Материал любезно предоставлен Tablet

Весной 1987 года Георг Клейн, выдающийся шведский микробиолог, проделал долгий путь из Европы в Ванкувер. Клейн — известный онколог, профессор, для него специально была создана кафедра биологии опухолей в стокгольмском Каролинском институте. Автор и соавтор более чем тысячи научных работ, лауреат множества премий за научные достижения, ученый с мировым именем, Клейн регулярно посещал конференции, на которых собирались ведущие специалисты в его области знаний.

Однако весной 1987 года Клейн ехал не на конференцию. Цель его поездки была сугубо личная. Он хотел встретиться с Рудольфом Врбой, профессором нейрофармакологии из Университета Британской Колумбии в Ванкувере. Врба тоже был выдающимся исследователем, опубликовал более 50 работ о химии мозга, диабете и раке. Но совпадение сфер их научных интересов — не более чем случайность. Георг Клейн хотел встретиться с Рудольфом Врбой, потому что совпадали истории их жизни. Двумя годами ранее Клейн увидел интервью с Врбой в фильме Клода Ланцмана «Шоа», и это интервью пробудило в нем давние и мучительные воспоминания.

Сорок три года назад Георг Клейн — ему тогда было девятнадцать — работал в будапештском Еврейском совете, центральном органе общины венгерских евреев. В мае 1944 года к Клейну попал отчет под грифом «Совершенно секретно»: в нем описывались планы нацистов касательно венгерских евреев. В сельской местности депортации шли полным ходом, а вскоре должны были начаться и в Будапеште. Венгерские евреи не подозревали, что их ждет Аушвиц и что Аушвиц — лагерь смерти. Они думали, что их предполагают выслать в трудовые лагеря, где они будут работать на нужды германского фронта.

Однако попавший в руки Клейна отчет сухим и будничным языком излагал совершенно иную историю — историю массового истребления, селекций, газовых камер, пыток, зверств и бесчеловечности. Клейн увидел эскизы и чертежи железнодорожных платформ, газовых камер и крематориев. Впоследствии он писал: «Я сразу понял: все ужасы, о которых говорится в отчете, — чистая правда, а не ложь и не отговорки, которыми нас кто только не потчевал».

Вооружившись сведениями, которыми владели немногие, молодой человек принял судьбоносное решение, и это спасло ему жизнь. «Я колебался до последнего, — позже писал Клейн. — И лишь увидев перед собой товарный вагон, решился бежать, пусть и рискуя, что меня пристрелят».

До января 1945 года Клейн скрывался в подвале. Никто из знакомых к нему не присоединился, хотя Клейн с разрешения начальства рассказал родным и друзьям об отчете, уговаривал их спрятаться. Но, по его словам, «…я предупредил дюжину человек, и ни один мне не поверил». В следующие два месяца и они, и еще почти полмиллиона венгерских евреев, покорно вошедших в вагоны для скота, сгинули в концлагере.

Интервью Врбы в фильме Ланцмана всколыхнуло Клейна, пробудило в нем тягостные воспоминания. Врба дословно описал отчет, который много лет назад, в свои девятнадцать, держал в руках Клейн: «Мне сразу же стало ясно, что отчет, который мне под обещание молчать дали прочесть в Будапеште в мае 1944 года, и есть тот самый отчет, о котором говорил Врба».

Врба знал об отчете, который спас жизнь Клейну, поскольку сам написал его. Он и его друг‑словак, Альфред Ветцлер, были в числе тех немногих заключенных, которым удалось бежать из Аушвица. Впоследствии оба они написали книги о своем полном опасностей бегстве на свободу. То, что им удалось уцелеть и рассказать о пережитом, — чудо, не поддающееся осмыслению. Не раз их едва не поймали. Три дня они прятались в поленнице в Аушвице, слышали над собой злобный лай сторожевых собак и разъяренные крики охранников‑эсэсовцев. Потом десять дней (без документов, компаса и карт) добирались до границы со Словакией, несколько раз нацистские поисковые отряды проходили так близко, что немцы оказывались на расстоянии вытянутой руки от беглецов. Однако судьба каким‑то непостижимым образом взяла их под свою защиту, уберегла двух юных героев и в награду за отвагу, смекалку, мужество и бесстрашие даровала им еще несколько десятков лет жизни.

Врба говорил, что решился на побег по двум причинам. Во‑первых, им, как каждым человеком, двигал инстинкт самосохранения. Он стремился уцелеть. Во‑вторых, он отчаянно хотел предупредить венгерских евреев, что близится их черед. Он заметил, что нацисты строят новый крематорий и прокладывают рельсы прямиком к газовым камерам. И сообразил, что эти приготовления ведутся для венгерских евреев, которым до тех пор удавалось избежать истребления, потому что Германия не оккупировала Венгрию В 1940 году Венгрия заключила с Германией, Италией и Японией так называемый тройственный пакт и была их союзницей во Второй мировой войне. — Здесь и далее примеч. перев. . А потом услышал, как эсэсовцы смеются, мол, скоро привезут «венгерскую салями». И Врба решил любой ценой спасти венгерских евреев, не дать загнать их в эти поезда. Ведь как только человеческий груз привезут в концлагерь, будет слишком поздно.

Впоследствии Врба рассказывал, что нацистская машина уничтожения зиждилась на обмане. Евреи должны были верить, что в концлагере с ними будут хорошо обращаться, в противном случае они сопротивлялись бы депортации. Весь аппарат уничтожения основывался на предпосылке, что европейские евреи спокойно и дисциплинированно отправятся в лагеря смерти. Врба часто повторял, что даже в Аушвице немцы вплоть до газовых камер обманывали своих жертв. Сойдя с поезда, узники полагали, что их привезли сюда работать. И лишь когда их, нагих, сотнями набивали в газовые камеры и за ними со стуком закрывались тяжелые железные двери, обреченные с ужасом понимали, что настал их смертный час.

Узников в Аушвице убивали, как скот, говорил Врба. «Пусть лучше на европейских евреев охотятся, как на оленей, чем забивают, как свиней», — подумал он. Вынудить нацистов охотиться на узников — значило подорвать действие механизма уничтожения и увеличить свои шансы на выживание. Отсутствие сопротивления играло на руку нацистам, облегчало массовое истребление евреев.

В последний возможный момент Георг Клейн, прочитав отчет Врбы–Ветцлера, поверив ему и зная, что ждет там, где кончаются железнодорожные пути, принял судьбоносное решение: вынудил нацистов охотиться на него, вместо того чтобы дожидаться, пока его убьют.

Холокост — как мираж. Чем ближе к нему подходишь, тем хуже он виден. Кажется, вот оно, ты наконец понял, что это такое, — и вновь тебя охватывает недоумение. Как объяснить природу подобного варварства? Каковы ее причины? Почему именно евреи? Почему в истории человечества, полной мерзостей и первобытных зверств, именно евреи — объект небывалой ненависти? Почему «евреям нас не заменить»? Почему не «скандинавам нас не заменить»? Почему не «индийцам нас не заменить»? Индийцев в мире — миллиард. Почему не «буддистам нас не заменить»? Буддистов почти 500 млн. Почему именно евреи? В Америке нас меньше 15 млн: это менее 2% населения. Однако именно мы — жертвы 58% преступлений на почве ненависти, совершенных в США в 2020 году.

Бесспорно, антисемитизм содержит в себе все признаки ненависти, нетерпимости, ксенофобии и расизма, но мы ощущаем его инаковость — не только по степени проявления, но и по сути. Ни одна другая идеология шовинизма не концентрируется на единственной группе людей. Это не просто ненависть к евреям. Многие антисемиты евреев в жизни не видели. Это одержимость евреями и еврейством.

Ныне историки называют речь Гитлера в рейхстаге в 1939 году самым четким указанием на то, какую судьбу он готовил европейским евреям. Под гром аплодисментов Гитлер заявил: «Если евреи‑финансисты, как в Европе, так и за ее пределами, еще раз втянут народы мира в войну, результатом ее станет не большевизация Европы и не победа еврейства, но уничтожение еврейской расы в Европе».

Начиная с вышедшей в 1925 году книги «Моя борьба» и до последнего своего дня на земле, 30 апреля 1945 года, Гитлер был одержим не какими‑то отдельными евреями, но еврейским народом. В завещании, которое он продиктовал из своего вонючего бункера, из гнилых кишок земли, он написал: «Не я виноват в том, что разразилась эта война. Пройдут века, но над руинами наших городов и произведений искусства вновь поднимется ненависть к единственным ее виновникам: международному еврейству и его приспешникам». За день до того, как пустить пулю в свой больной мозг, это чудовище, повинное в гибели 80 млн человек (в их числе — 6 млн евреев) прощается с немецким народом такими словами — его последними записанными словами: «И самое главное: я завещаю вождям нации и их соратникам дело беспощадного сопротивления отравителям всех народов мира — международному еврейству».

Идеология антисемитизма направлена не на евреев как отдельных личностей, а на еврейство в целом, хотя от последствий ее страдают как раз отдельные евреи. Антисемиты одержимы тем, что они называют «международным еврейством» или «мировым еврейским заговором». Что ни делай, они не изменят мнения. Причина их антисемитизма не в евреях. А в них самих. Это индикатор их страхов, ненависти, подозрений, неуверенности.

Лондонские евреи, в мае 2021 года увидевшие в своих кварталах вереницу автомобилей, пассажиры которых размахивали палестинскими флагами и кричали: «На…й евреев. Насилуйте их дочерей!», не сделали ничего, что объясняло бы такие действия. Их выбрали просто потому, что они евреи. Ненавистники не кричали: «На…й сионистов». Они кричали: «На…й евреев». Ортодоксальный иудей, которого на Таймс‑сквер избила толпа сочувствующих Палестине, просто оказался не в то время не в том месте. Напали бы на любого, кто похож на еврея.

К сожалению, я могу перечислить десятки подобных инцидентов за прошлый год. Они следствие и отражение идеологии, основанной на том, что евреи — источник зла в этом мире. Но идеология — не единственный фактор. Руди Врба осознал, что большинством работников немецких лагерей смерти двигала отнюдь не идеология. Он знал их. За два года в Аушвице он изучил человеческую природу лучше любого философа и психотерапевта. Можно защитить пять диссертаций по психиатрии, написать десяток книг о виновниках массовых убийств. Но два года, проведенных в Аушвице, куда глубже раскрывают пороки, гнездящиеся в сердцах людей.

Врба считал, что человеческая природа (наши эмоции, тревоги, комплексы, эго, своекорыстие) влияет на поступки сильнее, чем идеология. Он отмечал, что никого из немцев не обязывали служить в Аушвице. На работу в лагере почти всегда просились. Лагерное руководство в большинстве своем отдавало себе отчет, какие ужасы творятся в Аушвице. Однако люди все равно стремились устроиться и закрепиться там, говорил Врба, потому что им это было выгодно. Сигарет у них было во множестве, еды в изобилии, масса полезных знакомств. Аушвиц давал им возможность карьерного роста.

Даже одиозный нацистский врач Йозеф Менгеле, проводивший жестокие, изуверские эксперименты на живых людях и мановением руки обрекавший на уничтожение множество узников, — даже он, по словам Врбы, использовал Аушвиц для того, чтобы упрочить свою репутацию и продвинуться по карьерной лестнице. Возможно, он разделял идеи нацистов о расовом превосходстве, но Врба считал, что Менгеле — заурядный карьерист, который убивал без колебаний. Он втерся в доверие к известным немецким ученым. «Раз уж вы все равно убиваете этих людей, — сказал врачу‑эсэсовцу некий выдающийся профессор, — так хотя бы присылайте мне их мозги».

Даже комендант Аушвица Рудольф Хёсс, самый известный виновник массовых убийств в истории человечества, в лагере делал карьеру. Уже после войны, в тюрьме, он с гордостью описал технологию истребления, которая применялась под его руководством. Он считал это своей величайшей заслугой, выдающимся профессиональным достижением. И после того как его перевели в Берлин, Хёсс не стал перевозить туда семью. По свидетельству его жены Хедвиги, то были лучшие, самые привольные годы их жизни. Днем и по выходным семейство ходило на прогулки, отдыхало на лоне природы. Еды у них было в изобилии. Дети Хёсса впоследствии рассказывали, что в саду у них росла клубника, и мать требовала, чтобы они тщательно мыли ягоды, поскольку те покрывала пыль — пепел сожженных людей. У них были бесплатные рабы, которых они выбирали из бесконечного запаса заключенных, содержавшихся в считанных сотнях метров от них. Зачем переезжать в Берлин? В Аушвице у них особняк. Этот дом сохранился: его по сей день можно видеть за той оградой, что отделяет земную радость и наслаждение от девяти кругов ада.

Если бы лидеры нацистов не верили в превосходство арийской расы, Холокоста бы не было: это действительно так, но одной идеологии недостаточно. Идеологов среди людей не так много. Большинство следует за лидером, движимое собственными нуждами и глубинными комплексами. Все чувствуют себя уязвимыми. Все подвержены подозрительности, манипуляциям, страху, ненависти, зависти, неуверенности, тревоге, лести, склонны верить в тайные заговоры. И если некие лица у власти позволят нам действовать, повинуясь этим порывам — если чуть‑чуть приоткроют ящик Пандоры, в котором таятся все человеческие пороки, — худшие наши качества проявят себя, выльются в политические течения, загрязнят и отравят атмосферу на всем земном шаре.

Вот почему антисемитизм так опасен. Народ еврейский был и остается идеальным козлом отпущения, вокруг которого можно сплотить людей для крайних политических мер. Гнусные силы еврейства стоят на пути мира, процветания, свободы и справедливости. Так, коммунисты обвиняли евреев в том, что они капиталисты. Капиталисты винили евреев в том, что они коммунисты. Националисты могли бы обвинить евреев в космополитизме, а космополиты могли бы обвинить евреев в слепой верности еврейскому народу — и только ему одному. Крайние левые могут обвинить евреев в том, что они белые и причастны к расовому неравенству, крайние правые могут обвинить евреев в том, что они тайные враги белой расы. Представляете, насколько проще было бы Геббельсу, будь у него в распоряжении социальные сети.

Недавний взрыв антисемитизма ввергает меня в уныние и страх, лишает душевных сил. Холокост преподал нам лишь один урок: верить тому, кто заявляет, что намерен истребить евреев. Принимать угрозы всерьез. Иран все время грозится уничтожить евреев. «Хизбалла» все время грозится уничтожить евреев. Палестинцы из ХАМАСа и «Исламского джихада» все время грозятся уничтожить евреев.

Я вовсе не возражаю против обоснованной критики евреев или еврейского государства, даже если считаю, что критики ошибаются, несведущи, пристрастны или несправедливы. Напротив, критика необходима всем, чтобы не совершать глупых и аморальных поступков. Не вся критика Израиля нелогична и немотивированна, и далеко не вся продиктована антисемитизмом. Однако нельзя отрицать, что ненависть к Израилю провоцирует ненависть к евреям. Нападения на Израиль приводят к нападениям на евреев.

Случись мне вести философский диспут, я принял бы предположение, что в некоторых случаях антисионизм не приводит к антисемитизму. В конце концов, антисионистов хватает и среди евреев. Однако же характер и мера упорной, слепой одержимости Израилем порой выливаются в ненависть к евреям и легитимизируют ее до степени, невиданной с самых страшных лет XX века. Во многих странах евреев считают белыми угнетателями, при том что большинство евреев в мире даже не белые. Слово «сионист» стало ругательством, синонимом расиста.

Дикие обвинения в этнических чистках, преступлениях против человечества, геноциде (против единственной настоящей демократии на Ближнем Востоке) — кровавые наветы, и лишь по форме, но не по сути отличаются от россказней о евреях, отравляющих колодцы и убивающих младенцев, чтобы на их крови замесить тесто для мацы. Когда‑то в эти наветы тоже верили многие. Им веками скармливали ложь и теории заговоров, подпитывая подозрительное отношение к евреям.

Я так подробно рассуждаю об антисемитизме крайних левых не потому, что верю, будто антисемитизм крайних правых менее заразен или опасен. Но я либеральный раввин, я возглавляю реформистскую синагогу, состоящую преимущественно из либеральных евреев. И мне кажется, что многих либеральных евреев вводят в заблуждение высокопарные рассуждения антисионистов — студентов, либеральных преподавателей, лидеров мнений, авторитетных блогеров и прочих известных представителей СМИ и социальных сетей.

Теперь некоторые полагают, будто бы термин «социальная справедливость» каким‑то образом возлагает на Израиль вину за расизм отдельных американских полицейских. Кое‑кто из евреев, дабы подчеркнуть свою нравственную чистоту, даже позаимствовал и исказил наше понятие «тикун олам», исправление мира. Согласно недавнему исследованию Еврейского электорального института (Jewish Electorate Institute), 22% американских евреев — один из пяти! — верят, что Израиль совершает геноцид против палестинцев.

И израильтяне, и палестинцы имеют неоспоримые права и на землю, и на человеческое достоинство. Однако пропалестинскую деятельность обычно ведут те, кто стремится уничтожить Израиль, а вовсе не жить с ним в согласии. Это и есть антисемитизм.

В Израиле, впервые с древних времен, обитает большинство евреев всего мира. Более половины еврейских детей всего мира живет в Израиле. Угрозы уничтожить еврейское государство — это угрозы уничтожить еврейский народ.

И те, кто кричит: «От реки и до моря свободная Палестина не будет знать горя!», на самом деле требуют уничтожить Израиль. «Свободная Палестина» для них не означает мирного сосуществования с Израилем. Она означает жизнь без Израиля. Спросите у них. Они этого не скрывают. Они делают ставку на вашу наивность и невежество, потому что оперируют понятиями, которые кажутся вам прогрессивными: права человека, права гражданина, права коренного населения, борьба с расизмом, борьба с апартеидом, борьба с колониализмом. На самом же деле они считают, что сплоченные Израилем гнусные силы еврейства стоят на пути мира, процветания, свободы и справедливости.

Если бы все эти пропагандисты действительно ратовали за права человека, их заботили бы подлинные угрозы правам человека: тысячи снарядов, которые выпускает по всем без исключения мирным израильтянам ХАМАС, — террористы, фундаменталисты, ненавидящие женщин и геев, упрямо стремящиеся уничтожить Израиль. С чего бы передовым людям всего мира поддерживать таких негодяев? Если бы пропагандисты и впрямь были озабочены правами человека, они выступали бы против оголтелого антисемитизма и леденящих кровь угроз уничтожить евреев. Они защищали бы сотни миллионов арабов и мусульман, которых их собственные правительства лишили достоинства и прав человека.

Как вы смеете приравнивать Израиль к нацистам? Вы видели, что творили нацисты? Прочитайте отчет Врбы–Ветцлера. Съездите в Аушвиц. Посмотрите на горы человеческих волос, которыми нацисты набивали мебель и подушки. Взгляните на груды обуви, на кукол, отобранных у детей, на очки. Видите чемоданы с именами и адресами приговоренных из каждого европейского города с высокой культурой и передовой философией? Эти вещи принадлежали людям, которые, по свидетельству Руди Врбы, верили, что на новом месте им понадобится весь этот скарб; они и представить себе не могли, что самое просвещенное общество в истории человечества убьет их по прибытии в лагерь. Вот кто такие нацисты.

Давайте вдумаемся в вывод американских войск из Афганистана. Урок Афганистана для евреев — а этот урок нам следовало бы выучить уже тысячу раз — таков: хочешь выжить — полагайся только на себя. Свое спасение и защиту нельзя передоверять никому, и уж тем более ложным поборникам прав человека и их заблуждающимся приспешникам, засевшим в башне из слоновой кости, тем интеллектуалам, которые весь день пишут и размышляют, чванятся своей ученостью и при этом совершенно не понимают, что творится в душе человека. Упоенные безосновательной уверенностью в собственной правоте, они игнорируют главнейшие человеческие чувства, побуждения и порывы; в этих истекающих кровью сердцах нет жалости к истекающим кровью евреям. Для них это все отвлеченные материи. Нам нужна смелость, порядочность, честность признаться в том, что наши собратья‑либералы заблуждаются. Мы тоже пишем и поддерживаем неправду — грязную, злостную, порочную, наглую ложь.

Все мы, особенно подростки, молодые люди, студенты, обязаны нутром, кишками чуять антисемитизм. Учиться различать тонкости, нюансы, понимать контекст. Отличать оправданную критику от новой, видоизмененной формы антисемитизма, рядящейся в одежды патологического антисионизма. Если вы против политики Израиля, так и говорите. Действуйте. Влияйте на политику, добивайтесь перемен. Но что бы вы ни делали, нельзя оказывать поддержку, помогать и доверять тем, кто ненавидит ваш народ. Они зачастую выступают вовсе не против «произвола израильской военщины», а против еврейской армии как таковой. Еврейские командиры танков, еврейские летчики‑истребители вызывают недоумение: ведь за долгие столетия мир привык, что евреи — покорные и бесправные жертвы, о таких и писал Руди Врба.

Летом или осенью 1944 года президент Рузвельт прочитал отчет Врбы–Ветцлера. Хотя ничего похожего на свидетельства очевидцев и подробные описания механизма уничтожения до сих пор не было известно, о масштабных планах нацистов по уничтожению европейских евреев знали с 1942 года. Знали о них и американцы. И британцы. И швейцарцы. И Ватикан. Даже газета New York Times. Только жертвы ни о чем не знали, пока за ними не захлопывали двери душевых (как они полагали) и не высыпали туда гранулы «циклона». Как ни настаивал Врба, союзники не бомбили ни железнодорожные пути, ни газовые камеры. Рузвельт считал: чтобы спасти евреев Европы, союзникам нужно как можно скорее выиграть войну.

Врба всю жизнь жалел, что его отчет оказался бессилен спасти евреев Венгрии. Георг Клейн напомнил Врбе, что тот спас как минимум одного венгерского еврея. По словам наших мудрецов, спасти одного человека — значит спасти все человечество. Более того, сказал Клейн, вы помогли спасти минимум сотню, если не две сотни тысяч венгерских евреев.

После появления отчета международные силы надавили на регента Венгрии Миклоша Хорти, в июле он вмешался и остановил депортации — всего за неделю до того как из Будапешта должен был отправиться в Аушвиц последний поезд с евреями. Даже если бы венгерские евреи прочитали отчет целиком, сказал Клейн своему новому другу, большинство все равно село бы в тот поезд. «Человеку свойственно отрицать то, во что он не может поверить», — добавил Клейн, некогда рассказавший близким об отчете. Из 12 человек его не послушался ни один.

Георг Клейн и Руди Врба прожили полную и плодотворную жизнь. Они внесли значительный вклад в мировое благоденствие. Это лучший ответ тем, кто ненавидит евреев. Идите вперед. Находите цель и смысл. Помогайте другим. Проявляйте сострадание. Боритесь за справедливость. Защищайте свой народ. Боритесь со злом. Рассказывайте о нем миру.

Оригинальная публикация: Stop Enabling the Antisemites Who Live Closest to Our Homes