В спальном районе Гейтсхеда из открытых окон доносятся неожиданные звуки. Это бормотание сотен молодых людей, которые читают вслух Тору и разбирают смысл религиозных текстов.

Не так давно главным звуком в этом городе, расположенном на берегу реки Тайн, был грохот тяжелой промышленности: здесь проектировали и строили суда и добывали уголь. Всему этому наступил конец в 1980‑х и 1990‑х, и, подобно многим другим городам, Гейтсхед страдал от безработицы, бедности и утраты идентичности. Теперь он стал домом для быстрее всего растущей ортодоксальной еврейской общины в Великобритании, и слава его образовательных учреждений и дешевого жилья разнеслась далеко.

Евреи жили на северо‑востоке Англии с конца XIX века, но большинство общин сильно уменьшились в численности или вообще исчезли. «Это единственная [строго ортодоксальная еврейская] община за пределами Лондона и Манчестера, которая растет и процветает, она динамичная и смотрящая вперед. Она расширяется день ото дня», — говорит Джозеф Шлейдер, историограф общины, который всю жизнь прожил в Гейтсхеде. Обычную общину, состоящую из нескольких тысяч человек и сосредоточенную вокруг нескольких улочек в квартале Беншам, во время учебного года не видно за полутора тысячами студентов, приезжающих со всей Великобритании и из‑за рубежа. Около 350 из них учатся в Гейтсхедском талмудическом колледже — самом престижном из многочисленных учреждений религиозного образования в городе. Отсюда выходит новое поколение раввинов и ученых.

«Гейтсхед — это Оксбридж британской еврейский общины», — говорит раввин Шрага‑Файвл Циммерман из Нью‑Йорка, которого прихожане называют просто «ров», то есть «раввин». С тех пор как в 2008 году он приехал сюда из Бруклина, численность общины увеличилась вдвое. «Я надеюсь, что помог общине адаптироваться и дал ей потенциал для роста».

Гейтсхед был «весьма далек от Бруклина по расстоянию, культуре и менталитету», — говорит Циммерман, но он воспользовался «уникальной возможностью возглавить общину». «Англия — очень консервативное место, здесь всячески сопротивляются переменам. Если ты приехал издалека, тебе проще взглянуть на вещи по‑новому».

Люди говорят, что раввин заставил общину взглянуть на общество в целом. Он поддерживает активные связи между общиной и Гейтсхедским советом, местным колледжем и другими организациями. Но Циммерман понимает, что быстрый рост может и остановиться. «Люди ищут позитивной динамики, но хотят сохранить чувство принадлежности к общине. Здесь все еще знакомы друг с другом, ходят друг к другу на праздники, вместе скорбят. Мы не хотим, чтобы каждые десять лет нас становилось вдвое больше», — говорит он.

В ешиве, как все называют Талмудический колледж, молодые люди от 16 лет и старше учатся и обсуждают религиозные тексты, разбившись на пары, в течение 12 часов в сутки. Они живут в общежитиях, у них нет смартфонов, телевизоров или обычных газет, а доступ в интернет ограничен.

«Это время серьезного обучения, — рассказывает раввин Гершон Миллер, один из старших преподавателей. — Молитвы начинаются в восемь утра, и учеба [на английском языке, идише и иврите] продолжается до десяти вечера, а то и позже». Нарушения дисциплины бывают редко. «Никто ни за кем не следит. Иногда бывают случаи, выходящие за рамки нормы, но большинство из студентов действительно хотят вести такой образ жизни».

Девятнадцатилетний Довид Беловски из Лондона, который учится в ешиве второй год, объясняет: «Занятия напряженные, не буду этого отрицать. Но я приехал сюда, чтобы преодолевать трудности, я не ждал, что будет легко. Это основа всей моей жизни».

Обучение в Гейтсхедской ешиве может благоприятно повлиять и на перспективы молодого человека на брачном рынке. Выпускники колледжа считаются желанным уловом для ультраортодоксальных родителей, которые ищут женихов дочерям.

Но, по словам Давида Шлейдера, который руководит общинным молодежным клубом для юношей, «не все могут быть раввинами или учителями. Мы хотим сделать что‑то и для тех, кто не готов к этому, и помочь им вести полностью религиозный образ жизни. У нас хорошие отношения с Гейтсхедским колледжем, который дает образование, доступное людям самых разных культур».

В ортодоксальном иудаизме женщины не могут стать раввинами, но талантливых девочек поощряют учиться. Около 450 девушек от 16 лет — более четверти из них приехали из‑за границы — учатся в Еврейском учительском колледже в Гейтсхеде, где преподают математику, биологию, библейский иврит, информатику и искусство на самом высоком уровне, а также готовят учителей. Другой семинар для девушек в общине имеет более профессионально‑технический профиль — здесь есть программы по информационным технологиям, здоровью и уходу за детьми.

Исследование, проведенное в 2015 году Институтом исследования еврейской политики, показало, что рождаемость в ультраортодоксальной общине составляет семь детей на женщину, по сравнению с 1,98 у нерелигиозных евреек. Группа женщин — общинных лидеров из Гейтсхеда, работающих вне дома, признает трудности, связанные с большими семьями, но они с уверенностью говорят о профессиональной и религиозной самореализации и своей роли матерей и хранительниц домашнего очага.

Одним из следствий расширения общины стал рост коммерческих структур, которыми владеют и управляют строго ортодоксальные евреи. Кошерная выпечка, молоко и мясо производятся на месте. Владелец кулинарии Blooms, открытой несколько лет назад с благословения раввина Циммермана, еврей, но среди его сотрудников есть молодая англичанка из Ньюкасла, которая свободно ориентируется в требованиях к приготовлению кошерной еды и обменивается с ультраортодоксальными покупателями беззлобными шуточками.

Низкие цены на жилье помогли общине вырасти. Один человек, переехавший несколько лет назад в Гейтсхед из Северного Лондона, купил дом с шестью спальнями за 150 тыс. фунтов. «Потребовалось много работы, но в Лондоне такой дом стоил бы не меньше миллиона», — доволен он. Четыре года назад община закончила первый проект социального жилья и теперь сдает 12 домов с четырьмя или пятью комнатами.

«Жилье здесь существенно дешевле, чем в Лондоне или даже в Манчестере. Но во многих семьях доход низкий, они получают социальную помощь, и к тому же наши семьи обычно больше среднего. Так что на большие и доступные дома спрос огромный», — объясняет Шломо Айзексон из Еврейского общинного совета Гейтсхеда (JCCG).

Антисемитизм здесь не так силен, как в других местах, где есть ультраортодоксальное еврейское население. Тем не менее в ешиве 80 камер наружного наблюдения и охранники. Большинство инцидентов относятся к категории «антисоциальный антисемитизм самого низкого уровня», — рассказывает Джонатан Клайн из JCCG. «Тут в порядке вещей приехать на машине, опустить стекло и выкрикивать оскорбления в наш адрес. Нам не очень нравится присутствие охраны, но она их сдерживает». Он добавляет: «С местными мусульманами мы нормально уживаемся».

JCCG и представители Гейтсхедского совета проводят регулярные встречи и обсуждают нужды общины. «Мы признаем, что культура и образ жизни нашей ортодоксальной общины сильно отличаются от других общин», — говорит Дэйв Эндрю, который последние десять лет отвечает за контакты со стороны городского совета.

«Ключевой фактор — это коммуникации, учитывая, что во многих домах не пользуются социальными сетями. Поэтому нам нужно быть уверенными, что они узнают о происходящем. Это не изолированная община, но впечатление создается именно такое, потому что они обслуживают себя сами с колыбели до могилы».

Раввин Циммерман, который отвечает на 500 электронных писем в неделю, давая людям советы по поводу еврейского закона и практик, тоже не считает свою общину изолированной — по его мнению, она независимая и самостоятельная. «Раньше дети вырастали и уходили в большой мир, — говорит он. — Теперь они вполне могут остаться».

Оригинальная публикация: Torah on Tyne: how Orthodox Jews carved out their very own Oxbridge