Сиван — вавилонское название месяца, который в Торе назван просто третьим, так как он является третьим по счету с начала года после Нисана.

Месяцу соответствует созвездие Близнецов, что, по-видимому, указывает на Моше и Аарона, равных друг другу по значению мудрецов, удостоенных в этом месяце дарования Торы.

Новомесячье Сивана всегда продолжается один день, поскольку предшествующий ему месяц Ияр является неполным. Сам же Сиван — месяц полный, включающий 30 дней.

В Торе сказано: “На третий месяц по выходе сынов Израиля из страны египетской, в этот день, пришли они в пустыню Синай” (Шмойс, 19:1). Как объясняют наши мудрецы, слова “в тот день” означают: “в Рош Ходеш”. Именно первого Сивана евреи разбили лагерь в Синайской пустыне, уже готовые получить Тору.

Далее сказано в  Торе: “…и расположились станом в пустыне, и разбил лагерь там Израиль напротив горы” (Шмойс, 19:2). Слова “разбил лагерь” подчеркивают, что в этот момент весь еврейский народ был един, мыслил и чувствовал как один человек. Ведь во время всех остальных стоянок евреи возмущались по различным поводам и спорили между собой — именно об этом говорит Раши. Существуют споры, которые ведутся во имя достижения истины и святой цели, и с помощью таких споров может быть достигнута любая духовная высота — но невозможно получить Тору. Израиль удостоился получить ее только после того, как объединился, проникся весь, до последнего человека, любовью, братскими чувствами, научился жить в мире и приязни. Тора сравнивается с браком, основанным на мире и любви. По данным наших мудрецов, когда Тора названа мораша — наследие (Дворим, 33:4), “Тору заповедал нам Моше, наследие (мораша) общине Яакова”, — это слово следует читать иначе: меураса — обрученная с общиной Яакова.

Беседуя с равом Хисдой, Агалили так комментировал слова Торы “На третий месяц по выходе сынов Израиля из страны египетской”: «Благословен Всевышний, который дал “тройную Тору” (Пятикнижие, Книги пророков и Писания) “тройному народу” (состоящему из коэнов, левитов и исраэлов, т.е. остальных евреев) при посредстве “третьего” (Моше был третьим ребенком у своей матери) в третий день (ограничения и очищения, как сказано в Торе: “…чтобы быть готовым к третьему дню [дню Дарования Торы]” (Шмойс, 19:11) третьего месяца» (Шабат, 88а).

Во Второй Книге Хроник сказано: “И собрал (царь Иудеи Аса) всю Иудею и весь Биньямин и живущих с ними (переселенцев) от Эфраима и Менаше и Шимона… И они собрались в Иерусалиме в третий месяц, в пятнадцатый год царствования Асы, и вступили в Завет, чтобы взыскать Г-спода, Б-га отцов своих, от всего сердца и от всей души своей”.

Здесь также говорится просто “в третий месяц”, без указания дня, стало быть, Писание, текст которого создан, чтобы разъяснять, а не запутывать, имеет в виду, что это событие, как и предыдущее, произошло в Рош Ходеш. Ведь этот день изначально предназначен для установления мира и упрочения единства, для заключения союза, для вступления в Завет мира, основанный на любовном союзе Всевышнего с Израилем.

Законы месяца Сиван

На двенадцать первых дней месяца распространяется особая святость (хотя и меньшая, чем на праздничные дни). Первый из этих дней, Рош Ходеш, по своему статусу не отличается от других новомесячий. Четыре дня между ним и праздником, выпадающим на шестое Сивана, — это дни, в которые Моше и наши праотцы занимались подготовкой к получению Торы. Шестого Сивана (а вне  Эрец Исраэл — и седьмого Сивана) евреи празднуют Швуэс. Второй праздничный день, Йом а-тибуах, — это “день жертвоприношений”, когда паломники, приходившие в Иерусалим, приносили праздничные жертвы в случае, если праздник выпадал на субботу. В последующие пять дней паломники также приносили свои жертвы, если не успевали сделать это в праздник — закон, как известно, разрешает приносить их в течение семи дней, включая праздничный. Таким образом, все первые двенадцать дней Сивана обладают большей святостью, чем обычные будничные дни. Соответственно в эти дни мы исключаем Таханун из молитвы, не произносим Йеи рацон после чтения Торы и не поминаем усопших. В эти дни не устраивают постов, даже если речь идет о посте в Йорцайт, но разрешается Таанис холом — пост, вызванный определенным сном; кроме того в начале Сивана жених постится в день своей свадьбы.

Вне Эрец Исраэл принято не поститься и исключать Таханун из молитвы только до Исру хаг — до восьмого Сивана включительно (шестое и седьмое Сивана являются там праздничными).

Дни ограничения и очищения

В год Дарования Торы первое Сивана выпало на воскресенье — во всяком случае, согласно мнению рабби Йоси, которое разделяем и мы, Тора была дана еврейскому народу седьмого Сивана, в субботу.

Итак, первого Сивана евреи пришли из Рефидим в Синайской пустыне и разбили лагерь напротив горы.

Второго Сивана Моше передал народу слова Всевышнего, которые прозвучали как введение в Тору. Он объяснил евреям, чего требует от них Всевышний. Они должны будут принять Тору не только для того, чтобы соблюдать заповеди. От них потребовалось гораздо большее. Всевышний сказал: “Вы видели, что Я сделал Египту… А теперь, если вы будете слушаться Меня и соблюдать закон Мой, то будете Мне избранным из всех народов”. “И отвечал весь народ вместе и сказал: “Все, что сказал Б-г, сделаем!” (Шмойс, 19:4-6,8).

Третьего Сивана евреи получили заповедь о границе. Всевышний запретил подходить к горе, была точно указана линия, которую не разрешалось пересекать.

Одновременно евреи получили заповедь об освящении, предусматривавшую запрещение супружеской близости; кроме того, они должны были очистить свое тело и одежду. Об этом сказано в Торе: «И сказал Б-г, обращаясь к Моше: “Иди к народу и освящай его сегодня и завтра, пусть стирают одежды свои, чтобы быть готовыми к третьему дню, ибо на третий день сойдет Б-г на глазах у всего народа на гору Синай”» (Шмойс, 19:10-11). По собственному усмотрению Моше решил добавить еще один, четвертый, день воздержания и очищения. «И сказал он народу: “Будьте готовы к третьему дню, не приближайтесь к женщине”» (Шмойс, 19:15). Это значит, что приготовления должны были продлится три дня, а встреча с Всевышним откладывалась на четвертый день. Всевышний согласился с Моше, и Шехина опустилась на гору в субботу, седьмого Сивана, после трех дней очищения и еще одного (предшествовавшего этим трем) дня, в течение которого действовала “заповедь о границе”.

Аналогично заповедь об очищении вместо двух дней исполняли три дня. И день Дарования Торы, назначенный на шестое Сивана, был перенесен на седьмой день месяца.

Однако на будущие времена Швуэс, день Дарования Торы, был установлен на шестое, а не седьмое Сивана — в соответствии с указанием Всевышнего, данным Им Моше. Точно так же мы отмечаем память дней ограничения из года в год лишь в течение трех дней, начиная с третьего Сивана, как в год Дарования Торы, а память дней очищения — два дня, четвертого и пятого Сивана.

В последние три дня перед праздником Швуэс перестают соблюдать обычаи счета дней омера. В эти дни уже можно стричься и устраивать свадьбы. В еврейских книгах говорится, что в эти “три дня ограничения” каждый должен воздерживаться от запрещенных и даже просто пустых разговоров, уделять больше времени изучению Торы.

Предназначение

Особая глава Торы была дана Израилю за пять дней до получения всей Книги на горе Синай. Эта глава как бы включает в себя всю Тору. Она объясняет основополагающий принцип: Тора — это не только набор запретов и предписаний, высказываний и воспоминаний. Принятие Торы — это прежде всего возложение на себя особого предназначения, столь важного, что от него зависит само существование мироздания, начало служения, которое не может быть прекращено.

Когда Всевышний завершил Сотворение мира, Он поставил перед Своим Творением условие: оно сможет существовать, если человек пойдет по пути указанному ему Творцом. В противном  случае мира не станет, он обратится в хаос. Это Завет, данный Творцом Своему Творению.

Десять первых поколений людей нарушили это условие, и первоначальный мир погиб во времена Ноаха (от Потопа). Тогда Всевышний сжалился над Своим Творением и сохранил его небольшую часть. Всевышний возобновил Свой первоначальный Завет с Ноахом. Шестнадцать поколений после Ноаха шаг за шагом отдалялись от пути, предписанного Всевышним. Мир забывал о Творце, и только единицы помнили о Завете, чтили его. Этого было недостаточно для того, чтобы гарантировать существование мира. Таких людей было мало, их присутствие практически не ощущалось. Подавляющее же большинство бунтовало против Всевышнего, предавали Его, отрицали Завет.

Человек создан быть человеком, а не божеством, но люди превращали его в божество. Он создан быть свободным, а не рабом, но люди доводили его не только до рабского, но и до животного состояния. В итоге все люди, вплоть до первенца рабыни, вращавшей мельничные жернова, стали божествами, господами, угнетателями тех, кто слабее. В то же время они теряли свою человеческую сущность, становясь рабами, вьючными животными для всех, кто сильнее их.  Природа человека такова, что заключенный в нем дух поднимает его к Небесам, а веления плоти ввергают в бездну. Люди извратили свою природу, подавили свое человеческое достоинство, унизили человеческий дух, а все злое, гнусное и безобразное подняли, вознесли. И, главное, люди вовсе не знали Всевышнего, который возвышается над всем миром и милостив к нему.

Потомки Хама господствовали над народами, и нечистые египтяне правили миром от края до края.

Что же стало с Заветом, залогом существования мира? Разве может мир существовать без него? Даже камни, из которых сложены стены, деревья и травы подняли голос и кричали: “Наступает конец мира, все рушится!” Из глубины Вселенной раздался голос Всевышнего, предупреждавший людей: не извращайте собственную основ, не извращайте окружающий мир! Однако никто не прислушивался к этому голосу. Люди полагали, что не может быть иного голоса, кроме их собственного, что над ними никого нет, что они — единственный источник могущества, как сказано: “Мне принадлежит мой Нил, и я его создал”.

“И вы, дети Мои, потомки Моего любимца — достанет ли у вас сил, чтобы вернуть человеку образ, по которому он был создан, а миру —его Царя? Наполнить мир Его милостью, милостью Царя, желающего Своему Творению добра, а не гибели? Готовы ли вы как представители всех семейств и народов земли принять бремя Завета, связывающего Меня со всем Моим миром, и хранить его? Склоните ли вы слух свой с тем, чтобы слушать Мой голос, повторяемый всем, что Я сотворил, пожалеете ли самих себя и все мироздание, чтобы не был уничтожен мир, который Я сотворил?

Если вы готовы принять это предназначение, Я умножу ваши силы, преумножу ваши мудрость и познания, чтобы вы ясно понимали, что вам предстоит, и преуспели во всех ваших начинаниях, Я дам вам Свою Тору, которая суть ваша мудрость, в которой ваша сила. Скажите все это дому Яакова, расскажите это сынам Израиля!”

Вы видели…

В Торе (Шмойс, 19:4) сказано: “Вы видели, что Я сделал Египту”, — унизил сильных, ибо они низкие люди, бесконечно далекие от Всевышнего. Вас же поднял Я — вас, униженных, возвысил Я на орлиных крыльях — ибо не собственной силой возвысится человек, но одной лишь близостью к Всевышнему, — “и принес вас к Себе”. Разве можно подняться выше?

И далее (Шмойс, 19:5): “А теперь…” — не для того, чтобы вы просто наслаждались зрелищем Моего величия, но для того, чтобы исправить мир, превратив его в царство правды и милосердия, чтобы вы преисполнились жалости к Моему миру, увидели его страдания и вернули его к Источнику его жизни, — “если вы будете слушаться Меня”, голоса Моего, который наполняет весь мир, — “и соблюдать Союз Мой”, — заключенный Мной со всеми Моими Творениями, дабы они не нарушали его; даже если вы не сумеете привести ко Мне сразу все создания, как Я привел вас, — “то будете Мне” — вы вместо всех остальных — “избранным из всех народов”, — и Я буду радоваться вам, и ради вас помилую весь остальной мир, “ибо Моя — вся земля” — и Я не хочу ее гибели.

И далее (Шмойс, 19:6): “И будете вы… — но не египтяне, тиранившие весь мир, — “Мне царством священнослужителей” — не народом господ, жиреющим за счет своих рабов, не униженным народом, вынужденным служить другому, более сильному народу, но народом, все сыновья которого цари и вельможи, достойные владеть всем миром. Всего этого они добьются не с помощью силы, как тираны, но тем, что добровольно станут священниками, которые служат всем народам, даже тем, кто этого и не подозревает, “И народом святым” — не ангелами и серафимами, не имеющими тела и телесных потребностей, а “народом”, людьми со всеми человеческими свойствами и потребностями. Но не людьми, “окованными” своими телесными потребностям и неспособными подняться над ними, но именно “народом святым”, даже “внутренние” дела которого святы, так что и его человеческие стороны и поступки наделены святостью. “Царством священнослужителей” — эти слова Торы указывают, что в еврейском народе будут представлены обе эти стороны власти — и государственная, царская, и власть священников. Они не могут обходиться друг без друга. Точно так же слова “народом святым” подчеркивают двойственность человеческой природы: Израиль остается народом в полном смысле этого слова, даже обретая святость. И далее: “Вот слова, которые ты скажешь сынам Израиля” — Раши объясняет: только это, не больше и не меньше, ибо если ты скажешь меньше, никакие занятия Торой не позволят вам достичь поставленную цель, а если скажешь больше — вы станете подобны ангелам, и все ваши труды в этом мире потеряют значение, ибо земное начало уже не будет сопутствовать вам. Вот Тора, которую Я даю вам, и таково ее назначение.

“И пришел Моше, и созвал старейшин народа, и изложил им все эти слова, которые заповедал ему Б-г”. Моше объяснил им смысл Торы как учитель, упорядочивающий знания учеников и не отступающий от них, пока не убедится, что они полностью овладели материалом и способны решать сложнейшие вопросы. Поэтому Моше не пересказал, а именно “изложил” им “все эти слова”, поскольку в них заключаются вся Тора и вся мудрость мира. “Которые заповедал ему Б-г”, — изложил и объяснил им, мудрым и незначительным, сообразно степени их мудрости, мужчинам — на понятном им языке, женщинам — так, чтобы поняли их сердца.

“И ответил весь народ вместе” — не льстиво поддакивая, но искренне на все вопросы. Тора подчеркивает: “ответил”, а не просто “говорил”.

“Вместе” — не один под влиянием другого, но каждый за себя, в едином порыве, все как один. Они не ждали, что скажут другие, чтобы ответить так же. Каждый дал собственный ответ, открыл собственную истину; тем не менее оказалось, что их сердца и уста говорили одно и то же.

«Заявляя “Все, что говорил Б-г, сделаем”», они сказали: “Все, что сказал Б-г” — “сказал”, а не “скажет”. Евреи говорили о принятии заповедей, данных им на этом этапе, о принятии своей миссии, своего предназначения, своей ответственности за весь мир. Слово “сделаем” — это слово относится уже ко всей Торе, которую они должны были получить и заповеди которой они должны будут исполнять. Однако в этот момент они еще не приняли на себя бремени заповедей Торы. Это произошло позже, когда евреи произнесли слова “сделаем и услышим”.

“И пересказал Моше слова народа Б-гу”. Точно так же, как Моше изложил слова Всевышнего каждому еврею понятным ему языком, так, чтобы он ясно их уразумел, точно так же он собрал ответы всего народа, данные различными людьми сообразно их мудрости и пониманию, — и их было столько же, сколько людей. Все эти ответы отличались один от другого, точно так же, как отличались характеры давших их людей, хотя все они и содержали общее обязательство: “сделаем”. Поэтому в Торе и сказано: “Слова народа”, а не “Слово народа”.

Седьмой, он же шестой…

Как было отмечено ранее, Моше по собственной инициативе добавил дополнительный день отделения и освящения перед Дарованием Торы. День Дарования Торы был перенесен на седьмое Сивана вместе установленного Всевышним дня шестого Сивана. Вначале Всевышний сказал: “Ибо на третий (а не на четвертый) день сойдет

Б-г пред глазами всего народа на гору Синай”.

Мы уже говорили о том, что счет 50 дней омера соответствует пятидесяти дням, отсчитанным еврейским народом в ожидании получения Торы от второго дня праздника Пейсах вплоть до дня, когда они услышали голос Всевышнего и стали свидетелями Его Славы. Однако после того как Моше добавил к этому периоду еще один день, оказалось, что он состоит из 51 дня, так что срок нашего нынешнего счета не соответствует первоначальному замыслу.

Кроме того, как можем мы произносить в молитвах праздника Швуэс, отмечаемого шестого Сивана, слова: “Время Дарования Торы” — ведь она была дана Израилю седьмого Сивана.

Наиболее удивительным является то обстоятельство, что Моше по собственной инициативе, без указания Всевышнего, добавил день к установленному сроку.

Вот как это объясняется.

В самом начале своей миссии Моше передал еврейскому народу следующие слова Всевышнего (сообщенные ему Всевышним из горящего куста): “…вы будете служить Всесильному на этой самой горе” (Шмойс, 3:12). Выражение “вы будете служить” было передано одним словом таавдун, в конце которого на иврите стоит “лишняя” буква нун, численно равная пятидесяти. Это значит, что служение начнется по истечении пятидесяти полных дней, счет которых откроется на следующий день после начала праздника Пейсах. Счет был открыт с зарей шестнадцатого Нисана, дня принесения омера во всех поколениях. Отсчитать необходимо было 50 “полных дней”, состоящих каждый из дня и ночи, сначала дня, а потом ночи.

Несмотря на то, что от Сотворения мира сутки были устроены в порядке сначала ночь, а потом день, после того как человек отдалился от своего естественного состояния, установленного Всевышним, после того как потомкам Ноаха было предопределено добывать свой хлеб тяжелым, изнурительным трудом, отдаляющим человека от греха, они стали делить сутки иначе. В Торе, там, где говорится об обещаниях, данных Всевышним Ноаху, сказано: “…день и ночь не прекратятся” (Брейшис, 8:22). Именно так устроен трудовой день человека: ночь наступает после утомительного дня. Так отсчитывал дни еврейский народ до Дарования Торы — как все потомки Ноаха. Только после того как евреи получили Тору, они обрели древний, исходный статус человека, внесшего свой вклад в Сотворение мира, и снова стали делить сутки как в начальные времена — “И был вечер, и было утро”, сначала ночь, а потом день — “полный день”.

После того как второго Сивана Всевышний повелел Моше обратиться к Израилю и передать ему приведенный выше отрывок из Торы, начинающийся словами “Вы видели, что Я сделал Египту”, заключающий в себе основу Торы, и весь Израиль как один человек ответил: “Все, что сказал Б-г, сделаем”, — Моше стал относиться к Израилю, как если бы он уже получил Тору и обрел свой истинный древний статус, утраченный его предками из-за грехов. Ведь все заповеди, которые Израилю предстояло получить из рук Всевышнего, всего лишь комментарий, дополнение к фрагменту “Вы видели…”, включающему слова: “…и будете вы Мне царством священнослужителей”.

С этого момента Израиль вновь стал чистым и цельным, однако счет пятидесяти дней, который он вел уже давно, оказался ущербным и неполным. Ведь начат он был утром шестнадцатого Нисана и велся согласно представлениям всех потомков Ноаха, полагавших, что ночь следует за днем. Значит, первые сутки отсчета были неполными, а чтобы правильно завершить счет, необходимо было добавить еще один день (за последней ночью). Евреи уже приняли “все, что сказал Б-г”, и стали иными, чем остальные потомки Ноаха.

Более того, формула, данная потомкам Ноаха, “день и ночь не прекратятся”, перестала распространяться на Израиль после пятнадцатого Ияра, когда он прибыл в Мару и получил заповедь о субботе. С тех пор он трижды исполнил субботние заповеди и узнал, что святость Субботы обретается вечером, предшествующим субботнему дню. Выяснилось, что подготовительный период в пятьдесят дней, необходимый для того, чтобы воспринять Тору и услышать голос Всевышнего, раздающийся из пламени, неполон. Стало быть, следовало отменить весь пятидесятидневный счет или с этого момента (второго Сивана), или ретроактивно со дня получения “заповеди о субботе” и “отодвинуть” его на один день назад.

Когда Всевышний сказал Моше: “…и освящай его [народ] сегодня и завтра”, Моше интерпретировал эти слова следующим образом: “Я должен объявить Израилю, что заповедь об освящении относится к сегодняшнему дню так, как если бы он был завтрашним”, — как завтрашний день включает ночь и начинается с нее, так и сегодняшний день включает ночь и начинается с нее (и должен быть полным). А поскольку сегодняшний день уже в разгаре, и ночь его уже прошла, он не может идти в счет заповеди. Очевидно, что заповедь освящения “сегодня и завтра” должна распространяться на два “полных дня” и один неполный, предшествующий им. Теперь мы народ Торы, а не просто потомки Ноаха!

Всевышний согласился с Моше и народом Израиля. Заповедь освящения была полностью передана Израилю; как сказали наши мудрецы: “Все в руках Небес, кроме почтения к Ним”. Сам Израиль должен был решить, с какого момента он определяет себя в качестве народа Торы. Он мог решить, что критическое мгновение, превратившее его в народ Торы, наступило, когда Всевышний заговорил с ним с горы Синай  и даровал ему Тору. Но мог решить и иначе: с момента, когда он от всего сердца решил принять Тору, с момента, когда он начал смотреть на себя так, как если бы уже получил ее. Этот выбор находился полностью в руках Израиля. И после того как он отменил прежний способ счета пятидесяти дней и стал считать их по-другому, Всевышний согласился с ним, объявил пятьдесят первый день (по старому счету) пятидесятым (по новому), а седьмое Сивана стало как бы днем шестого Сивана — днем, предназначенным для Дарования Торы.

В самом деле, ведь праздник Швуэс связан не с календарной датой (таким-то днем месяца), а с окончанием отсчета пятидесяти дней. Таким образом получилось, что седьмое Сивана “наложилось” на шестое в год выхода евреев из Египта. В дальнейшем же еврейский народ отсчитывал эти 50 дней так, как велит традиция, и пятидесятый день действительно стал приходиться на шестое Сивана. Как учит Барайса: «Мудрецы говорят: “Десять заповедей были даны Израилю в шестой день месяца”. Рабби Йоси утверждает: “В седьмой”» (Шабас, 86б). Рабби Йоси не сказал: “В седьмой день месяца” или даже просто “Седьмого числа”. Он сказал: “В седьмой” — в седьмой день, который пришелся на шестой.

Названия праздника

Праздник имеет четыре названия.

Первое — “Праздник жатвы”, как сказано в Торе: “И соблюдай праздник жатвы первых плодов труда твоего, сбора того, что посеял ты в поле..” (Шмойс, 23,16).

Второе — “Праздник Швуэс”, как сказано в Торе: “И праздник Швуэс соблюдай, праздник первинок, когда начнешь жатву пшеницы…” (Шмойс, 34:22), а также: “И совершай праздник Швуэс Б-гу, Всесильному твоему…” (Дворим, 16:10).

Третье — “День бикурим — первых плодов”, как сказано в Торе: “А в день первинок, когда приносите новый хлебный дар…” (Бемидбар, 28:26).

Четвертое название — “Ацерес” (Собрание) не упоминается в Танахе, оно введено еврейскими мудрецами, которые часто им пользовались.

Название “Праздник жатвы” связано с тем, что он приходится на время жатвы пшеницы, вызревающей позже других злаков, с ее уборкой завершается жатва года. Этот праздник отмечается принесением нового хлебного дара в Храм Всевышнего.

“Швуэс” (праздником “недель” или “семерок”) он назван потому, что перед его наступлением мы отсчитываем семь недель, а на пятидесятый день празднуем Дарование Торы еврейскому народу.

“День бикурим” — название, связанное с тем, что в этот день мы приносим в Храм новые приношения, прежде всего два “хлеба вознесения”, после чего получаем разрешение приносить и другие хлебные жертвы из зерна нового урожая. В этот день начинается “сезон первых плодов”, когда каждый еврей приносит определенное количество рожденных землей плодов (из числа прославивших Эрец Исраэл) в Храм Всевышнего. Коэн устанавливает корзину с плодами на Храмовый жертвенник.

Ацерес (Собрание) — название, принятое мудрецами потому, что праздник является как бы восьмым днем, завершающим семь дней праздника Пейсах, и тесно с ним связан. Он продолжает их и служит их окончанием. Дни счета омера не разделяют праздники Пейсах и Швуэс, а соединяют их. Получается, что Швуэс играет ту же роль для праздника Пейсах, что Шемини Ацерес для Суккос. Отсюда и название Ацерес, Ацерес Пейсаха.

В книге Ялкут Шимони отмечается, что и осенью, после праздника Суккос, Ацерес должен был бы наступить лишь через 30 дней, но это уже сезон дождей, и Всевышний не обязал еврейский народ возвращаться домой из Иерусалима, а потом снова отправляться туда.

Тора упоминает праздник Швуэс пять раз. Четыре из них — в главах “Мишпотим”, “Тиса”, “Пинхас” и “Рээ”; пятый, еще не упомянутый, входит в главу “Эмор” книги Ваикра. Именно в главе “Эмор”, где говорится обо всех законах и заповедях праздника, он не назван ни одним из имен, которые дала Тора празднику в четырех других местах, где упоминается он лишь попутно. Подробный рассказ о празднике Швуэс в главе “Эмор” является как бы естественной частью и продолжением рассказа о празднике Пейсах и тесно с ним связан. Именно в этом заключается смысл праздника Швуэс: завершать Пейсах, быть его Ацерес.

День собрания

Мудрецы отмечают также, что их далекие предшественники назвали Пейсах Ацересом потому, что Моше в книге Дворим назвал день Дарования Торы Днем собрания. Прямой смысл слова “Ацерес” — День собрания. Это значит, что в этот день весь народ собирается вместе.

Швуэс назван Ацерес еще и потому, что с этим праздником не связана никакая особая заповедь, которая не исполнялась бы в остальные дни года. Его праздничный характер выражается в том, что в этот день воздерживаются от работы.

Лишь один праздничный день

Рабби Шимон говорил: “Пейсах и Суккос, празднуемые, когда нет необходимости работать в поле, продолжаются соответственно семь и восемь дней. Ацерес, приходящийся на сезон полевых работ, продолжается лишь один день. Это еще раз показывает, как заботится Всевышний о еврейском народе”.

Как яблоня среди лесных деревьев

В главе “Эмор” говорится: «И провозглашайте в тот самый день…” Священное собрание будет у вас…”» (Ваикра, 23:21). Речь идет о пятидесятом дне (от начала праздника Пейсах), дне, когда Израиль получил Тору. Точно так же, как на пятидесятый день после выхода из Египта наши отцы получили Тору, Всевышний назначил “День первых плодов (бикурим)” на пятидесятый день после начала праздника Пейсах. Поэтому пророк Ошеа назвал Израиль “первым плодом”: “Как виноград в пустыне нашел Я Израиль, как первый плод смоковницы в начале созревания ее”. А в Песне Песней сказано: “Как яблоня среди лесных деревьев, так любимый мой среди юношей”. Это значит: как на яблоне появляется плод через 50 дней после появления почки, так Израиль получил Тору через 50 дней после выхода из Египта.

В Торе сказано: “И совершай праздник Швуэс Б-гу, Всесильному твоему…” (Дворим, 16:10). В другом месте Торы говорится: “И соблюдайте праздник жатвы первых плодов труда твоего…” (Шмойс, 23:16). Если бы не первая цитата из Торы, можно было бы ошибочно решить, что жатва является необходимым условием празднования Швуэса. Однако слова “И совершай праздник Швуэс Б-гу” указывают, что этот праздник должен отмечаться в любом случае, например когда Израиль находится в изгнании и не может исполнить даже заповедь о сборе омера. Все равно — Тора предписывает: “И совершай праздник Швуэс Б-гу”.

Ясный день праздника

Ахитофель назвал своим сыновьям три правила: не враждовать между собой; не восставать против власти царей из дома Давида; если небо в день праздника Швуэс было ясным — сеять пшеницу. В Талмуде (Бава басра, 147а) приведены слова Аба Шауля: “Если праздник Швуэс приходится на ясный день (на небе нет облаков) — это предвестие хорошего года”. В Иерусалимском Талмуде (Рош а-Шона, гл. 4) сказано: “Говоря о жертвоприношениях (мусафах, упомянутых в главе “Пинхас”), Тора употребляет слово хатас (“повинная жертва”), но перейдя к жертвам, приносимым в Швуэс, она опускает это слово. Всевышний будто сказал Израилю: “Поскольку вы приняли на себя бремя Торы, Я буду относиться к вам так, как если бы вы никогда не грешили”.

Две клятвы

В книге Тур барекет рабби Хаим бен Атар высказывает замечательную мысль. Слово “Шавуот” может быть прочитано как “Швуот” (при этом сохраняются все согласные), и оно означает не “недели”, а “клятвы”. Во множественном числе этот праздник связан сразу с двумя клятвами. Первая была дана Всевышним Израилю в том, что Он никогда не заменит нас другим народом, второй мы поклялись Всевышнему, что всегда будем Ему верны и никогда не изменим Ему ради другого бога.

Законы и обычаи праздника Швуэс

Молитвы и Кидуш праздника Швуэс ничем не отличаются от аналогичных молитв и Кидуша других праздников-регалим, хотя, разумеется, мы упоминаем в них “день праздника Швуэс, время Дарования Торы”. В молитве Мусаф упоминаются жертвы этого дня, а также хлебное приношение из зерна нового урожая и произносятся слова: “И в день первых плодов”. Как и в другие праздники, Аллель читается полностью, без сокращений.

Как и в дни других праздников-регалим, мы произносим благословение Шеэхейону во время вечернего Кидуша. Хозяйка дома произносит благословение в момент, когда благословляет праздничные свечи перед тем, как их зажечь. Существует заповедь устраивать в Швуэс две трапезы, в ходе которых едят мясо и пьют вино, как в другие праздники.

В канун Швуэса принято совершать очистительное погружение в микву, поскольку каждый еврей должен очиститься перед праздником-регелем. Рекомендуется погружаться в микву еще раз утром в праздник в память об очищении, совершенном Израилем в “дни отделения”, предшествовавшие получению Торы в состоянии абсолютной чистоты.

Хотя в канун других праздников вечернюю молитву Арвис (Маарив) завершают несколько раньше обычного, в канун Швуэса молятся уже после появления звезд на небе. В Торе сказано о счете дней омера, которые должны предшествовать празднику: “…семь недель; полными должны они быть” (Ваикра, 23:15). Это значит, что мы не можем принять святость праздничного дня “с упреждением”, то есть еще до того, как полностью закончится предыдущий день, поскольку он — только сорок девятый день счета, и в таком случае семь недель окажутся неполными.

Аналогично мы не устраиваем Кидуша в Швуэс до тех пор, пока не убедимся, что праздничная ночь уже наступила.

Принято усыпать дома и синагоги в Швуэс листьями или травами, украшать свитки Торы розами.

Тот, кто не заготовил листьев или трав для украшения дома заранее, не может использовать для этой цели другие, не предназначенные специально для этого растения, даже если они были сорваны или нарезаны до наступления праздника. Если же они были заготовлены для этой цели, но их забыли разложить или развесить до наступления праздника, можно сделать это уже в праздник.

Если праздник выпадает на воскресенье, запрещается раскладывать или развешивать травы в субботу, хотя бы они были заготовлены еще в пятницу, готовиться к празднику в субботу запрещается.

В синагогах устанавливают деревья вокруг возвышения, чтобы напомнить: в Швуэс Всевышний определяет судьбу плодовых деревьев, и следует молиться за них. Многие авторитеты запретили этот обычай, так как в наше время другие народы ввели аналогичный обычай — устанавливать деревья в свои праздники.

Принято бодрствовать всю праздничную ночь, изучая Тору и читая установленный Тикун лейл Швуэс, который приводится в молитвенниках.

В Шулхан Орухе Ари говорится: “Знайте, что тот, кто вообще не ложится спать в эту ночь, изучает Тору, может спокойно спать в остальные ночи, и с ним ничего не случится [в течение всего года]”.

Чтение Торы в Швуэс

В Швуэс в синагогах читают отрывок главы “Итро” из книги Шмойс со слов “В третий месяц” и до конца этой части главы. Этот фрагмент относится непосредственно к основному событию дня — дарованию Торы Израилю. Текст Десяти заповедей читается в рамках так называемого верхнего мелодического ряда.

Мафтир читает фрагмент главы “Пинхас” из книги Бемидбар, начинающийся словами “в день первинок”. В качестве Афторы читают отрывок из начала книги пророка Йехезкеля, рассказывающий о маасе-меркова — необычайном видении, открытом Всевышним пророку. Этот отрывок выбран потому, что и на Горе Синай Всевышний (как и в видении Йехезкеля) открылся в окружении бесчисленного множества ангелов. Принято поручать чтение этой Афторы самому большому знатоку Торы в общине. Вне Эрец Исраэл во второй день праздника читают отрывок из Дворим со словами “Все первенцы” (Дворим, 15:19). Затем мафтир читает упомянутый выше фрагмент книги Бемидбар со слов: “А в день первых плодов”. В качестве Афторы выбран отрывок из книги пророка Хавакука, который начинается словами “А Г-сподь — в Храме святом Своем” до конца книги.

В послеобеденные часы евреи обычно собираются в синагоге и вместе, всей общиной, читают тегилим (вне пределов Эрец Исраэл так поступают во второй день праздника), ведь именно в Швуэс скончался их составитель царь Давид.

Верхний и нижний мелодические ряды

Известны две традиционные мелодии, которые используют при чтении Десяти заповедей. Большая часть знаков одной из них записывается (в огласованном тексте Торы) сверху, над словами, и поэтому мелодия называется верхним мелодическим рядом. “Верхний ряд” рассматривает текст Десяти заповедей так, как он записан в Сефер Тора (свитке Торы), где существует разделение текста не на отдельные фразы, а только на открытые и закрытые паршиес (“главки”). Согласно традиции, в соответствии с которой переписывается Тора, все заповеди, кроме первых двух, представляют собой отдельные “главки” (две первые заповеди, произнесенные Всевышним как бы “на одном дыхании”, составляют одну закрытую “главку”). Поэтому “верхний ряд” также не выделяет концов фраз в тексте заповедей, но рассматривает всю заповедь как одну фразу — так строится его мелодия. Все это относится и к длинным (из нескольких фраз), и к коротким заповедям (из двух слов), даже если при обычном, предписанном традицией чтении мы объединяем несколько коротких заповедей в одну фразу.

Вторая традиционная мелодия, большая часть знаков которой записывается снизу, под словами, называется нижним мелодическим рядом. Она — традиционная, в соответствии с которой читают Тору в синагогах. Согласно этому ряду, следующие друг за другом короткие заповеди “Не убивай”, “Не прелюбодействуй”, “Не укради” и “Не отзывайся [о ближнем своем ложным свидетельством]” объединяются как бы в одну фразу, ибо, по общему правилу, фраза не может содержать менее трех слов. Поэтому фраза, объединяющая несколько заповедей, мелодически объединена “нижним рядом”. Напротив, “главка”, состоящая из двух первых заповедей, равно как и “главка”, включающая одну лишь четвертую заповедь, разбиваются “нижним рядом” на несколько фраз каждая.

“Верхний” и “нижний” ряды различным образом огласовывают сам текст Торы; кроме того, некоторые согласные в одном “ряду” имеют дагеш, а в другом его нет, что создает грамматические различия. Определенные различия возникают также из-за того, что в разных “рядах” разные слова оказываются в конце фраз, что влияет на огласовки.

В Швуэс принято читать текст Десяти заповедей согласно “верхнему ряду”, отделяющему одну заповедь от другой. Ведь это день, когда заповеди были впервые даны Израилю! Вот почему мы объединяем фразы, составляющие “длинные” заповеди, в одну — чтобы каждая заповедь была услышана отдельно, так, как мы услышали ее у горы Синай.

Жертвоприношения Мусаф в Швуэс

Пятидесятый день счета омера  — это Ацерес, праздник Швуэс. В Храм приносили точно такую же жертву Мусаф, что и в Рош Ходеш и все семь дней Пейсаха: двух быков, барана и семь овец (все они — жертвы всесожжения, ола), а также козла (жертва хатаас). Все эти жертвы перечислены в книге Бемидбар.

Кроме Мусафа, в этот день приносили Минху — новую хлебную жертву, состоящую из двух хлебов. Вместе с хлебами приносили быка, двух баранов и семь овец (все они ола), козла (хатаас), двух овец (шламим). Эти жертвы перечислены в книге Ваикра.

Таким образом, в этот день, кроме двух постоянных жертв тамид (их приносили ежедневно), приносили следующие жертвы: трех быков, столько же баранов и четырнадцать овец, итого двадцать животных (ола), двух козлов (хатаас) и двух овец (шламим). Мясо четырех последних животных съедали.

Оба приносимых в жертву хлеба квадратной формы испекали из зерна нового урожая, выросшего в Эрец Исраэл.

Обычай есть в Швуэс молочные блюда

Во многих общинах принято в первый день праздника есть молочные блюда. Известно много объяснений этого обычая. В любом случае, введенный нашими отцами, он становится частью Торы и не может быть отменен.

Многие едят пироги, испеченные на меду, чтобы исполнить слова Песни Песней: “Мед и молоко под языком твоим”, затем мясо, следуя заповеди “Радуйся в свои праздники” — мясное блюдо считается необходимым условием радости. Разумеется, тщательно соблюдаются все требования кашруса, в святой день Дарования Торы трапеза должна пройти в соответствии с заповедями. Необходимо завершить молочную трапезу чтением Биркас а-мазон, сделать часовой перерыв, постелить новую скатерть и только тогда поставить на стол мясные блюда. Указание на эти предосторожности приведены в Торе: “Первинки урожая плоды земли твоей приноси в Храм

Б-га, Всесильного твоего. Не вари козленка в молоке его матери” (Шмойс, 34:26).

Происхождение обычая

Поскольку Швуэс — это Ацерес, завершение праздника Пейсах, когда мы ели мясо двух различных жертв, пасхальной и Хагиги, мы и в Швуэс едим два различных блюда, молочное и мясное. Каждое из них — с отдельным хлебом. Эти два хлеба напоминают нам о двух хлебах, которые мы приносили в Храм в Шавуот. Так пишет Рама.

Как известно, младенец Моше был извлечен из реки шестого Сивана и не стал сосать молоко нееврейской кормилицы. В память об этом мы и едим в этот день молочные блюда.

До того как евреи получили Тору, они могли есть мясо животных, зарезанных любым способом, равно как и мясо некошерных животных. Получив Тору, они получили и заповедь о шхите, как и другие законы о разрешенной и запрещенной пище (Десять заповедей включают все 613 мицвойс). Вся их посуда оказалась запрещенной к употреблению, и они не могли немедленно ее очистить при помощи Аг’алы, потому что Дарование Торы (по общему мнению) произошло в субботу. Так что пришлось в этот день есть молочные блюда.

До получения Торы евреи опасались есть молочное, полагая, что молоко — это часть тела животного, отделенная от него еще при его жизни, и потому запрещено для любого использования всем потомкам Ноаха. То, что молоко разрешено к употреблению в пищу, мы узнаем из Торы, которая подчеркивает, что именно им славится Эрец Исраэл, “страна, текущая молоком и медом”. Только приняв Тору, мы получили разрешение есть молочные блюда (Таамей а-минагим).

Отмечается, что первые буквы слов Торы “Новый хлебный дар Б-гу в седмици [Швуэс] ваши…” (Бемидбар, 28:26) на иврите образуют слово “из молока”.

Кроме того, гематрия, численное значение, слова “молоко”, равное 40, соответствует сорока дням, проведенным Моше на горе Синай.

Мидраш рассказывает: одно из названий горы Синай, гевнуним, объясняется тем, что она бела как сыр — гвина, и поэтому мы в Швуэс едим сыр.

И еще одно объяснение. Тора учит нас скромности — в былые времена евреи изучали ее, сидя на голой земле. Поэтому мы и едим в Швуэс молочное, пищу скромных людей.

Цветы и травы в Швуэс

В память о том, что Тора была дарована евреям на покрытой зеленью горе, мы стараемся в Швуэс окружить себя деревьями, цветами, другими пахучими растениями, чтобы сделать праздник более радостным.

Моше родился седьмого Адара. Известно, что мать в течение трех месяцев его скрывала. Шестого Сивана она вынуждена была оставить его в тростнике у берега реки. В память о чуде, происшедшем с Моше, в Швуэс полы устилают стеблями тростника и другими травами.

Освященный традицией еврейский обычай предписывает запасаться к Швуэсу розами и травами в соответствии с рассказом Мидраша Ваикра раба, где приводится следующая притча. Однажды царь обнаружил, что его фруктовый сад зарос колючими растениями. Он прислал садовников, чтобы те выкорчевали сорняки, но увидел среди терниев одну розу и решил: “Ради этой единственной розы сад не будет выкорчеван”. Так ради Торы был спасен весь мир.

В Книге Эстер мы читаем: “Указание (дат — указание, учение, религия) было дано к столице Шушан”. Традиционно название города читают не как Шушан, а как Шошан — “роза”. Поэтому принято украшать свитки Торы розами. Рассказывают, что это очень древний обычай, существующий со времен Первого Храма, и Оман, обвинявший евреев во всевозможных вымышленных и полувымышленных грехах, рассказывал о нем царю Ахашверошу.

Старинные обычаи

В еврейской общине города Майнца в Швуэс пекли специальные халы (их называли “Синай”). Именно в этот день дети начинают изучать Тору, и печенье должно было “подсластить” им учение.

Во Франкфурте-на-Майне готовили мясное или молочное блюдо, напоминающее своей формой лестницу с семью ступенями — в память о семи Небесах, которые Всевышний раскрыл в час Дарования Торы.

Женщины пекли особые хлеба, имеющие как бы четыре конца — память о двух хлебах, которые приносили в Храм в Швуэс. Обычай основывается на словах Торы: “А река выходит из Эдена, для орошения сада, и оттуда разделяется и образует четыре главные реки” (Брейшис, 2:10). По Мидрашу, слово “река” относится к Торе, а слово “Эден” — к горе Синай.

Тора названа также “хлебом”, а в Книге Иова сказано: “Длиннее земли мера этого и шире моря”. Четыре конца хлеба соответствуют четырем подходам к истолкованию Торы: пшату (“прямой смысл”), ремезу (намек), друшу (толкование), соду (тайна).

Вкус молока и меда

Сравнение Торы с молоком и медом  указывает на то, что всякий, кто занимается Торой, очищается от нечистоты.

Молоко, первоисточником которого является кровь, запрещенная к употреблению в пищу, в конечном итоге становится кошерным. Как говорят наши мудрецы: “Замесим кровь и получим молоко”. Точно так же пчела, сама по себе нечистое и некошерное насекомое, производит кошерный мед.

 (Опубликовано в №85, май 1999)