Стоппард оказался самым продуктивным и самым высококлассным драматургом эпохи. Он написал 34 пьесы для театра, радио, телевидения. Его интересы необъятны: от либеральных споров в дореволюционной России в трилогии «Берег утопии» и загадок квантовой физики в «Хэпгуд» до интеллектуального брожения в Англии начала XIX века в его шедевре «Аркадия»

Новая выставка в вашингтонском Музее Библии — это не просто экспозиция древних текстов, а попытка перенести зрителя из столицы США в сердце Иудеи времен Второго храма, попытка дать ему увидеть и ощутить тот мир, в котором жили авторы и хранители Свитков Мертвого моря

Бронислав Губерман, польский еврей и музыкальный гений, в конце 1920‑х увидел то, чего не видел никто: необходимость создания в Эрец‑Исраэль большого симфонического оркестра, который стал бы самим сердцем культуры возрождающегося народа. Он решил собрать лучших еврейских музыкантов Европы и убедить их уехать из центров европейской культуры в тогда еще далекий и бедный край

Саудиты после войны решили «перехватить» палестинское досье, чтобы вытеснить из игры Катар, своего давнего соперника, который, благодаря роли посредника с ХАМАСом, стал слишком влиятельным. Но, подчеркивает Смит, палестинский вопрос — это черная дыра, засасывающая всех, кто с ней сталкивается. Египет Насера, Сирия Асадов, Ирак Саддама — все они политически сгинули, увязнув в этой теме

Для израильской разведки «дело Шнафта» стало одновременно позором и триумфом — напоминанием о том, как уязвим был молодой Израиль и как быстро он научился защищать себя. Человек, начавший свою биографию в СС, сумел попасть в ряды израильской армии, продать ее врагам и в конце концов сам оказаться жертвой обмана, более изощренного, чем его собственный

История Хадас Леви стала первой и символической. Ее жених, капитан‑резервист Натанэль Сильберг, погиб в бою в Газе. Спустя полтора года после его гибели 35‑летняя Леви родила мальчика, став первой женщиной в Израиле, зачавшей ребенка от мужчины, погибшего во время войны, при помощи посмертного извлечения спермы. «Пока ребенок не родился, я жила скорбью, — говорит она. — А теперь я просыпаюсь утром и чувствую радость»

«Те, кто ожидал увидеть Израиль в изоляции, — подводит итог Херман, — увидели обратное: израильская мощь стала цементом для нового Ближнего Востока». История этой войны — рассказ не только о силе оружия, но и о силе духа. Израиль показал, что цивилизация побеждает тогда, когда не боится защищаться

В Иерусалиме в Яд ва‑Шем открылась выставка «Живая память». Среди сотен артефактов, документов и личных вещей, многие из которых демонстрируются впервые, шкаф, где пряталась польская еврейка, обломок дерева, ставшего убежищем для беглеца с марша смерти, менора из колючей проволоки, сделанная узником Маутхаузена, и оригинал знаменитого Списка Шиндлера

В начале XX века, когда иммигрантские общины строили свои первые монументальные синагоги, витраж становился символом еврейского присутствия. В эпоху, когда американские синагоги закрываются рекордными темпами, миссия одного‑единственного человека превратилась в некий акт веры. В пригороде Чикаго бывший судья превратил молитвенный зал в «музей света» — убежище для витражей из исчезнувших американских синагог

Компания, не имеющая никакого отношения к искусству, внезапно присоединилась к лоббированию интересов противников нового закона о реституции разграбленных нацистами произведений искусства. SNCF, возможно, хранит или знает о местонахождении неких произведений искусства, вывезенных в годы войны. Если это правда, то участие компании в лоббировании не случайно

Для Йоханссон эта тема личная: в 2017 году в программе Finding Your Roots на канале PBS она узнала о судьбе своих родственников, погибших в Варшавском гетто. На премьере в Торонто актриса призналась: «Много лет я не знала своей истории. Поэтому для меня важно, чтобы голоса выживших были услышаны»

Дэн Браун, умеющий превращать христианские мифы в головоломки, от Грааля до Данте, здесь словно бы утрачивает интерес. Ему важнее придумать «научный трактат» о сознании и смерти, чем услышать голос легенды, которая веками жила в еврейском воображении