Семь лет тому назад Шадраш Мугойя Леви отправился на поиски девушки по имени Наоми. Друзья настаивали, чтобы он непременно ее увидел. Он ехал три часа из родной деревни Магада в провинции Намутумба в Уганде, а когда наконец добрался, дверь открыла мать девушки и ответила: «Нет, моя дочь еще слишком молода».

Вспоминая ту первую встречу, Наоми Намусуса говорит: «Поначалу он внушал мне страх». Ей было 16 лет, а ему 21.

Леви — сирота. Он помог младшим братьям выбраться из нищеты и теперь искал себе жену — «добрую девушку, которая будет хорошо со мной обращаться и не будет усложнять мне жизнь, которая умеет слушать и вкусно готовит».

«Он был очень красив, — говорит Намусуса. — Когда мы наконец встретились, мне понравилось, как он говорил со мной, и я поняла, что он добрый».

Леви ждал ее три года. Наконец в 2013 году он вернулся, чтобы формально просить разрешения жениться на Наоми Намусусе.

Сейчас Леви 28 лет и он является духовным лидером абайудайя провинции Намутумба, одной из девяти иудейских общин Уганды, которые обязаны своим появлением военному вождю одного из местных племен Семеи Какунгулу, около ста лет назад принявшему иудаизм и основавшему секту.

Гершом Сизоми, духовный лидер и раввин общины с холма Набугойе около Мбале, и Яфа Чейз, раввин из города Гранби, штат Массачусетс, поженили в этот день, 8 августа, пять еврейских пар. На церемонию собралось 1500 гостей, в том числе абайудайя (что на языке луганда означает «люди Йеуды») из девяти иудейских общин и политические деятели, представители местных органов власти и депутаты парламента, друзья и родственники новобрачных со всех концов страны.

После встречи с Наоми Намусусой Леви провел два года в США, где зарабатывал на выкуп невесты у ее родителей, как предписывает закон Уганды. В 2015 году он вернулся с достаточной суммой, и родители дали согласие на брак.

Намусуса вспоминает: «Я подумала, хорошо, пойду за него. Я люблю его, потому что он заботливый».

Супружеские отношения начались с того, что молодые люди поселились вместе для создания семьи — о свадебной церемонии в первые годы речи не шло. Намусуса переехала в деревню, где жил Леви. Вскоре он был назначен преемником Эри Кайдхивы, духовного лидера общины абайудайя Намутумбы, и начал проходить подготовку в режиме онлайн по программе организации «Алеф: Альянс за еврейское обновление» (Aleph: Alliance for Jewish Renewal) с целью формальной ординации в раввины.

«За это время мы привыкали друг к другу», — объясняет невеста. Были и другие причины повременить со свадьбой: большие затраты и отсутствие ординированного раввина, который мог бы совершить обряд.

Прожив вместе почти пять лет и родив сына Акиву, которому сейчас два года, они решили сыграть свадьбу — первую еврейскую свадьбу в Намутумбе, что свидетельствует о жизнеспособности общины в многоконфессиональном обществе и в тесном соседстве с христианами и мусульманами и остатками пантеистов. Эта свадьба стала таким большим событием, что о ней сообщило национальное радио.

«Мы узнавали друг друга», — говорит Намусуса. Наконец они были готовы к свадьбе.

Деревня, где жил Леви, была местом тихим и лишенным суеты. Коммунальная инфраструктура здесь практически отсутствует, электроэнергии недостаточно, как и продуктов питания. В последние месяцы дети умирали от голода, а большинству семей хватает пищи для еды всего один раз в день. Вода поступает в колонку, кинотеатр представляет собой глинобитную хижину с деревянными скамейками, где телевизор 1980‑х годов показывает фильмы 1970‑х. Церковь, мечеть, синагога, несколько парикмахерских и портной. Никакой роскоши — во всяком случае, до наступления дня свадьбы.

Помимо Леви и Наоми Намусусы, в ходе одной грандиозной церемонии поженились Джейкоб Нтууко (58 лет) и Рахель Найгага (52 года), Давид Калиреку (62 года) и Рут Набайгва (56 лет), Моше Исико (60 лет) и Науме Луньято (50 лет) и, наконец, Эри Кайдхива (72 года), преемником которого стал Леви, и Рахель Контоно (38 лет).

Обряд проводился на трех языках — луганда, иврите и английском. Рабби Гершом Сизому, депутат парламента, получил смиху раввина от движения консервативного иудаизма в США. Рабби Чейз, представительница некоммерческой организации «Кулану», оказывающей поддержку изолированным еврейским общинам во всем мире, получила смиху от организации «Алеф».

«Насколько мне известно, в общине абайудайя еще ни разу не бывало, чтобы приезжий раввин проводил бракосочетание молодых», — говорит Леви о рабби Чейз, с которой он познакомился в Стоуни‑Пойнт, штат Нью‑Йорк, во время мероприятия в рамках программы подготовки раввинов.

В течение недели перед церемонией Чейз участвовала в переговорах со старейшинами деревни, обсуждая законы Уганды и иудаизма, и провела добрачные консультации с каждой парой.

Начало свадебной церемонии было отмечено накануне принесением в жертву коровы и цыплят — немалая жертва для общины, чей рацион состоит в основном из риса, батата и изредка хлеба. В девять часов вечера с появлением на вечернем небе полной луны начались досвадебные торжества. Диджей из соседней Кампалы устроил в тихой деревушке грандиозную транс‑вечеринку с неоновыми огнями, длившуюся всю ночь.

Немногие легли спать в ту ночь. Сотни людей всех возрастов, от 4 до 94, включая Намусусу и Леви, танцевали под самые разные мелодии, от Джастина Бибера до афро‑регги, афро‑техно и песен угандской поп‑звезды GNL Zamba и других.

Всю ночь напролет, пока за стенами грохотала музыка, десятки родственников трудились во дворе дома Леви, очищая и нарезая горы бананов, юкки, батата и картофеля, чтобы накормить 1500 гостей.

Леви говорит, что эти свадебные торжества были его даром общине. «Моя жизнь была нелегкой, — рассказывает он о своем детстве. — Я вспоминаю об этом каждый раз, когда вижу чьи‑то страдания».

К четырем часам утра, под неумолкающие звуки транса за стенами, на земле были сложены кучи банановых листьев для приготовления пищи, дети спали под москитными сетками рядом со матерями, свернувшимися калачиком на циновках, а рабби Чейз и ее 15‑летняя дочь Ариэль ухитрились все это проспать. К пяти часам вокруг дома Леви возник словно из‑под земли целый городок белых шатров. Музыка стихла ровно в шесть. К восьми часам воцарилось спокойствие.

Всего за 24 часа обыкновенная деревня превратилась в фантастический городской пейзаж. Появились торговцы водой, закусками и жевательной резинкой; полицейские регулировали движение растущих толп гостей; на утоптанную землю танцплощадки прибыл целый парк автомобилей.

Новобрачных привезли украшенные лентами микроавтобусы; женщины приветствовали их танцами и пением. Первым прибыл Леви в белом костюме и черном галстуке‑бабочке. Его сопровождали сыновья Орен (от предыдущих отношений) 12‑ти лет и Акива в одинаковых костюмах, солнцезащитных очках и характерных, вручную связанных кипах.

Вскоре Намусуса в пышном свадебном наряде — кружевной корсаж и фата до талии — царственно проследовала по земляному полу в сопровождении подружек невесты. Затем прибыли остальные пары.

Обряд проходил в центре круга, образованного белыми шатрами, в которых едва разместились толпы гостей. Все вокруг пестрело букетами цветов; хупу, шесты которой были сделаны из стеблей сахарного тростника, держали руководители местной организации еврейской молодежи.

В разгар церемонии, когда пять пар новобрачных и два раввина под одной хупой уже приготовились подписать ктубу — еврейский брачный договор, — небо стало угрожающе серым. Диджей приостановил пластинку.

Рабби Сизому поспешно увел новобрачных и свидетелей в укрытие. На миг эта предосторожность показалась лишней. Но через минуту небеса разверзлись, шатры отвязались и захлопали на ветру, и на землю хлынули мощные потоки ливня.

Невесты улыбались по‑прежнему. Гости сидели как ни в чем не бывало и наблюдали за происходящим. Они терпеливо ждали, сидя совершенно неподвижно, будто дождь и часовое ожидание были частью увлекательной программы. В положенное время в размытой дождем грязи каждый получил кошерное, халяльное и прочее угощение.

Свадебные расходы «оплатили наши друзья», сказал Леви, собиравший деньги на церемонию в Уганде и в США. «Я хочу, чтобы жизнь нашей общины была лучше той, что пережил я», — объясняет он свое желание организовать столь пышную церемонию.

Новобрачные и ближайшие родственники столпились в гостиной домика Леви, спасаясь от непогоды. Когда стало ясно, что так скоро ливень не прекратится, раввины продолжили свадебный обряд без участия гостей, оставшихся снаружи. Было душно и жарко, но они разбили бокалы и подписали ктубы, которые раввины переводили с арамейского на английский и язык луганда для всех присутствующих.

В битком набитой комнате раздался оглушительный угандский свадебный клич, и все присутствующие, включая братьев Леви, дядю, что приютил их когда‑то, и всех многочисленных родственников Намусусы, отныне носящей фамилию Леви, в один голос закричали: «Мазл тов!» 

Оригинальная публикация: A Chorus of Mazel Tovs in Uganda