В начале февраля 2015 года под завалами нового терминала донецкого аэропорта имени Прокофьева оставалось не менее 130 солдат ВСУ, и мертвых, и живых. Среди погибших был 26‑летний киевлянин Женя Яцина, алахический еврей из «международной семьи», как говорит его мама. Позывной «Беня».

«До сих пор комок в горле. Без преувеличения, Женя был любимцем всего батальона. У Жени была возможность “откосить” от призыва, но как мужчина, как гражданин он не стал этого делать, а честно пошел выполнять свой долг. Последние дни своей недолгой, но очень светлой жизни Женя провел, защищая донецкий аэропорт… Сначала одно ранение. Потом — второе. Потом… Тело Жени родители и друзья сразу опознали среди тех тел погибших парней, которые цинично демонстрировало российское ТВ (телеканал “Лайф ньюс”. — Э. Д.). Друзья сразу кинулись искать тело для захоронения. Объездили все морги, госпитали и больницы. Увы. Ни тела Жени, ни тел других ребят, показанных “рыцарями телекамеры”, нигде найти не удалось. <…> С первых часов этой трагедии я подключился к поиску. Помогали все: и военные, и волонтеры, и врачи… Ничего. Я низко склоняю голову перед мужеством родителей Жени: я не слышал истерик. Мы продолжаем искать тело нашего “Бени” и сделаем все возможное для того, чтобы исполнить свой гражданский долг перед Героем!» — рассказал о нем координатор волонтерского движения «Народный тыл» Георгий Тука на своей страничке в «Фейсбуке».

Мы связались со Светланой Яциной, мамой Жени. Несмотря на трагизм ситуации, Светлана не теряет надежды отыскать сына…

Эдуард Докс Светлана, примите мои искренние соболезнования. Расскажите, пожалуйста, о вашем сыне.

Светлана Яцина Совершенно безотказный, очень порядочный. У него была возможность уйти от армии, от войны. Он не был добровольцем, но считал, что должен идти защищать свой дом, своих родителей и своего младшего брата. Его все отговаривали… Наверное, его научили стрелять, но не научили убивать. И я вообще не представляю себе, чтобы он мог кого‑нибудь убить. Ребята, которые были с ним в донецком аэропорту, заходили к нам позавчера, рассказывали, что он ни одного патрона из своего магазина не использовал. То есть это было его первое боевое задание. Я не представляю себе, как можно отправлять на такие задания человека, который пороху не нюхал. Когда их закинули под Пески, под аэропорт, 16 января, он позвонил — я услышала совершенно чужой голос. Вначале он звонил из другого места. Я спрашиваю: стреляют? Он говорит: «Нет, все нормально». А потом там, видно, такое началось, что и скрывать было уже нельзя. Их кинули в самую мясорубку. 17‑го числа в 9.02 утра он отправил СМС‑ку своим киевским друзьям примерно такого содержания: «Все плохо. Один трехсотый. Просил замкомандующего ВДВ выводить людей. Отказ». Мы знаем, что они просили выводить людей из аэропорта и больше их туда не заводить. А им говорили: «Это наш Сталинград». 17 января первая партия ребят туда зашла, они только вышли из машины, и машину сразу же взорвали, — со слов его однополчан. Потом были следующие партии. Они шли и понимали, что шансы оттуда вернуться абсолютно нулевые. К тому же потом случилось несколько обвалов. Вначале второй этаж на первый провалился, а потом первый на подвал. И вот 19‑го числа они вошли в аэропорт. Через пару часов его в щеку ранило, потом его завалило, контузило и переломало ноги, а потом в третий раз он упал в подвал, и у него был сломан позвоночник. Все время говорил: если кто будет спрашивать — позвоните моей маме. Мы все время общались с женами, мамами. Женя был очень коммуникабельным. Его знал практически весь батальон. Сегодня начштаба батальона сказал: «Я лично знал вашего сына». Ребята говорят, что он всегда мог договориться со всеми, причем не ругаясь. Ему мало кто мог отказать.

ЭД Он пошел в армию из‑за желания помочь, считал это оправданным?

СЯ Да, он считал, что должен, хотя Майдан не поддерживал и агрессивным никогда не был. У него была возможность уехать в Израиль к своему дяде, но он сказал мне: «Если я не пойду, то придут к тебе домой, а я этого не хочу».

ЭД Почему его позывной и ник в скайпе «Беня»?

СЯ Его так называли в университете, я даже не знаю почему и спрашивала у ребят, но никто уже не помнит.

ЭД Ваша семья была как‑то вовлечена в жизнь еврейской общины?

СЯ С жизнью общины особо не связаны, просто у меня брат в Израиле, родители были в Израиле, к сожалению, уже ушли из жизни. Брат очень любил Женю и после его гибели сразу приехал в Киев. Ему было очень тяжело, и эта ситуация настолько затянулась, что я не выдержала и «нежно его прогнала». Сказала: «Уезжай, я не могу на тебя смотреть». Он уже 25 лет в Израиле живет и не очень понимает отношения к солдатам в Украине, даже в сложившейся ситуации. Ведь в Израиле такое невозможно.

ЭД Конечно, там о смерти военно­служащих представители ЦАХАЛа сообщают близким в личной беседе во время визита.

СЯ А я увидела тело сына во вражеском видеосюжете. Мне позвонили из Минобороны Украины и еще откуда‑то и спросили: знаю ли я что‑либо. Они не знают вообще ничего. Вплоть до того, что им неизвестно, какой это батальон и бригада. По одним документам их подразделение называлось Бригадой 95, по другим — Бригадой 81. Вроде как их перевели, но не во всех документах это указано. Зачем вообще переформировывать батальоны в такой ситуации? Неужели больше нечем заняться? Я, конечно, штатский человек, может, в этом есть военная хитрость. Речь идет о батальоне «Житомир». Мы все на свете сами покупали: свечи для БТР, масло для БТР, я уже не говорю о личном обмундировании. И почему всем должны заниматься волонтеры? И кормить, и одевать, и вывозить погибших и раненых. Даже сейчас, в поисках Жени, никто не шелохнется, у них нет никакой информации, даже родителям не звонят. Психолога прислали, но мне он не нужен. Если бы враги уничтожали, то было бы не так обидно. Но то, что произошло в аэропорту, в Иловайском котле и сейчас происходит в Дебальцевском, — это просто геноцид. Это не убийство, это геноцид собственного народа. И товарищ Муженко (начальник Генерального штаба Украины. — Э. Д.) до сих пор этим руководит. После гибели моего сына Муженко выступал в Доме офицеров и сказал, что аэропорт потерял свое боевое предназначение, он уже никому не нужен и не надо разбираться в том, кто виноват. Причем я слышала в СМИ 14 или 15 января сообщение о том, что Муженко отстранил всех офицеров от руководства операцией в аэропорту и лично взял на себя эту обязанность.

ЭД Видел ли Женя смысл во всей этой операции?

СЯ Я считаю, что нет. Потому‑то он и кричал: «Выводите людей, спасайте людей, а не уничтожайте их!»

ЭД Но его никто не слушал…

СЯ Естественно, а кто будет слушать солдат? Вот если бы господина Муженко вместе с его великими командирами послать в аэропорт, достать эти тела и привезти каждой матери. Может быть, тогда до него бы дошло…