Все евреи были убеждены, что их язык — иврит — древнее всех прочих языков и во всем их превосходит. Они считали, что арабский произошел от богоданной речи Адама и Евы, а иврит явился миру в первозданном богатстве и безупречном совершенстве. Подобный взгляд был явно внеисторичен, однако послужил основанием для возрождения иврита после веков забвения и вытеснения особым иврито‑арамейским языком Талмуда

В те времена не было никаких признаков возникновения исторической грамматики языка иврит. Об этой дисциплине, которая даже в наш век исторического сознания все еще находится на ранней стадии развития, невозможно было даже помыслить в эпоху величайшего расцвета науки об иврите.

Пока грамматика оставалась лишь вспомогательной дисциплиной, которая использовалась только для толкования Писания, эмпирический подход мешал развитию науки. Такой подход состоял прежде всего в обобщении принципов, которые можно было проследить на материале остатков древнееврейского языка, сохранившихся в Библии.

Мудрецы Талмуда без устали повторяли, что даже в обыденной беседе следует избегать просторечных выражений и пользоваться нужно лишь «чистым языком». Они отстаивали ясность и точность речи, пытаясь, где только можно, предложить мнемонические правила для грамотного употребления языковых средств, поскольку считали, что ясность формулировок существенна для правильного восприятия и сохранения важных знаний. «Жителям Иудеи, — заявлял Рав, — которые бережно относились к языку, удалось сохранить Тору, тогда как жители Галилеи, будучи нерадивыми в речи, не сохранили Тору»