Мой милый Монастир
Материал любезно предоставлен Tablet
Монастир
Сара Ароэсте
2021
«Когда‑то был я не женат» — такова первая строчка македонской народной песни («Едно време си бев эрген»). Ее поют от имени славянина, который, оставшись без работы, бродит по улицам Битолы, своего родного города на юго‑западе Северной Македонии. Битолу доныне ностальгически называют «Монастир», поскольку это наследница многонационального, космополитичного и в высшей степени еврейского города, существовавшего на некогда османских Балканах.
Этот город в горах был жемчужиной модернистского Просвещения: первый кинофильм на Балканах сняли здесь, в 1903 году, братья Манаки, а в 1908‑м Монастирский конгресс провел стандартизацию албанского алфавита. Местная еврейская община — в ней говорили на испанском, в начале ХХ века в ней числилось 11 тысяч с лишком человек — была одной из самых ярких что на Востоке, что на Западе. Стелла Теста, выжившая в Холокост, по просьбе музея «Яд ва‑Шем» поделилась воспоминаниями о жизни евреев в Монастире до Второй мировой войны. Как она рассказывает, в те дни соблюдение религиозных обрядов было чем‑то наподобие сакрального искусства.
Но ХХ век нанес урон еврейской общине города: в период до Второй мировой войны ее численность постепенно сокращалась. 11 марта 1943 года по приказу, одобренному болгарским правительством, евреев, остававшихся в Монастире — к тому времени их было 3351, отправили в Треблинку. Теперь Северную Македонию считают своим домом 225 оставшихся там евреев, причем все они живут в Скопье, столице страны.
В 1976 году македонский мужской нонет «Ансамбль Биляна» выпустил на пластинке свою версию песни «Едно време си бев эрген». Зычное многоголосие, задорная греческая мелодия, в инструментовке слились воедино восточноевропейская и ближневосточная традиции, а текст обращается к теме исчезнувшей, довоенной еврейской общины города: «Там я встретил еврейскую девушку / с растрепанными волосами».
С выходом альбома «Монастир» в 2021 году — очередного альбома певицы Сары Ароэсте, исполняющей песни на ладино, — песня, описав круг, вернулась в исходную точку. До этого Ароэсте выпустила пять альбомов сефардской музыки на испанском языке своих предков, в том числе альбом для детей, составленный из песен, написанных на ладино, и «феминистскую сефардскую дань памяти» донье Грасии Мендес Наси — женщине, спасавшей евреев во времена испанской инквизиции: собственно, в ее честь он и назван. Теперь же, в альбоме «Монастир», Ароэсте воплотила свою любовь к необычайно плюралистическому социально‑культурному замесу, возникшему в любимом городе ее деда. В сотрудничестве с продюсером Шаем Бахаром (он составил программы трех ее предыдущих альбомов) и более чем 30 музыкантами со всего мира Ароэсте руководит возрождением музыки балканского еврейства.
Дед Ароэсте покинул Монастир в 1912 году, до того как взорвалась «балканская пороховая бочка». Но он никогда не забывал свои корни, причем для него эти корни были в Греции. Себя он считал турком. Его диалект испанского был лишь добавочной гранью его мультикультурного самосознания — а его все более американизированная семья бережно хранит под стеклом как фамильную ценность дедову полуистлевшую феску красного бархата.
В сентябре 2017 года, гастролируя неподалеку, в Болгарии, Ароэсте впервые посетила Битолу. С таким почетом ее еще никогда не принимали. Люди сбегались со всех сторон. Новые знакомцы приветствовали ее как свою. Журналисты ходили за ней по пятам. Когда в Северную Македонию возвращается кто‑то из потомков утраченных еврейских общин — это важная новость.
Поскольку Ароэсте поет на ладино — языке, находящемся под угрозой исчезновения, она уже имела общие представления о работе по сохранению памятников еврейской истории в Европе. В Битоле находится старейшее на Балканах еврейское кладбище, самые древние надгробия там относятся к 1497 году. Фамилия Ароэсте высечена на многих могильных плитах. Всего спустя 15 минут после приезда Сара — по приглашению тех, кто принимал ее в Битоле, причем неевреев, — навестила могилы своих предков. «Эти граждане берегли еврейское кладбище. В Битоле есть городская программа сугубо под руководством волонтеров, цель ее — реставрация и сохранение этого кладбища, которым город гордится, — сказала Ароэсте. — Теперь мы затеяли совместно с Израилем масштабную оцифровку надгробий. Очевидно, граждане‑неевреи принимают судьбу кладбища близко к сердцу».
В первые несколько дней в Битоле всякий раз, когда Ароэсте показывали дом, где прежде жили евреи, нынешние владельцы приглашали ее на чай с пирожными. Нередко ей рассказывали, что для их дедов и бабок еврейские соседи были чуть ли не родные. Ароэсте с пиететом разглядывала ивритские письмена на арках старинных домов.
А затем Ароэсте добралась до дома двоюродной сестры своего деда, Рахели Нахмиас. Этот дом славится, пусть из него и делают символ для туристов, под названием «Еврейский дом», поскольку в небольшой пешеходной зоне в центре Битолы он виден издалека. Декоративные решетки со звездами Давида тут берегут, как и память о Рахели Нахмиас. Правда, в этом городе она больше не живет, но в свои 104 года она — живое свидетельство еврейской истории Монастира.
Нахмиас выжила в Холокост: ее тайно переправили в дом одной албанской семьи и прятали, дав ей мусульманское имя. После войны она вернулась домой. Но лишь 2% евреев из Битолы остались в живых. Такую утрату не перенести. И Нахмиас переселилась в Бруклайн в штате Массачусетс, где и живет с 1950‑х. Одна из памятных вещей, которыми дорожит Ароэсте, — письмо, написанное на ладино двоюродным братом Нахмиас, с которым Рахель Нахмиас тогда еще не была знакома. Он писал: «Добро пожаловать в Соединенные Штаты» и убеждал учить английский.
В альбоме Нахмиас читает наизусть для маленькой дочки Ароэсте сефардскую детскую потешку. Мы слышим ее нежный голос во вступлении к песне «Эстрея мара», исполненной хором детского сада из Битолы. Это дань памяти детской песне, которая посвящена девушке, геройски погибшей в 21 год вместе с товарищами‑партизанами в боях против болгарской армии в 1944 году.
Вечером после посещения дома Нахмиас Ароэсте на террасе этого исторического дома рассказывала на телекамеру, как протекала здесь жизнь ее родственницы. Ароэсте исполнила программу исключительно из песен на ладино для зала, где все слушали стоя; переводчик помогал ей, разъясняя тексты песен, а Ароэсте проецировала на экран фото из архива семьи времен их жизни в Битоле. «Слушали жадно. А потом подарили еще больше цветов, и плюшевые игрушки для моих детей. И вышитые картины с цветами, ручной работы, — рассказывает Ароэсте. — Помню, что подумала: другие тоже должны ощутить этот накал любви. Негоже, чтобы вся любовь досталась мне одной».
Альбом «Монастир» начинается с жужжания диджериду, которое сплетается с пронзительным трубным звуком шофара под девятидольный фоновый ритм. Песню на ладино «Ой ки муэви мезис» («Ох, что это были за девять месяцев») балканские сефарды пели с тех пор, как в XV веке евреев изгнали из Испании. Она написана в форме «кантикас де парида» , причем жители Монастира специально переделали текст. Традиционно ее поют в честь новорожденных детей, так что это отличный зачин: ведь монастирское еврейство переживает новое — музыкальное — рождение.
Альбом включает множество совместных работ, представляющих собой диалог между культурами. Для композиции «Эспинело» Ароэсте сама написала музыку, опираясь на материалы полевых экспедиций еврейского этномузыковеда Макса Э. Лурии: тот в 1927 году записал в Монастире текст песни — «романсо». Лурия, почетный профессор современных языков Бруклин‑колледжа, проследил устную традицию песни вплоть до книги, изданной в Барселоне в 1562 году на ладино, — «Флор де энаморадас» . Ароэсте, в свою очередь, переработала «Эспинело» вместе с израильским певцом фламенко Иеудой Швейки (он же Шуки). Получилось нераздельное слияние андалусийской и еврейской музыки, весьма уместное, если принять во внимание, что в основе текста народная сказка о близнеце, которого бросили в море (евреи Османской империи считали рождение близнецов дурным предзнаменованием), а он взял да и всплыл в Блистательной Порте и стал воспитанником султана . Вот такая аллегория иммиграции сефардов в Османскую империю.
В «Монастир» включен и первый перевод на иврит популярной македонской песни «Йовано, Йованке»: его сделал исследователь культуры сефардов Элиезер Папо. Песню исполняют израильские певцы Оделия Даан Кеила (она член Национальной академии ладино ) и Гилан Шааф. Ей предпослано вступление престарелого Акивы Эскайо, живущего в Израиле, он вспоминает, что эту песню пела перед смертью его мать: она была родом из Монастира.
Беседуя со своими друзьями из Битолы, а их круг становился все шире, Ароэсте выучилась петь на македонском и на местном диалекте ладино. На этих встречах, в период карантина происходивших в интернете, она почерпнула из тетради с песнями 1985 года две песни на ладино, которые собрал кто‑то из друзей ее битолских друзей, — они вошли в альбом.
Аранжировки этих песен — «Эн френте де ми те тенго» и «Хо ла кериа» сделал Мориц Романо, сын рабби Авраама бен Моше Романо, последнего раввина Монастира. В альбоме песню «Хо ла кериа» исполняет израильский артист Йеорам Гаон, поющий на ладино: он прославился в первые несколько десятилетий после провозглашения независимости Израиля. «Эн френте де ми те тенго» спела оперная певица 18 лет Хелена Суша, одна из 225 евреев, остающихся в столице Северной Македонии.
«Петь на ладино — несказанное удовольствие, ведь на нем говорила моя прабабушка! — написала Суша в электронном письме. — А эта песня вообще занимает в моем сердце особое место, потому что, когда я была маленькая, ее играла мне мама».
«Сохранять еврейскую традицию — это очень важно в любом уголке мира, но особенно в таких местах, как Македония, где еврейская община совсем маленькая, — продолжала она. — Но она хоть и маленькая, зато очень активная! Думаю, благодаря Саре, ее деятельности нас ждет блестящее будущее!»
В 2018 году Ароэсте организовала экскурсионную поездку «Еврейское наследие в Македонии» и пригласила 20 американцев. Ей помогал энтузиаст‑краевед Зоран Гиоргиев: он родился в Битоле в православной македонской семье и лет десять назад занялся работой по сохранению еврейской истории.
«Я чувствовал, что существует огромный вакуум. Мы в Битоле уже семьдесят с гаком лет остро ощущаем отсутствие еврейской общины, — написал Гиоргиев. — Поскольку я здесь родился, я совершил одну из самых волнительных прогулок по еврейским кварталам Битолы вместе с Сарой. Мы посетили места, где больше нет синагог. Я по всему городу отыскиваю что‑то, что когда‑то утащили с еврейского кладбища, и возвращаю на место. Я делаю это в одиночку, без поддержки каких‑либо институтов — просто хочу внести вклад в жизнь своего города».
Позднее он написал приложение для смартфонов, помогающее гостям города найти те же исторические места, которые он посетил с Ароэсте. Дан Ориан, посол Государства Израиль в Республике Северная Македония, вручил Гиоргиеву похвальную грамоту.
«Эти неевреи из Битолы — настоящие филосемиты. Они любят Израиль, любят все, что имеет отношение к ивриту, евреям, ладино и сефардам», — сказала Ароэсте.
Когда в 2018 году Ароэсте снова приехала в Северную Македонию, муниципалитет при поддержке МИДа Израиля устроил фестиваль культуры и организовал ее официальное выступление в музее Битолы. Тогда она впервые спела на македонском. Она выбрала «Едно время си бев эрген». Замыслы, из которых позднее вырос альбом, начали роиться у нее в голове.
«Меня просто осенило: ведь эта история о славянине, который бродит по улицам Битолы, по еврейским кварталам, встречает прелестную девушку‑еврейку и хочет уговорить ее стать славянкой. На мой взгляд, песня полна юмора и отражает взаимосвязь культур до Второй мировой войны, — сказала Сара. — Не знаю, что случилось дальше — вышла ли девушка за парня иной веры и ушла с ним или нет, но это все равно как окошко, через которое видишь живших бок о бок людей: завораживающая картина». Она пригласила выступить вместе с ней кларнетиста Вевки Амедова из Битолы (позднее он записал с ней две песни для альбома «Монастир»). Публика пришла в восторг, дружно хлопала, вторя ритму песни в размере семь восьмых.
«В зале все заулыбались. Мне так радостно было петь ее с ними. Прямо после этого концерта МИД Израиля устроил прием на крыше одного знаменитого отеля, — сказала Сара. — Мы танцевали и пели, люди принесли свои музыкальные инструменты — македонцы, израильтяне, евреи, христиане, мусульмане. Тогда‑то меня и осенило».
После импровизированного концерта на крыше Ароэсте предложила Амедову и местному певцу Сефедину Байрамову сделать студийную запись. Она попросила новых битолских друзей рассказать побольше о еврейской истории города и получила массу раздобытых местными исследователями материалов. Весь следующий год она подбирала для альбома песни на ладино, македонском и иврите, договаривалась с израильским и македонским хорами о совместной работе над народной мелодией «Од Битола пойдов» («Я покинул Битолу»).
У «Од Битола пойдов» есть припев: «Битола, моя любимая Битола, мой милый Монастир», свидетельствующий о неотъемлемо присущем городу языковом и культурном плюрализме. Бахар, продюсер Сары Ароэсте, наложил на песню энергичный фоновый ритм электронных инструментов — освежил для слушателей XXI века классические ритмы.
«С музыкой с самого начала условия были самые что ни на есть удобные: в своем творчестве я был свободен, мог брать любую из этих песен, которые, наверно, уже десять тысяч раз исполняли и записывали на один манер. Мы брали песню и делали ее своей, — говорит Бахар. — Когда в 2020 году мы приступили к этому проекту, я остро чувствовал последствия пандемии. Но этот, единственный из всех своих проектов решил продолжать. Он стал для меня спасательным кругом в творческом смысле. Я продюсировал его, внося характерное для меня звучание и в то же время уважительно относясь к сути этих песен и текстов, не пытался рабски им подражать. Я использовал все возможные технические усовершенствования современной звуковой индустрии. Не пытался создать новодельную копию».
«Я выложился по полной, чтобы дать (песне “Од Битола пойдов”) новую жизнь. Это песня о любви, не знающей границ, — написал мне по электронной почте Байрамов. — Лучшие друзья нашей семьи были евреи — доктор Хаим Абраванель и его семья. Я счастлив возродить эти славные, прекрасные времена. Я сделал это во имя дружбы. Я сделал это во имя истории и моего родного города. Я сделал это, так как то, что создала Сара, по‑моему, и есть всемирное наследие».
Завершает альбом песня «Битола, мой роден край». Она ближе к современности — ее написал македонский композитор Айри Демировский в 1950‑х. «Это единственная песня, где не упоминается прямо о еврейской жизни и не звучит название “Монастир”, но эта песня — признание в любви к Битоле, — сказала Ароэсте. — В тексте говорится: “Кто не плачет, покидая этот любимый город?” Я хотела сделать это завершением альбома, потому что испытываю ровно такие чувства».
«Название изменилось, и, хотя евреи до сих пор называют город “Монастир”, со времен Второй мировой многие все же стали именовать его “Битола”, официальным названием. Но для меня “Битола” и “Монастир” равнозначны. Я хотела завершить альбом песней — признанием в любви к городу».
Ароэсте вернулась в Битолу, чтобы раздать друзьям диски с альбомом и выступить на улицах. Она устроила премьеру альбома вместе с музыкантами, с которыми сотрудничала в Битоле, 11 марта, в память о депортации местных евреев в 1943 году. Ароэсте дает понять: история евреев в Монастире не закончилась, и пусть даже его община потеряла родных и близких и начала жизнь с чистого листа, люди из общины не пропали и никогда не перестанут петь.
Оригинальная публикация: My Dear Monastir
Почему болгарские евреи проигнорировали церемонию, посвященную 80-летию спасения от нацистов
Иосиф Элийя, еврейский Мессия греческой поэзии
