Одной из наиболее известных шуток, приписываемых Голде Меир, первой и пока единственной женщине-премьер-министру Израиля, была ее реакция на вопрос, каково быть женщиной на преимущественно мужской политической арене, пишет журналистка Associated Press Джоселин Новек.

«Не знаю, — ответила она. — Я никогда не пробовала быть мужчиной».

Меир, бесспорно, разбила «стеклянный потолок», — который в конечном счете так и не был разбит, — но у нее сложились непростые отношения с феминизмом — тем ярлыком, который она не приняла. Тем не менее, утверждает режиссер Гай Натив, траектория карьеры Меир — особенно характер того общественного порицания, которое она получила вследствие  потерь в войне 1973 года между Израилем и коалицией арабских государств, — во многом определялась ее полом.

Одна из причин, по которой Нативу так нравилось снимать «Голду» с Хелен Миррен в главной роли, это возможность переосмыслить образ женщины, которую израильтяне вспоминают с двойственным чувством и которую молодое поколение знает главным образом по изображениям на деньгах или по названию сети популярных кафе.

Натив родился в Израиле в 1973 году, как раз когда вспыхнула война с коалицией арабских государств во главе с Египтом и Сирией. Случилось это в Йом-Кипур — самый священный день в еврейском календаре. Его отец участвовал в конфликте.

Помимо изучения темы неудач разведки, приведших Израиль к большим потерям, Натив стремится представить личность самой Меир, которую, несмотря на ее жесткую внешность, терзали внутренние сомнения и тревога, а также болезнь: заядлая курильщица, она тайно проходила лечение от лимфомы.

Меир ушла в отставку в 1974 году на фоне продолжающихся последствий войны, несмотря на то, что с нее сняли ответственность за провалы разведки. Умерла она четыре года спустя, в возрасте 80 лет.

Натив, который сейчас живет в США, рассказал о Меир, Миррен и о том, чего пытался достичь в фильме «Голда». 

— Вы говорили, что существует «миф о Голде», не совпадающий с реальностью. Какую реальность вы пытались воссоздать?

— Во-первых, Голда стала «козлом отпущения» в связи с Войной Йом-Кипура. Ее действительно легко было обвинить в ошибках ее генералов. И она взяла на себя вину, ушла в отставку, в то время как остальные повели себя, будто тефлон. Поэтому я считаю, что ее имя замарано дурным общественным мнением. Она ушла в отставку и словно канула в лету. Но 10 лет назад, когда стали известны секретные военные протоколы, мы поняли, что у произошедшего есть и другая версия.

— Женщина взяла на себя вину, а окружающие ее мужчины — нет. Как вы думаете, ее пол сыграл роль в том, как все обернулось?

— О, 100 процентов! Если бы она не была женщиной, все закончилось бы иначе. Посмотрите на всех этих лидеров, которые не берут на себя ответственность и не уходят в отставку… Или возвращаются. Это же звучало примерно так: нет, у нас больше никогда не будет этой женщины! Это определенно была женоненавистническая точка зрения.

— Вы показываете женщину, которую терзают сомнения, тревога и печаль. Была ли эта сторона ее личности известна публике?

— Нет. Слушайте, я ведь родился на этой войне. Но я никогда ничего толком не знал о Голде. Потому что нам ничего не рассказывали. Я не видел в ней человека. Она была только образом: ее изображение на деньгах, а теперь и сеть кафе-мороженого… Так что этот фильм не только рассказывает о ее истории, связанной с войной, он показывает характер, а не поверхностный образ.

— Как вы начинали работу над фильмом?

— Николас Мартин написал сценарий. Я конкурировал с другими режиссерами. Когда я прочитал этот сценарий, он на 80% состоял из фильма о войне и лишь на 20% — из фильма о Голде. Моя «подача» была такой: «Давайте изменим баланс. Здесь должно быть 80% Голды и 20% — войны». По сути, моя идея заключалась в том, чтобы снять военный фильм без капли крови. Преподнести войну зрителю так, как ее пережила Голда. На фронт она пойти не могла, была старой и больной. Поэтому она осталась в некоей изоляции и пережила эту войну через звуки.

— Как отнеслись к фильму члены семьи Голды Меир? Как они восприняли Хелен Миррен?

— Гидеон Меир, ее внук, заявил: «Я воспринимаю Хелен как свою бабушку. Я вижу ее как бабулю». Когда я встретил ее впервые в своей гостиной в разгар пандемии, мы сели и проговорили три часа, и у меня возникло ощущение, будто я разговариваю с кем-то, кто действительно понимает суть происходящего, значение того, что значит быть Голдой и что значит быть израильтянином. Она совершила поездку по стране, еще когда ей было 29 лет, работала волонтером в кибуце, собирала помидоры… У нее действительно был опыт работы в Израиле.

— Какие качества Миррен-актрисы, по вашему мнению, наиболее значимы?

— Она в самом деле одна из лучших актрис нашего времени. Это очень помогает!.. Но также важны ее юмор, эмоции, ее интеллект, ее сила и человечность. Эти пять слоев своей личности Хелен привнесла в образ Голды, и у Голды эти качества на самом деле были.

— Вы представили фильм в Иерусалиме. Какие отзывы получили от израильтян?

— Основная дискуссия, кто ответственен за произошедшее. Некоторые люди говорят: «Эй, она премьер-министр, верно? Так что она главная. Ей и нужно было взять на себя вину. Не имеет значения, подвели ли ее командиры». Другие рассуждают: «Нет, новая версия, новые протоколы говорят, что она не сделала ничего плохого. Напротив, она буквально спасла нас, обеспечив безопасность поставок из Соединенных Штатов самолетов и оружия» (речь идет о ее переговорах с тогдашним госсекретарем США Генри Киссинджером, которого играет Лив Шрайбер). Итак, основная дискуссия об ответственности. Но эта дискуссия будет всегда.