«Международный русский консервативный конгресс», прошедший в Петербурге, вызвал целую волну критических публикаций… за пределами России: принявшие в нем участие представители праворадикальных партий Европы известны своими откровенно нацистскими взглядами, а некоторые даже были осуждены за пропаганду нацизма или восхваление Гитлера. К сожалению, все это не помешало организатору конгресса, партии «Родина», устроить это сборище, да еще и скопом записать его участников в «друзья России».

При этом российская пресса обошла конгресс стыдливым молчанием, а многочисленные официальные антинацистские организации (за исключением разве что ФЕОР) предпочли не заметить «бревна в своем глазу», направив всю свою бурную энергию на борьбу с проявлениями нацизма за пределами России.

«Скажи мне, кто твой друг, и я скажу тебе, кто ты» — эта старая, как мир, поговорка не потеряла в наши дни ни грана своей актуальности. Отношение к любому человеку и даже к любой стране во многом определяется кругом их друзей. И если в «друзья России» вдруг оказались посвящены представители целого ряда европейских партий и организаций откровенно праворадикального характера — что, простите, приходится думать о самой России?

Впрочем, следует признать, что большинство из тех, кто собрался на питерский конгресс, себя к фашистам стараются не причислять. Оно и неудивительно — в подавляющем большинстве европейских стран фашизм и нацизм поставлены вне закона, так что не стоит ожидать, что кто‑нибудь из этих людей, называющих себя политиками, вдруг открыто заявит: «Я — преступник». Да и российские участники конгресса подобные вещи стараются отрицать — к примеру, лидер незарегистрированной Национально‑демократической партии России Константин Крылов заявил: «Я не вижу там никаких зигующих людей со свастиками. Там собрались вполне приличные люди, которые просто отстаивают права своих народов и консервативные ценности». На самом деле, консервативными ценностями в большинстве случаев у новоявленных «консерваторов» и не пахнет — если, конечно, не считать таковыми «традиционный» антисемитизм и почитание Третьего рейха, но штука в том, что, несмотря на постоянные рассказы о «еврофашистах», называть себя в Европе нацистом или фашистом по‑прежнему не только опасно, но и совершенно не модно. К таковым относят себя разве что бритоголовые маргиналы — а если человек вместо «косухи» и Springerstiefel носит приличный костюм и туфли, если он не размахивает флагом со свастикой, а попросту походя замечает, что Гитлер вообще‑то был большой молодец и много сделал для своей страны, то он сразу переходит в категорию «националиста». А уж если он вдруг оказался «другом России», то его даже повышают до солидного, приятного для слуха уровня «консерватора».

«Консерваторы» или уголовники?

Увы, но шила в мешке не утаить. Каких именно «друзей‑консерваторов» пригласила партия «Родина» на свой конгресс? Вот Удо Фойгт — деятель из немецкой Национал‑демократической партии (НДПГ).

Еще три года назад официальная «Российская газета» посвятила ему статью под заголовком: «Неонацист осужден берлинским судом. Удо Фойгт наконец‑то получил по заслугам». Теперь он же — «консерватор», приглашенный официальной российской партией в Санкт‑Петербург, город боевой славы. Когда‑то, в советские времена, некий недалекий функционер велел расклеить здесь плакаты, приуроченные к очередной, кажется 40‑й, годовщине прорыва блокады: «Привет освободителям блокадного Ленинграда от немецко‑фашистских захватчиков!»

Сегодня этот «привет» осуществляется официально, так сказать, на политическом уровне. За что же Фойгта из «неонациста» произвели в «консерваторы»? Не за его ли выступление на конгрессе, в котором он, в частности, рассыпался в похвалах «умелой и тонкой» политике российского президента и поразился, «какое терпение проявляет Россия»?

Интересно, что друг Фойгт, вернувшись после конгресса домой, в Германию, скорее всего, испытал приступ дежавю: оказалось, что, покуда он отсутствовал, прокуратура города Саарбрюккен начала против него расследование по обвинению в отрицании Холокоста (в ФРГ это — дело подсудное). Вообще, следует заметить, что саарбрюккенская прокуратура отличается особым «нюхом» на неонацистов: на ее счету, к примеру, успешно доведенное до обвинительного судебного приговора дело против еще одного деятеля НДПГ, Удо Пастерса, за разжигание межнациональной розни. Скорее всего, теперь и Фойгта ждет приговор — и если это так, то «друга России» официально станут называть на родине не «консерватором», а «рецидивистом».

У греческой партии «Золотая Заря», чьи представители также были приглашены в Петербург, в послужном списке — статьи в партийном журнале о «положительных сторонах политики Третьего Рейха», а в настоящем — открытое уголовное дело против руководства. В связи с убийством греческого антифашиста. Это не помешало записать в «консерваторы» делегата питерского конгресса из этой партии Георгиоса Эпитидейоса — также, очевидно, за проявление искренней дружбы по отношению к России.

Итальянец (или, как он сам предпочитает подчеркивать, римлянин) Роберто Фьоре, представлявший на конгрессе праворадикальную партию «Новая сила», в отличие от своих «коллег», не стесняется называть себя фашистом — очевидно, потому, что в итальянском законодательстве, в отличие от немецкого, уголовные наказания за подобное не предусмотрены. Но в России он тоже стал «другом» — видимо, за заявление о том, что «Москва — это Третий Рим».

Дружба крепкая не сломается?

На самом деле таким образом можно перечислить многих и многих делегатов, собравшихся в Питере, — не только европейцев, но и своих, русских, вроде одиозного господина Алексея Мильчакова, «прославившегося» своими фотографиями с нацистским флагом и «фоторепортажем» о садистском убийстве щенка… а ныне воюющего в Украине на стороне «Новороссии». Он тоже, очевидно, «консерватор». И таких, как он, в Питере собралось более чем достаточно, — увы, но конгресс, как уже упоминалось, не привлек особого внимания ни российской прессы, ни российских организаций, позиционирующих себя в качестве «борцов с нацизмом», — они по‑прежнему предпочитают бороться с этим уродливым монстром где‑нибудь за пределами Российской Федерации. Дома как‑то хуже получается, дома неонацистов нынче в друзья записывают.

Евреи, в том числе и российские, как ни крути, в некоторых вопросах были и остаются истинными, не по названию, консерваторами. Скажем, в смысле отношения к неонацистам, фашистам и почитателям Гитлера, как бы кто их ни называл. Ну вот не получается у евреев пересмотреть свое отношение к подобным людям, даже если они, евреи, в данном конкретном случае в большинстве своем предпочли промолчать. Раз промолчат, другой промолчат — а на третий, глядишь, и вспомнят, до чего довело их молчание в тридцатых‑сороковых годах прошлого века, когда в Германии тоже вдруг понятие «нацист» превратилось в рес­пектабельное.