14 января в Москве на 77 году жизни умер поэт Лев Рубинштейн... «Наш двор на языке барачных обитателей — и детей и взрослых — именовался почему‑то "еврейским", хотя во всем нашем доме было никак не больше трех‑четырех еврейских семей. "Евреем" или "еврейским" был для них любой человек или круг явлений, явно или неявно противоречившие их неподвижным представлениям об устойчивом миропорядке».

Бабушка моя была русофобкой в самом буквальном смысле этого слова — она боялась русских. Человек своего времени и своей вполне местечковой среды, она не умела отличать русских от русских. «Русские» в ее представлении были те, кто раза четыре на протяжении десяти лет врывался в ее дом и в дома ее соседей, выносил стулья, чашки и деньги и требовал благодарности за то, что никого не убил. Тут не убили, там убили — всякое бывает. Погром — это вам таки погром, а не свадьба. Ничего не поделаешь.