Легенда о еврейском папе

Таинственная и противоречивая личность, вошедшая в историю церкви под именем папы Анаклета II, причудливо раздваивается в письменных источниках на две абсолютно различные, можно сказать, полярные ипостаси, причем расхождение это настолько вопиюще, что, подчас, перестаешь понимать, откуда проистекает мифологическая составляющая образа, так сказать, его корневая основа.

Однако, пойдем по порядку и для начала, познакомимся с легендой.

После распада римской империи, часть евреев осела в ее восточной части — могущественной Византии, где отношение к ним со стороны императоров было достаточно враждебным, другие отправились искать счастья в прикаспийские степи, к хазарам, сотворив в этих диких краях иудейское государство, третьи предпочли остаться на западе, рассредоточившись на территориях Италии, Франции и Германии.

Первые римские папы, среди которых, помимо апостола Петра, возможно, были и другие евреи, традиционно относились к ним достаточно толерантно, хотя и предпринимали отчаянные попытки обратить эти «заблудшие души» в христианство. К примеру, когда папе Григорию Великому (VI век) говорили, что люди, меняющие веру под давлением и ради выгод не будут подлинными христианами, он возражал: «Зато их дети и внуки сделаются настоящими подвижниками истинной веры!»

Первые сведения о появлении евреев в Германии относятся к IV веку новой эры, но фактическим временем возникновения общины следует считать начало X века. Наиболее многочисленные еврейские поселения имелись в городах Кельне, Вормсе и Майнце.

Весна 1096 года, ознаменовавшаяся началом крестовых походов, принесла еврейской общине Германии немало горя. Сотни евреев Вормса были перерезаны крестоносцами, в то время, как другой отряд этих разбойников устроил кровавую бойню в Майнце, том самом городе, где и зародилась легенда о еврейском папе.

Как сообщают агадические сказания, у известного ученого рабби Симеона бен Ицхака из Майнца, жившего в начале XI века, был похищен малолетний сын Эльханан, которого крестили и воспитали в католическом аббатстве.

Благодаря исключительным природным дарованиям и необычайной энергии, он быстро продвигался в духовной карьере, достиг высокого звания кардинала, а впоследствии, был избран папой. 

К новому главе католической церкви, человеку умному и чрезвычайно просвещенному, постоянно приходили за советом все сильные мира сего, от баронов и графов до королей.

Но вот, каким-то образом, он узнает о тщательно скрываемой тайне своего происхождения. Взволнованный папа предпринимает хитроумную уловку, повелев маинцскому епископу начать притеснять евреев и издает соответствующий эдикт.

Вскоре, после этого в Рим прибывает депутация майнцских евреев с жалобой на действия епископа, а возглавляет их, как проницательно предусмотрел папа, его престарелый отец рабби Симеон.

Будучи приглашенным в папский дворец, старик садится играть в шахматы с римским первосвященником, до которых тот был большой охотник и, во время игры, папа открывает ему свою тайну.

Надо заметить, что вся эта история, чрезвычайно похожа на известный библейский сюжет, повествующий о трогательной встрече наместника Египта Иосифа с его братьями. Существуют две, примерно равнозначные версии завершения этого мелодраматического сказания. Согласно одной из них, папа внезапно исчезает из Рима и, изменив внешность, появляется в Майнце, где живет с престарелым отцом долгие годы в любви и согласии.

В соответствии с другой, трагической версией, раскаявшийся римский первосвященник, будучи не в силах простить себе страшный грех отступничества от иудейской религии, бросается с башни храма Святого Петра в Риме.

В этих красивых и волнующих легендах, рожденных сознанием людей, для которых римский папа был последней надеждой, высшей инстанцией в тщетных попытках добиться справедливости в отношениях с окружающим, враждебным миром, несомненно присутствовало историческое зерно.

Так, главой еврейской общины Майнца действительно являлся некий Симеон бен Ицхак Старший, но вот только жил он в начале XI века, а посему никак не мог быть отцом будущего папы Анаклета — в лучшем случае, разве что, дедом.

По мнению ряда ученых, сказания о еврейском папе возникли не ранее XIV века, поэтому, естественно, многие исторические детали были уже «размыты» неумолимым временем.

НА ПУТИ К ВЕРШИНЕ

Если в конце XI, начале XII века Европа, в основном, жила событиями, связанными с далеким Востоком, где на радость католическому Риму, стремительно возникали государства крестоносцев, то Италия, вдобавок, кипела еще и собственными, нешуточными страстями.

Вот уже более ста лет, значительная часть страны, и без того представлявшей собой бурлящий котел внутренних противоречий, являлась территорией Священной Римской империи и находилась в политической зависимости от германских императоров. Между правителями Германии и римскими первосвященниками постоянно возникали серьезные конфликты по извечному в мире поводу разделения властных полномочий.

Военная сила, разумеется, принадлежала Германии, но авторитет римских пап был слишком велик, чтобы можно было просто расправиться с духовной колыбелью христианства.

Однако в Италии, в частности в самом Риме, нашлось немало приверженцев императорской власти, в основном, из числа тех, кто желал провозгласить светскую республику, свободную от папских клерикалов. В отличие от сторонников высшего римского духовенства, именовавшихся «гвельфами», эти люди называли себя «гибеллинами».

Знаменем антипапских настроений являлись блестящий философ, мыслитель и магистр искусств Пьер Абеляр, а также его замечательный ученик и сподвижник Арнольд Брешианский.

Но, и во главе их противников, яростно поддерживавших непререкаемую власть наместника Святого Петра, находилась яркая, харизматическая личность крупного политического деятеля, аббата одного из монастырей Бургундии Бернарда Клервоского, которого его восторженный поклонник великий Данте Алигьери в своей бессмертной «Божественной комедии» поместил в высшую сферу небесного рая — Эмпирей, как духовного наставника человечества.

Что же касается еврейской общины Рима, то, как уже отмечалось, отношение к ней со стороны Святого престола было относительно терпимым вплоть до начала XI века.

В 1021 году, после постигшего Италию сильнейшего землетрясения, в Риме начались преследования евреев, обвиненных в якобы имевшем место глумлении над иконами, что и привело к стихийной катастрофе. В этот трудный период в жизни общины начинает играть заметную роль семейство Пьерлеони, один из представителей которой был дедом будущего римского понтифика.

Этот честолюбивый и предприимчивый человек принял христианство, а накопленное к тому времени изрядное состояние вскоре открыло перед тщеславным прозелитом двери аристократических домов Рима.

В результате удачной женитьбы на девушке богатого и знатного рода у Пьерлеони родился сын Лео, который успешно продолжал и развивал начинания родителя, сумев сделать свое семейство одним из богатейших в Италии.

В разразившемся вскоре конфликте знаменитого папы Григория VII с германским императором, Лео активно поддержал римского понтифика, а затем добился дружеского расположения и нового папы Урбана II, как известно, благословившего первый крестовый поход на Восток.

К тому времени в семье Лео уже подрастал и радовал заметными успехами на духовном поприще его любимый сын Пьетро, которому судьбой было предназначено обрести сан высшего иерарха католической церкви.

Пьетро учился и был рукоположен в Париже, где своими незаурядными способностями обратил на себя внимание французского короля Людовика Толстого.

Умным и дальновидным шагом со стороны Пьетро явилось его вступление в монашеский клюнийский орден, из недр которого вышел следующий папа Пасхалий II, немедленно рукоположивший своего верного соратника в высокий сан кардинала-диакона. Старый Лео еще успел порадоваться блистательному возвышению сына перед тем, как отойти в мир иной.

19-летний период правления Пасхалия II был отмечен новым обострением и без того не безоблачных отношений с императором, а также возникновением в городе Клерво знаменитого аббатства, руководимого Бернардом Клервоским.

После смерти Пасхалия в 1118 году римским первосвященником был избран канцлер и ближайший сподвижник покойного, получивший тронное имя Геласий II. Его короткий понтификат запомнился крупными беспорядками в Риме и новой германской интервенцией, в результате чего, он был вынужден бежать во Францию. Пьетро Пьерлеони принял рискованное решение сопровождать изгнанника. Во Франции, в клюнийском монастыре, окруженный горсткой преданных кардиналов, Геласий тихо скончался, остановив свой выбор на вьенском архиепископе.

Этот человек, возглавлявший западную церковь в течение следующих пяти лет, известен под именем Калликста II.

Сразу же после избрания новый папа в благодарность за горячую поддержку возвел Пьетро Пьерлеони в сан кардинала-пресвитера.

 За недолгое время своего правления Калликст заключил долгожданное соглашение с германским императором, вошедшее в историю, как Вормский конкордат, благодаря которому главная роль в назначении духовных иерархов Европы отводилась Риму, что являлось большим успехом предстоятеля церкви.

Кроме того, энергичный понтифик, разумеется, не без активного влияния кардинала-пресвитера Пьерлеони, издал постановление (буллу) в поддержку евреев, названное «Кольчугой папской защиты», в которой имелись следующие положения:

1. Запрет на убийство евреев.
2. Запрет на насильственное крещение.
3. Запрет на конфискацию имущества евреев без строгого судебного разбирательства.
4. Запрет на осквернение еврейских кладбищ.

В 1123 году папа направляет кардинала Пьетро с секретным заданием в Англию и Францию, а также поручает ему председательствовать на церковных Соборах в Бовэ и Шартре.

Почувствовав приближение смерти, Калликст попытался провозгласить Пьетро своим преемником, но коллегия кардиналов, опасаясь сильного и энергичного «выкреста», предпочла ему хилого и болезненного епископа Остии Ламберта, принявшего имя Гонория II. Новый избранник оказался единственным папой, по отношению к которому Пьерлеони находился в жесткой оппозиции и, к тому же, располагал солидной поддержкой в церковных кругах.

Дабы удержаться у власти, хитрому Гонорию пришлось даже разыграть целый спектакль с мнимым отречением, что смутило противников и, в конечном счете, укрепило его позиции.

За годы своего понтификата Гонорий запомнился, разве что, постоянными ссорами с французским королем Людовиком Толстым, у которого римский владыка, под угрозой анафемы, изловчился вытянуть значительную сумму денег.

Когда шесть лет спустя, престарелому Гонорию суждено было покинуть этот бренный мир, мало кто сомневался в том, чья голова будет увенчана драгоценной папской тиарой.

ВЛАСТЬ — НЕ В СЛАСТЬ

Увы, красивые надежды на легкое и безмятежное избрание Пьетро в феврале 1130 года под влиянием новых реалий быстро растаяли, превратившись в бескомпромиссное, порой кровавое, противоборство двух богатейших кланов Италии Франжипани и Пьерлеони. Это противостояние раскололо и специальную коллегию кардиналов-выборщиков на две непримиримые партии.

В храме Святого Петра 16 сторонников кардинала Григория Папарески — ставленника семейства Франжипани, избрали его папой под именем Иннокентия II. Остальные 25 кардиналов, несколько часов спустя, в другом соборе проголосовали за Пьетро Пьерлеони, выбравшего тронное имя Анаклет II, видимо памятуя о том, что первый Анаклет был рукоположен самим апостолом Петром.

Авторитет Пьерлеони, много лет пребывавшего вблизи Святого престола, в самой Италии был значительно выше, чем у его соперника, который, покинув Рим, вначале нашел убежище в Пизе, а позднее благоразумно переселился во Францию.

Отныне судьба папской тиары во многом зависела от позиции европейских держав. Оба конкурента направили посольство в Германию, к новому императору Лотарю, однако тот, поначалу, предпочел придерживаться нейтралитета. В этих условиях Иннокентий достаточно расторопно сумел воспользоваться выгодами своего нахождения во Франции, заручившись поддержкой влиятельного клюнийского аббатства, а главное, французского короля Людовика Толстого.

Чтобы укрепить свое положение в Италии, Пьерлеони (Анаклет II) заключил военный союз с герцогом Рожером Сицилийским, которому ради этого, не без сожаления, уступил княжество Капуанское, неаполитанские владения и титул короля Сицилии, а также отдал в жены свою родную сестру.

В течение нескольких лет Анаклету удавалось сохранять хрупкое политическое равновесие, но когда германский император принял сторону его противника, ситуация заметно ухудшилась.

Надо сказать, что позиция Лотаря Германского во многом претерпела изменение под влиянием пользовавшегося исключительной популярностью в народе Бернарда Клервоского.

Этот «столп» христианской морали неоднократно направлял требовательные, резкие послания в Германию, в которых жаловался, что «к стыду христиан, человек еврейского происхождения занял трон Святого Петра». Вышедшую из антисемитских кругов Европы кличку «жидовский папа», к сожалению, много веков спустя повторил великий Вольтер.

В свете этих событий, неудивительно, что когда войска Лотаря подошли к Риму, многие нотабли, еще накануне клявшиеся в верности Анаклету, отшатнулись от него и раболепно встретили германцев, среди которых обретался и беглец Иннокентий.

Покинув основную резиденцию пап — Латеранский дворец, — Анаклет укрепился в находящейся неподалеку крепости, именуемой замком Святого Ангела, и в течение нескольких месяцев успешно отбивал вялые наскоки германцев. Услышав о приближении Рожера Сицилийского, Лотарь в испуге покинул Рим, уведя с собой марионеточного Иннокентия. Как выяснилось впоследствии, эта передышка оказалась кратковременной.

Вскоре к Лотарю подошли подкрепления, и он вновь вознамерился двинуться на Рим, однако во время подготовки к походу, внезапно умер. Казалось, сама судьба благоприятствует Анаклету, но в начале 1138 года, промучившись несколько дней от загадочной болезни, весьма похожей на отравление, Пьетро Пьерлеони скончался.

ПОСЛЕСЛОВИЕ

После долгих мытарств и постоянных столкновений с Рожером Сицилийским Иннокентий вернулся в Вечный город, клятвенно пообещав этому последнему союзнику Анаклета сохранить за ним все его земли и привилегии.

Справедливости ради, стоит отметить, что горемычный папа предотвратил намечавшийся в Риме погром евреев, которые, естественно, являлись сторонниками Пьерлеони. Благодаря своему влиянию в массах, большую поддержку в этом папе оказал Бернард Клервоский.

В 1139 году на II Латеранском Соборе почивший Анаклет был объявлен схизматиком, т. е. раскольником единства церкви, и провозглашен антипапой. Однако, эта победа не принесла успокоения, казалось бы, безоговорочно победившему Иннокентию.

Через несколько лет беднейшие жители Рима во главе с Арнольдом Брешианским выступили против власти пап и создали светскую Республику. Городским префектом избрали родного брата покойного Пьерлеони.

Со временем личность Анаклета, в силу его происхождения, приобрела легендарный характер, и сказания о его делах легли в основу многочисленных легенд о добром «еврейском папе».

(Опубликовано в газете «Еврейское слово», № 403)