Рабби Менахем‑Мендл из Городка
«Дом Ребе» — одно из самых значительных сочинений по истории любавичского хасидизма, впервые изданное в 1902 году в Бердичеве.
Первую его часть, представляющую собой биографию р. Шнеура‑Залмана из Ляд, а также его предков, наставников и соратников, ныне готовит к выпуску издательство «Книжники». Предлагаем вниманию читателей главы о рабби Менахеме‑Мендле из Городка.
Глава V
Биография нашего учителя рава р. Менахема‑Мендла, да пребудет его душа в раю. Его пребывание на должности раввина Городка. Начало травли [хасидов противниками хасидизма] в наших краях
Наш учитель, святой р. Менахем‑Мендл, да пребудет его душа в раю, был уроженцем Витебска. Его отца звали р. Моше, да [преумножится, в заслугу этого] упоминания, его удел в мире грядущем. Он [р. Менахем‑Мендл] стал одним из первых в наших краях (в Райсине), кто начал ездить к нашему учителю Магиду, да пребудет его душа в раю. И стал одним из самых приближенных его учеников. Более того, он удостоился дважды побывать у нашего наставника Бешта, да пребудет его душа в раю .
Он был человеком исключительной скромности и смирения. Его товарищи, ученики Магида, да пребудет его душа в раю, говорили о нем, что природа его души связана с Б‑жественным атрибутом царственности, в которой величие сочетается со смирением. Ибо внешне он вел себя величественно. Облачался в исключительно пышные одеяния, которые все были на крючках , с головы до пят. И на которых не было ни пылинки. На голове носил роскошную шляпу и т. д. В душе же был исполнен самоотреченности и смирения. И, как известно, свои письма он подписывал «воистину нижайший» .
И много еще чего мы слышали от имени нашего Ребе заветного и возвышенного о нашем учителе, святом раве Менахеме‑Мендле. В частности, что тот был в некоторой мере наделен даром «судить, основываясь на том, что подсказывает нюх» и т. д. И не было тайного в душах людей, что не было бы явным для него .
В последние годы жизни Магида, да пребудет его душа в раю, наш учитель, рав Менахем‑Мендл, «прочно установил жилище свое» , постоянно проживал в Минске (как упоминается в письме нашего Ребе к р. Аврааму из Калиска, да [преумножится, в заслугу этого] упоминания, его удел в мире грядущем), а после того как Магид, да пребудет его душа в раю, скончался, [р. Менахем‑Мендл] вернулся в Витебск. И «прочно установил жилище свое» — поселился в Городке, что под Витебском.
И начал распространять [оттуда] драгоценный свет учения Бешта и Магида и в наших краях. Ибо до того этот свет был недоступен для живущих тут и сокрыт от них. И не знал о нем никто, кроме считаных счастливчиков, удостоившихся побывать [при дворе] Магида. Благодаря же [Менахему‑Мендлу] этот свет воссиял и для всех [евреев] нашей страны. И тогда многие [еврейские] жители Белоруссии начали ездить к нему [в Городок], чтобы жадно внимать его святым речам. И также его товарищи, жившие в наших местах (р. Авраам из Калиска, р. Исраэль из Полоцка и наш Ребе), ездили к нему . И также раввинов и праведников Польши имя его и [любое] напоминание о нем повергало в дрожь и т. д. .
И разошлась добрая слава его имени по всей земле, и правил он [хасидской общиной] наших мест на протяжении около четырех лет, до 5537 года .
Но вот какая загвоздка : как раз в те времена резко усилились нападки противников хасидизма на хасидов. Ибо когда святой р. [Менахем‑Мендл] начал распространять ясный свет учения Бешта и Магида и в наших местах, потемнело в глазах у всех хулителей [хасидизма]. И никак не могли они стерпеть сияние этого незамутненного света. Их зависть и ненависть разрастались все стремительнее, вызывая все новые потоки злословия. И все новые «свидетельства», со все большей настойчивостью представлявшиеся Виленскому Гаону, да [преумножится, в заслугу этого] упоминания, его удел в мире грядущем. И то, что раньше представлялось как пересказанное с чужих слов, стало представляться как прямое свидетельство. И говорили, что собственными глазами видели, что хасиды не следуют путями Торы .
Это побудило Виленского Гаона к тому, чтобы травить хасидов с еще большим рвением. Хасиды были побиваемы и попираемы , но никакие преследования не могли сломить дух людей нашего братства. Они оставались несгибаемыми, подобно железному столбу . Более того, именно травля закалила хасидов и побудила их служить [Всевышнему] с еще большим рвением и с еще большей самоотдачей . И сколько бы ни дули ветра, они оказались не способны сдвинуть [хасидов] с их позиций ни на йоту. «Чем больше их притесняли, тем больше они умножались [и распространялись]» . Ибо все время находились и приумножались числом те противники хасидизма, которые, будучи людьми богобоязненными и безупречными, присоединялись к хасидам. И хасидизм распростер свои крылья над всеми просторами нашего края и т. д.
Глава VI
Решение р. Менахема‑Мендла отправиться в Святую землю, да будет она отстроена и восстановлена вскорости, в наши дни, амен. Предшествовавшая этому поездка (на диспуты) в Вильну и в Шклов. Путешествие в Святую землю и прибытие туда. Два письма с пожеланиями мира от р. Мендла, направленные им [из Земли Израиля] в наши края
В 5537 году у нашего учителя, святого р. Менахема‑Мендла, возник святой замысел взойти в Святую землю, да будет она отстроена и восстановлена вскорости, в наши дни, амен, который вскорости превратился в окончательное и бесповоротное решение. Но прежде чем отправиться в путь, он решил позаботиться о том, чтобы [оставляемое им] маленькое стадо его овечек (в смысле члены нашего братства), избежало зубов львов, изготовившихся заглатывать своих жертв живьем. Для этого он решил отправиться в Вильну принять участие в диспуте с Виленским Гаоном, да [преумножится, в заслугу этого] упоминания, его удел в мире грядущем. Чтобы вынудить того признать истину и [таким образом принести] мир Израилю .
Так он и поступил. И наш Ребе отправился с ним . А [в Вильне] они остановились у гаона р. Шмуэля, да [преумножится, в заслугу этого] упоминания, его удел в мире грядущем, главы раввинского суда Вильны, который принял их с почетом еще и потому, что ему очень понравилась идея диспута, призванного положить конец распрям. Но Виленский Гаон отказался участвовать в чем‑то подобном, заявив, что запрещено диспутировать с «этими» и т. д. Дважды ходили наши наставники к нему [домой] и оба раза не смогли попасть внутрь, ибо гаон запер перед ними двери .
Влиятельнейшие раввины Вильны пришли к Гаону и сказали ему: «Наставник, вот прославленнейший из их раввинов прибыл для того, чтобы принять участие в диспуте с вашей честью. И когда вы, что несомненно, победите, наступит мир для всего Израиля». Но он не пожелал их слушать. А когда ему стали досаждать уговорами, предпочел покинуть город и отсутствовать до тех пор, пока наши наставники не уехали.
После этого наш учитель р. Менахем‑Мендл отправил нашего Ребе и р. Авраама из Калиска в Шклов, чтобы провести диспут там. Но и из этой затеи ничего не вышло. Хотя вначале удалось договориться, что если наши наставники победят, то им не причинят вреда. Но когда увидели, что наши наставники побеждают [своих оппонентов], пустили в ход силу и вели себя по отношению к ним недопустимо, оправдывая себя ссылками на авторитет Виленского Гаона, да [преумножится, в заслугу этого] упоминания, его удел в мире грядущем .
Стало понятно, что договариваться не с кем. Так что [наши наставники] прекратили попытки достигнуть взаимопонимания с противниками хасидизма и стали уповать на милость Всевышнего, Благословен Он, который «не оставляет благочестивых Своих» и «взыщет за преследуемого» . И начали готовиться к поездке. В том числе и наш Ребе.
В месяце адар 5537 года наш учитель р. Менахем‑Мендл, р. Авраам из Калиска, р. Исраэль из Полоцка и наш Ребе, со всеми своими домочадцами и сопровождаемые множеством членов нашего братства, пустились в путь. Огромный караван. Многие видные хасиды поехали проводить [направляющихся в Святую землю] до Могилева (что на реке Днестр), где «с горечью в душе» расстались со своими наставниками. И остались как овцы, лишившиеся пастуха, [фактически] в зубах львов и т. д. Там, в Могилеве, все в один голос начали говорить о том, что не следует позволять нашему Ребе ехать [дальше] и что он должен остаться тут [в Белоруссии], чтобы заботиться о духовном и материальном преуспеянии членов нашего братства. Его очень долго уговаривали. Настойчиво уговаривали его остаться и наши наставники . Пока в конце концов наш Ребе не уступил уговорам. При расставании рыдали все: и убывающие, и остающиеся. А затем разъехались в разные стороны: члены нашего братства вернулись по домам .
5 элуля [р. Менахем‑Мендл и его спутники] прибыли, с Б‑жьей помощью, в святой город Цфат, да будет он отстроен и восстановлен вскорости, в наши дни, амен. Город широко раскинулся, а многие дома в нем — заброшены и свободны. Также в городе было много синагог, включая ту, в которой в свое время молился р. Йосеф Каро. Сохранилась и купальня, [построенная вокруг источника, в котором совершал ритуальные омовения] Аризаль. Ввиду всех этих обстоятельств они решили поселиться там. Но у них закончились деньги, ибо по пути они столкнулись с большим числом людей, живущих в беспросветной нищете, и очень много потратили на помощь им. Заниматься же коммерцией у них не было возможности — как из‑за отсутствия товаров на продажу, так и по причине незнания местного языка. Поэтому они отправили р. Исраэля из Полоцка обратно. Сначала он должен был посетить общины сопредельных со Святой землей стран, чтобы собрать там средства, которых хватило бы [новоселам] для того, чтобы продержаться первое время. А затем вернуться в нашу страну, с тем чтобы побудить членов нашего братства организовать регулярную отправку средств на содержание [переселившихся в Святую землю товарищей].
Р. Исраэль исполнил порученное ему. Сначала он посетил Кушту (Стамбул) и обошел всех [еврейских] богачей города. Те были приветливы с ним и щедро пожертвовали [на нужды] представляемой им общины. Кроме того, он посетил совет [стамбульской] общины, где был встречен с почетом, подобного которому не удостаивался ни один из послов [других общин], и получил сумму в шесть тысяч [османских] «львов» , около пяти тысяч из которых отправил нашим наставникам в Цфат .
После этого он прибыл в наши места и несколько лет, совместно с нашим Ребе и проповедником Любавичской общины р. Иссахаром‑Бером, занимался тут организацией отправки регулярного содержания [переселившимся в Святую землю]. Он собирался вернуться в Землю Израиля, но обстоятельства сложились так, что этим планам не суждено было сбыться. Р. Исраэль скончался в Фастове и был похоронен на еврейском кладбище этого города рядом с покоящимся там святым р. Авраамом, сыном Магида, да пребудет его душа в раю .
Наш учитель, святой р. Менахем‑Мендл, и святой р. Авраам а‑Коен [из Калиска] остались в Святой земле, в святом городе Цфате. И дал Всевышний милость этому народу (членам нашего братства) в глазах братьев наших, сынов Израиля, уже живших [на момент прибытия хасидов] в Святой земле. В особенности — общин святых городов Иерусалима и Тверии, да будут они отстроены и восстановлены вскорости, в наши дни, амен. И в частности — сефардов , которые видели в наших наставниках кого‑то вроде архангелов, а самих себя, в сравнении с ними, — подобием саранчи. В месяце кислев 5538 года прибыло письмо [к главам хасидской общины Цфата] из святого города Иерусалима, да будет он отстроен и восстановлен вскорости, в наши дни, амен, в котором содержалась нижайшая просьба перебраться на постоянное жительство туда. С аналогичными просьбами к ним неоднократно обращались и из Тверии. В месяце шват [того года] наши наставники провели в Тверии две недели, на протяжении которых они были окружены такой любовью, что время пробежало незаметно и т. д.
Один из самых почтенных глав сефардской общины Тверии, сват одного из ее глав, выдал свою дочь за сына нашего учителя, святого рава Менахема‑Мендла, славного и обходительного р. Моше. И дал в приданое восемь сотен «львов» и т. д. Сефарды Святой земли были в курсе обвинений против [хасидов], выдвигавшихся в наших местах. Им они казались смехотворными и нелепыми . Они показали нашим наставникам полученное ими из наших краев послание с изложением обвинений [против хасидов], скрепленное подписью раввинского суда. Послание было датировано адаром 5537 года (т. е. временем, когда наши наставники были на полпути из Белоруссии в Святую землю). Так что очевидно, что оно было послано с намерением оклеветать наших наставников. Сефарды передали листы с изложением [лже]свидетельств р. Аврааму из Калиска с тем, чтобы он их сжег. Они пробыли у него несколько дней, после чего он сжег их на глазах у всех глав [общины] города и т. д.
И находясь в Святой земле, наши наставники не прекращали обращаться к главам противников хасидизма в наших краях с предложениями примирения. Наш наставник, святой рав [Менахем‑Мендл из Витебска] направил открытое письмо ко всем великим [раввинам] наших краев. Это письмо было послано членам нашего братства, с тем чтобы те размножили его и распространили как можно шире. Еще одно письмо было адресно направлено в Вильну. Эти письма — ценнейшее свидетельство того, как настойчиво наши наставники стремились к примирению, демонстрируя при этом исключительное смирение и кротость. И поэтому мы приводим тут сокращенный текст этих посланий.
Первое письмо — то, что было послано членами нашего братства, для передачи раввинам Волыни, Литвы и Райсина.
Издалека желаю я мира мирным и верным [людям] Израиля и т. д., славящимся [знанием] Торы, гаонам мирового масштаба, светилам Израиля и его святыням и т. д., Их чести, главам мудрецов Волыни, Литвы и Райсина, да хранит их Всевышний и да будут они хранимы Всевышним.
Вслед за пожеланиями мира я хотел бы выразить свое почтение к красоте и великолепию царства вестников мира, хотя пока и не удостоился лицезреть их. И, конечно, было бы лучше, если бы они явились мне, с Б‑жьей помощью. Но грехи наши лишили нас этого блага. Поэтому я буду просить Г‑спода, чтобы Он сделал угодным в их глазах содержание моего мирного послания и т. д. Ибо вот мы неустанно просим и ищем мира и добра для них.
Я прямо и не через посредника обращаюсь к ним, с Б‑жьей помощью, с призывом о мире. Отсюда, из святого города Цфата, да будет он отстроен и восстановлен вскорости, в наши дни, амен, я хотел бы поведать им о величии сияния светил Святой земли. [Не о нем самом, ибо [оно столь прославлено, что не нуждается в [моем] подтверждении. [Но о том, как] причастился я [их света] лишь немного, и прозрели глаза мои. И убоялся я страхом великим , взглянув на места, в которых [когда‑то] ликовали мои предки, но были изгнаны из них в наказание за грех беспричинной ненависти. И мы все еще не очищены от греха сердечной розни с людьми «города многих улиц » , с наставниками моими и учителями, что в каждом городе. Сатанинский замысел продолжает успешно осуществляться и по малый сей день.
И сказал я себе: благом будет мне искать мира и стремиться к нему . Мир для братьев моих ищу я и т. д. И если я согрешил пред Всевышним или пред ними, задев их честь и т. д. Обращусь я к людям и скажу: «Грешил я и прямое искривил и т. д.» . Снова и снова прошу я вашего прощения. И теперь, после того как я сделал возложенное на меня, ответственность за то, как ситуация будет развиваться дальше, ложится на Их высочества, моих господ. Я же всецело уповаю на Г‑спода Б‑га и на них, следующих Его путями и верных Его заповедям. И как Он всемилостив, так и они. И Он, Милостивый, простит грех и не погубит. И так же поступят и они: не будут жестоки и немилостивы, упаси Г‑споди.
И такой был мой путь от начала, и прежде бытия моего в Земле Израиля : я всегда жаждал и вожделел единения и единства. Но что я могу поделать, если «толмач между нами» — раздувающие лживые слухи и глаголющие ложь им в глаза, дабы злостно оговорить нас пред ними, пред ликом их — ликом львиным . Так что даже будь их сердца как сердце льва, не могли они не пасть духом . Хотя будь они умны, постигли бы это, уразумели бы , что ложно свидетельствовали против нас . И да не осудим мы опасающихся [веря наговорам на нас], ибо что они могут поделать: судья судит, основываясь на том, что видят его глаза и слышат его уши. А ярмо ответственности — на вые свидетелей . А они — сплошь уста, сквернословящие нас. И, как следствие, становится народ пищею огня: не щадит человек брата своего . Поэтому как бы ни стремился я договориться о примирении, «но он думает не так… ибо в сердце его — уничтожить и истребить» . Ибо «миролюбив я, но как заговорю — они к войне» .
А теперь издалека поведу мысль мою , и не «пред лицом вашим» и т. д. Ибо против кого вышли цари Израиля? За кем вы гоняетесь и т. д. А теперь на вас, мужи, [возложена] эта заповедь, восстановить союз жизни и мира с нами. А за ними наверняка последуют все, кто прямодушен и т. д. Ведь отец один у всех нас, ведь Б‑г один сотворил нас! Почему же изменяем мы — каждый брату своему, «оскверняя завет отцов наших?» , «истребит Г‑сподь все уста льстивые, язык, говорящий надменное» , «и бить будет он страну бичом речей своих» , «не будут делать зла и не будут губить на всей Моей святой горе» . «Мало вам досаждать людям, что вы [хотите] досадить и Б‑гу?» «И вот второе делаете вы: покрывается слезами жертвенник Г‑сподень с плачем и стоном и т. д.» . «Но что вы будете делать в день воздаяния [и бедствия, (которое) придет издалека? К кому прибегнете за помощью и где оставите славу вашу?]»
«О братья мои, не сотворите зла!» , не дай Б‑г. Ведь до того дня , когда вы предали нас, об этом незачем было говорить — мы же сыны того же завета, что и вы. Тем не менее с нашей стороны [ничто] не воспрепятствует [примирению], и мы даем полное прощение [нашим обидчикам]. Твердое, однозначное и непреложное. За все причиненное одним телу и имуществу другого. Единственное, что нам нужно [взамен], — это мир Израилю. Всеобщий и безоговорочный. И чтобы полностью очистить себя от всех подозрений, возникших в результате возведенной на нас лжи , мы призываем в свидетели себе небо и землю . Вот Г‑сподь Всевышний, Г‑сподь — Он Б‑г, Г‑сподь — Он Знающий и т. д. Если восстанем и изменим , не дай Б‑г, и преступим даже одно из ограничительных предписаний или устрожений той или иной заповеди, «никто [из нас] погребальни своей не заградит» , и не спасет Г‑сподь, как [спасает] в сей день. И что нам сделать «еще и будет это выполнено»?!
И отныне, вожди наши, господа наши, братья наши и плоть наша! Что было — то было. Прошло и словно не было. Мы же молим о будущем. «Не будет ныне пристыжен Яаков [и не побледнеет теперь лицо его]» . И не будет более ни раскола, ни разлада. «И Г‑сподь да даст провозвестниц воинству великому» . «Принесут горы и холмы мир народу» , «Народу , живущему в нем, прощен грех» .
На этом мы заканчиваем краткую цитату из письма к раввинам вышеупомянутых стран. В конце есть приписка, адресованная членам нашего братства:
Огромная просьба — исполнить все, о чем говорится в этом послании. Размножить и разослать во все пределы [в которых есть общины] Израиля. «Мудрый сердцем примет заповеди [а глупый устами (пустослов) споткнется] и т. д.» . Станьте третьим из столпов, на которых держится мир: справедливость, истина и мир. И да будут возложены благословения на голову [того, кто принесет мир], ибо «не нашел Всевышний иного сосуда, который удержал бы благословение, кроме мира, как сказано: “Г‑сподь даст силу народу Своему, Г‑сподь благословит народ Свой миром” » . «И к нему стечение народов» с четырех сторон света с приходом праведного Избавителя, исход [явления] которого «от всякого глаза укрыт» , «пусть Он поторопится, пусть ускорит деяние Свое, [чтобы мы увидели; и пусть приблизится и настанет преднамерение Святыни Израиля — тогда мы будем знать] и т. д.» .
Речение Менахема‑Мендла, сына рава, господина моего и наставника Моше, да [преумножится, в заслугу этого] упоминания, удел этого праведника в мире грядущем и да будет благословенна память о нем.
Письмо второе — от господина нашего, святого ребе Менахема‑Мендла, мудрецам Вильны, особо.
Услышьте имя мое, сыны Израиля , возлюбленные мои, близкие сердцу моему, вожди мои, правители и управители, мудрые старцы и судьи, люди града верного , святая община Вильны, да хранит вас Г‑сподь и т. д.
Вслед за пожеланиями мира драгоценной красоте великолепия их величия и т. д. После того как я побывал в вашем святом стане, спокойном в домах своих и процветающем во дворцах своих и где приняли меня с распростертыми объятиями и с бесконечной любовью , которая служила мне источникам сил с тех пор, как я побывал там, и по сей день. И на нее полагаюсь я, вознося руки к ангелам мира, которых пока что не удостоился лицезреть.
Конечно, было бы лучше, если бы они явились мне, но что поделать: гора [разделяя] высится между нами . И Всевышний, Г‑сподь истины, да устранит «толмача, что между нами , — клеветников, [создателей] покровов разделяющих, склочников, разлучающих привязанных друг к другу, и сеющих раздоры между братьями ». Они — те, кто наводит беду на Израиль . Они — те, кто является источником всякого ущерба. По их слову разражается всякая распря и всякая напасть . Их руками проливается кровь душ бедных невинных . Они сбили с пути праведников, которые шли без умысла [не зная, в чем дело] , творя повсюду, куда смогли дотянуться, [неправый] суд и расправу.
Г‑сподь Б‑г Израиля знает, и [народ] Израиля знает, что ложно свидетельствовали против нас . И вот ныне я стою на Святой земле, и да будет Г‑сподь Б‑г мне свидетелем, Им я клянусь, Имя Его вознося, что если есть в нас, в наших позициях и в наших верованиях, упаси Г‑споди, хотя бы тень чего‑то неприемлемого или нечто противоречащее нашей святой Торе (как Письменной, так и Устной), включая какое‑либо из ограничительных предписаний или устрожений той или иной заповеди, если мы как‑либо восстаем против Всевышнего и его Машиаха, то да не будет нам спасения в сей день.
Если же мы искренне и безукоризненно поступаем и следуем [предписаниям] нашей святой Торы, данной нам через наставника нашего Моше, мир праху его, как они истолкованы нашими, благословенной памяти, мудрецами Мишны и Талмуда, гаонами , [кодификаторами] ранних и поздних поколений, и законодателями [последних поколений], «воды которых мы пьем» , то да услышь Г‑сподь поругание рабов Твоих и воздай нам семикратно светом сияния лика Твоего, объединив сердца наши для служения Тебе, трепета пред Тобой, и да будем мы верны Твоим заповедям, ибо в них жизнь наша и долголетие, ими мы заняты, вожделея и алча их постоянно. И идем ради них на самопожертвование, ибо к ним влечение наше.
Хотя «много к чему приводит ребячливость» начинающих, которые, едва завидев свет, начинают святошествовать, по малограмотности и скудоумию своим, ибо не удостоил их Всевышний [того, о чем сказано] «Слава Б‑жия — таить дело» . Они простодушно полагают, что все сводится к облачению в определенные одеяния, совсем не задумываясь о внутренних смыслах, ибо те выше их понимания и восприятия. Но истина всегда найдет путь [проявиться], «и ясно выскажут знание мои уста» , что речь идет о не видевших лица моего и отринутых мною двумя руками. Но законоучители — они знали меня , и обучал я мудрости разумных и знанию — способных понимать , по мере доброй руки Б‑жьей, что была со мною .
Я взываю к вам, учителя мои и наставники, братья мои и верные товарищи: Б‑га я боюсь , и да будет Он свидетелем нам, что мы отрешаемся [от прошлого], оставляем и прощаем всем, кто гневался на нас и донимал нас, всем, кто причинял нам зло и наносил ущерб нашему имуществу. И да искупит их [прегрешения] Г‑сподь милостивый, так что не останется от них и следа, ибо намерение их было — во имя Небес. Но ныне [говорим] вам, внемлите нам и т. д. Отныне и впредь не грешите против нас, пожалейте себя и свои добрые дела, дабы не лишиться вам [награды в грядущем] мире в одночасье. Ибо Б‑га мы боимся и Ему служим и т. д. И вы свидетели мне — Израиль и Восседающий в высотах, что в бытность мою в вашем святом стане я стремился и усердствовал быть свободным [от долгов] пред Г‑сподом и пред Израилем и ходил [к Виленскому Гаону], чтобы дать объяснение всему [требующему объяснения] и выявить истину, но не получилось. И ныне, когда Г‑сподь привел меня в место вечного пребывания Своего, вместилище великолепия нашего, опустевшее от всех населявших его и преданное разрушению за грех беспричинной ненависти наших пылких предков, ненавистна мне жизнь, и дурно в моих глазах творящееся и горька смерть. Ибо заблуждаются люди на наш счет, включая и праведников, гораздо больших, чем мы.
И поэтому я обращаюсь с просьбой о примирении и возвращении их и т. д. к Б‑гу жизни. Господа мои и наставники, чей мизинец толще чресл моих , если я или кто из моего окружения (а я стою во главе многочисленной общины) чем‑то согрешил против их чести и чести царей, то я снова и снова прошу их простить меня. И Всевышний — Он благ. И Он, милостивый, простит грех. А вы, держащиеся Г‑спода вашего, Б‑га жизни и Его качеств, откликнитесь и скажите «амен».
Отныне, братья наши, сыны Израиля, прошу вас, отстранитесь от этого зла из всех зол, и да не будет больше у нас четырехглавия , ибо кто подобен Израилю, народу единому на земле , отец один у нас , и Б‑г единства сотворил нас, как же можем мы предавать друг друга? И подобно воплю, упоминаемому в Писании , возоплю в полный голос: [«и взывали к Г‑споду Б‑гу их во весь голос» , и что они кричали? Сказал Рабби, а есть кто говорит, что это был р. Йоханан:] Ой! Ой! Храм разрушен! Святилище сожжено! Праведники убиты! Народ Израиля изгнан со своей земли! А этот [дурное влечение к идолопоклонству — см. Раши там] продолжает «выплясывать меж нами» . Братья мои, не творите зло, переча народу Г‑сподню, ведь вся земля пред вами и глаза всего Израиля обращены на вас. И примирение с вами приведет к всеобщему примирению. И тогда, само собой исполнится [благословение] «и клеветникам да не будет надежды», «Истребит Г‑сподь все уста льстивые [язык, говорящий надменное]» , «не будут они причинять зла и не будут губить [на всей горе святой Моей, — сказал Г‑сподь]» .
Уповаю я на жителей града верного, мирных людей Израиля, что сохранят они верность верным. Весь народ Израиля, во всех поколениях его, отличала черта, унаследованная от праотцов наших, Авраама, Ицхака и Яакова, — стремление к миру и единству. Евреи милосердны, милостивы, стараются помогать друг другу и сострадают братьям своим, говоря: «Мужайся, и будем твердо стоять за народ наш и за города Б‑га нашего [а Г‑сподь сделает, что Ему угодно]» . Ибо в эту пору все мы нуждаемся в мощной поддержке и т. д. В уповании на то, что обрел милость в глазах ваших, простираю руки к Небесам и взываю к миру, благословению и жизни.
Ведь слово Мое — призыв и просьба о мире. С жадным нетерпением жду вашего достойного ответа. И да удостоит нас Всевышний, Благословен Он, восстановления Сиона и Иерусалима.
Речение воистину нижайшего Менахема‑Мендла, сына рава, наставника моего и учителя Моше, да [преумножится, в заслугу этого] упоминания, удел этого праведника в мире грядущем и да будет благословенна память о нем.
Как мы видим, святой рав [Менахем‑Мендл] искал мира и стремился к нему изо всех сил. Но его призывы не нашли ни малейшего отклика [в лагере противников хасидизма], и они остались на своих позициях (как будет, с Б‑жьей помощью, описано ниже происходившее в дальнейшем). Когда наш учитель, святой рав [Менахем‑Мендл] увидел, что все его усилия пропадают втуне, он прекратил свои обращения [к противникам хасидизма] и в дальнейшем писал только преследуемым членам нашего братства, что жили вне пределов Святой земли. Пытаясь утешить их, поддержать их дух, призывая уповать на Всевышнего, Благословен Он, который не оставит их .
И члены нашего братства собрались с силами и дали отпор тем, кто пытался расправиться с ними и воспрепятствовать их святому служению, и всё снесли на своих плечах . Что бы ни происходило с ними, хорошее ли, лучшее ли, они оставались верны себе. И также за происходившим с нашими наставниками, что переселились в Святую землю, да будет она отстроена и восстановлена вскорости, в наши дни, амен, продолжали следить, поддерживая их пребывание в Земле Жизни, и создали для этого упорядоченные механизмы сбора средств на их регулярное содержание. Контроль над организацией этой деятельности осуществляли наш Ребе, святой р. Исраэль из Полоцка и святой р. Иссахар‑Бер, проповедник из Любавичей.
Ежегодно прибывали послы из Святой земли, забирали собранное тут и переправляли туда, в Святую землю, нашим наставникам. Те, в свою очередь, ежегодно составляли письма, включавшие в себя отчеты [о том, на что были потрачены полученные средства]. В этих письмах они наставляли членов нашего братства в Торе и служении и трепете пред Всевышним. А также касались вопросов руководства и велели поставить нашего Ребе во главе, чтобы не быть им словно стадо, лишенное пастыря. И нашему Ребе написали, чтобы он принял на себя бремя руководства общиной. Ибо поначалу наш Ребе не соглашался принять на себя подобный груз. И также многие из членов нашего братства были против его кандидатуры и склонялись к тому, чтобы пригласить сюда кого‑нибудь из польских цадиков. Но эта идея пришлась не по душе нашим наставникам, что в Святой земле .
Поэтому они много писали нашему Ребе и членам нашего братства [в Райсине], пытаясь переубедить и одного и других. Их усилия принесли плоды: хасиды согласились признать нашего Ребе своим главой, а наш Ребе согласился возглавить членов нашего братства, принять на себя руководство общиной Йешуруна и указывать им путь, которым идти и т. д. И свет хасидизма начал сиять в нашей стране со все нарастающей силой и со все нарастающей мощью . Как будет, с Б‑жьей помощью, описано ниже в подробностях.
Глава VII
Краткое изложение происходившего с [нашими наставниками] в Святой земле. Кончина нашего учителя — р. Менахема‑Мендла. Письмо от р. Авраама из Калиска, в котором сообщается о его кончине. Потомки нашего учителя и его писания
Пребывание в Святой земле также оказалось связанным с многочисленными сложностями. Во‑первых, им всячески досаждали представители ашкеназской общины, сложившейся в Цфате [к моменту приезда туда хасидов. Во‑вторых,] они столкнулись там с многочисленными приверженцами секты Шабтая Цви, да сотрется память о нем, которые, как могли, притесняли их. [В‑третьих,] градоправитель пытался оговорить их и всячески запугивал. Наш учитель, святой р. Менахем‑Мендл, был человеком слабого здоровья и исключительной чувствительности. Напасти подкосили его, и он слег на несколько недель. Крайне затруднительным было и их финансовое положение, пока не поступили первые деньги из наших краев, что несколько облегчило их положение.
Вышеперечисленные притеснения и травля вынудили рава р. Менахема‑Мендла перебраться из Цфата в Тверию, где большую часть [еврейского населения] составляли сефарды, благоговевшие пред ним, как уже упоминалось выше .
А р. Авраам из Калиска оставался в Цфате до 5544 года, пока градоначальник не выставил его оттуда силой. Только тогда и он перебрался в Тверию. Но и там местные власти досаждали им. Градоначальник Тверии оказался не меньшим злодеем и самодуром, чем цфатский. И охотно включился в травлю наших наставников, развязанную тем. Но закончилось все тем, что на притеснителей обрушились тягчайшие неприятности, а нашим наставникам дал Г‑сподь покой от всех окрестных врагов их , .
В 5545 году в тех местах начался голод. Но и тогда не оставил Всевышний благочестивых своих и в голод продолжал давать им пропитание (см. об этом в письме, датированном 5545 годом). В следующем, 5546 году стало полегче, и наш учитель, святой р. Менахем‑Мендл, построил себе достойный дом и возвел весьма пышную синагогу .
Но в 5547 году в тех местах начались масштабные эпидемии, повергшие жителей города в панику и отчаяние. Р. Менахем‑Мендл сильно горевал, мучился из‑за этого и очень страшился и т. д. В результате он слабел и слабел, что привело к болезни, от которой он, за грехи наши, скончался. Это произошло в первый день месяца ияр 5548 года, как указано в письме святого р. Авраама а‑Коена [из Калиска], адресованном членам нашего братства, проживающим вне Земли Израиля. В этом письме говорится о кончине нашего учителя, святого р. [Менахема‑Мендла], и горько и безутешно оплакивается утрата Израилем венца нашего великолепия.
Ниже мы приводим текст этого письма, названного автором «Упокоение ребе» :
Отныне ослабели руки наши . Давлюсь я стенаниями, ныне в горечи плачей наших возвещаем, что справедлив Г‑сподь, твердыня моя, [и нет в Нем несправедливости] : Твердыня [Он], совершенно Его деяние, ибо все пути Его правосудны; Б‑г верный [Он], и нет [в Нем] кривды, праведен [Он], и верно это . Ибо стрелы Всемогущего во мне, и яд их пьет дух наш . Сдвигает землю с места ее, и сотрясаются столпы ее . Скажет солнцу — и не светит оно светом, тьма опустилась на нас, и светильник наш потух. Лишились мы души нашей при жизни. Умолкнем ли мы или изольем в словах горечь душ наших — горе нам от сказанного, горе нам от несказанного.
Вот, сделал Всевышний дело в Израиле, от которого у каждого услышавшего о нем зазвенит в обоих ушах . Ибо упал венец головы нашей [горе нам, ибо согрешили мы] . Голова его — чистое золото , он дал славу свою небесам . С неба сражались : ангелы (ариэли) и [праведники, уподобленные несокрушимым] утесам, сражались, перетягивая друг у друга ковчег [удерживаемый с двух сторон], и те, что на Небесах (высшие), победили . Это [есть то], что говорил Г‑сподь так: «Через близких Мне освящусь и пред всем народом чтим буду» . Страшен Б‑г в освященных Им , в почитаемых Им. Ибо забрано было облако славы. Бесславие — покинула слава Израиль, ибо захвачен ковчег Б‑жий . Погиб праведник , и нет его больше, ибо прибрал его Всевышний. Да не умолкнуть нам , [каясь в том, что] решили мы подобно отцам нашим [провинились мы, творили беззаконие] . Ибо поражен был праведник на ложе своем болезнью и провел в недуге дни долгие и месяцы. От месяца ав 5547 года до второго дня новомесячья месяца света (зив) 5548 года, когда был сокрыт ковчег святости, по множеству грехов наших. И весь период «меж теснин» не отпускало его. Только в Дни трепета дал ему Г‑сподь покой от всех окружающих его [бед], давая ему возможность вести общественную молитву по обыкновению его — так, что все кости его говорили: Г‑споди, кто подобен Тебе? Как жаль пропавших [праведников, и нет им замены] . И также в Пурим, хотя он и был уже совсем‑совсем слаб, собрался с силами и пришел в синагогу, чтобы принять участие в публичном чтении свитка [Эстер], ибо публичное поминание чуда предпочтительнее . А затем болезнь вернулась, доводя его до полного изнеможения. Это были те муки праведника, которые достойны служить жертвенником, на котором искупаются все [грехи всего] Израиля. Он отощал настолько, что это приближалось к грани чего‑то нечеловеческого. Тем не менее разум его оставался ясным, восприятие четким, речь разборчивой и связной. До самого последнего момента его мысли оставались острыми и глубокими. И выражал он их с величайшей выразительностью и точностью.
Незадолго до кончины он предостерег окружающих его: «Отступите от меня, ибо, вот, Всевышний встал рядом со мной». И почти сразу же вернулись и подступили к нему, как [стояли] до того. [И стояли так] пока не покрылся он предсмертной испариной. И спросил его сын, что это за испарина и какова ее природа. И сказал он: «Тише! Ибо это конец всякого [и далее] праведность его предшествует ему. Справедлив Г‑сподь, ибо ослушались мы слова Его ». Что касается его завещания семье, то его он составил задолго до своей кончины. Как только он отчаялся поправиться, так сразу и распорядился составить. Кроме того, в дальнейшем мы обсуждали с ним некоторые моменты, касающиеся руководства [общиной].
И все, что приводится в наших письмах от его имени, было написано по его распоряжению и в тех частях писем, в которых он предписал. Все, что написано, и все, что вы увидите своими глазами. Все сказанное и все увиденное им. И то, что говорил он, читая все письма, полные пожеланий мира и т. д., наслаждаясь их любовью, [заключенной в них]. Братья наши, сыны Израиля, по сию пору могли мы положиться на милость Всевышнего при жизни Его чести, праведника, [подобного пальме] . Но теперь саженец его сменяет его, ибо дорогой сын его как кедр в Леваноне возвышается , насаждение в доме Г‑споднем .
Вот, мы призваны подтвердить, что при жизни Его чести он поручил нам обратиться ко всем товарищам нашим, внемлющим гласу Г‑спода, братьям нашим, людям мирным и верным нам, чтобы ради него, ради него поступить по милости и по правде: обратить взоры свои и сердца свои на его сына, поразительного и выдающегося, достопочтенного и богобоязненного, Его святость, учителя нашего и наставника р. Моше, да светит светильник его. И чем только можно облагодетельствовать и поддержать его, обеспечить его пребывание в Земле [Израиля]. Ибо в доме его пусто и т. д. И поэтому мы просим вашей защиты и помощи ему ради того, чтобы [не была посрамлена] его честь, чтобы не пришлось ему, не дай Б‑г, покидать Землю [Израиля]. И чтобы надежно обеспечить ему возможность пребывания в Земле [Израиля]. Чтобы была Тора Г‑спода на устах его и не отступила от них во все дни земли .
Впредь я не буду возвращаться ни к чему из вышесказанного в своих частных письмах, ибо это причиняет мне душевные страдания. Кроме как в письмах, адресованных тем, кто занимается [сбором] пожертвований, и с кого я обязан спрашивать и напоминать и т. д. Ибо, представив это письмо вниманию общины, мы исполнили возложенное на нас, в полном соответствии с предписаниями того праведника касательно того, что должно было быть предано гласности. И теперь заповедь исполнить [переданное нами] лежит на них. По мере их благосостояния и по мере блага. Ниспосланного им Всевышним и т. д.
Вот слово пишущего сквозь слезы от имени всех братьев ваших отсюда, из святого города, места, о котором сказано, что [еврейское присутствие в нем] не будет прервано , в месяце сиван 5548 года (по малому счету ), из святого города Тверии, да будет он отстроен и восстановлен вскорости, в наши дни, амен.
Кроме того, [р. Авраам] обратился к членам нашего братства с письмом, которое назвал «Хвалебное слово о сыне ребе». И там он пишет так:
Слышал я от Его чести «святых уст» , т. е. ни от кого иного, как Его чести, святого рава [Менахема‑Мендла из Витебска], да пребудет его душа в раю, [и сообщаю, что] в период своей продолжительной болезни [он] был буквально отрешен от всего мирского, и все его помыслы блуждали по миру истины . И изрек он три тысячи притчей о каждом годе из лет, прошедших над ним , связывая их с миром истины и т. д.
На этом заканчивается интересующая нас часть письма. Далее [р. Авраам] в пространной форме увещевает членов нашего братства поддержать р. Моше, сына ребе [р. Менахема‑Мендла], и см. там . Наш Ребе также обратился с письмом к членом нашего братства , утешая их после утраты учителя нашего, святого ребе, да пребудет его душа в раю, именуя его «дыхание ноздрей наших, о котором сказано: “в тени его будем жить” и т. д.» . Это письмо опубликовано в сборнике его святых посланий («Игрот кодеш») [включенных в Танью] . Существует более пространная версия, пока остающаяся в рукописном виде. И в ней он также обращается к членам нашего братства с просьбой оказать помощь сыну ребе и святому р. Аврааму а‑Коену, да пребудет его душа в раю и см. там.
Из приведенного выше письма р. Авраама из Калиска, как и из многих других писем, хранящихся в рукописях, касающихся р. Моше, сына нашего учителя, святого ребе [Менахема‑Мендла], складывается впечатление, что р. Моше был великим человеком. Это следует из письма, написанного нашим Ребе после смерти его наставника [р. Менахема‑Мендла] и обращенного к членам нашего братства. В нем он пишет так:
И в частности, когда его речи, т. е. молитвы и просьбы, будут истолкованы Его святостью, нашим учителем и наставником р. Моше, да светит светильник его, приятным и милым, поразительным и выдающимся, потоком Б‑жьим, полным знания и богобоязненности, как сказали наши мудрецы: «Никому разум человека не близок так, как его сыну » и т. д.
И см. также пространные [увещевания об этом в письмах нашего Ребе] там .
После кончины нашего учителя, святого ребе [Менахема‑Мендла], его сын пребывал в тени Его святости р. Авраама из Калиска, который прожил после кончины нашего учителя примерно двадцать лет, на протяжении которых он оставался главой [хасидской общины] Святой земли, да будет она отстроена и восстановлена вскорости, в наши дни, амен.
У р. Моше был сын. Его звали р. Шмуэль (как упоминается в конце письма, датированного 5549 годом).
[Также] у нашего учителя, святого ребе [р. Менахема‑Мендла], была дочь, [госпожа Зисл], которая умерла еще при жизни отца, незадолго до его кончины. Она оставила двух осиротевших [детей] . Его зятя звали р. Дов‑Бер [сын р. Азриэля], да [преумножится, в заслугу этого] упоминания, его удел в мире грядущем. Он упоминается в письмах нашего Ребе, которые хранятся в рукописном виде.
Вдова нашего учителя, святого Ребе [р. Менахема‑Мендла, госпожа Сима], пережила своего супруга и находилась на содержании у своего сына, р. Моше.
Из учения нашего учителя, святого Ребе [р. Менахема‑Мендла], сохранились записи эссе (маамаров), которые он произносил перед членами нашего братства и которые записывались теми из них, кто был «[смышлен во всякой мудрости, обладал знаниями и был] понятливым в науке» . В частности, р. Элиэзером Зусманом, переписчиком святых текстов. Он систематизировал их (по главам Пятикнижия [стихи из которых истолковывались в них]) и издал, назвав книгу «При а‑арец» («Плод земли» ). В приложение к книге были включены многочисленные письма [р. Менахема‑Мендла], адресованные членам нашего братства, жившим вне Земли Израиля, и письма р. Авраама из Калиска. Многие письма так и не были изданы, и в нашем распоряжении имеются их рукописные оригиналы.
Есть еще одна маленькая книжка , в которой собраны его высказывания. Она называется «При [а‑]эц» («Плод дерева»). В приложении к ней опубликовано и его завещание.
На этом завершаем краткое изложение того, что нам удалось узнать о нашем учителе, святом Ребе Менахеме‑Мендле, да пребудет его душа в раю.
Рабби Шнеур-Залман из Ляд
Книга «Бейт Рабби» и ее автор
