Музей диаспоры в Тель‑Авиве переживает масштабную реконструкцию. Она завершится в 2019 году, но первые итоги уже можно оценить — недавно открылось Новое крыло музея. Корреспондент журнала «Лехаим» его уже посетил.

«Врата» истории

Музей еврейской диаспоры («Бейт а‑Тфуцот») им. Нахума Гольдмана расположен на территории кампуса Тель‑Авивского университета. И появились они друг за другом. Университет основан в 1956‑м, решение же о создании Музея диаспоры было принято через четыре года — президент Всемирного еврейского конгресса доктор Нахум Гольдман хотел, чтобы музей стал своего рода мостом между наследием еврейской диаспоры, будущими поколениями израильтян и евреями других стран. Подобный подход к национальной идентичности и истории был важен для молодого государства. Учредителями музея стали — и остаются — правительство Израиля, Всемирный еврейский конгресс, Еврейское агентство («Сохнут») и Тель‑Авивский университет. Автором концепции был Абба Ковнер, израильский поэт и прозаик, родившийся в Севастополе, один из руководителей подполья в Вильнюсском гетто. Именно он придумал разбить экспозицию на тематические «врата» (разделы) и составил тексты экспликаций. Ковнер считал важным создать открытое общественное пространство, где было бы видно, что еврейский народ есть лучшее творение еврейской культуры, и человек здесь был бы главным экспонатом. «Бейт а‑Тфуцот» тогда называли одним из самых инновационных и прорывных музеев. Сегодня сформулированный в те годы подход и конструкт не утратил актуальности — многие музеи только сейчас приблизились к подобному уровню осмысления истории.

Модели, диорамы, копии и совсем небольшое количество подлинников экспонировались в довольно темном, театрализованном пространстве. Стилистически это напоминало Еврейский музей и центр толерантности в Москве, только без мультимедиа. Было шесть разделов: семья, община, вера, творчество, евреи среди других народов, возвращение на Сион. Поднимаясь по экспозиции, посетитель огибал символическую колонну памяти, призванную напоминать о темных временах. Впрочем, официальное открытие музея состоялось лишь в 1978‑м — на реализацию замысла ушло 19 лет.

Деньги на национальное достояние

За 30 лет через Музей диаспоры прошли сотни тысяч школьников и солдат израильской армии, туристов, студентов, здесь проводились международные семинары и конференции, но к началу 2000‑х и сам музей устарел, и содержать его стало не на что. В сентябре 2003‑го премьер‑министр Ариэль Шарон объявил «Бейт а‑Тфуцот» национальным достоянием — и в этом же месяце институция закрылась из‑за отсутствия средств. Это была громкая история: уволенные сотрудники подали на руководство музея в суд, тот принял их сторону и обязал вернуть всех на работу, за которую нечем было платить. И тут появился новый репатриант Леонид Невзлин, щедро поддержавший музей.

В 2005 году кнессет принял закон о Музее диаспоры как о Национальном центре еврейских общин в Израиле и во всем мире. А в 2009‑м, уже в качестве председателя попечительского совета музея, Невзлин представил проект здания площадью 16 тыс. квадратных метров (где новая экспозиция должна была занимать чуть более четверти территории) — для Музея еврейского народа. «Его [музея — Ред.] цель — поведать об уникальности и непрерывности истории евреев через новое видение связи еврейского народа с государством Израиль: евреи — единый народ, вне зависимости от того, где они живут, в Израиле или в любом другом месте на земном шаре. Поэтому он будет называться Музеем еврейского народа, а не Музеем диаспоры», — подчеркнул тогда Невзлин, отказавшись таким образом делить евреев на тех, кто живет на исторической родине и в рассеянии.

Для реализации проекта реконструкции был создан фонд «Надав», призванный аккумулировать средства частных доноров и фондов — из необходимых на реновацию музея 100 млн долларов лишь пятую часть выделило правительство. Совет директоров музея возглавила Ирина Невзлина, новый исполнительный директор Дан Тадмор пришел из топ‑менеджеров израильских СМИ, но главным хранителем и куратором осталась Орит Шахам‑Губер, известный историк и большой авторитет в музейном пространстве Израиля.

Контекст, идентичность, участие

«В нашей истории такая глубина и богатство, что, если ее правильно не рассказать, люди не будут чувствовать своей связи, единения с ней, — комментирует Ирина Невзлина новую музейную модель. — Мы привыкли жить в мире, где информация была эксклюзивом, но сегодня все по‑другому. Мы не строим музей, чтобы рассказать историю вам. Мы делаем вас частью истории».

Концепция строится по трем основным направлениям: исторический контекст еврейской жизни, еврейская идентичность и личное участие в истории народа. Посетитель будет двигаться не снизу вверх, а сверху вниз, с третьего этажа на первый, из дня сегодняшнего попадет в еврейскую диаспору времен Второго храма. Обновленный музей, в отличие от его первой версии, должен быть очень светлым, просторным. «Мы скорее рассказываем историю успеха, будущего, глобализации, креативности, а не историю выживания, — говорит Ирина Невзлина. — Евреи многое пережили, но мы процветаем повсюду в мире».

В этом тезисе — главное отличие. Это уже не «колонна памяти о темных временах». Из старых коллекций останутся только модели синагог и информационные базы данных. Остальное либо делается заново, либо приобретается для музея специально. Разумеется, детский центр, выставки, образовательные программы, кафе, музейный магазин — весь набор маркетинговых инструментов современного музейного дела здесь тоже есть.

Целиком обновленный музей будет представлен публике в 2019 году, но первая часть — Новое крыло — открылась с большой помпой в прошедшем мае. Сейчас здесь две временные (хотя и весьма долгосрочные) выставки — одна к годовщине «Операции “Моисей”» (о переправке эфиопских евреев из Судана в Израиль в 1984–1985 годах), другая посвящена 75‑летию Боба Дилана, с фотографиями из его архива, которые не видел прежде никто и никогда (материал об этой выставке будет опубликован в одном из ближайших номеров журнала «Лехаим»). Здесь же работает постоянная выставка о героических евреях‑первопроходцах, с интереснейшими семейными историями, и экспозиция, посвященная истории синагог, — она тут останется навсегда.

Синагога из конструктора

Двадцать одна модель синагог из разных стран, выставленная в Новом крыле, — среди самых значимых коллекций Музея диаспоры. В числе экспонатов — похожий на пагоду китайский молитвенный дом, реформистская синагога Бейт Шалом, построенная в 1954‑м в Элкинс‑парке по проекту великого Фрэнка Ллойда Райта, синагога Элияу а‑Нави в Александрии, не пережившая наполеоновского вторжения в Египет (она была заново возведена в середине XIX века), реконструкция одной из разрушенных в Хрустальную ночь венских синагог. При входе в Новое крыло обратите внимание на потолок синагоги Ходорой из Польши (XVII век), где в центре свода можно заметить знаки зодиака, совсем нехарактерные для синагогальной архитектуры.

Все это технологично упаковано в современные витрины — архитектуру экспозиции разрабатывала международная дизайнерская компания «Gallagher & Associates», среди реализованных проектов компании — Национальная галерея в Сингапуре, Музей премии Грэмми в Лос‑Анджелесе, Президентский центр и библиотека Рональда Рейгана в Калифорнии etc. То, что получилось в итоге, — «старая песня на новый лад», темное, как раньше, театральное пространство, но с чистым актуальным дизайном, хорошими витринами и мультимедиа. Замысел проектировщиков — показать разнообразие еврейских общин с помощью универсальных языков, таких как архитектура и музыка, — понятен и точен. Круг занятий и обязанностей члена общины, включая религиозное образование, молитву, праздники, сбор средств, бар мицвы и бат мицвы — все это здесь присутствует. Около каждой модели можно увидеть объект, либо взятый из этой синагоги, либо символизирующий еврейскую общину в конкретной стране — книга, ритуальный предмет. Модель одной немецкой синагоги сопровождает оригинальный витраж. А на интерактивном столе, с помощью виртуального конструктора можно «построить» свою синагогу — или попытаться построить, или хотя бы выяснить назначение отдельных ее частей. Как всякий современный музей, обновленный (даже частично) «Бейт а‑Тфуцот» требует активного переживания, здесь мало смотреть — надо слушать и участвовать. И звуков так много, что даже любопытно, будут ли они друг другу мешать, когда музей заработает в полную силу.

Персональное дело

Самой же интересной коллекцией Музея диаспоры являются, на мой взгляд, пять информационных баз данных, образующих единую «My Jewish Story». Это сведения о происхождении и значении еврейских фамилий, генеалогия еврейских семей, история общин, визуальная документация (фотографии и архивы) и музыкальные записи, собранные Еврейским музыкальным центром Феера («Feher Jewish Music Center»), — он входит в состав музея. Здесь хранятся истории около пяти миллионов человек, и каждый посетитель, если он считает себя частью еврейского народа, может проследить или составить свое генеалогическое древо, обнаружить новые связи. Признаться, еще не увидев экспозиции, я предполагала, что именно эта коллекция станет в ней центральной, и думала о том, насколько это непростая задача для музейного показа.

Ответа на эти чаяния пока нет: информационная коллекция представляет собой компьютерный класс на первом этаже. Посмотрим, насколько она будет использована при создании второй очереди постоянной экспозиции «Бейт а‑Тфуцот».