В контексте праздника Песах горькая зелень (марор) дважды упоминается в Торе. В книге Шмот о пасхальной жертве, которую приносили накануне праздника, сказано: «Пусть съедят его мясо в эту самую ночь, испеченное на огне; с пресным хлебом и с горькими травами пусть съедят его» (12:8). Этот закон вновь приведен в книге Бемидбар: «…в четырнадцатый день второго месяца вечером пусть совершат ее и пусть ее едят с опресноками и горькими травами» (9:11).

По словам Мишны, марор на пасхальном столе служит напоминанием, что «горькой сделали египтяне жизнь наших отцов в Египте» (Псахим, 10:5). Раббан Гамлиэль, палестинский мудрец II века, говорил: «Каждый, кто не сказал в Песах об этих трех заповедях, не исполнил свой долг; и вот эти заповеди: пасхальное жертвоприношение, маца и марор» (там же). Из этих слов можно сделать вывод, что речь идет о трех равнозначных вещах. Что касается пасхального жертвоприношения, то все согласны, что и в отсутствие храмового служения речь идет о заповеди из Торы. Что же касается мацы и марора, здесь ситуация более сложная. По мнению вавилонского мудреца Равы, в наше время лишь вкушение мацы в первый день праздника является заповедью Торы (де‑орайта), тогда как марор — постановление мудрецов (де‑рабанан). Его коллега, р. Аха бар Яаков, считал постановлениями мудрецов обе эти заповеди (Псахим, 120а).

По мнению Рамбама, закон соответствует точке зрения Равы. Поэтому предписание есть в первый день Песаха мацу «вместе с пасхальным ягненком или без него» вошла в его перечень 613 заповедей Торы (Книга заповедей, Предписывающие заповеди, 158), а предписание есть марор — нет. Объясняя свою точку зрения, Рамбам писал: «56‑я заповедь — повеление съедать пасхального ягненка в ночь пятнадцатого нисана, соблюдая при этом следующие условия: он должен быть поджарен на открытом огне, съесть его необходимо за один присест, и едят его с мацой и горькой зеленью. И возможно, зададут вопрос: “Почему ты считаешь съедение пасхального ягненка с мацой и горькой зеленью только одной заповедью, а не тремя? Ведь есть мацу — заповедь, и есть горькую зелень — заповедь, и есть мясо пасхальной жертвы — заповедь!” Но горькая зелень служит лишь приправой к мясу ягненка, и ее не заповедано есть саму по себе. И это очевидно: ведь мясо пасхального ягненка мы съедаем ради выполнения заповеди независимо от того, есть ли у нас горькая зелень или нет. Однако горькая зелень съедается ради выполнения заповеди только в том случае, если она сопровождает мясо пасхальной жертвы» (Книга заповедей, Предписывающие заповеди, 56).

В обычной ситуации эти юридические тонкости особого значения не имеют — на пасхальный стол подают и мацу, и горькую зелень. Тем не менее помнить о том, что, в отличие от мацы, марор — заповедь де‑рабанан, достаточно важно, поскольку из этого следует, что в экстремальной ситуации — например, если в Песах еврей оказался в больнице или на боевом посту — в первую очередь нужно постараться обеспечить его именно мацой, а потом уже всем остальным.

Перейдем теперь к иному, не менее важному вопросу — какое именно растение следует съесть, чтобы исполнить предписание есть в Песах «горькую зелень». У родственного нам народа самаритян и сегодня выращивают траву, которую они считают тем самым библейским марором. Мудрецы Мишны проявили большую гибкость — по их мнению, заповедь можно исполнить посредством пяти различных растений: «Вот виды овощей, поев которые человек исполняет свой долг в Песах: хазерет, и ульшин, и тимха, и хархавина, и марор. Исполняют свой долг, поев их как свежими, так и сухими, однако не маринованными, и не разваренными, и не просто вареными» (Мишна, Псахим, 2:6).

Как перевести мишнаитские названия на более привычный ныне язык ботаники — вопрос, который давно занимает и ученых, и комментаторов. Рамбам, к примеру, полагал, что тимха — садовый цикорий, тогда как живший в XVII веке р. Йом‑Тов Липман Геллер («Тосафот Йом‑Тов») считал, что это хорошо известный в наших краях хрен. Хархавиной Рамбам считал дикий майоран, или орегано, марором — разновидность кориандра с чрезвычайно горьким вкусом.

Однако нас сейчас интересует другое: является ли этот список полным или же Мишна просто приводит примеры растений, годных для исполнения заповеди?

В предыдущей мишне мы находим перечень злаков, которые можно использовать для выпечки мацы: «Вот виды злаков, из которых приготовлена маца, съев которую человек исполняет в Песах свой долг: пшеница, ячмень, полба, рожь и овес» (Псахим, 2:5). Поскольку мацу можно печь только из этих злаков, логично предположить, что и в шестой мишне приведен полный список растений, годных для исполнения заповеди. Именно так понимал эти слова Рамбам (Мишне Тора, Законы квасного и мацы, 7:13). Однако Раши прочел эту мишну совершенно иначе: по его мнению, перечисленные в ней растения являются только примерами горьких трав, поскольку «всякая горькая трава называется марор» (Раши на Шмот, 12:8).

На практике большинство общин следуют в данном вопросе мнению Раши. Поэтому в качестве горькой зелени на пасхальном столе разных общин можно увидеть и хрен, и кресс‑салат, и эндивий (цикорий), и зеленый лук, и петрушку. По мнению Шломо Ганцфрида, для исполнения заповеди подходит даже полынь (Кицур Шульхан арух, 118:2), хотя сомневаюсь, что кто‑либо следовал этому мнению на практике.

Наконец, последний вопрос, который мы хотим обсудить в этой статье: сколько горькой зелени нужно съесть за пасхальным столом, чтобы исполнить заповедь. Теоретически здесь все очень просто. Согласно еврейскому закону, минимальное количество продуктов, которое считается едой, — кезайт, т. е. объем, равный маслине (в переводе в привычные меры объема это соответствует, по разным мнениям, 27 или 57,6 куб. см). Рабейну Ашер бен Йехиэль (Рош, 1250–1327) постановил, что это правило распространяется и на горькую зелень. Поскольку мудрецы постановили, что перед ее вкушением нужно произнести специальное благословение «Благословен Ты, Г‑сподь, Б‑г наш. Царь Вселенной, освятивший нас Своими заповедями и повелевший нам есть марор», то, следовательно, они предполагали, что еврей должен съесть не меньше минимального объема. Впоследствии этот закон вошел во все алахические своды.

Однако установить это правило оказалось куда сложнее, чем исполнить: попробуй быстро съесть кусок хрена! Поэтому на практике раввины установили множество послаблений, чтобы пасхальная трапеза не превратилась в пытку. Так, в сборнике еврейских законов, составленном в соответствии с рекомендациями р. Шнеура‑Залмана из Ляд и традициями Хабада, мы читаем: «Перед тем как есть марор (т. е. листья салата вместе с хреном), его окунают в харосет, которую тут же стряхивают, чтобы горечь марора не ослабла. <…> Следует съесть марор величиной с оливу не более чем за четыре минуты (в крайнем случае — за семь)». Поскольку большинству людей трудно исполнять эту заповедь, авторитеты Алахи определили минимум, который каждый обязан съесть: 19 граммов. Чтобы еще больше облегчить исполнение этой заповеди, марор может включать больше салата, чем хрена. Человек, который вообще не в состоянии есть марор, должен, по меньшей мере, пожевать его, чтобы почувствовать горечь (не произнося перед этим благословения).

Разумеется, среди евреев всегда находились герои, по разным причинам считавшие нужным поступать согласно самому строгому мнению. К примеру, знакомый израильский офицер, оставшийся на Песах на военной базе, решил произвести впечатление на сослуживцев нижних чинов и смело откусил кусок острейшего хрена. (Позже он говорил, что, кажется, в этот момент впервые действительно почувствовал всю горечь египетского рабства!) Однако следует помнить, что праздничная пасхальная трапеза — уникальная возможность исполнить множество самых разных заповедей. Так что, наверное, не стоит налегать именно на «горечь» и портить себе впечатление от праздника, тем более что его основная идея — сугубо оптимистическая: «Пусть сегодня мы в изгнании, в будущем году — в Земле Израиля. Пусть сегодня мы рабы, в будущем году — свободные люди».