Проект «Идеи без границ» культурного центра «Бейт Ави Хай» на страницах «Лехаима» представляет свой новый сериал «Б‑г в деталях», каждый эпизод которого рассказывает о еврейской теме в мировом искусстве через одну мелкую, но важную деталь.

В 1891 году Новая глиптотека в Копенгагене приобрела римский мраморный бюст, запечатлевший облик молодого мужчины. В каталоге 1925 года без внятных на то оснований было указано, что это молодой еврей. Еще через несколько лет религиовед Роберт Эйслер предположил, что это не кто иной, как Йосеф бен Матитьяу — еврейский военачальник, сдавшийся римлянам, ставший переводчиком Тита и принявший потом фамильное имя своего господина — Флавий, то есть Иосиф Флавий, автор «Иудейской войны» и «Иудейских древностей».

Откуда известно, что это именно он?

Как и его предшественники, Эйслер ссылался на нос мужчины: он, мол, довольно широк в нижней части и сильно отличается от орлиных носов, какие часто встречались на портретах римлян. Значит, персонаж скорее всего еврей. А раз римляне изваяли некоего еврея, то это, вероятнее всего, именно Флавий.

Представление о том, что горбатый или крючковатый нос — надежный признак еврейства, настолько укоренилось в сознании (в том числе самих евреев), что этот сомнительный критерий стали использовать даже для этнической идентификации персонажей на древних изображениях.

Как и многие его «товарищи», носовой стереотип опирается на реальность (у многих евреев носы действительно весьма длинны), но ее упрощает (такие носы встречаются далеко не только у евреев) и преувеличивает, превращая еврейский нос в хищный клюв.

Для чего это делается? Как правило, чтобы высмеять, обличить и дискредитировать. Длинный, крючковатый или загнутый нос давно служит опознавательным знаком евреев в антисемитской карикатуре. Такой нос — стигма, от которой нельзя избавиться и которую никак не скрыть. Он должен напоминать о неискоренимой физической, а через нее и нравственной инакости еврея.

Огромные носы были вездесущи и во французских карикатурах времен дела Дрейфуса на рубеже XIX–XX веков, и позже в нацистской пропаганде. Нос — выдающаяся часть лица. Если он необычно длинен или сильно искривлен, на него трудно не обратить внимание, сложно не увидеть в нем некий — часто негативный — знак.

Физические особенности, отличающие человека или целую группу от окружающих, с древности были поводом для подозрения и осмеяния. В эпоху эллинизма, например, создавалось множество терракотовых человечков с утрированно длинными носами. Это были то ли театральные персонажи, то ли этнические типажи, неясно. Но нас интересуют не древнегреческие, а еврейские носы. И этот стереотип восходит к западному Средневековью. Истоки современной юдофобской карикатуры следует искать в церковной иконографии того времени.

В многочисленных сценах страстей Христовых мы без труда найдем Иуду Искариота, первосвященников или фарисеев, требовавших смерти Иисуса, с носами‑«клювами». Этот знак впервые появился в XII веке, когда разных негативных персонажей — чтобы обличить их перед зрителем — начали изображать утрированно уродливыми или даже звероподобными. Они скалились, скрежетали зубами, хмурили брови — и часто были очень похожи на демонов, которых тоже изображали с хищными носами.

Главными злодеями в искусстве того времени были обличители, мучители и палачи Христа. А среди них богословская традиция выдвигала на первый план не язычников‑римлян, а иудеев. Их нередко даже объявляли единственными виновниками богоубийства. Как показала историк Сара Липтон, к середине XIII века в Англии и Франции из отдельных черт, которые и до того применялись в «портретах» злодеев, возник цельный типаж: иудей с острой бородой и крючковатым носом. Он оказался чрезвычайно устойчив и приобрел еще более зловещий облик на исходе Средневековья.

Вспомним дьявольские фигуры мучителей, каких писал Иероним Босх, а затем его подражатели. В юдофобской карикатуре эти образы дожили до наших дней. Но откуда этот зловещий, даже дьявольский типаж взялся? Историкам не удалось найти ни одного средневекового текста, который говорил бы об особых носах иудеев. Зато от того времени дошло немалое число сочинений, обсуждающих «хорошие» и «плохие» носы без всякой привязки к еврейскому вопросу. Попробуем разобраться.

В Средние века существовали разные представления об отношениях души и тела, порочной или, наоборот, праведной натуры и облика человека. Какой‑то врожденный изъян или приобретенный дефект могли восприниматься как Божья кара, а могли как испытание или даже знак избранности. Христианство слишком долго призывало, забыв о теле, помышлять о душе и обличало красоту как источник искушений, чтобы ставить знак равенства между уродством и пороком. Внешняя красота могла скрывать изъеденную злом душу, а дьявол в патериках или житиях, стремясь погубить иноков, регулярно оборачивался в прекрасных юношей или дев. Напротив, Христос во многих текстах являлся людям в обличье отверженного — калеки или прокаженного, покрытого ужасными язвами.

Тем не менее в христианской традиции продолжал жить древний эстетический и этический идеал, который ассоциировал добро с красотой, а зло с безобразием. Представление о том, что благородная душа придает телу внешнее благородство, а душа порочная с большой вероятностью делает тело уродливым и больным, было очень сильно. Если взглянуть на средневековые образы Иисуса, Девы Марии, святых и ангелов, которые явно отражали эстетический идеал времени, мы увидим, что у них почти всегда были сравнительно небольшие и уж точно прямые носы.

В средневековых трактатах по физиогномике, то есть чтению души и характера по чертам лица, мы легко найдем рассуждения о том, что крючковатый нос — это знак порока. Около 1230 года врач, математик и астролог Михаил Скот, переводчик аристотелевской «Истории животных», написал собственную «Книгу физиогномики». Этот труд считается первым на средневековом Западе оригинальным синтезом физиогномических теорий. Он был посвящен императору Фридриху II Гогенштауфену и должен был помочь владыке в отборе надежных и мудрых советников. Ведь, по словам Скота, с помощью такой науки можно отличить тех, кто склонен к пороку, от людей добродетельных.

Одна из глав «Книги физиогномики» была озаглавлена: «О носе». В ней говорилось, что тот, у кого нос плоский или курносый, порывист, тщеславен, лжив, сластолюбив, непостоянен и переменчив. Довольно длинный, загнутый или дугообразный нос указывает на человека храброго, горделивого, упрямого, завистливого, гневливого, сластолюбивого, лживого, тщеславного, неверного и задиристого. По этим текстам видно, что негативные коннотации получали два типа носа: слишком длинный и хищный — и слишком короткий, вздернутый. Они же вездесущи в изображениях того времени.

В средневековой церковной иконографии иудеев часто изображали с крючковатыми носами, тут нет сомнений. Но регулярно им доставался и противоположный тип «неправильного» носа — короткий и вздернутый. Это видно, например, на изображениях «красных евреев» — воинственного народа, считавшегося потомком десяти потерянных колен Израилевых. В соответствии с мифом, распространенным в германских землях на рубеже Средневековья и Нового времени, «красные евреи» в конце времен с приходом Антихриста должны вторгнуться в пространство христианского мира и начать чудовищные гонения против христиан и церкви.

Около 1367 года в церкви святой Марии во Франкфурте‑на‑Одере установили несколько витражей, посвященных деяниям Антихриста. На одном из них мы видим толпу бородатых мужчин в красных одеждах и треугольных еврейских шапках. Лица у кого‑то желты, у кого‑то красноваты. У одних носы длинные, у других вздернутые, похожие на пятачки.

Итак, в Средние века евреев изображали не только с крючковатыми носами, а крючковатые носы доставались не только евреям. Хищный нос‑«клюв» был универсальным обличительным знаком, а потому время от времени доставался и язычникам‑римлянам, и «сарацинам» (мусульманам), и даже монголам. Порой с крючковатыми носами представляли и «неверных» христиан — еретиков.

В 1360–1375 годах клерк Палаты шахматной доски (важного финансового ведомства в Англии) Джон Ле Палмер составил огромную энциклопедию под названием Omne bonum («Все благо»). В латинской буквице H, с которой начинается статья про еретиков, изображена полемика между двумя группами мужчин. Те, что стоят слева, развернуты в три четверти и у них небольшие прямые носы, а их оппоненты справа показаны в профиль — чтобы зрителю были лучше видны их носы крючком. Видимо, это и есть еретики. Вряд ли создатель миниатюры подразумевал, что все «инаковерующие», как один, носаты. Но ему требовался какой‑то знак, который помог бы отличить их от добрых христиан. И нос подошел идеально. Та же потребность отыскать внешние признаки скрытой в человеке злобы привела к тому, что уже в Новое время и ведьм, считавшихся соратницами или подручными демонов, тоже стали изображать с хищными «клювами».

Вернемся к тому, с чего начали. Так называемый еврейский нос в своем несчастье не одинок. Он входит в большую семью «неправильных» носов, которые в Средние века воспринимались как свидетельства порока. В изображениях они регулярно использовались для того, чтобы показать моральное уродство грешников и разного рода иноверцев. Истоки этого предрассудка лежали не столько в облике реальных иудеев, живших в средневековой Европе (мы об этом облике, к сожалению, мало что знаем), сколько в давних физиогномических теориях и стихийных стереотипах. А они представляли отклонения от эталона гармонии (необычно длинный или, наоборот, короткий нос) как знак порока.

Потому, увидев на средневековой миниатюре или фреске персонаж с горбатым, крючковатым или как‑то еще выдающимся носом, стоит внимательно присмотреться ко всем деталям его обличья. Он может оказаться не иудеем, а римлянином, монголом, гунном, еретиком или просто мошенником.