Элул – последний месяц года в еврейском календаре. Это месяц подведения итогов уходящего года, месяц самоанализа и принятия добрых решений на будущий год. Само название месяца – тема для многочисленных истолкований, раскрывающих внутренний смысл этого судьбоносного отрезка времени перед Рош а-Шана. Одна из таких интерпретаций рассматривает название «элул» как аббревиатуру стиха из «Шир а-ширим» (6:3) «Ани ле-доди ве-доди ли» («Я – моему Любимому, а Он – мне»).

«Я» – это Кнесет Исраэль, всеобщая душа еврейского народа (искры которой – все еврейские души [Танья, ч. 1, гл. 37]). И, обращаясь ко Всевышнему, она называет Его: «мой Любимый», потому что любовь ко Всевышнему горит в сердце каждого еврея без исключения – лишь потому, что он еврей (Танья, гл. 18, с. 23б–24б). «Я принадлежу одному Всевышнему, – говорит Кнесет Исраэль, – а Он – только мой».

А немного раньше (Шир а-ширим, 2:16) та же мысль высказана несколько иначе (изменена последовательность слов): «Мой любимый – мне, а я – ему». Раши поясняет: все, что захотел Всевышний, Он приказал делать еврейскому народу: совершать жертвоприношение песах, приносить в Храм святые первинки урожая лучших фруктов, построить Мишкан и Храм и служить Ему там… И все Свои требования Он обратил именно к еврейскому народу, а не к народам мира. А все, в чем нуждается Кнесет Исраэль, она желает получить лишь от Одного Всевышнего, а не от кого-то другого.

Спрашивается: что нового добавляет к этому тот вариант, который содержит в себе название месяца элул (его мы привели первым)? Ведь суть обоих стихов – одна! Так в чем же различие между этими похожими стихами?

Дело в том, что в служении евреев Творцу, благословен Он, есть две стороны. Одна – это образ служения цадиков, то есть евреев, которые всегда стараются исполнять волю Всевышнего как можно точнее и лучше. Другая сторона – это образ служения баалей тшува, то есть тех, кто совершил ошибку, нарушил запрет Торы, однако раскаялся и вернулся к истинно еврейскому образу жизни. И вот именно эти две стороны служения Всевышнему выражают два приведенных выше стиха из «Шир а-ширим». «Мой Любимый – мне, а я – Ему» – это служение цадиков, хорошо знающих все, что Всевышний хочет от Кнесет Исраэль, – как предписания, так и запреты, – и старающихся выполнить все наилучшим образом. Они прилежно изучают Тору, совершенствуют свой характер и неизменно честны в общении с другими людьми. Поэтому они просят у Всевышнего все, в чем нуждаются, и хотят получить это лишь от Него одного.

Хороший пример такого образа жизни – рабби Зуся из Аниполи (еврейское название городка Аннополя в Хмельницкой области в Украине). Все время, пока он был в Межириче у своего учителя и ребе, магида1 рабби Дов-Бера, вся его семья питалась тем небольшим количеством муки и овощей, которые он оставил им, уходя в Межирич. Вернувшись, рабби Зуся увидел, как изголодались члены его семьи, вышел в поле и обратился ко Всевышнему: «Властелин мира! Зуся <он всегда говорил о себе в третьем лице, как о постороннем> и его семья хотят есть!» На обратном пути домой он увидел возле дороги свежевырытую яму, полную монет. Рабби Зуся взял несколько, а остальные оставил в яме, прикрыв землей. Он купил муку и овощи, которых должно было хватить на какое-то время, отдал их членам своей семьи, а сам опять предался своему святому служению Всевышнему, благословен Он.

Вот что значит: «Мой Любимый – мне». Всевышний желает, чтобы евреи, служа Ему согласно Торе, изучая ее и исполняя заповеди, очищали и освящали мир, создавая из него «обитель» Творцу. Как Алтер Ребе, Шнеур-Залман, пишет в «Танье» (ч. 1, гл. 36): Творец пожелал, чтобы Ему доставляло удовольствие, когда евреи «мрак превращают в свет», когда они освещают этот материальный мир – «самый нижний из миров» – светом Торы. Поэтому Он Сам заботится о том, чтобы те, кто старается как можно тщательнее и лучше исполнять Его волю, не нуждались ни в чем.

Другой вид служения Всевышнему – это служение баалей тшува, и оно выражается стихом «Я – моему Любимому, а Он – мне». Смысл его в том, что человек обязан побуждать себя к тшуве: стремиться максимально приблизиться к Б-жественному. И именно этот стих содержит в себе название месяца элула, потому что этот месяц – время подведения итогов и самопроверки. В течение этого месяца каждый обязан честно и объективно оценить свое духовное состояние в служении Всевышнему, раскаяться в совершенных проступках и принять добрые решения на будущее – как исправить то дурное, что сделал, и отныне творить лишь добро.

Чтобы лучше понять сказанное, вспомним стих из «Теилим» (25:8): «Добр и честен Г-сподь – поэтому Он указывает грешным дорогу». Мидраш комментирует (Мидраш Теилим, 25:8): почему Всевышний «добр» – потому что Он «честен»; почему Всевышний «честен» – потому что Он «добр». Автор «Теилим», царь Давид, хочет этими словами показать отличие Б-жественных качеств от качеств человека. У людей доброта и честность не обязательно совпадают: человек может быть добр, но не честен, или, напротив, честен, но не добр. Дело в том, что эти качества связаны с различными силами души. Чтобы быть честным, человек должен относиться к себе критически, постоянно контролировать и нередко заставлять себя делать то, что вовсе не хочется. Доброта же бывает природным свойством характера, и, чтобы проявлять ее, не нужно совершать особых усилий. (Наоборот, иногда приходится сдерживать доброту, если разум подсказывает, что проявление доброты к тому, кто ее недостоин, может принести больше вреда, нежели пользы.) Однако у Всевышнего доброта и честность тесно связаны: доброта – честна, а честность – добра. Кроме того, доброта и честность Всевышнего совершенно иные, чем у людей.

В Иерусалимском Талмуде (Макот, 2:6) приводится аллегорический рассказ. У Мудрости спросили: «Каково наказание грешника?» Мудрость ответила: «Грешников будет преследовать зло». У Пророчества спросили: «Каково наказание грешника?» «Душа согрешившая умрет!» – ответило Пророчество. Спросили у Торы: «Каково наказание грешника?» «Грешник принесет повинную жертву и будет искуплен», – последовал ответ. Наконец, спросили у Самого Всевышнего: «Каково наказание грешника?» Ответил Святой, благословен Он: «Пусть грешник совершит тшуву, и будет ему прощено». Вот почему и сказано: «Добр и честен Г-сподь – поэтому Он указывает грешным дорогу».

Ответы Мудрости и Пророчества – такие, которые диктует только честность, – Мудрость и Пророчество подобны качествам, свойственным человеку, ибо у него, возможно, честность не связана с добротой. Однако два других ответа – Торы и самого Всевышнего – это выражение качеств небесных, Б-жественных, в которых доброта и есть честность, а честность и есть доброта.

Если же приглядеться, станет понятно, что ответ Торы в большей мере связан с честностью. Да, согласно Торе, согрешивший получает искупление. Причем, как говорит Алаха, не только за грехи, совершенные нечаянно, по ошибке, но даже за совершенные сознательно, со злым умыслом. Однако это искупление достигается лишь в том случае, когда совершают жертвоприношение, а жертвоприношение не обладает абсолютной силой искупления. Все-таки есть преступления против воли Всевышнего, и жертвоприношение не искупает их. Если же грешник не совершает жертвоприношения, то в этих случаях, согласно Торе, подлежит наказанию – как по мнению Мудрости и Пророчества. Однако ответ Всевышнего – проявление именно доброты, доброты абсолютной, так как тшува дарует прощение за любое прегрешение. «Нет ничего, что могло бы устоять перед тшувой» (Зоар, Берешит, Мидраш неелам, Маамар Каин ве-Эвель ве-Шет, Танья, ч. 1, гл. 25, с. 31б).

Побуждение к тшуве имеет две разновидности. Первая – когда оно приходит Свыше: Всевышний Сам склоняет еврея к служению Себе. «Множество посланцев у Вездесущего» (см. комм. Раши на Иов, 37:8) – много поводов и причин, приводящих к тшуве. Сказано о Всевышнем (Шмуэль, II, 14:14): «…И предается раздумьям, как бы не оттолкнуть <еще дальше> оттолкнувшегося». Творец, благословен Он, дает человеку все возможности следовать прямой дорогой Торы и заповедей, а если тот все-таки сойдет с этой прямой дороги – вернуться и исправить все дурное, сделанное им. Всевышний постоянно думает, как спасти еврея, оторвавшегося от еврейского народа и отторгшего себя от истинного еврейства.

Правда, Всевышний дает человеку свободу самостоятельно выбирать свой жизненный путь – как сказано в Торе (Дварим, 30:15): «Смотри – предлагаю тебе Я <на выбор> сегодня жизнь и добро, смерть и зло». Всевышний открывает перед человеком две дороги: хорошую – физической и духовной жизни и плохую – физической и духовной смерти и предлагает ему самому выбрать, по которой из них идти. Но если тот выбирает, упаси Б-г, дурной путь и спускается по нему все ниже, Всевышний испытывает к нему бесконечную жалость и создает разнообразные ситуации, чтобы пробудить сознание этого грешника и подтолкнуть его к раскаянию. Иногда это сон, иногда – внезапно пришедшее воспоминание о родителях или более далеких предках, иногда – словно случайно услышанное слово, а иногда – как бы самостоятельное побуждение преодолеть свое состояние, уже ставшее привычным… Будто укол в сердце, этот толчок сотрясает и тело, и душу, и еврей спохватывается: а ведь я живу совсем не так, как надо! И принимает бесповоротное решение: начиная с сегодняшнего дня совершенно изменить свой образ жизни. Разорвать отношения с дурными товарищами, освободиться от рутины повседневной жизни, накладывать тфилин, есть только кошерную пищу, соблюдать субботу, а если женат – скрупулезно исполнять законы о чистоте семейной жизни… Такова первая разновидность побуждения к тшуве, возвращению к служению Всевышнему.

Другая разновидность побуждения к тшуве состоит в том, что еврей действительно как бы просыпается сам и устремляется ко Всевышнему. И надо заметить, что это не обязательно связано с раскаянием в совершенном дурном поступке – хотя обычно люди соотносят понятие о тшуве именно с искуплением греха. Нет, суть тшувы – это стремление стать лучше, благороднее, возвышеннее и духовнее. В этом смысле понятие тшувы относится даже к тому, кто очень благочестив и старается как можно лучше исполнять свои обязанности перед Всевышним. Когда человек задумывается о том, для чего сотворен мир, для чего он сам создан в мире, задумывается о смысле и конечной цели своей жизни, он – если рассуждает непредвзято и искренне желает узнать истину – неизбежно приходит к мысли, что истинное добро состоит в исполнении воли Творца.

Теперь мы еще лучше понимаем различие между приведенными выше стихами из «Шир а-ширим». «Мой Любимый – мне, а я – Ему» указывает на первую разновидность побуждения к тшуве: ту, которая посылается Свыше Самим Всевышним. А стих «Я – моему Любимому, а Он – мне» имеет в виду вторую разновидность: пробуждение в себе силами собственной души стремления заняться служением Всевышнему и совершенствоваться в нем.

И, как было сказано, именно стих «Я – моему Любимому, а Он – мне» содержит в себе название месяца элул, так как в этом месяце человеку пора припомнить все события уходящего года и устремиться к тшуве. Месяц элул – время, наиболее подходящее для самоанализа, для подведения итога: что сделано за истекший год и что не сделано, а также что было сделано из того, чего не следовало делать, и что не сделано из того, что сделать следовало.

Есть в «Теилим» такой стих (34:15): «Уклоняйся от зла и делай добро, к миру стремись и его добивайся!» Бааль-Шем-Тов учит, что в каждом материальном явлении, даже разрешенном Торой, есть добро и зло. Материальная сторона этого явления – зло, а Б-жественная энергия, поддерживающая его существование и оживляющая его, – добро. Поэтому, используя любое материальное явление, человек обязан «уклоняться от зла»: не считать материальный аспект самым главным и в особенности не придавать значения удовольствию, которое можно извлечь из него. Но следует «делать добро» – то есть в первую очередь желать получить пользу и помощь от Б-жественной энергии, наполняющей эту вещь. А также «к миру стремиться и его добиваться»: настойчиво искать и находить возможность примирения обоих аспектов, материального и Б-жественного, то есть, используя материальный предмет, руководствоваться лишь волей Всевышнего, но не собственными интересами. Поступающий так исполняет то задание, ради которого душа его была послана в этот мир: очищает его, высветляет и превращает в форму, способную воспринять Б-жественный свет. И месяц элул предназначен для подведения баланса за весь год: сколько «добра сделал», всегда ли «уклонялся от зла», когда следовало, именно ли «к миру <тому, который угоден Всевышнему> стремился» и «его <ли> добивался»?

Сказано в «Теилим» (139:5): «Позади и впереди создал Ты меня». Мудрецы наши, благословенной памяти, объясняют, что речь здесь идет о том, что человека сотворил Всевышний в самом конце Шести дней Творения: завершив сотворение всего мира со всем, что его наполняет, – «позади» всех остальных творений. Но тем не менее верно и то, что человек создан «впереди» всех творений, ибо конечная цель сотворения всего мира – человек, и Б-жественная мысль о нем предшествовала всему Творению. Потому что именно человек призван и обязан осуществить высшее намерение Всевышнего при сотворении всей Вселенной. Когда человек изучает Тору, исполняет заповеди и поступает с другими людьми, руководствуясь добрыми качествами своего характера, он освещает и облагораживает мир. Однако, когда человек не изучает Тору, не исполняет на практике заповеди Всевышнего и не совершенствует свой характер, ему говорят: даже «комар предшествует тебе» (Тосефта Сангедрин, гл. 8; Мидраш Берешит раба, 8:1; Танья, ч. 1, гл. 24, с. 30б) – даже самое ничтожное насекомое имеет большее значение, нежели ты. А когда не изучают Тору, то очень легко и часто нарушают волю Всевышнего – как не исполнять Его предписаний (не делать то, что Он повелел делать) и преступать Его запреты (то есть делать то, что Он запрещает делать). Тот, кто не изучает Тору, постоянно ошибается, поскольку не знает, как ему следует вести себя. А из-за того, что он по незнанию несерьезно относится к заповедям Торы, от нечаянных нарушений воли Всевышнего ему нетрудно перейти к злонамеренным.

Увы, есть люди, которые три-пять раз в неделю – а то и каждый день – одним только действием нарушают до пяти запретов Всевышнего и не отдают себе в том отчета. Если сказать им об этом, они отмахиваются: какое, мол, это имеет значение!

Во времена существования Храма можно было исполнить «совет», который Тора дает согрешившему: принести повинную жертву и получить искупление – при условии, что одновременно совершают тшуву, то есть раскаиваются в дурном поступке и принимают твердое решение не повторять его. Однако сейчас нам остается только «совет» Всевышнего: совершить искреннюю тшуву и тем самым заслужить полное прощение. И месяц элул – самое благоприятное время для этого, так как он – месяц тшувы. Предназначив его именно для этого, Всевышний хотел, чтобы ко дню Рош а-Шана мы пришли облагороженными, очищенными от всех наших прошлых грехов и заслуженно получили добрую запись своего имени, скрепленную Б-жественной печатью, на хороший и сладкий год во всех отношениях – и в материальных, и в духовных – в среде всего народа Израиля!

Рабби Йосеф-Ицхак Шнеерсон (Раяц; 1880, Любавичи – 1950, Нью-Йорк) – шестой Любавичский Ребе. Единственный сын рабби Шалома-Дов-Бера, пятого Любавичского Ребе. С раннего возраста выполнял различные поручения отца. В 17 лет стал его личным секретарем, был назначен отцом главой сети ешив «Томхей тмимим». В 1920-м, после смерти отца, стал Любавичским Ребе. Возглавил борьбу за сохранение еврейской жизни в Советском Союзе. Неоднократно получал угрозы от Евсекции с требованием прекратить свою деятельность. В июне 1927 года Ребе был арестован и отправлен в Шпалерную тюрьму. Приговорен к смертной казни, которая была заменена на ссылку в Кострому, а буквально через несколько дней – на выдворение из Советского Союза. Поселился в Риге. В 1931-м совершил поездку в Палестину. В 1934-м переселился в Отвоцк, Польша. В 1940-м, при начале второй мировой войны, по ходатайству последователей из США смог через Германию выехать в Ригу, откуда на пароходе отправился в Нью-Йорк. Ребе приобрел дом в Бруклине по адресу: 770, Eastern Parkway. С этого времени дом его стал центром движения Хабад, а 770 – одним из символов движения. Вскоре были созданы основные учреждения Хабада: ешива «Томхей тмимим», издательство «Кегос», молодежное движение хасидов Хабада.

Предлагаемый вниманию читателей текст представляет собой маамар, впервые опубликованный в Соединенных Штатах в 5701–5705 (1940–1945) годах в журнале «А-Крия ве-а-Кедуша», который издавался по инициативе и под руководством Ребе Раяца. В виде отдельной книги маамары, опубликованные на идише, были изданы в 5706 (1946) году.

(Опубликовано в №197, сентябрь 2008)