Хукат. «Закон Торы»
«И пусть возьмут тебе рыжую телицу»
(«Бемидбар», 19:2)
Непреложный закон
Закон принесения в жертву рыжей телицы (napa-адума) стал символом особой категории заповедей, плохо поддающихся логическому осмыслению. Эта заповедь включает в себя ряд требований и условий, смысл которых малопонятен, начиная с самой «рыжей телицы», которая должна практически полностью иметь рыжий окрас (не должно быть двух рядом растущих волосков другого цвета), и заканчивая жертвоприношением, которое проводилось за пределами Храма и Иерусалима, что тоже весьма необычно. Известно, что даже мудрейший из людей, царь Шломо, оказался бессилен понять внутренний смысл этой заповеди, признав («Когелет», 7:23): «Я сказал (себе) — умудрюсь, но она (заповедь о рыжей телице) далека от меня (моего понимания)». Подобные заповеди относятся к категории «непреложного закона» (хок или хуким), и их можно сравнить с аксиомами, которые принимаются как данность и не требуют обоснования.
Но есть еще одна важная деталь, которая порой ускользает от нашего внимания: это жертвоприношение было связано с Моше, а не с Аароном и его сыновьями — священниками в Храме, на которых и возложена обязанность совершать жертвоприношения .
Так сказано в Торе: «пусть возьмут тебе» или «для тебя». Из этого уточнения следуют два важных вывода:
а) «Все прочие подобные жертвоприношения будут исчерпаны, а твое пребудет вовеки». Имеется в виду тот простой факт, что пепел первой телицы, которую принес Моше-рабейну, сохранился и был использован священниками для очищения, чтобы совершать жертвоприношения в дальнейшем. Но не только это.
б) Хотя, как уже было сказано, даже царю Шломо не был понятен смысл этой заповеди, но только не Моше. «А вот тебе Я открою ее тайный смысл», — пообещал Всевышний.
Когда мать в ответе за сына
Но в чем может заключаться эта особая связь между главой поколения и жертвой «рыжей телицы»? Как известно, пепел, образовавшийся после принесения в жертву и сожжения рыжей телицы, является важной составляющей другого обряда — очищения после контакта с мертвым телом. Тот факт, что в качестве очистительной жертвы была выбрана именно телица, мудрецы связывают с… грехом Золотого тельца: «Пусть придет мать уберет за своим сыном». Другими словами, жертвоприношение «рыжей телицы» в какой-то мере должно было искупить грех Тельца .
Грех Тельца стоит в печальном ряду великих грехов прошлого, таких, например, как грех Древа познания или убийство Гевеля (Авеля), негативное влияние которых распространяется на все последующие поколения. Грех Адама, помимо всего прочего, привел к тому, что склонность к греху стала неотъемлемой частью человеческой натуры, а сам человек в результате стал, увы, смертен, как было ему объявлено Творцом («Брейшит», 3:19): «…ибо прах ты, и во прах возвратишься».
Однако во время Дарования Торы мир претерпел духовное очищение и обновление, и на какое-то время нечистота (зугма) первого греха была преодолена. И если бы все так дальше и продолжалось, и евреи сумели сохранить достигнутый уровень чистоты и святости, то они в дальнейшем были бы вообще неподвластны ангелу-губителю, то есть снова стали бы бессмертными, как первые люди до греха. Но новый грех Золотого тельца вернул все на круги своя, и мир снова погрузился в прежнюю (и даже большую) нечистоту. Таким образом, необходимость очищения после контакта с мертвым телом (для чего, собственно, и нужен пепел рыжей телицы), является следствием греха Тельца. Иначе бы еврейский народ перестал умирать, и потребность во всей этой процедуре отпала бы.
Полное исправление
Однако следует признать, что изменения и очищение, которые принесла жертва телицы, оказались лишь частичными. Да, по Закону Торы, пепел телицы очищает от нечистоты мертвых, но не устраняет при этом саму первопричину: человек все еще остается смертен. И в этом смысле ее возможности и мера воздействия на наш мир ограничены. Полное и окончательное исправление произойдет во времена Мошиаха, когда будет принесена в жертву десятая и последняя рыжая телица, а «смерть будет поглощена навеки» («Ишайя», 25:8).
Поэтому Рамбам подчеркивает, что десятое жертвоприношение совершит лично Мошиах. Мошиах воплотит в себе черты первого главы еврейского народа — Моше-рабейну, и родоначальника царской династии — царя Давида. Все, что делал Моше, не подвержено времени и осталось в веках: Скиния (мишкан) была спрятана до лучших времен; вторые Скрижали, сама Тора. Поэтому принести в жертву самую первую телицу Всевышний доверил именно Моше. Его Всевышний наделил неограниченными возможностями, и поэтому только ему под силу преодолеть смерть. О нем сказано (трактат «Сота», с. 13), что «Моше-рабейну не умер. Он все еще находится здесь и продолжает нести свою службу»: дает нам силу сохранять связь с Творцом в самые тяжелые периоды нашей истории.
Моше наделил этой силой свою паству — весь еврейский народ. В каждом из нас есть «моисеева искра»: преданность Творцу и готовность к самопожертвованию.
Десятый пошел!
Всего за всю историю существования Храмов, начиная со Скинии и заканчивая разрушением второго Храма, было принесено девять телиц. Первое подобное жертвоприношение, как уже было сказано, совершил Моше, следующее Эзра а-Софер, и далее еще семь. Последний, десятый раз, это сделает сам царь-Мошиах, который «откроется в самое скорое время, да будет на то воля, амен.
Странно, что Рамбам, излагая (по его собственному утверждению) «закон, только закон, и ничего, кроме закона» (галахот-галахот), позволил себе «лирическое отступление» в виде слов: «да откроется он в самое скорое время, да будет на то воля, амен». Конечно, можно было счесть это краткой молитвой о скорейшем приходе Мошиаха, которую еврей должен повторять каждый день. Но тогда об этом следовало упомянуть в другом месте, где речь идет о молитвах, или в самом конце, в разделе, посвященном временам Мошиаха. Нет, тут дело в другом. Между делом упоминая грядущее Избавление, Рамбам не мог удержаться, чтобы не выразить своего страстного желания ускорить его приход. Ведь это тоже заповедь: «Ожидать его каждую минуту!»
Сам Рамбам пишет об этом («Законы о царях», гл.11): «И всякий, кто не верит в приход Мошиаха и не ожидает его каждый день, — тем самым отрицает не только предсказания наших древних пророков, но также нашу святую Тору и пророчества Моше-рабейну. Ибо Тора сама свидетельствует о Мошиахе («Дварим», 30:3-5): «И возвратит Всевышний, Б-г твой, твоих пленных, и сжалится над тобой, и снова соберет тебя с четырех краев земли… Если будет заброшен на край небес… И приведет тебя Всевышний в землю…» И эти слова Торы имеют обобщающий характер и включают в себя все последующие пророчества».
Таким образом, недостаточно просто верить — надо еще постоянно ожидать его (ципия) и… действовать (Маасе). И в этом Рамбам сам подал нам пример, когда включил эти «необязательные» слова в текст своего свода законов «Мишне Тора». Пока не придет Мошиах и не будет восстановлена Храмовая служба — скоро, в наши дни!
12-13 тамуза. Вверх тормашками
К празднику Освобождения предыдущего ребе,
рабби Йосефа-Ицхака Шнеерсона в 1927 году
Самое время для «лехаим»
Уже находясь в ссылке в Костроме, Ребе РАЯЦ обязан был, согласно существующему порядку, каждый день отмечаться в местной комендатуре. В очередной раз, во вторник (12 тамуза по еврейскому календарю), когда Ребе явился, как всегда, в комендатуру в сопровождении своего хасида, рабби Элиягу-Хаима, он обнаружил дверь запертой. Выяснилось, что в стране был выходной день в связи с какой-то праздничной датой, и поэтому в здании находился только один дежурный.
— Кто такой? Шнеерсон? Можешь отправляться домой, — прокричал он с балкона.
Однако Ребе, опасаясь возможной провокации, решил уточнить, с чем это связано. Дежурный нехотя ему объявил, что пришла бумага из Москвы о его полном освобождении. Однако, чтобы получить официальное уведомление, он должен зайти завтра (13 тамуза), когда учреждение будет открыто.
Только тут до рабби Элиягу-Хаима, скромно стоявшего в стороне, наконец дошло, что его Ребе освободили! От избытка чувств он пошел пятнами, причем одна часть его лица побледнела, а другая покраснела, так что Ребе РАЯЦ, опасаясь за его самочувствие, вынужден был похлопать его по плечу, чтобы привести в чувство.
— Так что, теперь можно сделать «лехаим»? — спросил рабби Элиягу-Хаим первое, что пришло в голову.
— Да, пожалуй, самое время сделать «лехаим», — согласился Ребе. Кажется, все случившееся подействовало и на него.
Для всех, кто считает себя евреем
Хорошие вести распространяются быстро, и когда они подходили к дому, там уже все было известно. Местный резник (шойхет), рабби Михоэль Дворкин, у которого на тот момент проживал Ребе РАЯЦ, схватил «сотку» (бутылку водки), и самозабвенно пустился в пляс вокруг дома, распевая во всю мочь: «Нет, нет никого, кроме Его одного! Ай-яй-яй!» Надо сказать, что все это продолжалось довольно долго.
При этом присутствовал десятилетний мальчик, который не очень понимал смысл происходящего, но невольно проникся общей радостью. Свои чувства он выразил таким образом, что выбежал во двор и повис вниз головой на перекладине забора. Пожалуй, от всего происходящего у любого могла пойти голова кругом.
Тут Ребе прервал беседу и с улыбкой спросил у хасидов: «Ну, что? Может кто-то из присутствующих повторить этот трюк?» Впрочем, на ответ он особо и не рассчитывал.
Это напомнило чем-то похожую историю с Баал Шем Товом и мальчиком, который в нужный момент воскликнул «Г-споди, помилуй!», и тогда это решило все дело и исправило положение.
Слова и учение Баал Шем Това были обращены в первую очередь к самым простым и малограмотным евреям (хотя, конечно, не только к ним). Освобождение Ребе РАЯЦа касалось не только его самого и узкого круга его хасидов, а, по выражению самого Ребе: «всех, любящих Тору и исполняющих заповеди, и даже тех, кто просто называется евреем».
Вот «просто еврей» и раскачивался на заборе, повиснув вниз головой.
(Опубликовано в газете «Еврейское слово», №441)
Двар Тора. Хукат-Балак: Тайна смерти
Уроки Торы I. Хукат
