3 января 1976 года Авраам Офер сел в казенный автомобиль марки «Вольво». «Не засиживайся, — крикнула жена, — ты помнишь, что мы идем в театр?» Министр строительства кивнул и нажал на педаль газа. Наступил вечер, но министр не возвращался. Рассерженная жена набрала номер секретарши и с удивлением узнала, что Авраам Офер на работе отсутствовал. Сыновья и знакомые отправились на поиски, прочесывая близлежащие районы фешенебельного тель‑авивского квартала Афека.

Через несколько часов в полицейском участке раздался звонок: возле пляжа Тель‑Барух обнаружена машина, а в ней — тело немолодого мужчины. В правой руке был зажат пистолет. Из нагрудного кармана выглядывала записка: «Вот уже несколько месяцев на меня возводят напраслину. Уверен, что рано или поздно правда выйдет на свет и все узнают, что я не вор и не махинатор. А пока — сил и смысла продолжать такую жизнь у меня нет».

55‑летний Офер, уроженец украинского местечка Хоростков, считался восходящей звездой израильской политики. От главы ячейки партии МАПАЙ он за несколько десятилетий дорос до гендиректора компании «Шикун овдим», которая занималась массовым строительством жилья для членов профсоюза.

За полгода до самоубийства министра в независимом еженедельнике «А‑Олам а‑зе», не раз наступавшем на пятки истеблишменту, была опубликована серия громких журналистских расследований. Их фигурантом стал близкий друг Авраама Офера гендиректор профсоюзной больничной кассы «Клалит» Ашер Ядлин. Жовиального брюнета, отличавшегося слабостью к женскому полу и азартным играм, обвиняли в присвоении средств, полученных от продажи недвижимости больничной кассы. А еще — в классических откатах: Ядлин, кандидат на пост управляющего Банка Израиля, нанял для нужд «Клалит» знакомого адвоката Хаима Гошена, а тот отдавал благодетелю наличными часть гонорара.

Полиция пригрозила неразговорчивому Гошену аннулированием лицензии на работу. Юрист забеспокоился, согласился получить статус государственного свидетеля по делу Ашера Ядлина и даже намекнул, что аналогичную схему с откатами ему предлагал приятель коррупционера министр Авраам Офер. В сухом остатке Ядлина присудили к пяти годам тюремного заключения и солидному штрафу. Дело Офера, базировавшееся на одном‑единственном показании, было закрыто после самоубийства министра. Со временем все подозрения с покойного были сняты, и его именем стали называть улицы и микрорайоны. А в 1977‑м, через год после разоблачительных публикаций, правящая партия «Авода» впервые потерпела поражение на выборах.

Налог на кражу

В 2006 году министром финансов был назначен Авраам Гиршзон. Ему удалось невероятное — утвердить план госбюджета в один присест, без поправок, добавок и протестов оппозиции. Деятельный бородач этим не ограничился. Вскоре средства массовой информации заговорили о революционной экономической программе, которую Гиршзон планировал вынести на голосование: налоговые льготы, гарантированные пенсии, субсидированные группы продленного дня (чтобы повысить процент женщин на рынке труда), специальный отдел для слежения за соблюдением закона о МРОТ.

Ровно через год Гиршзон опять оказался на первых полосах газет. Полиция подозревала министра в краже 2,5 млн шекелей (650 тыс. долларов) на прошлом рабочем месте, в должности главы Национальной федерации профсоюзов. Оказалось, что львиную долю личных расходов Гиршзон проводил через общественную кассу. Будь то покупка дорогостоящих лекарств по фиктивным рецептам или тысячи съеденных в буфете кнессета обедов, за которые парламентарий получил двойную компенсацию. Ежемесячно Авраам Гиршзон присваивал около 25 тыс. шекелей, используя часть суммы для финансирования своей избирательной кампании. Особое негодование вызвал тот факт, что министр не брезговал абсолютно ничем, запустив лапу в ассигнования, выделенные для проведения ежегодного «Марша жизни» на месте бывших концлагерей.

После разбирательств и заседаний, которые длились пару лет, Авраама Гиршзона приговорили к пяти с половиной годам заключения и полумиллионному штрафу, в дополнение к сумме, которую он украл и великодушно вернул родному профсоюзу. И опять бывший министр финансов засветился на газетных полосах, создав юридический прецедент. Поначалу Налоговое управление рассматривало украденные деньги как часть доходов ВИП‑зэка, а посему обложила их налогом. Затем подкованные адвокаты Гиршзона убедили суд, что их подзащитного, вернувшего украденное, можно сравнить с… убыточным частным бизнесом. До разоблачения «ООО Авраам Гиршзон» зарабатывало воровством? Несомненно. После суда и возмещения ущерба «ООО Авраам Гиршзон» перестало приносить доходы? Однозначно. Верните ему, пожалуйста, часть уплаченных налогов. И Верховный суд скрепя сердце согласился.

Мебель в обмен на гастарбайтеров

В 2006 году 45‑летний Шломо Бенизри достиг карьерной вершины. Харизматичный выходец из традиционной восточной семьи, который после службы в армии и пережитого в первой ливанской войне стал религиозным, а затем получил диплом раввина, в ту пору занимал пост министра труда и благосостояния. Строительному подрядчику Моше Села как раз требовались рабочие руки. Для того чтобы воспользоваться услугами гастарбайтеров, минуя бюрократические препоны, Села обратился напрямую к Бенизри. И впоследствии щедро отблагодарил — мебелью, деньгами, замаскированными под ссуду, и даже выкупленной у соседей министра квартирой, присоединенной к уже имеющейся.

Судья Эдмонд Леви, человек религиозный, начал текст приговора с вынесения моральных оценок подсудимому: «Жаль, что раввин, который преподавал Тору массовой аудитории, нарушил запрет брать взятки. Жаль членов его семьи, которые пострадали из‑за прегрешений Бенизри. Однако для борьбы с коррупцией одних слов недостаточно. Чтобы вернуть доверие к органам власти и продемонстрировать бескомпромиссную борьбу с коррупцией, я требую вынести Шломо Бенизри максимально строгий приговор».

Министр труда был приговорен к четырехлетнему заключению и штрафу в размере 250 тыс. шекелей. Подсудимый каяться и проявлять смирение не собирался, до последнего момента обвиняя юридическую систему в предвзятости. После выхода из тюрьмы Бенизри вернулся к преподавательской деятельности и написал ряд брошюр об отношении ультраортодоксального общества к призыву в израильскую армию, подъему на Храмовую гору и другим аспектам. Кроме того, голос бывшего министра можно услышать на волнах радиостанции «Коль ба‑рама» в рамках еженедельной — и крайне популярной — передачи.

Фуад слушает

Кроме богатого послужного списка, уроженец Ирака Биньямин Бен‑Элиэзер был известен тем, что едва не довел до обморока Голду Меир. Как‑то раз в кабинете командира спецподразделения «Шакед» раздался телефонный звонок. Бен‑Элиэзер снял трубку и представился своим первым, полученным при рождении в Басре именем: «Фуад слушает». На другом конце провода послышался крик Голды Меир: «Кто?! Фуад?! Нас подслушивают арабы!»

Коррупционные тучи над головой бывшего министра промышленности, торговли, занятости и национальной инфраструктуры начали сгущаться в 2012 году, после «арабской весны». Египетская пресса опубликовала отрывки из мемуаров Хосни Мубарака — по словам смещенного президента, он ежемесячно выплачивал Бен‑Элиэзеру 25 тыс. долларов за консультационные услуги. Экс‑министр отмахнулся от этой сенсационной информации, назвав ее выдумками.

Тем не менее следователи начали присматриваться к ветерану израильской политики. Вскоре в одной из ячеек тель‑авивского отделения банка «Дисконт» было найдено 2 млн шекелей, принадлежавших Бен‑Элиэзеру. Ничего внятного об их происхождении экс‑министр поведать не мог. Дальнейшие события развивались с космической скоростью: очень скоро выяснилось, что Биньямин Бен‑Элиэзер использовал служебное положение для предоставления различных льгот крупным бизнесменам. Два миллиона были лишь частью полученного вознаграждения, примерно такую же сумму политик должен был получить в ближайшем будущем.

Бен‑Элиэзеру инкриминировались получение взяток, отмывание денег, налоговые махинации и обман общественного доверия. Судя по всему, «Фуад» мог быть признан наиболее коррумпированным израильским министром — с сопутствующей продолжительностью пребывания за решеткой. Помешали форс‑мажорные обстоятельства: 28 августа 2016 года Бен‑Элиэзер ушел в мир иной, предпочтя Высший суд земному. С уверенностью можно сказать лишь одно: пока есть министры, будет и коррупция.