В феврале 1943 года Станислава и Генрик Будзишевские решили помочь семье еврейских беглецов, оказавшихся на их ферме в польской деревне Жебры‑Ласковец, где они жили с тремя сыновьями, Вацлавом, Станиславом и Константином. Еврейская семья состояла из мужа и жены — лавочников из соседней деревни Нур — с тремя детьми. Их фамилия осталась неизвестной.

Все в деревнях знали, что укрывание евреев незаконно, и, если это обнаружат, укрывавшему полагается смертная казнь.

Евреи были успешно спрятаны, но всего через две недели после того немецкие жандармы и гестапо обнаружили их на ферме Будзишевских, накрытых сеном в одном из сараев. Взрослые члены этой польской семьи были разлучены и допрошены; 18‑летний Вацлав солгал немцам, что помогал евреям без ведома родителей.

Евреи были депортированы и убиты в неизвестном месте. Вацлава отправили в концентрационный лагерь Штуттхоф, где он скончался 1 апреля 1943 года. Остальную часть семьи Будзишевских отправили на принудительные работы в Третий рейх.

Недавно Будзишевские были названы среди других 17 семей, выявленных и признанных польским Институтом Пилецкого в рамках проекта «Назови по имени», начатого в марте 2019 года.

Согласно сайту Института Пилецкого, проект «посвящен полякам, которые были убиты за оказание помощи евреям во время немецкой оккупации». Как только спасатели идентифицируются, они удостаиваются церемонии, в ходе которой открывается памятная плита в их честь.

Хотя это чествование представляется похвальным, многие ученые утверждают, что инициатива, начатая Институтом Пилецкого — учреждением, основанным в 2017 году на государственные средства, — является частью организованной кампании, направленной на «обеление» польского нарратива о войне и изображение простых поляков как спасателей евреев, при чем игнорируются многочисленные акты предательства и антисемитизма.

Один из исследователей, который говорил с The Times of Israel, обвинил проект в «манипулировании историей». Институт решительно отвергает подобные претензии.

Почти в каждом из случаев, указанных в проекте «Назови по имени», немецкие солдаты и гестапо обнаруживали и, как правило, убивали людей и целые семьи, которые помогали местным евреям, а также самих евреев. Только 4 из 17 задокументированных случаев выдержали строгую проверку, и Яд ва‑Шем, израильский мемориал и музей Холокоста, признал этих людей «Праведниками народов мира».

Но даже Яд ва‑Шем осознает, что его жесткие требования приводят к тому, что такие дела, как дело Будзишевских, игнорируются при присуждении этого звания: «Звание «Праведник народов мира» зарезервировано для относительно небольшого числа людей, которые отвечают особенно строгим критериям, — заявляет пресс‑секретарь Яд ва‑Шем. — Репутация и высокая оценка звания «Праведник народов мира», которым награждает Яд ва‑Шем, отчасти проистекают именно из строгого набора критериев и глубокого исследования, которое проводится в каждом конкретном случае».

«В большинстве случаев, представленных на рассмотрение Яд ва‑Шем Институтом Пилецкого, отсутствуют доказательства того, что эти люди скрывали евреев (или помогали им иным образом) из альтруизма или ради прибыли», — говорит он.

Институт Пилецкого, со своей стороны, утверждает, что «никогда не представлял кандидатов на рассмотрение Яд ва‑Шем».

Пилецкий: настоящий польский герой

Как признают исследователи Института Пилецкого, почти все подтверждающие свидетельства проекта «Назови по имени» исходят от поляков, а не от евреев, — не в последнюю очередь потому, что евреи, вовлеченные в это дело, были безжалостно убиты или депортированы.

Два сотрудника института — координатор проекта «Назови по имени» Агнешка Добек и исследователь Кароль Мадай — рассказали, что их намерение состоит в том, чтобы «почтить поляков, убитых во время оккупации представителями немецкой администрации в связи с оказанием помощи евреям».

«Мы выбираем только те истории, которые хорошо документированы и подтверждены более чем одним источником. Мы также ставили условие, что должны быть найдены выжившие потомки или ближайшие родственники <героев>», — подчеркивают они.

Но другие ученые, с которыми общалась The Times of Israel, подвергают критике независимость этих исследований, заявляя, что Институт Пилецкого — это спонсируемый правительством орган, работающий с единственной целью — переписать историю Польши военного времени.

Институт назван в честь капитана Витольда Пилецкого, который нелегально был доставлен в Аушвиц в 1940 году, чтобы получить как можно больше информации и, с большим риском для жизни, донести эту информацию до внешнего мира. После войны Пилецкий, который провел три года в Аушвице, был арестован коммунистическими властями Польши и расстрелян в 1948 году, а его история десятилетия замалчивалась правительством.

Он был реабилитирован в 1990‑х годах, и институт, названный в его честь, специализируется теперь на расследовании зверств нацистов в Польше и составлении летописи местного сопротивления.

Будущая работа Института Пилецкого может зависеть от того, кто победит во втором туре президентских выборов в Польше. (Победу одержал действующий президент Анджей Дуда. — Ред.) Нынешний мэр Варшавы, Рафал Казимеж Тшасковский из либеральной партии «Гражданская платформа», является серьезным противником действующего правого президента Анджея Дуды, под эгидой которого институт получает правительственную поддержку.

«Этнонационалистическая польская правительственная пропаганда»

Критики, такие как доктор Франсуа Геснет из Лондонского университета и профессор Ян Грабовский из Университета Оттавы, подвергают серьезному сомнению как статус самого Института Пилецкого, так и исследования, которые он представляет.

Геснет, профессор современной еврейской истории в Университетском колледже Лондона, специализируется на изучении польских евреев.

«Институт Пилецкого был создан нынешним этнонационалистическим правительством Польши в пропагандистских целях, — заявляет Геснет. — Несмотря на то, что у него есть все признаки учреждения, занимающегося исследованиями, перед ним стоит только одна задача — работать над созданием «доброго имени Польши» в рамках исторического нарратива, который был определен этим правительством и его представителями».

Хотя он признает, что действительно было много случаев «героической преданности делу спасения жизней соседей», такие случаи, утверждает Геснет, «стоят рядом со случаями доносов и даже активного участия в преследовании евреев».

Геснет прямо заявляет: «<Институт> манипулирует историей. Поэтому, когда речь идет о материалах, предложенных Институтом Пилецкого, нужно быть предельно осторожным, так как нынешнее правительство имеет четкую цель отдать предпочтение одному типу фактов перед другим».

Грабовский сообщает, что Институт Пилецкого является «еще одним агентством польского государства (полностью финансируемым из государственного бюджета), занимающимся грубым искажением истории и памяти о Холокосте».

Проект «Назови по имени» — это «еще одна попытка «приручить» историю Шоа и заменить еврейских жертв благородными польскими спасателями, — отмечает Грабовски. — Что особенно раздражает, так это то, что представители Института Пилецкого устанавливают различные памятные доски и памятники полякам, спасавшим евреев, во время церемоний, посвященных ликвидации местных гетто. Я называю это «заплатками памяти», — другими словами, чествованием польской добродетели, а не напоминанием о смерти евреев».

Он говорит, что это представляет собой «нападение на память о Холокосте».

Цитируя исследование Кристен Монро о самом явлении «Праведника», Антоний Полонский, главный историк Музея истории польских евреев POLIN в Варшаве, говорит: опасность этих чествований в том, что «спасатели становятся оправданием для неспасателей».

Каждый из ученых, с которым связался The Times of Israel, — а многие из них не хотели, чтобы их называли и цитировали в статье, — высказал похожие мнения и выразил обеспокоенность по поводу того, что основная проблема связана с контекстом.

«Институт Пилецкого является частью усилий <польского> правительства, которые были предприняты, чтобы показать: польская нация была нацией героев, которые рисковали своими жизнями ради спасения евреев. К сожалению, исторические свидетельства не подтверждают это», — сказал один ученый, пожелавший остаться неназванным.

«Научное учреждение, занимающееся серьезной научной работой»

Директор Института Пилецкого, доктор Войцех Козловский, решительно отвергает критику и настаивает на том, что исследования института обоснованны. На вопрос о том, действительно ли институт создан для альтернативного описания действий поляков во время Второй мировой войны, он отвечает, что институт создан «актом польского парламента».

Козловский называет Институт Пилецкого одним из «многих государственных исследовательских институтов Польши». Он говорит, что миссия и обязанности института изложены в законе о его создании и в научной деятельности институт в значительной степени опирается на устав Института истории при Польской академии наук от 2011 года.

«Мы никоим образом не заинтересованы в распространении какого‑либо «альтернативного нарратива» или преследовании какой‑либо политической повестки дня», — заявляет Козловский и добавляет, что «как профессиональные историки, архивисты и исследователи, мы посвящаем себя исключительно научному вкладу в области истории, основанному на надежной методологии и хорошо изученном исходном материале».

Он решительно отвергает обвинения в том, что Институт Пилецкого «манипулирует историей» и что над его исследованиями отсутствует независимый контроль.

Институт Пилецкого — это «научное учреждение, занимающееся серьезной научной работой, — утверждает Козловский. — Институт взаимодействует с мировым сообществом ученых — в этом суть независимого контроля. Это те стандарты, которых мы придерживаемся, и, честно говоря, я не могу себе представить, какой может быть другая надлежащая форма надзора».

Козловский говорит, что в 2017 году польский парламент предоставил Институту Пилецкого единовременно сумму в 74 млн. злотых (примерно 18,7 млн. долларов), которая использовалась для создания института и покрытия операционных расходов до 2019 года. В том году институт ещё раз получил субсидию в размере 20 млн. злотых (примерно 5 млн. долларов) от Министерства культуры и национального наследия.

Отвечая на критику по поводу исторического контекста, в том числе вопроса о том, кто в первую очередь выдавал местонахождение польских евреев нацистам, Козловский говорит, что «немецкая оккупация Польши принесла катастрофу всему польскому обществу, как евреям, так и полякам‑католикам»:

«Немецкий террор был подавляющим и дьявольски хитрым, вызывая страх и ложные надежды на выживание только для того, чтобы поставить людей перед невозможным выбором. Честно говоря, сказать, что «в Польше за помощь евреям полагалась смертная казнь», — это лишь слегка коснуться ситуации».

«В этом мире страха, террора и произвола были многочисленные случаи «неэтичного» поведения, и мы никогда не говорили об этом иначе. Люди действительно выдавали местонахождение евреев немцам, но также сообщали и о своих собратьях‑католиках в гестапо на различных основаниях и по множеству причин, — отмечает Козловский. — Мы проводим исследования по всем этим вопросам и не избегаем сложных аспектов этих историй».

Козловский цитирует также Менахема Розенсафта, заместителя исполнительного вице‑президента Всемирного еврейского конгресса, который выпустил совместный пресс‑релиз с Институтом Пилецкого.

«Мы не можем и не должны упускать из виду тех поляков, которые убивали евреев или передавали их для убийства немцам, или бесстыдно извлекали выгоду из геттоизации и депортации своих соотечественников‑евреев, — говорится в заявлении. — В то же время не менее важно подчеркнуть, что были тысячи поляков, которые рисковали своими жизнями, чтобы спрятать и спасти евреев, и что находящееся в Лондоне польское правительство в изгнании было одним из немногих союзников европейских евреев в годы Холокоста».

Оригинальная публикация: A Polish govt institute honors Poles who saved Jews. Scholars say it’s whitewash