Похоже на отношение европейской интеллигенции к коммунистическим революциям и советским репрессиям. «Ну да, вот в СССР происходит неприятное, даже ужасное, — рассуждал европейский интеллигент в 1919 или 1937 году, — но нам легко осуждать, мы тут сидим и ничего не делаем, а там, пусть с ошибками и перегибами, пытаются построить лучшее, более справедливое общество». Вот примерно такое же отношение у большого количества мусульман к ИГИЛ.

На нас обрушивались за то, что мы капиталисты, или за то, что мы коммунисты. За то, что мы космополиты или, напротив, не космополиты. Все плохое приписывали евреям. Если бы мы на самом деле были столь сильны, как они утверждают, было бы замечательно. Но они на самом деле очень сильно преувеличивают, до смешного. И Сталин, и Гитлер были совершенно уверены, что евреи правят миром. Однажды мне пришлось поспорить с христианским писателем, который также в это верил. «Дай Б‑г, чтобы это действительно было так», — сказал я ему.

Рассматривая «палестинский народ» исключительно как искусственную общественно‑политическую конструкцию, созданную во второй половине XX века для борьбы с Государством Израиль, Мисинай предлагает вместо концепции «два государства для двух народов» собственное решение: «одно государство для единого народа». С его точки зрения, приняв за основу общее этническое происхождение, Израиль способен интегрировать все освобожденные в ходе Шестидневной войны области, одновременно стимулируя «возвращение» потомков еврейского народа в национальное лоно.

Вечером 15 июля из Турции пришли первые сообщения о государственном перевороте и переходе власти к военным. К утру следующего дня стало понятно, что путч провалился, начались расправы и аресты. Почти сразу же СМИ и эксперты заговорили о том, что никакой попытки переворота на самом деле не было, а все произошедшее — инсценировка, устроенная президентом страны Реджепом Тайипом Эрдоганом. Что же все‑таки произошло в Турции?