Материал любезно предоставлен Tablet
В один из ненастных декабрьских дней 1985 года три еврейки из Хьюстона зашли в универмаг «Блумингдейл» в Нью‑Йорке. Но не покупать, а продавать. Они принесли с собой пять больших коробок весом по 18 килограммов, доверху заполненных коробками поменьше — комплектами «Традиции», еврейской настольной игры собственного изобретения. 30 ноября о «Традиции» уже писали в «Нью‑Йорк таймс», игра начала приобретать популярность, тем не менее все случившееся далее в тот день застало женщин врасплох.
Когда, добравшись до отдела канцелярских товаров, они принялись распаковывать принесенные коробки, менеджер сообщил им, что доставленные днем ранее по предыдущему заказу 60 комплектов быстро разошлись. В своих воспоминаниях одна из создательниц «Традиции», Эстель Панцер, рассказывает, что произошло потом: «Мы сразу же принялись распечатывать принесенные коробки с игрой. Комплекты не успевали даже попасть на полки. Люди подбегали и выхватывали их у нас из рук — только успевай доставать. За два часа все 60 игр были распроданы!» Панцер и ее компаньонки Дженис Оденски и Джуди Джордан в изумлении наблюдали, как нью‑йоркцы давятся у прилавка, чтобы поскорей купить «Традицию» — для себя или в подарок на Хануку. «Мы уехали из Нью‑Йорка, — писала Панцер, — с таким чувством, будто покорили мир».
Сейчас, спустя десятилетия, «Традиция» почти совсем забыта, и мало кто помнит, как эта игра с кухонного стола в Хьюстоне перекочевала на полки универмагов по всей стране, достигнув товарооборота в 17 тыс. экземпляров. Лавинообразная популярность «Традиции» в Соединенных Штатах закончилась одновременно с эпохой Рейгана. В наши дни интерес к настольным играм возрождается, но все же это нишевый рынок в современном мире цифровых развлечений. Так стоит ли возвращаться к старой настольной игре, в которую многие из нас — или наши родители, или их родители — когда‑то играли и, возможно, до сих пор хранят, десятилетиями не доставая из чулана?
«Традиция» важна, во‑первых, как история американских евреек‑предпринимательниц, создавших культурный символ, а еще и потому, что эта игра — послание в бутылке, этакий срез американской еврейской жизни 1980‑х, и помогает лучше понять, как мы воспринимали себя в те годы. Сейчас, когда авторы игры безвозмездно передали имеющиеся у них материалы — в том числе и неопубликованные воспоминания Панцер — в Хьюстонский архив еврейской истории при Университете Райса, самое время еще раз приглядеться к «Традиции».
Когда журналисты и ведущие ток‑шоу интересовались, откуда взялась идея еврейской настольной игры‑викторины, Панцер и ее компаньонки отвечали, что все из‑за невежества. «Наши дети, придя домой из еврейской школы, задавали нам элементарные вопросы об иудаизме, а мы не могли ответить», — вспоминает Панцер в своих мемуарах. Устав десятки раз повторять: «Ступай спроси у отца», они решили создать настольную игру, чтобы больше узнать об иудаизме и еврейской истории и компетентно отвечать на вопросы детей.
Возможно, эта история, лишний раз закрепляющая некоторые стереотипы, покажется банальной и вызовет кое у кого лишь вежливую улыбку. Но в действительности игра появилась потому, что трем женщинам нужен был интересный проект, сложный в интеллектуальном и предпринимательском плане и при этом дающий возможность заниматься воспитанием детей.
Для Дженис Оденски все началось осенью 1984 года, когда гости, собравшиеся отметить день рождения ее мужа, сели играть в «Викторину» (Trivial Pursuit) . Оденски и ее подруга Джуди Джордан одно время подумывали о том, чтобы начать совместный бизнес, перебирали разные идеи и отбрасывали их одна за другой. В тот вечер, когда они вместе со всей компанией увлеченно отвечали на вопросы настольной викторины, появилась мысль: «А ведь мы могли бы сделать еврейскую викторину». В конце концов, рассуждали они, евреи обожают играть в бридж и маджонг, а вот игр с иудаистской тематикой пока на рынке не видно. «На следующий день, помню, мы созвонились с Джуди: “Давай такую штуку сделаем, только никому ни слова”», — рассказала мне Оденски в недавнем интервью. Они боялись, что кто‑то еще до этого додумается и опередит их, и, как вскоре выяснилось, боялись не зря. «Наши мужья <…> не думали, что это выльется во что‑то реальное», — вспоминала она, но тем не менее мужья поддержали их начинание.
Из трех участниц проекта Оденски острее других ощущала, что ей недостает знаний по иудаике. Она росла в техасском Сан‑Антонио. Прошла бат мицву, но в еврейскую школу в детстве не ходила. Работая над вопросами еврейской викторины, Оденски пришлось в срочном порядке пройти краткий курс иудаики — впервые в жизни. Оденски и Джордан составляли вопросы, черпая материал из Еврейской энциклопедии и других источников, которые нашлись в местной библиотеке. Джордан, учительница по профессии, в беседе со мной вспоминала, как по выходным и во время школьных каникул сидела на пляже и думала над вопросником.
Тем временем Панцер в тот год пребывала в растерянности. Мать двоих — тогда еще маленьких — девочек, она подала документы на юридический факультет, и ее зачислили, но поняла, что дети еще слишком маленькие и она не сможет оставлять их одних и ездить на лекции. Ей хотелось найти какое‑то интеллектуальное занятие. Однажды в гостях — возможно, на том же дне рождения мужа Оденски, хотя точно уже никто не помнит, — она услышала случайную фразу: «Так много развелось викторин, не успеешь оглянуться — и еврейская [викторина] появится». Не рассказывая никому о своем плане, чтобы идею не перехватили, Панцер принялась спешно листать книги и записывать вопросы. Таким образом, осенью 1984 года в Хьюстоне готовились два тайных проекта еврейской викторины.
И вот однажды в октябре, отвезя дочь в еврейский общинный центр на занятия танцами, Панцер решила заглянуть к своей приятельнице Оденски — та была замужем за ее двоюродным братом Ларри. Войдя, она заметила на столе у Оденски нечто такое, от чего чуть не упала в обморок: выпущенная в Канаде настольная игра под названием «Еврейская головоломка». Панцер поведала Оденски, что в последние несколько месяцев работает над еврейской настольной викториной, и вот ее худшие опасения оправдались. Другая игра уже существует. Теперь побледнела Оденски — и рассказала Панцер о собственном проекте настольной игры. Появление заграничного конкурента их не остановило, и к концу дня три женщины договорились объединить усилия. Следующие несколько месяцев ушли у них на то, чтобы составить тысячи новых вопросов, они писали их вечерами, убрав со стола после ужина и уложив детей спать, а по воскресеньям с утра собирались вместе, чтобы, сидя над запеканкой с яйцом и сыром, оценить ход работы и обсудить стратегию.
Изначально план был такой: написать тысячи вопросов и предложить их создателям «Викторины» как основу для «еврейской версии» этой популярной игры. Но когда Панцер побеседовала с секретарем фирмы «Сельхов и Райтер» — торгового представителя «Викторины», — она узнала, что у компании строгое правило: производить собственные игровые материалы самостоятельно. В этот момент три женщины поняли, что продать только вопросы для викторины не получится. Придется разрабатывать настольную игру целиком, и поскорее — что, если «Сельхов и Райтер» воспользуются их идеей и сами выпустят «Еврейскую викторину»?
«Если бы мы слепо скопировали дизайн поля “Викторины”, — замечает Панцер, — то нас бы привлекли к ответственности». Поэтому нужно было создать что‑то уникальное. На этом этапе подключились мужья, которые помогли по части дизайна и стратегии. Муж Оденски предложил сделать настольную игру в виде Дерева жизни с шестью ветвями, но от этой идеи отказались: куда дальше двигать фишку, когда дойдешь до конца ветки? Нет, не годится. Пирог, поделенный на куски, даже не обсуждался . А как быть с названием? Панцер придумала такое название: «Все, что вы хотели знать о том, как быть евреем, но вас этому не учили в воскресной школе», но все сошлись на том, что оно слишком громоздко. Наконец Ларри Оденски предложил назвать игру «Традиция», и емкое слово прижилось. Попутно команда консультировалась с раввином Йосефом Радински из Объединенных ортодоксальных синагог в Хьюстоне, он вычитал тысячи связанных с иудаизмом вопросов викторины, внес исправления. Это сотрудничество позволило им впоследствии — не без иронии — продвигать игру как кошерную.
В начале 1985 года женщины серьезно работали над образцом игры, собрали деньги на финансирование первого тиража — 55 тыс. долларов и доставляли продукцию на полки универмагов. Друзья и коллеги по всей стране предлагали профессиональную помощь, а родственники предложили и финансовую, после того как Управление по делам малого бизнеса отказалось выдать им кредит. Наконец, к началу июня игра была готова к транспортировке.
В ближайшие выходные пригласите к себе нескольких друзей или родственников. Достаньте из коробки черно‑розово‑синюю игровую доску «Традиции», разложите ее на столе и выберите цвет для своей фишки и жетонов — красный, зеленый, синий или фиолетовый. Положите свой жетон на угловое поле. Игрок, набравший после броска кубика наибольшее число очков, ходит первым, передвигая фишку по скругленной дорожке. Поля на доске пронумерованы. После каждого броска кубика число очков на его грани указывает, на сколько клеточек вы можете передвинуть фишку и к какой группе относится вопрос, на который вам предстоит ответить. Группа 1: идиш и пословицы. Группа 2: обычаи и праздники. Выпало 3? Тогда ваш вопрос из области еврейской истории, географии или политики. Группа 4 — Израиль, группа 5 — история древнего мира и библейская история, и последняя группа — всякая всячина о культуре: изобразительное искусство, науки, развлечения и спорт. Правильно ответив на вопрос, набираете определенное количество очков, помещаете на соответствующее поле одну из своих цветных фишек — и продолжаете игру.
Но будьте готовы к заковыристым вопросам. Например: «Талмуд говорит, что конские бобы вредны для зубов, но при каком недомогании помогают?» Ответ: «При расстройстве пищеварения». Вопрос: «За план ООН по разделу Палестины 1947 года голосовала всего одна азиатская страна, что это за страна?» Ответ: «Филиппины». Сейчас, вероятно, игрокам еще труднее, поскольку информация о еврейском мире в вопроснике застыла на 1984 годе. Вопрос, кто из евреев в последний раз был назначен судьей Верховного суда, предполагает, что ответом будет: Эйб Фортас. «Традиция» ничего не знает о «грозной РБГ» — Рут Бейдер Гинзбург , как не догадывается и о существовании Стивена Брайера или Елены Каган . В таком смысле это почти так же, как с оригинальной версией «Викторины». Нужно очень постараться, чтобы мысленно поставить себя на место человека той эпохи, когда создавалась игра, и забыть все, что случилось в мире с тех пор.
А мир с 1985 года порядком изменился. Начнем с того, что, когда пришло время готовить пресс‑релиз о выпуске игры, один журналист посоветовал трем компаньонкам рекламировать «Традицию» как изобретение «трех еврейских домохозяек из Хьюстона», не имевших до этого «никакого опыта предпринимательской деятельности». Когда женщины стали возражать против такой подачи, журналист пояснил, что их истории нужно придать броскости, иначе никто не обратит на нее внимание. Такие фразы, как «три хьюстонские домохозяйки» и «начинающие предпринимательницы», впоследствии то и дело мелькали в рекламных материалах об игре, умаляя заслуги и достижения женщин. Они сами получили то, чего им не дали в ранней юности: глубокие и реальные познания в области еврейского образования, — и постарались передать это наследие другим в форме викторины.
Панцер, Оденски и Джордан по‑прежнему очень гордятся проделанной работой. Разговаривая со мной по телефону из Майами, Джордан с удовольствием вспоминала, как рекламировала игру на ярмарках и выставках, ей радостно было осознавать, что она и ее компаньонки создали вещь, которая поможет еврейским семьям изучать свое наследие. «То было лучшее время моей жизни», — заметила она. Для Панцер и Оденски с «Традицией» связано много счастливых воспоминаний. «На самом деле лет пятнадцать назад мы подумывали о том, чтобы подготовить новую версию к 25‑летию, более соответствующую цифровой эпохе», — сказала Панцер и засмеялась. Они уже начали писать новые вопросы.
Оригинальная публикация: The Birth of Tradition
