Внимание! Эта заметка не о фильме Познера‑Урганта. Только об одном отрывочке.

Даст Б‑г, «Лехаим» напишет и обо всем сериале, ставшем настоящим событием. Но средства массовой информации чуть не ежедневно обращаются ко мне за комментарием о познерурганте: «Как же, вы же его ругали!»

Да не ругал я «его»! Много чести. Мне прислали отрывочек, я посмотрел, меня подтошнило, я поделился своим состоянием. Всё. Что я, мазохист какой, дальше смотреть?

Много серий об Израиле на российском телевидении — это хорошо. Так и запишите. А об остальном не скажу, ибо не смотрю такое. Зачем мне мнение Познера об Израиле? Я вот сейчас том Талмуда в печать готовлю, целыми днями, как в юности прекрасной, изучаю Гемару — поверьте, никакого сравнения!

Но тем не менее о присланном отрывочке.

Претенциозные размышлизмы об Иерусалиме старого хамелеона советского иновещания: «Уродливый, грязный город. Мертвый город».

Как тут не вспомнить бессмертное о Джоконде: «Эта дама нравилась стольким поколениям мужчин, что уже может выбирать, кому нравиться, а кому нет!»

По отношению к Иерусалиму я давно уже составляю первое впечатление о человеке. И пока оно никогда не оказывалось обманчивым. В случае Поз­нера, правда, оно могло бы изменить существующее. Ну, нет так нет.

«Герцль увлекся сионизмом после того, как французский офицер Бейлис был несправедливо осужден». «Ханукальный семисвечник».

Дрейфус‑Шмейсус, Бейлис‑Шмейлис! Знает, что евреев гнобили, а не наоборот, — и на том спасибо. Экие вы неблагодарные, евреи! Надо что‑то делать с этой нашей местечковой мелочностью! Семисвечник‑восьми­свечник — сколько разговоров из‑за одной несчастной свечки! Боритесь с собой, идн!..

Люди справедливо вступаются за пинаемого Познера. Он же не виноват, что так мало знает. Он же не виноват, что не знает, как мало знает. Он же не виноват, что не чувствует.

Не виноват, но Иерусалим не трожь. 

Недавно мы с женой были приглашены на 70‑летие человека, который очень мне симпатичен. Михаил Левитин, худрук театра «Эрмитаж». Мы с ним довольно хорошо знакомы. Он тоже не очень много знает об иуда­изме, об Израиле, об Иерусалиме. 

Его труппа подготовила нарезку из главных сцен его жизни. И квинт­эссенцией была песня Юлия Кима «На реках Вавилонских». Почитайте эти стихи, и вам станет яснее, почему так больно было слышать слова Поз­нера об этом городе.

Там, возле рек Вавилонских,
Как мы сидели и плакали.
К нам приходили смеяться:
«Что вы сидите и плачете?
Что не поете, не пляшете?»

Ерушалаим, сердце мое,
Что я спою вдали от тебя?
Что я увижу вдали от тебя
Глазами, полными слез?

Там, возле рек Вавилонских,
Нет нам покоя и радости.
Там, под плакучею ивой,
Арфы свои изломали мы,
Струны свои изодрали мы ‑

Ерушалаим, сердце мое,
Что я спою вдали от тебя?
Что я увижу вдали от тебя
Глазами, полными слез?

Там, возле рек Вавилонских,
Жив я единственной памятью.
Пусть задохнусь и ослепну,
Если забуду когда‑нибудь
Камни, объятые пламенем,
Белые камни твои,
Ерушалаим, сердце мое!..