В своей статье в National Review от 17 сентября недавний доклад Совета ООН по правам человека о Газе обсуждает Джон Спенсер — бывший офицер армии США, один из ведущих экспертов по ведению боев в городской среде, исполнительный директор Института изучения городской войны (Urban Warfare Institute) в Вест‑Пойнте и соавтор книги Understanding Urban Warfare. Его опыт включает как боевые операции, так и стратегические исследования в области международного права и военной этики. Поэтому его реакция на доклад заслуживает особого внимания: Спенсер рассматривает этот текст не как правовой анализ, а как пример пропаганды, маскирующейся под юридическое заключение.

Предвзятый документ

Спенсер утверждает: документ комиссии под руководством Нави Пиллай — не беспристрастное расследование, а адвокатский текст, где вердикт («Израиль совершает геноцид») был вынесен заранее, а факты подгонялись под него. Вместо анализа в этом документе присутствует конструирование нарратива, в котором ключевые элементы картины войны просто вычеркнуты.

Главные умолчания

1. Отсутствие ХАМАСа на поле боя.

Доклад описывает израильское наступление начиная с 7 октября 2023 года, но почти не упоминает ХАМАС как боевую силу. Боевики показаны как «гражданское население», что выставляет любой удар Израиля априори преступным.

2. Игнорирование военной структуры ХАМАСа.

В документе ни слова о десятках тысяч бойцов, бригадах и батальонах, командных центрах. Читателю внушается, что в Газе просто нет военной инфраструктуры.

3. «Стертые» туннели.

Сеть протяженностью более 600 км, служащая артерией ХАМАСа для передвижения оружия, бойцов и заложников, упоминается лишь однажды, и то с целью поставить под сомнение израильскую информацию.

4. Не указана ответственность самого ХАМАСа за разрушения в Газе.

В документе не упоминаются ракеты, выпущенные из Газы и падавшие на саму Газу, заминированные дома, пытки собственных жителей.

5. Замалчивание тактики «живого щита».

Не упомянуто в документе и размещение штабов и складов в школах, больницах и мечетях, давно зафиксированное независимыми наблюдателями. Но комиссия этого не признаёт: иначе пришлось бы допустить, что часть ударов Израиля оправдана законами войны.

6. Заложники — на периферии внимания.

Похищение более чем 250 израильтян 7 октября — одно из очевидных военных преступлений, но в 72‑страничном тексте слово «заложники» встречается всего четыре раза. Более того, ставится под сомнение право Израиля добиваться их освобождения.

7. Игнорирование гуманитарных мер Израиля.

Доклад не упоминает о миллионах тонн помощи, миллионах доз вакцин, воде и электричестве, которые Израиль продолжает поставлять в Газу. То есть факты, разрушающие обвинение в «геноцидном намерении», просто вычеркнуты из обсуждения.

Избирательные включения

Там, где факты необходимы, они отбираются односторонне. Все данные «Минздрава Газы», подконтрольного ХАМАСу, приводятся без всякого критического подхода. Цитируются публикации Guardian и +972 Magazine с сомнительными подсчетами, которые сами же авторы документа признают неполными.

В то же время израильские официальные заявления о том, что война ведется против ХАМАСа, игнорируются, зато спорные цитаты — вроде слов Нетаньяху «помни Амалека» или высказываний министров Смотрича и Бен‑Гвира — выставляются как доказательства «геноцидного умысла».

Главный изъян

Спенсер подчеркивает: ключевой фактор, который должен доказывать обвинение в геноциде, — это специфический умысел уничтожить народ полностью или частично. Но в действиях Израиля нет признаков такого умысла. Цели войны с самого начала были четко заявлены: вернуть заложников, уничтожить военный потенциал ХАМАСа, ликвидировать его власть и защитить граждан Израиля. Да, это война — тяжелая, кровопролитная, трагическая, — но не геноцид.

По мнению Джона Спенсера, комиссия Пиллай отказалась от сбалансированного анализа, потому что он разрушил бы ее политический нарратив. В результате получилось не юридическое заключение, а обвинительный памфлет. Такой подход не только клевещет на Израиль, но и размывает само понятие геноцида, превращая его в политическое оружие и обесценивая память о реальных трагедиях XX века.