Ольга Бескина-Лабас: «На крышу Лабас брал с собой акварель»

Беседу ведет Ирина Кордонская 26 мая 2015
Поделиться

В галерее «Роза Азора» прошла выставка Александра Лабаса, включившая в основном ранее не показанные работы. Их предоставил Фонд Лабаса, который возглавляет племянница художника Ольга Бескина‑Лабас. Наш разговор происходил в помещении фонда, среди вещей, принадлежавших Александру Аркадьевичу, и его искусства, которое составляло его жизнь.

Ирина Мак Первое, на что я наткнулась здесь взглядом, — папиросы «Казбек».

Ольга Бескина‑Лабас Которые дядя Шура курил 48 лет. А потом обратился к невропатологу — стали дрожать руки. Врач сказал: «Вам нельзя курить». Лабас вернулся в мастерскую и больше не курил. Для него дрожащая рука была синонимом смерти. Работа — это и была его жизнь. Выбросил папиросы и больше не прикасался.

ИМ Кажется, что он работал нон‑стоп, так велико его наследие.

ОБ‑Л И это при том, что половину в 1993 году я отдала покойному Юлику, сыну Лабаса.

Александр Лабас с портретом Ольги Бескиной‑Лабас. Конец 1970‑х. Фонд Лабаса

Александр Лабас с портретом Ольги Бескиной‑Лабас. Конец 1970‑х. Фонд Лабаса

ИМ Лабас не продавал картины?

ОБ‑Л В частные руки никогда, отказал даже Костаки, который предлагал в десять раз больше, чем платили музеи. В этом доме вообще было особое отношение к деньгам: нельзя было, например, брать в руки деньги, полученные за искусство. И когда уже мы с Леони (вдовой Лабаса. — И. М.) продавали что‑то, о пересчете и речи быть не могло — она говорила: «Положите вот сюда».

ИМ В итоге в Третьяковке больше 100 работ Лабаса.

ОБ‑Л И каких! Но все это было куплено у него в 1920–1930‑х годах, а потом уже покупали только после выставки 1976 года на Кузнецком мосту.

ИМ Для выставки в «Розе Азора» вы выбрали камерные работы.

ОБ‑Л Я отбирала то, что считаю наиболее интересным, но отобрала раза в четыре больше, чем поместилось. Мы раздвинули стол в галерее, пришел Георгий Франгулян (скульптор, куратор выставки. — И. М.) и сам выбирал. Именно он решил поместить работы между стеклами, без задников, чтобы они «летели». Потому что для него Лабас — это в первую очередь воздух и движение.

ИМ Здесь много графики маленького формата — это листки из блокнотов?

ОБ‑Л Да, дядя Шура их вырывал, носил с собой, а в другом кармане лежал набор акварели и кисточки. Вы видели акварели, сделанные на крыше, когда он тушил «зажигалки», — на крышу Лабас тоже брал с собой акварель.

ИМ Для живописца у него неожиданно много акварелей.

ОБ‑Л Потому что часто просто не было холстов. Или не на что было купить. С бумагой было легче: он покупал альбомы каких‑то гравюр и на обратной стороне рисовал. Работ 1930‑х годов таких много. Или рисовал на обеих сторонах листа. Причем с одной стороны может быть изображение по вертикали, а с другой по горизонтали или вверх ногами. Когда в 2000 году мы делали выставку в ГМИИ к 100‑летию Лабаса, была идея так их и выставить. Но не решились.

ИМ Все еще впереди. А почему Лабас, в отличие от многих других художников русского авангарда, так мало известен за рубежом?

ОБ‑Л Не то что неизвестен — во всех самых значительных выставках русского искусства этого времени его работы участвуют. Но Лабас — музейный художник. Девяносто пять процентов его вещей, главные шедевры, в музеях. Обычно художника двигает коллекционер, которому надо повысить стоимость работ. У Лабаса такого нет. Мне в Русском музее говорили: «Мы повезем эту выставку за границу». Но ведь не повезли. Выставка за границей — это огромные деньги, нужен спонсор, которому это было бы интересно, у которого в собрании есть Лабас. А таких нет.

ИМ В 1930‑х Лабаса не покупали и не выставляли как формалиста. Но он был членом Союза художников СССР?

ОБ‑Л С 1932 года, когда был создан Союз. Но это мало что давало. И из ВХУТЕМАСа Лабас сам ушел — считал, что преподавание мешает творчеству. Единственное, что давало какие‑то деньги, — театр. В 1934 году он поставил в ГОСЕТе «Миллионер, дантист, бедняк», а до этого работал в Белорусском еврейском театре. Да во многих театрах работал. При этом в 1932‑м формалист Лабас участвовал в Венецианской биеннале, в выставке в Питтсбурге — и ни одной персональной выставки до 1976 года! После войны его работы впервые публично появились на сборной выставке в 1966‑м, и до сих пор непонятно, как ее смогли устроить, с такими фамилиями: Горшман, Аксельрод, Лабас…

Александр Лабас. Этюд с женой, лежащей на диване. 1972. Фонд Лабаса

Александр Лабас. Этюд с женой, лежащей на диване. 1972. Фонд Лабаса

ИМ На нынешней выставке одна из лучших работ — портрет его жены Леони. Ее история сама по себе интересна, Леони окончила Баухауз. Она была архитектором?

ОБ‑Л Нет, фотографом. Хотя училась у Клее и Кандинского. Женщины в Баухаузе не могли учиться на архитектурном отделении, но их учили и архитектуре. В 1931‑м несколько архитекторов Баухауза — в частности, знаменитый Ханнес Майер и его ученик Феликс Тольцинер — приехали работать в СССР. Опять же, только мужчины. У Леони Нойман (это фамилия первого мужа, уехавшего вместе с их общим сыном в Палестину, ее девичья фамилия Коэн) был роман с Тольцинером, и он вызвал ее в Москву. Чтобы приехать, Леони вступила в Компартию Германии, пошла к Тельману, добилась у него характеристики, с которой ее пустили в СССР. С Тольцинером они прожили недолго, а когда расстались, был уже 1933 год. Леони смеялась, что впервые быть евреем оказалось хорошо. Получив советский паспорт, она записалась еврейкой, а не немкой, и ее не тронули. Она работала художником журнала «Творчество» у Осипа Бескина. Дядя Шура рассказывал, как он Бескина упрекал: «Вот вы меня обзываете формалистом, а у вас в журнале какой‑то художник Нойман работает — абсолютный формалист!»

ИМ И в 1935 году он встретился с художником Нойманом…

ОБ‑Л В Алупке. Лабас был не в лучшем состоянии: работы не было, с семьей не складывалось. Развалился второй брак, гражданский, с Раисой Вениаминовной Идельсон, бывшей женой Фалька, которого она продолжала любить. И вот они с Леони встретились. Он благодаря няне‑немке помнил пару слов по‑немецки, она знала три слова по‑русски. Ну и язык любви. Леони никогда не учила русского — она жила в нем. И переводила на немецкий всех подряд, от Ворошилова до Солоухина, детские книжки. В ГДР выходило много книг в ее переводах. И преподавала. Леони содержала семью. В 1970‑х ее пригласили в Дессау на юбилей Баухауза, но Леони не поехала, потому что Лабаса с ней не выпустили бы. У них здесь не было заложников.

ИМ А что с ее сыном в Израиле?

ОБ‑Л В 1936‑м — Леони уже была с Лабасом — Нойман привез сына в Москву, надеясь, что она уедет с ними. Она отказалась. И они решили, что сыну будет лучше там. Но Леони не думала, что не сможет ездить в Тель‑Авив. И после этого она ничего не знала о сыне — связи с Израилем не было, попытки ее установить могли бы повредить Шурочке. А Шурочка для Леони был всем. Любовь была необыкновенная. Я хорошо помню выставку Лабаса в 1976 году. В магазине «Березка» мы купили Леони на сертификаты костюм из джерси с замшевыми вставками. И дяде Шуре купили костюм. Первая персональная выставка у человека, о котором в 1920‑х писали в мире! И я никогда не забуду, как, уже стоя в дверях, они повернулись друг к другу, взялись за руки, а руки дрожали, посмотрели друг другу в глаза и поцеловались. Это был не поцелуй мужа и жены, проживших вместе 40 с лишним лет. Это был поцелуй возлюбленных, и в нем были благодарность друг друга и последнее «как я тебя люблю!».

К той выставке мы с Леони вырезали из бумаги листочки по размеру картин, в масштабе, а Лабас сам делал развеску.

ИМ Лабаса заново стали открывать уже после его смерти, и сразу вспоминаются главные выставки: в ГМИИ в 2000‑м, в Третьяковке в 2011‑м и через год в Русском музее. Я везде слышала о Лабасе, а что теперь? Время больших выставок прошло?

ОБ‑Л А зачем повторяться? Повторять выставки — это замыливать художника, особенно когда так велико наследие. Планка поднята так высоко, что опускать ее нельзя. Тогда надо было показывать лучшие вещи, чтобы увидели, какого уровня художник. А шедевров у каждого художника не так много. Сейчас пришло время камерных выставок. Мы их устраиваем и будем устраивать впредь.

КОММЕНТАРИИ
Поделиться

Дегуманизация в кино и на трибуне: «Здесь я стою – я не могу иначе»

Оскаровская трибуна – высокая, далеко видная, хорошо слышная, и прежде чем произносить что-то с такой трибуны, хорошо бы взять да и разобраться всерьез с информацией, а не краем уха черпать из местных СМИ. Но Глейзер родился и вырос в Великобритании... Отрицает он еврейство или «оккупацию», для израильтян нет разницы: это различия между антисемитизмом первого и второго рода.

Пятый пункт: Крокус, без вето, Джо Либерман, евроБонд, закат

Как связан теракт в «Крокус Сити Холле» с действиями ХАМАСа? Почему США не наложили вето на антиизраильскую резолюцию в ООН? И сыграет ли еврейский актер в новом фильме о Джеймсе Бонде? Глава департамента общественных связей ФЕОР и главный редактор журнала «Лехаим» Борух Горин представляет обзор событий недели.

Как используется искусственный интеллект для идентификации лиц на фотографиях времен Холокоста

Авраам Суцкевер, один из величайших идишских поэтов 20 века, был опознан на групповой фотографии вместе с другими виленскими интеллектуалами. Во время войны немцы направили Суцкевера в так называемую «Бумажную бригаду» гетто — группу молодых интеллектуалов, которым поручено было собирать оригинальные сочинения известных евреев. Они должны были быть выставлены в музее, посвященном вымершей еврейской расе… Фотография Суцкевера в окружении молодых интеллектуалов Вильны могла быть предана забвению, если бы не N2N.