Более тонкого знатока и ценителя англоязычной литературы я не встречал. И это, конечно, дар небес нашему издательству, что в течение 20 лет Лариса Георгиевна у нас работала. Она предложила, а затем отредактировала, переведя сама или подобрав наилучших переводчиков, огромное количество эссе, рассказов, повестей и романов для «Книжников». Но любое предложение или отказ от издания сопровождались так называемой внутренней рецензией — и их у меня скопилось больше двух с половиной тысяч.

27 сентября 1979 года в израильский кибуц Эйн‑а‑Хореш, где жил Ковнер, приехал Клод Ланцман. Он снимал тогда «Шоа», и интервью с легендарным командиром подполья Виленского гетто должно было войти в этот огромный свидетельский документ. Но не вошло. Теперь же само это интервью — важнейший свидетельский документ длительностью 4,5 часа.

Да и вообще, какой из еврея вор?! То есть, даже если еврей и вор, так не такой вор, чтобы полезть в окно или всадить нож. Закрутить, выкрутить, окрутить ближнего — это завсегда пожалуйста! Но запустить руку в чужой карман, чтоб тебя — не ровен час — схватили да повели в кандалах — такое подходит Ивану-злодею, еврею это не к лицу...