«Звездный билет» для Василия Аксенова

Леонид Иоффе 6 июля 2016
Поделиться

Василия Аксенова я полюбил, что называется, со «среднего школьного возраста». Фразы из его повестей начитанные мальчики из моего класса использовали ненамного реже, чем цитаты из «Мастера и Маргариты» или Ильфа и Петрова. Уже позднее я узнал, что автор «Звездного билета» по маме еврей, прочитал о драматической судьбе Евгении Яковлевны Гинзбург. В отличие от многих других «половинок», в советском писательском сообществе Аксенов не стеснялся персонажей‑евреев, и они у него получались такими же, как в жизни: и смешными, и мужественными, и вызывающими сочувствие.

И в написанной уже в новейшее время «Московской саге» есть немало еврейских персонажей, вполне внятно там говорится и о сталинском антисемитизме.

Когда я уже имел немалый опыт работы журналиста‑телевизионщика, мне выпало счастье лично пообщаться с кумиром юности. Я брал у Василия Павловича интервью в связи с 50‑й годовщиной доклада Хрущева на ХХ съезде. Беседа заняла около часа, и вел я ее, говоря словами Пастернака, «превозмогая обожание». Шикарная шевелюра, смелый до дерзости взгляд, спокойный «рокочущий» голос — автор очаровывал не меньше, чем его книги. Я задавал предметные вопросы о сталинизме, об «оттепели», но еврейскую тему не затронул. Правда, это и не входило в тогдашнюю мою задачу. Впрочем, Аксенов нашел время высказаться сам в журнале «Вестник», и, по‑моему, исчерпывающе:

Эскиз мемориальной доски В. П. Аксенова работы Евгения Вольфсона. Предоставлено автором

Эскиз мемориальной доски В. П. Аксенова работы Евгения Вольфсона. Предоставлено автором

«Желтая звезда гетто, символ юдоли, вызывала судорогу униженности, подъем сострадания, стыд бессилия, и только Израиль сменил ее цвет на непреклонность голубого с белым… Больше уж никогда не позволим вести народ миллионами на молчаливый убой… Осмелюсь предположить, что они (арабы) ненавидят Израиль не столько за то, что тот “оккупирует” их земли, сколько за то, что он является единственной страной Ренессанса посреди сумрачных царств. Они еще, может быть, примирились бы с ним, если бы он был заселен беззащитными хасидами. Процветающий, сильный и веселый Израиль вызывает их безграничную ярость. Прогулочная набережная Тель‑Авива рождает в них больше ненависти и соблазна убить, чем военные базы. История, однако, показала, что демократия обладает удивительной упругостью. Может быть, потому, что у нее нет альтернативы?»

Покидая высотку на Котельнической, где записывалось интервью, я подумал: а ведь было бы хорошо, если бы на этом доме, наряду с мемориальными табличками с именами других знаменитостей, появилась когда‑то и аксеновская табличка…

Прошли годы. И вот не так давно я познакомился с известным скульптором Евгением Вольфсоном. Разговорились, выяснилось, что он такой же многолетний почитатель/обожатель Аксенова, в особенности «Затоваренной бочкотары», в которой обнаруживается суггестивная связь с мистическим в рассказах Шолом‑Алейхема и Мойхер‑Сфорима. Мы едины в желании напомнить людям, и не в последнюю очередь гордящимся соплеменниками евреям, какой светлый, талантливый и свободный человек жил среди нас. Евгений Вольфсон разработал эскизы памятника и мемориальной доски — смотря что закажут.

С ходатайством в мэрию об установке мемориальной доски обращались Олег Табаков, соратник по альманаху «Метрополь» Евгений Попов, проект поддерживает президент Фонда социально‑экономических и интеллектуальных программ, президент Международного фонда защиты от дискриминации Сергей Филатов, председатель Совета по правам человека при президенте РФ Михаил Федотов и другие уважаемые в отечественной культуре люди.

Может, и располагающие авторитетом и влиянием деятели еврейских организаций РФ, еврейская общественность помогут реализовать это начинание? Ведь в будущем году исполняется 85 лет со дня рождения писателя.

КОММЕНТАРИИ
Поделиться

Выбрать сторону

Да, Израиль стреляет. Но сначала он терпел, ждал переговоров, предупреждал. Теперь уже осталась лишь оборона. Тишина стала предательством. Именно потому сейчас, как никогда, нужно выбрать сторону. Ту сторону, где свет в окне детской важнее страха в подвалах министерств. Сторону, где живы мечты, даже под сиренами. Израиль в эти дни не только отбивается. Он говорит: если у тебя осталась совесть — выбери сторону. В этом конфликте не нужны советчики, нужны люди с совестью

Между антисемитами и сионистами: путь Альфреда Винера

В 1927 году Винеру страшно было даже подумать, что немецкие евреи попытаются оторваться от Германии. Спустя два десятка лет после своего вынужденного расставания с Германией он не проявлял ни малейшего желания вернуться. Во всяком случае, жить там он не намеревался. Но в начале 1950‑х Винер стал посещать Германию, чтобы разговаривать с молодым поколением о том, что стряслось, и о принципах, которые его страна олицетворяла когда‑то. Однако Винер больше не верил в слияние германского и еврейского начал и перестал быть противником сионизма

Когда Яш отправился в путь

Куда едет еврей? В Польшу, в Румынию, в Советский Союз, в Литву. Куда подевались пассажиры, которые просто так, для удовольствия едут в Париж, Италию, Англию, Ирландию, Швейцарию, Испанию? Куда едет еврей? И откуда тут столько евреев? На пароходе их и не видно было. А здесь мы вместе сидим в вагонах, как в черте оседлости