Шульц — классический пример того, что бывает, когда легенда о писателе сливается с его творчеством. Заманчиво взглянуть на его путь сквозь призму ужасной кончины. Но пророчества о гибели его мало интересовали, он не предвидел Холокост, который его уничтожил. Он был щуплый, скромный рыцарь эроса, чей уникальный мир мерцал вневременными изобильными силами — царство коричных лавок, крокодилов, альбомов с марками и женщин‑богинь

Кому позволено предъявлять права на Бруно Шульца? Те, кто считает, что муралам место в Иерусалиме, обосновывают это не только тем, что так работы Шульца увидит больше народа, но и тем, что у Израиля больше прав на эти произведения, чем у Польши и Украины. Бесспорно, та и другая страна жестоко обходилась с евреями и до этих событий толком и не стремилась увековечить память Бруно Шульца...

В марте 1943 года Ауэрбах бежала из гетто, выдав себя за польку. Но и в «арийской» части Варшавы, где она по поддельным документам оставалась до конца войны, ею двигала та же решимость. Благодаря безупречному польскому и свободному немецкому («который я хотела бы позабыть навсегда», признается она) Ауэрбах была связной еврейского подполья, ее наблюдения за жизнью в гетто заняли семь тетрадей

Правда в том, что Альфред построил семейный бизнес отчасти на прибыль, которую получил вследствие устроенного нацистами геноцида и гонений на европейских евреев. Когда к власти в Германии пришел Гитлер, Альфред с братом Вернером изгнали своего компаньона-еврея из компании Kuehne + Nagel. После войны братьям Кюне удалось избежать наказания, возможно, благодаря связям с разведывательными службами Америки, Великобритании и Германии

Лора Сегал, виртуозная и остроумная писательница, автор автобиографических романов о жизни юной венской еврейки сперва в Англии, затем — в качестве иммигрантки — в Америке, скончалась в понедельник 7 октября 2024 года у себя дома в Манхэттене. Ей было 96 лет

Самый великий роман о Первой мировой войне написал еврей‑алкоголик, он обожал империю Габсбургов и охотно плодил небылицы о себе. Автор «Марша Радецкого» Йозеф Рот, как никто, умел врать с размахом. Дни и ночи Рот проводил в берлинских и парижских кафе, там он писал, пил, курил и обменивался остротами с собратьями‑эмигрантами. Его жена сошла с ума, он впал в отчаяние, но писать не бросил. В Париже и Берлине Рот переезжал из гостиницы в гостиницу, и все его имущество помещалось в три чемодана. Он спился и умер незадолго до того, как нацисты захватили Польшу...

Ева Мозес Кор, узница Холокоста, в 2015 году на глазах у всего света простила нациста, и ее объявили героиней. Ева — одна из многих близнецов, на которых доктор Йозеф Менгеле проводил страшные медицинские эксперименты. Полвека спустя после Второй мировой войны Ева связалась с одним из докторов‑нацистов, служивших в Аушвице. По настоянию Евы он написал ей покаянное письмо, а она в ответ написала, что прощает его

Работая над энциклопедией, Шнейд черпал силы из панъевропейской еврейской École de Paris, из кафе, мастерских, у художников, галеристов и критиков со всего Парижа, а также Центральной и Восточной Европы. Шнейд обожал знакомить людей друг с другом, любил разговоры и встречи, с удовольствием курировал выставки, представлял художников публике, порой от искусства далекой, — словом, в 1930‑х служил кем‑то вроде транснационального импресарио

«Отчасти евреи в США добились такого ошеломительного успеха в иллюзионизме оттого, что в начале ХХ века в страну хлынул поток иммигрантов, а занимать многие государственные и коммерческие должности они не могли. Иллюзионист — как портной в том смысле, что работает на себя. Дело верное». Другие считают, что евреев в иллюзионизме привлекает упор на книги и обучение...

«Дело не только в бойкоте израильских институтов, но и израильтян, евреев и неевреев, которые сочувствуют израильтянам, и тех израильтян, которые выражают боль и скорбь в связи с событиями 7 октября, последствиями нападения или плачевным состоянием израильской политики. Это мешает диалогу и создает плоское поле, в котором допустима одна-единственная точка зрения на действительность»

Генсбур — чужой среди своих, он наблюдает за происходящим со стороны, пребывает в вечном добровольном изгнании, сплетает интеллектуальные аллюзии с низменной дрожью восторга, обманывает шаблоны язвительным остроумием. Его громкие скандалы затмевали его талант, соединяя незамутненную чувствительность поэта-символиста с тревожными ноктюрнами романтического пианиста-виртуоза. Как сказал Франсуа Миттеран на похоронах Генсбура, он был «нашим Бодлером, нашим Аполлинером»

Оруэлл, пожалуй, посочувствовал бы трудностям Израиля — или как минимум понял бы их. Как‑то не верится, что Оруэлл, наблюдая в Лондоне демонстрации в поддержку ХАМАСа, счел бы, что это вполне соответствует идеалам левых. Правда, другие подробности его творческого пути не внушают стороннику евреев в 2024 году такого оптимизма