Насильственное крещение и отретушированная фотография, депутаты в казармах и Вагнер на семитском концерте… Многим городам есть что рассказать о себе и евреях — истории, возможно, будут даже поэффектнее истории Базеля. Но никто в Европе не сможет назваться столицей сионизма, городом, ставшим повивальной бабкой Израиля.

«“Берегитесь, государи мои! — сказал нам в Страсбурге один офицер, когда я с другими путешественниками садился в дилижанс. — Дорога не совсем безопасна; в Эльзасе много разбойников”. Мы посмотрели друг на друга. “У кого не много денег, тот не боится разбойников”, — сказал молодой женевец, который приехал со мною из Франкфурта. “У меня есть кортик и собака”, — сказал молодой человек в красном камзоле, севший подле меня. “Чего бояться!” — сказали все мы; поехали и приехали в Базель благополучно».

Сетка эльзасских дорог несильно изменилась со времен Карамзина. В Базель путешественники наверняка въезжали по левому берегу, где находился центр. Гетто не было, евреи селились вперемешку с христианами, только синагога располагалась за городскими стенами.

Базель долгое время был частью Эльзаса, земли, объединенной несколькими языками и культурами. Важнейшую роль в жизни города играли евреи — что до его вхождения в состав Швейцарии, что после.

Первая еврейская община в Базеле возникла в XIII веке. По разрешению властей евреи занимались в основном обменом денег и ростовщичеством. При их помощи местный епископ смог прикупить и присо­единить к территории большого города немало земли на правом берегу Рейна, до сих пор называющейся, вопреки размерам, Кляйнбазель («малый Базель»), а также построить первый мост через Рейн. Деньги на него епископ Генрих фон Тун получил в 1223 году под залог драгоценных сокровищ, хранившихся в главном храме. Привычка занимать была не нова, семью годами ранее долг вернул предыдущий епископ, известна расписка его ростовщика.

Другая привычка горожан к тому времени тоже успела распространиться: случись что, виноваты евреи. Главной напастью эпохи была чума. В Старом Свете, от Страсбурга до Вормса, от Трира до Женевы, евреев обвиняли в том, что они травили колодцы. От преследований не спасла даже специальная энциклика папы Климента VI, пытавшегося вывести гонимых из‑под удара. Из‑за иррацио­нальной ненависти жителей евреев впервые изгнали из Базеля в 1349‑м. Начало процессу положило насильственное крещение 600 еврейских детей и сожжение 15 января их родителей, запертых в амбаре на острове посреди Рейна. Смерти избежали лишь те, кто поспешно принял христианство. Но летом при­шли и за ними.

Ничего личного, так поступали все. Костры с иуде­ями полыхали по всей зачумленной, физически и ментально, Европе. И хотя городские советы пытались воспротивиться погромам, население предпочитало менять власть, а не свою точку зрения.

После коллективной казни евреям запретили селиться в Базеле в ближайшие 200 лет, но жизнь вскоре взяла свое. Образовалась новая община, а почти полвека спустя настал конец и ей. На многие столетия еврейская жизнь в городе замерла, она продолжалась лишь в деревнях вокруг. Нынешнюю же общину основали только в 1805‑м — спасибо Французской революции, чьи либеральные ценности облегчили положение евреев по всей Европе. Поначалу община насчитывала 70 душ. Сегодня в ней почти 3 тыс. человек. Число постепенно уменьшается, многие уезжают в Израиль.

Два купола, но не сразу

Синагоги в Базеле существовали с XII века, повторяя судьбу общины, появляясь и исчезая вместе с ней. Первая стояла на площади у мясного рынка (Rindermarkt), следующая — на современной Нижней Виноградной улице (Unteren Rebgasse). Следов их не найти, и площадь, и улица застроены высокими домами, на перекрестке по‑современному бесшумные трамваи с трудом вспоминают, что веком ранее они умели погромыхивать. Еще одна синагога находилась на Грюнпфальгассе, 1. После ее закрытия в XIV веке здание еще 500 лет называли «еврейской школой». После Французской революции службы велись в частном доме на Шлюссельберг, 3.

Нынешнюю синагогу Базеля заложили в 1867‑м, когда швейцарских евреев начали уравнивать в правах с согражданами (еще одна, ортодоксальная синагога расположена на Ахорнштрассе, попасть туда, говорят, довольно трудно, но можно увидеть ее интерьеры в интернете).

Уравнивание прав началось под давлением США и Франции, процеcc растянулся вплоть до 1874 года, с принятием закона о равенстве религий. Закон оказался одним из самых поздних в Западной Европе. Возможно, поэтому альпийская республика не слишком была популярна у иммигрантов из Российской империи: из трех миллионов уехавших между 1880 и 1930 годами всего несколько тысяч обосновалось в швейцарских кантонах.

Здание на углу Лайменштрассе и Ойлерштрассе (Лайменштрассе, 24), выдержанное в неовизантийском стиле, построил немецкий архитектор Герман Гаусс (1838–1868). Изначально у синагоги был один купол, второй появился десятилетия спустя, над пристройкой. К концу века община разрослась, здание не вмещало всех верующих. На близлежащих улочках, существующих и поныне — Бирмансгассе, Флораштрассе, Хегенхаймерштрассе, — селились выходцы из Восточной Европы, для которых, считают историки, близость к молельному дому была особенно важна. Они и составили основу отколовшегося в 1927 году от общины ортодоксального Еврейского религиозного общества (противоречия копились до этого десятилетиями).

Тур по синагоге на Лайменштрассе можно совершить виртуально, но живьем‑то куда лучше, тем более что фасад здания на видео не снят — а там такие замечательные башенки с навершиями, напоминающими свитки Торы.

Перестройку синагоги завершили к 1894 году. А девять лет спустя у общины появилось кладбище. Открытие его сопровождалось затяжной борьбой с городскими властями. Те сопротивлялись, утверждая, что у других религиозных общин нет своего кладбища. А традиционное место погребения иудеев находится недалеко, во французском Эженхайме. Но потом, когда землю уже купили, вдруг согласились.

Место на кладбище

От вокзала к кладбищу можно до­ехать на трамвае № 3. Это четверть часа до конечной остановки вблизи французской границы — та по другую сторону ограды, трехцветный флаг, кажется, вьется на расстоянии вытянутой руки. От остановки придется идти по улице Теодора Герцля, человека, сыгравшего важную роль в истории Базеля. C одной стороны улицы кладбищенская стена, с другой — современные жилые дома. Такое соседство визионеру Герцлю наверняка бы понравилось. За последний век кладбище не раз расширяли, теперь оно предназначено для 4800 могил (занято пока что 3700 участков). Посетить его можно по расписанию (обычно с 9 до 14 часов), которое привязано и к еврейским, и к христианским праздникам, уточнить лучше, опять же, в интернете.

Кладбище на французской границе — не первое в еврейской истории Базеля. Самое раннее, XIII века, уничтожили в 1347 году, следующее открыли незадолго до изгнания евреев в 1398‑м. Оно просуществовало три года, историкам пришлось потрудиться, чтобы хотя бы примерно определить его местоположение. Всего до сегодняшних дней разыскали около полусотни старинных надгробий. Многие исчезли уже в Средневековье. Путешественники утверж­дали, что могильные камни использовали при строительстве крепостных стен.

Сохранившиеся надгробия можно увидеть во дворе Еврейского музея Швейцарии. Небольшое здание расположено во дворе дома № 8 по Корнхаусгассе. Попасть сюда случайному прохожему не так просто. Подворотня, ведущая во дворик, где спрятался музей, невзрачна, указатель можно не заметить. Да и о самом музее пишут не все путеводители, хотя он — единственный такой на всю страну, к тому же полон замечательными экспонатами. Здесь небольшая постоянная экспозиция и залы временных выставок (см.: Еще посмотрим. Лехаим. 2014. № 7). В коллекции — предметы еврейского быта, уникальные хотя бы потому, что в годы второй мировой схожие вещи бесследно исчезли во многих европейских странах. Есть в музее и материалы, связанные с историей сионизма и сионистов. Для последних Базель — город, где проходили первые сионистские конгрессы. Изначально местом встречи избрали Мюнхен, но немецкие раввины выступили против, считая новые идеи противоречащими основным положениям религии. Пришлось перебраться в Швейцарию. То, что казалось случайным решением, с годами стало выглядеть единственно правильным выбором.

Столица сионизма

«В Базеле я основал еврейское государство», — записал Теодор Герцль в дневнике после первого конгресса. Так выглядела улыбка, если не усмеш­ка истории: город, славившийся не только еврейскими, но и антисемитскими традициями (в конце XIX столетия последние усилились), оказался гостеприимнее Цюриха, где конгресс поначалу решили проводить вместо Мюнхена и где еврейская жизнь была куда активнее. Но в Цюрихе обосновалось много революционеров из России, а Герцль, известный умением ладить с политиками — он встречался и с немецким кайзером, и с турецким султаном (разговора добивался пять лет), и с Папой Римским, и с петербургскими министрами, от Витте до Плеве, — не хотел провоцировать российского императора.

После 1897 года сионисты собирались, с небольшими исключениями, на берегах Рейна сперва ежегодно, затем раз в два года. В 1903‑м, например, делегаты со всего света встретились в Англии, игравшей важнейшую роль в жизни Ближнего Востока, где предполагалось создать еврейское государство. Декларацию об этом, ставшую основой идеологии сионизма, приняли в Базеле, она названа по имени города. Другой идеей была организация временного еврейского государства в принадлежавшей англичанам Восточной Африке, так называемый «план Уганда» — речь шла о временном переселении на территорию современного Конго. Его инициатором был сам Герцль, друживший с английскими политиками и дипломатами. Большинством голосов план поддержали. Вскоре в Африку отправилась делегация для изучения условий тамошней жизни, по ее возвращении, уже после смерти Герцля, было решено от переселения отказаться. Решающую роль сыграли делегаты из России, публично покинувшие VI конгресс и угрожавшие расколом движению.

Подготовкой и финансированием первых конгрессов Герцль занимался лично: писал тонны писем, организовывал проживание и кошерное питание. Забивать животных согласно обряду в Швейцарии запрещали, мясо приходилось возить из Эльзаса.

Конгрессы проходили в конце августа, в разгар сезона, мест в гостиницах не хватало. Переносить время встреч не хотелось, оставалось обращаться к военным за разрешением пожить в казармах. Те отвечали неохотно: дескать, казармы только для наших солдат, но 100–120 кроватей предоставить все же были готовы.

Напряжение не отпускало. Запись в дневнике 12 марта 1898 года заканчивается словами: «Я устал, сердце не в порядке». Но все же главной была интонация человека, осо­знающего значение произошедшего: «Мне не нужно больше описывать историю последних дней, ее напишут уже другие».

Сперва конгрессы — всего их в Базеле прошло 10 из 22 — устраивали в здании городского казино, которое было вовсе не азартно‑игровым центром, как можно поначалу решить, но концертным залом с хорошей акустикой. Трудоголик, меломан и эстет, Герцль хотел, чтобы делегаты были облачены в черные фраки и белые галстуки (это придавало собранию солидности, столь ценимой швейцарцами) и слушали современную музыку, таковой он считал Вагнера. Второй конгресс в 1898 году открывался увертюрой к «Тангейзеру». Многие до сих пор не могут простить Герцлю этой любви к композитору‑антисемиту. Наверняка его выбором был недоволен и известный борец с современным искусством Макс Нордау — тот был правой рукой Герцля, первым вице‑президентом сионистских конгрессов, а после его смерти и президентом. Нордау видел в Вагнере все признаки вырождения современного человека, считая, что его оперы дают «возможность заглянуть в душу эротически настроенного психопата». Можно себе представить накал дискуссий по более важным вопросам. Но справедливости ради: вместе с Вагнером на открытии звучали и вальс Штрауса, и «Танец факелов» Мейербера, и сюита на темы «Жидовки» Галеви, и русский «Казачок».

Нетрудно вообразить, какое впечатление производили делегаты на горожан. Сохранилась фотография горских евреев с Кавказа, с кинжалами за поясом, позирующих на площади у церкви Барфюссер (сегодня в ней исторический музей, один из лучших по принципам экспонирования в Европе). С годами делегатов становилось больше, зал казино не мог вместить всех. Поговаривали о строительстве сионистского центра. Пока спорили о фасаде (Герцль нарисовал его версию), заседания перенесли в Мессетурм — Ярмарочную башню в том самом Кляйнбазеле, который город некогда купил при помощи евреев. Последний конгресc состоялся здесь в 1946 году, а затем, с большими паузами, он стал проходить в Израиле.

«Три короля», собор исчезает

В пропаганде сионизма важнейшую роль играли почтовые открытки. К каждому базельскому конгрессу их выпускалось множество. На самой известной, разошедшейся огромным тиражом фотографии запечатлен Герцль на балконе отеля «Три короля», «Trois rois», — в мульти­язычном городе он назывался по‑французски без претензий на заграничность, просто здесь все говорили на двух языках. Герцль стоит опершись на перила. Внизу Рейн, позади мост и город.

Комнату номер 117 можно посетить и сегодня — если она свободна, портье охотно ее покажет любому желающему. Балкон маленький, всего три квадратных метра. Еще во времена останавливавшегося в «Трех королях» Казановы гостиница считалась одной из самых дорогих в стране. Позже на ее цены жаловался Томас Манн, а что говорили прежние путешественники — на этом месте первый отель появился в XIII веке — неизвестно. Как всякий хороший журналист, Герцль знал толк в удобствах, хотя номера выбирал экономно — небольшие, но с впечатляющим видом. На самом деле их было два, 20‑й и 21‑й, — один использовался как спальня, другой как кабинет и место встреч. В одной комнате на стене теперь табличка, напоминающая, кто здесь жил. Есть и балкон, все как век назад.

С него видишь Рейн внизу, мост и город. Но есть существенное различие. Над старыми кварталами взмывает Мюнстер, базельский собор. На знаменитой фотографии с Герцлем на балконе «Трех королей» Мюнстера нет, хотя тот же ракурс. Ретушь, цензура, ложь?

Версия, где Мюнстер виден позади Герцля, существует, хотя известна немногим. Кто был инициатором его исчезновения? Хотелось бы верить, что не Герцль, с большой симпатией относившийся к Швейцарии — не только из‑за ее гостеприимства, но и политического устройства. В ее конфедеративном характере, в умении объединять разные культуры и языки он видел пример для подражания, будущее еврейского государства.

Может, христианский храм с фотографии Герц­ля исчез стараниями молодых сионистов? Но нет, это он сам озаботился ретушью, а позже и фотомонтажем — вместо базельского вида на фоне появились стены Иерусалима и группа евреев, направляющихся в Палестину. Переделанный таким образом снимок стал хрестоматийным, в виде открыток, главного пропагандистского оружия эпохи — не знавшей еще ни телевизионной рекламы, ни интернета, — его продали бесчисленное множество раз. А уловка с исчезновением собора может считаться образцовой. Ведь речь о визионере — а кому, как не преобразователю будущего, изменять визуальное пространство здесь и сейчас?

Читатели и издатели

Район вокруг синагоги неизбежно станет еврейским — как неизбежно становится мусульманским в Москве или Париже район вокруг мечети. В квартале домов, окружающих синагогу в Базеле, — школа и библиотека, ресторан и спортивный центр. Неподалеку колель и Центр еврейских исследований Базельского университета; на Мостакерштрассе — знаменитое издательство и книжный магазин «Goldschmidt» (помимо книг, в нем продаются талит, тфилин etc).

Город издавна был знаменит еврейскими издателями. Четыреста двенадцать лет назад, в 5302 году по еврейскому календарю, здесь напечатали первое из дошедших до нас издание «Майсе‑бух», «Книги сказок», состоящей из 257 историй, притч и легенд. Приехавший из литовского Межерича издатель Яаков бен Авраам Поллак, известный также как Янкев Мойхер‑Сфорим (то есть «книготорговец»), проработал в Базеле пять лет. Начиная с 1598 года он напечатал здесь немало книг. Самой знаменитой стала выдержавшая множество переизданий «Майсе‑бух». Знатоки считают ее вершиной еврейской словесности XVII–XVIII веков, источником вдохновения для многих авторов. На русском она почему‑то не издавалась, лишь недавно появились первые переводы из нее Велвла Чернина, называющего книгу «квинт­эссенцией сказочного фольклора позднесредневекового Ашкеназа».

Сегодня еврейскую литературу выпускают в Базеле несколько издательств, в том числе «Morascha» — редакция расположена на Хольбайнштрассе, 40, но книжный киоск открыт в Цюрихе; впрочем, всегда доступна интернет‑торговля. Книги по иудаике выходят и у других базельских издателей. Например, старейшее в мире, основанное в 1488 году, издательство «Schwabe» — используемую до сих пор издательскую марку рисовал кто‑то из окружения Гольбейна — публикует серию «Материалы по истории и культуре евреев в Швейцарии». Среди томов — книга о жизни в городе восточноевропейских евреев с примечательным названием «Нас не признавали, нас терпели» и информативный сборник «Восемь веков евреев в Базеле». Магазин издательства расположен на Штайненторштрассе, 11, неподалеку от театра, мимо которого Герцль катался с матушкой. Их проезд запечатлен на фотографии: лица сидящих в экипаже видны без подробностей, как и положено уличным снимкам. Напомнить, а не погрузить в детали, стать символом, а не отчетом — для города, где следов еврейской жизни уже больше, чем самих евреев, это кажется подходящей эстетикой. Но только на первый взгляд.

Полезная информация

Как добраться

В Базеле есть аэропорт, но из России авиакомпании летают напрямую лишь в Женеву и Цюрих. Там можно пересесть на внутренний рейс «Swiss air», но еще удобнее сесть на поезд со специальным проездным Swiss pass. Он позволяет ездить почти на всех автобусах‑трамваях‑пароходах и поездах внутри страны. В него включен и бесплатный вход в более чем 480 музеев.

Для посещения синагоги лучше предварительно записаться в секретариате общины по тел.: 061‑279‑98‑50. Мужчин просят не приходить в джинсах и спортивной обуви.

Где поесть

Базель — кошерный город. Один из ресторанов, открытый более 30 лет назад, «Topas», находится в комплексе зданий при синагоге (он функционирует и как кейтеринг для оте­лей и клиник) и работает под наблюдением раввина (Jüdisches Restaurant & Catering TOPAS: Leimenstrasse 24, tel. +41‑061‑206‑95 00). Неподалеку, на Лайменштрассе, 67, в доме престарелых находится ресторан «Holbeinhof». Он предлагает, помимо дневных меню, возможность заказать блюда на вынос.

Кошерной гостиницей позиционирует себя базельский «Hilton» с рестораном «Wettstein» (необходим специальный запрос).

Что смотреть

Художественный музей славен не только Беклиным, но и первоклассным Хаимом Сутиным — здесь четыре портрета его работы и «Натюрморт со скрипкой, хлебом и рыбой». Есть скульптуры Жака Липшица и Антуана Повзнера, «Проун» 1919 года Эль Лисицкого и три полотна Марка Ротко. О дюжине работ Шагала можно и не упоминать — трудно найти в Европе музей, где их меньше, — если б не качество подборки.