Материал любезно предоставлен Tablet
Хана Раскин росла в Бруклине, а значит, с раннего детства слышала вокруг еврейскую музыку самых разных жанров. Поскольку родословную ее семьи можно проследить до самого Алтер Ребе, основателя хабадской ветви хасидизма, у Раскинов всегда были особые отношения с нигуним — еврейскими мелодиями без слов. Большинство нигуним — это лишь ритмическая последовательность звуков (например, «лэй‑лэй‑лэй» или «бим‑бэм»), их поют или напевают хором, а сочиняли их лидеры хасидов, во многих случаях сотни лет назад.
«Мой отец любит нигуним, он пел их все время. Мы выросли на музыке Хабада, — говорит Раскин, а потом добавляет, что их восемь братьев и сестер, так что нигуним они пели в семейном кругу. — Раньше мы много пели за шабатним столом, в моцей шабат [субботним вечером после шабата], и всегда ставили пластинки с хабадскими нигуним».
Эти мелодии (а для всех участников их исполнение — яркий духовный опыт, призванный возвысить душу) поют на хасидских собраниях. Их поют как мужчины, так и женщины, но раздельно. У ортодоксов мужчинам запрещено слушать пение женщин — запрет этот, продиктованный заботой о скромности, называют коль иша. Некоторые раввины занимают более мягкую позицию, полагая, что пение в смешанных группах не подпадает под запрет.
Хотя профессиональные звукозаписи хасидских нигнум в исполнении мужчин существуют, и многие слушают их не только на традиционных собраниях, до сих пор нет ни одного полноразмерного альбома нигуним в исполнении женщины, записанного в профессиональной студии, несмотря на то, что в ортодоксальном еврейском законе идут споры о том, распространяется ли коль иша на записи женских голосов.
Но все может измениться, поскольку вышел альбом Ханы Раскин «Капелиа»: в нем больше дюжины хабадских хасидских нигуним, которые поет 36‑летняя Раскин, выступающая под сценическим псевдонимом Раза. Также в альбоме звучит вокал дополнительного «кружка», в котором 21 женщина, в том числе небольшая группа инструменталисток из семей, относящихся к самым разным течениям иудаизма, — далеко не все из них принадлежат к движению Хабад. Единственный мужчина, внесший музыкальный вклад в альбом, — Джои Вайзенберг, известный еврейский музыкант и композитор. Он не поет, но играет на музыкальных инструментах в нескольких треках Раскин. Вайзенберг также был продюсером и музыкальным руководителем всего проекта и альбома совместно с Раскин. К созданию альбома приложили руку еще несколько мужчин, в том числе звукорежиссеры и видеооператоры.
Хотя многие ортодоксальные женщины не поют на людях из‑за того, что мужчинам запрещается слушать женское пение, Раскин спокойно выступает перед смешанной аудиторией, а свой альбом записала для всех, кому захочется его послушать, в том числе для мужчин, было бы только желание. «Надеюсь, женщинам из различных общин, с которыми я связана, в том числе из религиозной общины в широком понимании, такой как хасидская община, удастся послушать эту музыку, — говорит она. — Надеюсь, женщины начнут петь и слушать музыку, поймут, что запрета на это нет, что их призывают начать петь и, слушая эту музыку как свою, воспринимать ее более вдумчиво».
В 2022 году удалось привлечь средства любителей музыки на выпуск альбома, и это укрепило реноме Раскин как первопроходца в мире хасидской музыки, где женских голосов почти нет. Будем надеяться, что история этих нигуним найдет отклик у представителей широкого спектра течений иудаизма, а записи нигуним в исполнении женщин дадут силы новому поколению музыкантов.
«Моя семья, да и все вокруг невероятно меня поддерживали. Мои родители, братья и сестры скинулись и спонсировали запись одного из треков альбома. В этом треке звучит один нигун [под названием “Климович”] из мест, откуда мамины родители — мои дедушка и бабушка», — говорит Раскин. Много нигуним родилось в белорусском городе , где живет энергичная община хабадских хасидов, но только нигун, записанный Раскин, называется «Климовичер нигун».
Этот альбом — часть личной истории Раскин, ее пути к исцелению. Восемь с небольшим лет тому назад она получила черепно‑мозговую травму — не самого опасного свойства, но радикально изменившую ее жизнь. «Восстановление после травмы и выздоровление заняли два года. Последние года два в основном ушли на восстановление когнитивных функций. И, безусловно, музыка сыграла в этом огромную роль. Привычка напевать под нос, музыка и тишина — вот что меня исцелило, — рассказывает Раскин. — Долгие годы, пока я восстанавливалась, музыка и пение стали для меня и убежищем, и наставником, и пространством, где я могла быть самой собой. Вот глубинный процесс познания и мудрость отдохновения, покоя, вслушивания, пронизывающие всю музыку этого альбома».
Раскин всегда тянуло к музыке, но она никогда не считала себя профессиональным музыкантом. Однако после травмы она стала заниматься музыкой более основательно и регулярно. Восстанавливаясь после травмы, Раскин организовывала музыкально‑певческие практические занятия для групп, преимущественно женских, но иногда и для смешанных. Группы получили название «кружки Разы». «“Раза” по‑арамейски значит “сокрытый”, — объясняет она. — Когда я начала вести эти кружки, их целью было раскрыть или обнаружить звучание, которое, казалось, было сокрыто даже от меня. Я лишь мысленно слышала какой‑то шепот. Начала вести кружки в надежде выйти на это звучание… Хотя я все еще боролась с двигательными и когнитивными последствиями травмы, мне требовалось заняться чем‑нибудь, согревающим душу. Я организовывала раз в месяц кружки, куда допускались все желающие. А в конце концов стала организовывать раз в неделю кружки для группы увлеченных музыкантов — там были одни женщины. Вот тогда‑то я официально погрузилась с головой в мир нигуним».
В последние годы интересу к созданию новой еврейской музыки во многом способствует основанный Вайзенбергом институт «Воспаряющая песня» при Институте Адар . Институт надеется поощрить создание еврейской музыки, которая найдет отклик у самой разной аудитории. Альбом Ханы Раскин — один из проектов института. Дебора Сакс Минц — директор «Адара» по вопросам тфилы и музыки, ее задача — создавать условия для коллективного пения и исполнения музыки в общинах. С этой целью Сакс‑Минц поддерживает начинающих артистов и руководителей молитв в синагогах, развивая новую еврейскую музыку в партнерстве с институтом «Воспаряющая песня».
«Какие только социальные слои и культуры ни представляют артисты, с которыми мы работаем. У каждого — свой личный опыт и свои причины заниматься музыкой. Наша задача [в “Адаре”] — поощрять еврейскую жизнь с помощью этого многообразия песен и отыскивать духовные основы этой музыки, — говорит она. — Одна из ключевых черт чуть ли не всей музыки, которую поддерживает институт “Воспаряющая песня” в том, что эта музыка объединяет старое и новое. И многие из наших артистов, в том числе я сама как композитор, исследуют, что происходит при сочетании древних текстов с новыми мелодиями и голосами. Эти работы — значительный вклад в звуковую панораму еврейской жизни».
Поскольку нигуним традиционно поют хором, при работе над альбомом «Капелия», чтобы сохранить верность жанру, потребовалось дополнительно привлечь к записи певиц. Основная группа из семи человек, «Ансамбль Раза», составленная из певиц и инструменталисток (участвовала в ней и Сакс‑Минц, а организационную работу взял на себя Вайзенберг), была сформирована, чтобы аккомпанировать Раскин, когда она записывала мелодии в студии. Эту основную группу дополнил другой женский коллектив — «Кружок Раза». «[Этим женщинам] альбом обязан неподдельной огненной мощью», — говорит Сакс‑Минц.
Ее ничуть не удивляет, что Раскин пришла к этому студийному проекту.
«О Хане Раскин я слышала уже много лет — я ведь тоже с огромным удовольствием организовывала общинные певческие мероприятия. Где бы я ни оказывалась в еврейской среде, кто‑нибудь упоминал ее имя и спрашивал, доводилось ли нам петь вместе, — говорит Сакс‑Минц. — По‑моему, ее путь, а она извлекла на свет, исследовала и открыла миру сокровище, свой собственный голос, женский голос, — ее путь невероятно вдохновляет. Хана привносит нечто уникальное вместе со своими музыкальными традициями: вдыхает жизнь в старые мелодии благодаря новым голосам и новым перспективам. А это особенно интересно и дерзко».
Оригинальная публикация: A Woman’s Voice
Нигуны. Красивая еврейская музыка
Игорь Полесицкий: «Klezmerata Fiorentina — то, что дает нам свободу»
