Квартира № 5

Санкт‑Петербург, Русский музей, до 11.11

Университетская набережная, дом 17 — в середине 1910‑х этот петербургский адрес хорошо знали люди искусства, собиравшиеся здесь в квартире № 5. Она принадлежала Академии художеств, а жил здесь отчим братьев Николая и Льва Бруни. Среди постоянных гостей квартиры были художники Петр Митурич, Николай Тырса, Петр Львов, Натан Альтман, а также искусствовед Николай Пунин, оставивший мемуары о жизни Петербурга времен Первой мировой и первых революционных лет.

Для выставки отобрали около 150 картин и листов графики из собрания Русского музея, Третьяковки, Театрального музея им. А. А. Бахрушина, музея Академии художеств, московских и петербургских частных собраний. Среди экспонатов три портрета, выполненных в 1915 году, — Анны Ахматовой кисти Натана Альтмана, Осипа Мандельштама и Артура Лурье работы Петра Митурича.

Творчество композитора Артура Лурье (имя при рождении Наум Лурия, 1897–1966) плохо известно в России. Возможно, этому помешал поздний отъезд из страны (заведующий музыкальным отделом Наркомпроса, он в 1922‑м не вернулся из европейской командировки), публикации в журнале евразийцев или не самая удачная карьера в Америке как композитора (Набоков дважды отказывался писать для него либретто, так же повела себя ранее Ахматова). В Старом Свете музыка Лурье была куда популярнее. Количество записей невелико, а главное сочинение, опера «Арап Петра Великого», либретто которой написано по‑русски со вставками на французском, итальянском, латинском и греческом языках, так до сих пор и не поставлено на сцене. А кто видел оперу «Нос» по Гоголю и оперу‑балет «Пир во время чумы» по тому же Пушкину? У культуры, как обычно, хватает долгов по возвращению полузабытых имен.

Давид Тартаковер

Тель‑Авив, Художественный музей, до 24.10

73‑летний художник показывает плакаты, а также рисунки и эскизы, связанные с культурной и общественной ситуацией в стране. Хотя автор считает себя лишь «сейсмографом», его политически заостренные работы выставлялись по всему миру, от Франции и Германии до Финляндии и Японии, не раз получали призы на международных биеннале. Вручая Тартаковеру в 2012 году очередную награду — Премию Израиля в области дизайна, жюри отметило, что лауреат выбран, в частности, за мастерство соединять в своем творчестве высокую и массовую культуру, слово и образ, личный взгляд и коллективное сознание.