В его творчестве не было ничего ярко выраженного еврейского, в отличие от манеры Ленни Брюса, Мэла Брукса или Вуди Аллена. В то же время лучшие работы Льюиса стали неотъемлемой частью великой истории еврейской комедии в Америке — истории, которая представляет собой микрокосм жизни американских евреев. Им хотелось верить, что они ничем не отличаются от других, однако их творческие успехи, как это ни парадоксально, были обусловлены напряженностью, вызванной весьма ощутимыми различиями между ними и всеми остальными.