Что такое еврейство?

Пожалуй, нельзя утверждать, что свойства, характеризующие еврейство, поддаются точному научному определению. Несмотря на многократные попытки, науке не удаюсь установить физические признаки евреев, однозначно отличающие их от других людей белой расы. Вероятно, еврейство лучше всего определить как некий склад ума, образ мыслей, который, подобно другому менталитету, например американскому, обладал и обладает способностью собирать отдельные индивидуумы и слить их воедино. По существу, это определение является не чем иным, как весьма точным описанием понятия религии.

Исторически еврейский менталитет определился геополитическим положением народа в течение того времени. когда он обладал упорядоченным государственным устройством. Если это маленькое буферное государство, расположенное на стыке Европы и Азии, между гигантами Вавилоном и Ассирией с одной стороны и Египтом — с другой, не желало оказаться раздавленным, его крошечный народ вынужден был постоянно как‑то приспосабливаться к соседям в вопросах политики, в мировоззрении. У евреев были все основания серьезно изучать менталитет людей, между которыми они находились. Чтобы не погибнуть, им следовало очень рано широко пользоваться элементами практической психологии.

Они жили там, где соприкасались друг с другом, где сталкивались великие античные культуры. С Востока их теснило учение о необходимости подчиниться безволию, бездеятельности, учение о слиянии с великим Ничто. Запад же вдалбливал в них сознание, что человек рожден для действия и борьбы. На юге величественно и мрачно высилась доктрина Египта о преодолении смерти через инерцию жизни, через вечное ее сохранение. Ближний Восток учил их исчезнуть, Запад — становиться, Юг — быть. Они впитали в себя все три учения, сплавили их, приспособили друг к другу. Два тысячелетия формировалось нечто новое, великое, цельное — Закон.

Зигзаги развития

Историческое развитие идет не по прямой. Часто, когда у народа какие‑либо способности сильно развиваются, другие угасают.

Наверное, за всю человеческую историю на азиатской земле никогда не было такой совокупности людей, такого народа, как мы, который ради облегчения условий своего существования создал бы столь универсальное и мудрое средство. Были на этой земле другие народы, которые вследствие огромного скопления на малых пространствах больших масс людей за тысячелетия до нас развили свои социальные инстинкты значительно сильнее и красочнее, чем мы. Были на ней и большие совокупности людей, удовлетворенные всем достигнутым ими для облегчения условий существования, направившие все силы на обогащение, углубление своих религиозных и социальных инстинктов. На протяжении двух тысячелетий, когда белые люди планеты стали ведущими во всех областях техники, культурные народы цветных рас занимались едва ли не исключительно психологией, социологией, религией.

Иными словами, мы, белые, потратили большую часть своих сил на организацию нашего технического прогресса, на создание технологий и аппаратуры, предназначенных облегчить внешние условия нашей жизни. Лишь ничтожную часть своих сил отдали мы совершенствованию наших социальных чувств, нашей религии, освобождению сознания от остатков варварства. Культурный человек цветной расы не может смотреть на нас, белых, иначе, чем на варваров, людей, хоть и создавших сложнейшую технику, но нищих духом. Только такт, присущий этим высокоразвитым людям, удерживает их от того, чтобы выказать нам свое удивление по этому поводу.

По своему историческому развитию еврейский народ отличается от других белых народов. По меньшей мере долгое тысячелетие он жил религиозной и социальной жизнью цветных культурных народов и неизмеримо меньше времени участвовал в борьбе за технические достижения белых. В дальнейшем, изолированные в гетто, евреи оказались исключенными из активной жизни белых, отстраненными от участия в техническом прогрессе. Примерно две сотни лет назад еврейский народ вновь приобщился к этому процессу, но наиболее развитые в этом плане народы, вероятно, еще не догнал. Его же очевидное преимущество состоит в том, что он раньше остальных белых народов приспособил к своей социальной интуиции многое из наследия цветных культурных народов.

Азиатская культура и европейская цивилизация

Европейским варварам, разрушившим античный мир, потребовалось около тысячи лет, чтобы на руинах его материальной культуры создать собственные формации. И только после этого они смогли духовно приобщиться к тому, что разрушили. Эпоху этого приобщения мы обозначили как Возрождение, Ренессанс и духовный элемент, который хотим вновь извлечь из античных развалин для наших нужд, с правом называем человечностью, гуманизмом. Последние четыре сотни лет являются в основном историей наших небезуспешных стремлений усвоить этот гуманизм, овладеть им, приспособить к себе.

Теперь нам кажется, что мы уже достигли того культурного уровня, на котором находились наши белые предки ко времени разрушения их мира в средние века. Наши технические достижения, особенно в области средств сообщения, позволили нам больше сблизиться с цветными культурными народами. Очень многие среди белых поняли, что для нас было бы выгодно и даже полезно использовать не экономический, а культурный потенциал этих народов. Некоторые полагают, что объединение технически вооруженных белых варваров с беспомощными в области техники, но стоящими на более высокой ступени духовной культуры старыми цветными народами должно способствовать интенсивному развитию культуры человечества. Они предсказывают, что такой синтез приведет ко второму Ренессансу, более плодотворному, чем первый, и верят, что в последующие столетия земля будет заселена поколениями, органически соединяющими в себе европейско‑американскую технику с азиатской духовной культурой.

История ближайшего столетия, вероятно, покажет, что человечество пошло именно этим путем.

Современное положение дел

Вследствие перенаселенности во многих регионах земного шара и прогресса в сфере средств сообщения белые и цветные народы стали часто общаться друг с другом. Хотя косность и варварские инстинкты борьбы за существование еще чрезвычайно сильны в характере людей, тем не менее, но с той же неизбежностью, с какой люди каменного века в конце концов стали пользоваться орудиями труда из железа, белые варвары постепенно станут заимствовать у высокоразвитых цветных народов их культуру, а те, в свою очередь, — техническую цивилизацию белых вместо того, чтобы физически уничтожать друг друга. Мир перестает быть совокупностью многочисленных логовищ, обитатели которых отгораживаются друг от друга, выслеживая, высматривая, как бы успешнее напасть на соседа. Нет, мир будущего представляется мне гигантским отелем, где администрация заботится об одинаковых удобствах для каждого остановившегося в нем.

Естественными посредниками в этом процессе станут евреи, объединившие в себе, вобравшие в себя качества народов обеих групп. Уже началось новое переселение народов, принявшее благодаря облегченным условиям передвижения совершенно другие масштабы, чем движение, названное нами переселением народов, которое привело к разрушению античной культуры, а затем — к медленному усвоению ее варварами‑разрушителями. С помощью суровых иммигрантских законов делаются попытки затормозить это новое переселение и тем самым избежать катастрофы. Однако, как ни запрещай автомобили, поезда, самолеты, телефон, телеграф, кино, — полного смешения народов в конечном счете не избежать. Чем больше и чем легче люди будут узнавать обычаи других стран, тем труднее станет запретить им использовать в своей жизни то, что они найдут в укладе жизни других народов полезным и удобным для себя. Очень скоро люди поймут, что национальные ограничения как для одиночек, так и для народов означают не усиление и обогащение, а ограниченность и обнищание. Даже тупые националисты начинают понимать, насколько искусственны границы между народами, насколько бессмысленны локальные ограничения на земле, путешествие вокруг которой можно сейчас совершить быстрее, чем две тысячи лет назад, — по отличной дороге попасть из одной римской провинции в другую.

Оседлость и историческое развитие

На протяжении многих столетий привязанность к своему клочку земли, ограничение индивидуальности маленьким куском земли славились как особая добродетель. По сравнению с легкомысленным, лишенным традиций кочевником осевший на земле и обрабатывающий ее крестьянин считался высокоорганизованной личностью. Обеспечение страны продуктами питания всегда было сложнейшей задачей, стоящей перед всеми народами. Каждая страна зависела от крестьян, от кормящего сословия. Вся жизнь страны строилась на производимых крестьянами продуктах.

С развитием техники и совершенствованием средств передвижения это положение коренным образом изменилось. Для обработки земельного участка, который раньше требовал трех человек, теперь достаточно одного. Продукты питания, добывавшиеся с чудовищным трудом на собственной земле, теперь могут быть получены с другого конца света при несравненно меньших затратах сил и средств. Поэтому внешнее значение оседлого крестьянина сильно поколебалось. Еще более снизилась его внутренняя значимость. Уклад жизни, мораль, подогнанные под психологию оседлого человека, потеряли свой смысл для легкоподвижных людей больших городов. Для современного человека, человека техники, промышленности, средств быстрого передвижения важнейшей добродетелью является подвижность, маневренность, способность бистро ориентироваться в обстановке. В наше время кочевник стал наиболее характерным, жизнеспособным типом, все более вытесняющим неуклюжего, тяжелого на подъем крестьянина.

И в этом процессе евреям историей нашего столетия отведена очень важная роль. Неожиданно оказалось, что черта характера, которая прежде ставилась евреям их противниками в упрек как заслуживающая презрения — космополитизм, отсутствие глубоких корней, связывающих их с землей, — таит в себе огромные преимущества. То, что на протяжении столетий они непрерывно подвергались гонениям, вынуждены были приспосабливаться к новым людям, к новым условиям, теперь, в эпоху быстрых изменений и мобильных средств передвижения, обеспечило им превосходство перед теми, кто способен был перемещаться лишь в пределах своего жалкого клочка земли. Историческая миссия евреев — быть в первых рядах строительства нового мира, преобразования мира крестьянина‑одиночки в высокоиндустриализированный мир.

Польза «памяти» евреев для мира

Еврейский народ в течение двух тысячелетий объединялся не государственной формацией, понятие расы ему было чуждо, единственное, что его объединяло, это Библия, верность которой являлась для него самым важным. Всю свою жизнь евреи строили по ее канонам. Глубокое уважение к письменности, к литературе стало в известной степени их сущностью. Литературную деятельность они считали наиболее достойным занятием мужчины. Как правило, среди евреев не было неграмотных, таких презирали. Закон предписывал учиться чтению и письму. Мистическое учение, выраженное в каббале, зиждется, как это ни удивительно, на том, что людям дано их мысли и ощущения навечно сохранить средствами письма. Этот народ очень рано понял, что литература является памятью человечества, достижения которого могут распространяться лишь с помощью языка и письменности.

Правда, в настоящее время эта идея широкого распространения не получила. Большинству людей еще не очевидно или, возможно, они не желают примириться с тем, что дух эпохи сохраняется для потомков не в достижениях техники, а через посредство искусства и прежде всего — через литературу. У евреев же эта идея, эта мысль — в крови. Все пережитое народом за тысячелетия, все полезное для грядущих поколений он сохранил в Библии, сделав свой опыт всеобщим достоянием. И мне кажется, что этот народ даже в эпоху, которой до категорий подобного рода нет никакого дела, призван с помощью литературы внести существенный вклад в память человечества.

Статья впервые опубликована в «Jüdisches Gemeindeblatt», 1930, N°10. На русском языке впервые опубликовано в Лехаим № 82, февраль 1999.