Куда движется мир?

В наше время принято считать, что мир развивается в сторону прогресса и в дальнейшем непременно должен становиться лучше, тоньше и совершеннее. Это положение являлось как фундаментом для возникновения различных религий, так и скрытой предпосылкой, стоявшей за разнообразными направлениями современной мысли и научными концепциями. Однако такой подход далеко не всегда был доминирующим. Более того, в нем нередко усматривали проявление наивного оптимизма, оторванного от реальности и лишенного всякого практического значения.

Согласно греческому мифу, мир в своем развитии проходит через четыре эпохи начиная от счастливого и совершенного золотого века и заканчивая суровым железным веком, отличающимся жестокостью и падением нравов. Это пример принципиально иного подхода — пессимистического взгляда на будущее мира и на характер его развития. Еще более ярко выражен пессимизм в мифах северных народов, согласно которым история мироздания завершится «сумерками богов» и гибелью. Схожие представления можно встретить и сегодня среди многих ученых. Одни с тревогой наблюдают за последствиями мирового демографического взрыва, другие считают, что неминуемая гибель ожидает, пусть и не в ближайшем будущем, всю вселенную. Третьи полагают, что человеческая жизнь носит в основе своей цикличный характер. «Что было, то и будет, и что творилось, то и будет твориться, и нет ничего нового под солнцем». Эта концепция также отличается пессимизмом: из нее следует, что все наши усилия что‑либо изменить обречены на неудачу и мы никогда не сможем создать что‑нибудь лучше того, что у нас есть.

Еврейский историософский подход более сложен. Если попытаться свести его к простой схеме, можно указать на два параллельно протекающих процесса. С одной стороны, человечество начинает свой путь в райском саду, а затем деградирует и опускается все ниже и ниже. Однако регресс — лишь одна сторона развития. Наряду с ним на протяжении всех исторических эпох иногда явно, а иногда за кулисами действует совсем иной вектор, толкающий человечество в сторону исправления и избавления. Этот процесс необратим и исторически неизбежен. Подобно тому, как беременность приводит к родам, он рано или поздно завершится периодом избавления, когда человек и все мироздание не только возвратятся к изначальной точке своего исторического пути, но и достигнут более высокого уровня.

Мнимое совершенство

Посредством христианства и, в определенной мере, ислама иудейское представление о мире, движущемся к избавлению, которое настанет «в конце дней», стало одним из основополагающих архетипов современной культуры. Даже в коммунистической религии эта концепция была фундаментом всего образа жизни и задавала как общий характер действий, так и конкретную тактику революционной борьбы. Коммунизм не только выдвигает идею утопии, но и требует искренней веры в грядущее явление мессии (или мировой революции); это событие неизбежно и неминуемо, несмотря на все возможные задержки.

Те же посылы можно усмотреть и в системах взглядов, казалось бы, крайне далеких от всякой веры (в частности, в тех идеях, что стоят за западным демократическим и капиталистическим мировоззрением). К примеру, легкое смещение акцентов превратило эволюционную теорию из объяснения процесса приспособления живых организмов к условиям внешней среды в универсальную схему совершенствования и развития из поколения в поколение. Отсюда следует вывод, что если не препятствовать естественному течению событий, то оно со временем приведет к созданию наилучшего и прекрасного. Если только не останавливать прогресса, если предоставить свободу действия силам рынка, то общество и все человечество будут непрестанно совершенствоваться.

Идея прогресса основана, в частности, на ряде кажущихся доказательств, таких как совершенствование технологий и развитие науки. Однако и в этих областях оценка зачастую осуществляется на основании распространенного стереотипа, согласно которому чем более сложной или искусственной является та или иная система, тем лучше она функционирует.

Доминирование этих представлений приводит к постоянному возникновению недоуменного вопроса: как может столь низменное, презренное или примитивное явление существовать в нашу эпоху? Как бы само собой разумеется, что наша эпоха должна быть лучше, совершеннее и чище, чем предшествующие ей века. Для нашего времени характерно, что нейтральные по своему значению слова, такие как, например, «современный», становятся маркером хорошего, красивого, полезного. А сказать, что то или иное явление прогрессивно, — все равно что поставить ему высшую оценку из всех возможных.

Объективный критерий

Если пристальнее вглядеться в эти проявления господствующих концепций, сравнивая их с источником в иудаизме, можно отметить изменения не только на внешнем уровне, в характере претворения идеи в жизнь, но и в самой идее. В ходе секуляризации историософия иудаизма утратила одну из своих жизненно важных компонент, связанных со способностью подвести баланс и установить критерии оценки, воспринять объективную ценность явлений. Религиозная вера в будущее избавление включает в себя и систему подведения итогов. Этому аналитическому процессу подвергается каждый прожитый год и каждое совершенное деяние. Новый год отнюдь не обязательно будет лучше или совершеннее предыдущего. Вывод об этом можно будет сделать лишь после того, как и он, в свой черед, пройдет через горнило суда. Год словно должен доказать, что человек, эпоха, образ жизни заслуживают продолжения. Тот, кто ограничивается замечанием, что то или иное явление «прогрессивно», полагают, что эта характеристика является достаточным основанием для оправдания его существования; они забывают о том, что не только земной рай, но и преисподняя могут являться той утопией, к достижению которой приближает нас прогресс.

Когда Творца (а вместе с Ним и систему объективных ценностей) «лишают» судейской мантии, все мировоззрение подвергается кардинальному изменению, которое отнюдь не ограничивается вопросами веры и религии. Если мера всех вещей — это человек, то проблема не только в том, что мера эта постепенно уменьшается: она вообще не может служить основанием для оценки, ведь, согласно этому подходу, и карлик, и великан окажутся одного роста. Она не дает возможности понять, растем ли мы или — что куда серьезнее — не происходит ли с нами процесса умаления и потери.

Возвращение неизменных критериев оценки, восстановление ценностей, которые не проистекают из человека и не измеряются по его мерке и ради него, — такова основополагающая идея Рош ѓа‑Шана и вершащегося в этот день небесного суда. Мир нуждается в этой небесной мерке, указывающей ему подлинное направление. Распространение «теории общей относительности» всех ценностей всегда ведет к прогрессу лишь в одну сторону — к потопу. Однако утверждение «это перст Б‑жий» Шмот, 9:15. указывает на подлинный возврат к вере, в возможность избавления.