ЧИТАЯ ФРОНТОВЫЕ ПИСЬМА ОТЦА, КОТОРОГО МЫ НИКОГДА НЕ ВИДЕЛИ…

4 сентября 1943 года, за двадцать дней до гибели в самых крупных боях за Ленинград, он писал своей семье:

«Дорогие мои Любушка и дочурки. Я цел и здоров, выполняю боевую работу по-прежнему. Радостные вести о наших победах вдохновляют нас на новые боевые дела, и я надеюсь, что скоро вы сможете вернуться в Ленинград. Я вместе с тобой переживаю душевно трудности и лишения, которые выпали на твою долю с крошечными дочурками. И хотя горестей много, надо крепиться, дорогая, быть стойкой и мужественной до конца.

Крепко любящий вас Ося и папа». 

Наш отец, Перльштейн Иосиф Яковлевич, погиб на Ленинградском фронте, когда ему было 29 лет. Он ушел добровольцем на фронт в первый месяц войны, хотя имел бронь от завода, на котором работал начальником цеха. Но он был истинный патриот. Красивый, умный, высокоинтеллектуальный человек, никогда не искавший выгоды для себя и своей семьи. Перечитывая его письма, чудом сохранившиеся, мы как бы перечитываем эпистолярный роман, персонажами которого являются наш отец, мать и мы сами, хотя старшей из нас было всего 10 месяцев, когда началась Великая Отечественная Война, а младшая родилась уже в эвакуации. Ни в одном письме никогда не было жалоб, недовольства, страха, а только беспокойство за семью, маленьких дочек и невозможность помочь им. И всегда непоколебимая вера в победу! Письмо с оторванной датой:

«Даже каждый кустик нашей Родины становится бесконечно дорог, и я готов его грудью защищать, ибо знаю, что он будет расти и цвести на радость нам и нашим детям».

Из письма от 21 апреля 1942 года младшей сестре, Мирре Яковлевне Перльштейн, которая была военным врачом на Северном фронте:

«Миррочка, ты писала, что дважды обращалась к командованию с просьбой о переводе тебя на Ленинградский фронт. В третий раз обращаться не следует — командование и без тебя знает, где тебя правильно использовать. Недалек тот день, когда фашистская сволочь будет уничтожена под Ленинградом и наш город освободится от блокады, которая не привела и не приведет к тем результатам, о которых мечтали фашисты».

Из письма нашей маме Любови Михайловне Васиной 30 октября 1942 года:

«Моя родная, я знаю, что ты рвешься на фронт, думая, что ты в стороне от той гигантской борьбы, которую ведет наша Родина. Но у нас нет теперь людей вообще, у нас есть бойцы боевого и трудового фронта. Ты в трудных условиях растишь двух дочурок, а ведь ради этих малышек и идет эта кровавая битва за освобождение нашей страны. Ты делаешь большое нужное государственное дело, тем более, что ты совмещаешь его с важной оборонной работой». 

26 мая 1943 года в последнем, из сохранившихся, письме к своим родителям Якову Исааковичу и Марии Иосифовне Перльштейн:

«Это самый тяжелый период моей жизни, также, как и в жизни многих, но победа, а следовательно, возвращение к прежней нашей светлой жизни, достаются очень дорогой ценой. Замечательная это будет жизнь и безмерно счастлив будет тот, кто не погибнет. Может быть, и я буду в их числе».

Нашему отцу не суждено было остаться в живых, но память о нем его близкие, друзья и мы, его дочери, пронесли через всю нашу жизнь. 

(Опубликовано в газете «Еврейское слово», № 481)