История первого еврейского ребенка устанавливает принцип, распространяющийся на всех еврейских детей. Б‑г учреждает в отношениях родителя с ребенком особое правовое пространство, потому что только такое пространство дает ребенку простор для развития в качестве самостоятельной личности. В конечном счете Тора стремится упразднить все отношения типа «господство–подчинение»... Быть родителем — значит сознавать, что ребенок — не твоя собственность.

С созданием Государства Израиль обязанность выкупать пленных была переосмыслена и во многих отношениях упрочилась. Дело в том, что эта религиозная заповедь стала опираться на национальные идеалы. И приверженность принципу выкупа пленных — даже по высокой цене, даже когда община дорого платит за этот шаг — стала безошибочным показателем израильской солидарности и неотъемлемым компонентом общественного договора между Государством Израиль и его гражданами. В чем же корни этой заповеди?

Чтобы узнать, чего хочет Б‑г, нам необязательно знать теоретическую физику, достаточно знать, что значит быть родителями. Чудо рождения детей ближе всего подводит нас к постижению творческой мощи Б‑га — любви, приносящей в мир новую жизнь... Иудаизм берет нечто естественное, природное, и освящает его; берет нечто физическое и наполняет его духовностью; берет нечто, в других культурах считающееся обычным, и воспринимает как чудо.

В 2021 году после очередной операции против ХАМАСа Израиль удвоил усилия для стимулирования экономики сектора Газа, чтобы предотвратить повторную вспышку насилия. Израиль смягчил ограничения на импорт в Газу и стал содействовать экспорту. К 2022 году ХАМАС владел инвестиционным портфелем, оцененным в 500 млн долларов: акции компаний, работавших на его благо за границей, в том числе фирм в Судане, Турции, Саудовской Аравии, Алжире и ОАЭ. Доходы ХАМАСа составляют несколько сот миллионов долларов в год. Наибольшая доля этих денег поступает из Ирана, на втором месте – налоги, взимаемые ХАМАСом в секторе Газа.

Ротем слышал, но не видел, как происходило нападение: был взрыв, как он предполагает, гранаты, дверь разлетелась, был еще один взрыв и выстрелы, когда террористы ворвались внутрь. Недолго – но, показалось, целую вечность – его отец кричал от боли. И Ротем почувствовал, как тело матери, накрывшей его собой, содрогнулось. А затем наступила ужасающая тишина, которую нарушал только смех террористов.  

Те, о ком я плачу, — жители Газы. Откуда мне знать: возможно, когда фото зверски убитых израильтян облетели весь мир, эти самые люди пустились в пляс на этих самых улицах, которые теперь превращены в руины. Откуда мне знать: возможно, сегодня эти люди оплакивают террористов — скорее всего, своих детей или братьев, не вернувшихся похвалиться, сколько израильтян они перебили. И почти наверняка эти люди воспитывали сызмальства в своих детях презрение ко всем евреям: ведь то, что разыгралось 7 октября на юге Израиля, не было случайным проявлением легкого недоброжелательства... Но именно потому, что я не животное, я могу видеть в них только людей, чьи чувства ничем не отличаются от моих.

Б‑г сообщает, что задумал уничтожить город, а Авраам оспаривает Его решение. Возможно, в городе есть пятьдесят человек, не виновных ни в каких проступках, возможно, их даже всего десять. Как Б‑г может уничтожить весь город? «Разве Судья всей земли не поступит по справедливости?» Тогда Б‑г соглашается: если найдется десять человек, не запятнавших себя грехами, Он не станет уничтожать город... Но казывается, безвинных там нет.

И хотя в Беэри, где жили 1108 человек, сейчас нет ни одного жителя, покинутые дома Беэри красноречиво свидетельствуют о зверствах, произошедших в кибуце. Ранее он был известен своей процветающей типографией и многообещающими начинаниями в сфере культуры, а теперь превратился в трагический символ опустошения и жестокости, характерных для самого масштабного в истории нападения ХАМАСа на Израиль. 

Киссинджер заслуживает нашей признательности. Он был другом Израиля, когда занимал официальные посты, и оставался другом Израиля до последнего дня. Киссинджер был одним из величайших деятелей‑практиков на ниве современной внешней политики и стратегических вопросов. Если учесть щекотливое положение Киссинджера как еврея в высших эшелонах американской власти и тот гигантский вклад, который он внес в американскую дипломатию и глобальную безопасность, наряду с безопасностью Израиля, то он безусловно заслужил наше уважение.

Если кто‑то поставит под сомнение право еврейского народа на Страну Израиля, еврейский народ может ответить: «Б‑г создал вселенную. Он разделил землю на множество стран, языков и ландшафтов. Но одну маленькую страну Он отдал еврейскому народу. Вот наше свидетельство о праве собственности на Страну».

После нескольких часов сна Авигдор Кахалани высунулся из танковой башни и глубоко вдохнул студеный утренний воздух. Пейзаж вокруг словно бы урчал — казалось, вдалеке рычат львы, готовясь полакомиться добычей. Это набирали обороты моторы танков. По обе стороны линии фронта над горящими машинами поднимался дым. Вдали вздымались облака пыли — сирийские танковые колонны уже на марше. Кахалани по рации разбудил своих ротных командиров, пожелал им доброго утра и велел готовиться к атаке сирийцев.

Мы смертны, а значит, живи так, чтобы ни один день не проходил впустую. Мы склонны ошибаться, а значит, развивайся, учась на своих ошибках. Нам не суждено достичь пункта назначения, а значит, вдохновляй других, чтобы они продолжили начатое тобой дело.