Материал любезно предоставлен Tablet

Пиют «Унетане токеф» говорит нам о том, что мы можем изменить собственный характер, даже если не можем полностью контролировать будущее.

В осенние праздники мы читаем пиют, названный по первым словам: «Унетане токеф» — «И уступим власть». Он был написан примерно тысячу лет назад неизвестным автором в Центральной Европе. Идет ли человек в синагогу, чтобы услышать «Унетане токеф», или же остается дома, чтобы его не слышать, все равно именно эта молитва символизирует для современных евреев литургию Рош а‑Шана и Йом Кипура. Особенно важное значение имеет эта настоятельная и тревожная строфа из середины пиюта:

В Новолетие запишут их,
А в пост Судного дня печать поставят на них.
Сколько пройдет, и сколько смерть найдет,
Кто будет жив, и кто умрет,
Кто в свой срок, и кто не в свой срок,
Кто в воде, и кто в огне,
Кто от меча, и кто от зверя,
Кто от голода, и кто от жажды,
Кто от землетрясения, и кто от мора,
Кто будет удушен, и кто побит камнями,
Кто будет в покое, и кто будет странствовать,
Кто будет тих, и кто будет терзаем,
Кто будет спокоен, и кто будет мучиться
Кто будет беден, и кто будет богат,
Кто будет унижен, и кто вознесется.
Но раскаяние, и молитва, и добрые дела (тшува, тфила и цдака) смягчают жестокость приговора.

(Пер. Хавы‑Брохи Корзаковой)

Эпоха, когда был написан пиют «Унетане токеф», была опасным временем для евреев, изобилующим погромами и насильственными обращениями. Литургия Дней трепета полна молитвами, написанными в этот период. На общем фоне это довольно новые добавления. В конце концов, евреи праздновали Рош а‑Шана и Йом Кипур задолго до того, как были написаны эти пиюты. Текст «Унетане токеф» не взят из Библии или из Талмуда — он написан одним анонимным автором, все его образы — порождения одного воображения. Но, хотите вы этого или нет, эти образы проникают в душу и западают в память. Почему? Потому что «Унетане токеф» отражает то, что мы действительно испытываем, когда раздумываем о будущем. Мы думаем о наступающем годе и при этом не знаем, что случится в следующий момент. Это верно для любого мгновения нашей жизни, но в Рош а‑Шана мы задумываемся об этом. Через год, к следующему Рош а‑Шана, что‑то уже изменится в нашей жизни — к лучшему или к худшему или просто изменится. Если не в этом году — хас ве‑шалом, Б‑же упаси, — то в следующем или через год мы испытаем потрясение, нас постигнет утрата. Это неизбежно. Говоря словами Линды Потемкен из общины Бейт‑Исраэль в городе Медиа, штат Пенсильвания, «прогноз для углеродных форм жизни не слишком хорош». Мы знаем это, но большую часть времени стараемся об этом не думать.

Представьте себе процитированный выше фрагмент из «Унетане токеф» без первой и последней строк. Получается список вопросов. И вопросы эти не риторические. Ни верующий, ни атеист, ни ученый, ни волшебник не знают на них ответов. Любая из этих вещей может произойти. Собственно, она и произойдет. И некоторые произойдут непосредственно в вашей жизни. Каждый из нас живет в книжке, сюжет которой нам неизвестен. Наши выборы и наши поступки, разумеется, составляют часть книжки, но мы при этом не являемся всеведущими авторами, сочиняющими основные повороты этого сюжета.

«В Новолетие запишут их». Метафора Б‑га как писателя и жизни как записанного текста очень стара. Когда Моисей просит Б‑га спасти поколение, отлившее себе золотого тельца, он говорит: «А если нет, то изгладь и меня из книги Твоей, которую ты написал» (Исх., 32:32). На первый взгляд представление о жизни как о книге, которую написал Б‑г, противоречит нашему непосредственному опыту. Нам кажется, что мы сами управляем своей жизнью, что происходящее — результат решений, которые мы принимаем, и решений других людей и что хорошие и плохие новости в нашей жизни — результат случая. Если отложить вопросы о судьбе и свободе воли, есть тем не менее еще одна сторона нашего опыта, для которой идеально подходит метафора книги Жизни. Мы ведь знаем, что в реальности у каждого из нас есть только одна жизненная история. Мы не знаем, предопределено наше будущее или нет, но задаемся вопросом, что произойдет в будущем. Я сижу сегодня и думаю: что будет с моей жизнью через год, через десять лет? Когда я переверну следующую страницу, будет ли там трагедия, которая обесценит все, к чему я стремлюсь сегодня? Или, быть может, там будет замечательный сюрприз, который сделает все мои усилия ненужными? У меня будет только одно будущее, и его невозможно предсказать. Как же мне жить прямо сейчас, учитывая эту неопределенность?

Разумеется, будущее всегда нам неподвластно. Рош а‑Шана и Йом Кипур в этом отношении не являются исключениями. Но, как и многие другие еврейские праздники, они служат своего рода тренировочной площадкой для последующей жизни в течение года. В течение 10 дней мы проходим тренинг на тему неопределенности: что‑то случится, а мы не знаем что. Мы внутри книги, но не мы ее пишем. Мы очень хотим сами контролировать свою жизнь, но факт в том, что мы ее не контролируем. Наибольшие радости и огорчения случаются преимущественно без нашего согласия.

Что же в таком случае могут изменить тшува, тфила и цдака? Даже если они не могут изменить сюжет вашей истории, они могут изменить ваш характер. Иными словами, они сделают вас более достойным персонажем в вашей собственной истории. Ведь качество литературного произведения определяет не сюжет. Когда вы читаете роман, вы оцениваете героев не на основании того, прожили ли они долгую жизнь без утрат или нет. Вы оцениваете глубину характеров и насыщенность их жизни. Тшува, тфила и цдака могут превратить вашу историю в то, что будет интересно читать. Они могут добавить в вашу историю мысли и образы, которые сделают ее выразительной. Они могут сделать из вас героя хорошо написанного романа, романа с хорошими героями, решающими сложные задачи.

Тшува — раскаяние, ответ, возвращение. Это способность к движению, к изменению курса, к примирению.

Тфила — молитва. Это способность позволить окружающему миру изумить вас, способность выражать благодарность, надежду и трепет.

Цдака — праведность. Это способность стремиться к справедливости и быть источником щедрости.

Из некоторых переводов следует, будто тшува, тфила и цдака могут изменить сам сюжет. К примеру, вот так эта строка звучит в махзоре Бирнбаума, который на протяжении десятилетий использовали в консервативных и ортодоксальных синагогах: «Но раскаяние, молитва и благотворительность отменяют жестокий приговор». Но на иврите все недвусмысленно. Не приговор изменяется, а его жестокость. Причем она не «отменяется», а лишь «изменяется» или «смягчается». Тшува, тфила и цдака смягчают жестокость приговора, меняя фокус: вместо нашего бессильного страдания мы концентрируемся на силе нашего ответа.

«А в пост Судного дня печать поставят на них». В течение десяти дней мы живем в мучительном осознании того, что наши истории будут включать в себя страдание, и нет никакой гарантии, что мы получим утешение в этих страданиях. В Йом Кипур мы полностью отдаемся этой горькой истине. И после этого мы закрываем эту книгу и переходим к самому жизнеутверждающему периоду в еврейском календаре — к празднику Суккот. Мы помним истину о том, что мы должны уступить власть, но мы не уступаем всю власть. Даже если мы не можем изменить сюжет истории, сила нашего характера может сделать историю сильной и выразительной. Полной смысла вашу жизнь делает не то, что случится с вами, а то, с кем это случится. И власть изменить этого кого‑то — в ваших руках. Тшува, тфила и цдака помогут вам превратить себя в персонажа, историю о котором стоит читать. 

Оригинальная публикация: NEED A REASON TO REPENT? THE ANSWER—NO MATTER WHO YOU ARE—CAN BE FOUND HERE