Продолжение. Часть I. Часть II

Издательство «Книжники» готовит к публикации сборник р. Тиллеса о великих каббалистах, хасидских наставниках и еврейских героях разных эпох. Для этого увлекательного чтения, нередко апеллирующего к мистике иудаизма, мы открыли новую рубрику и предлагаем читателям журнала первыми ознакомиться со сборником «Ночь на исходе субботы, полнолуние».

5. С днем рождения!

Время и место действия: Восточная Европа, середина XVIII века.
Биографическая справка
Рабби Исраэль бен Элиэзер (8 элуля 5458 — 6 сивана 5520 [август 1698 — май 1760]), Бааль‑Шем‑Тов («обладатель доброго имени»), или Бешт, — неповторимая, эпохальная фигура еврейской истории. Свою подлинную природу великого святого он явил миру в свой тридцать шестой день рождения, 18 элуля 5459 (1743); с этого дня подпольное прежде хасидское движение перестало быть таковым. Бешт не писал книг (хотя во многих книгах утверждается, что они содержат его учение). Первое и наиболее авторитетное собрание преданий о жизни создателя хасидизма, р. Исраэля Бааль‑Шем‑Това, «Шивхей Бешт» («Хвалы Исраэлю Бааль‑Шем‑Тову»), переведено на русский язык и в 2010 году вышло в свет в издательстве «Книжники» (перевод М. Кравцова).

История может быть увязана — с недельной главой «Тольдот», Берешит, 27:11–16: «И Яаков сказал Ривке, матери своей: ведь Эсав, брат мой, человек волосатый, а я человек гладкий. Может статься, ощупает меня отец мой, и я буду в глазах его обманщиком, и наведу на себя проклятие, а не благословение. И сказала ему мать его: на меня проклятие твое, сын мой; только послушайся голоса моего и пойди достань мне. И он пошел, и взял, и принес матери своей; и сделала мать его кушанье, какое любил отец его. И взяла Ривка любимую одежду Эсава, старшего сына своего, которая у нее в доме, и одела Яакова, младшего сына своего. Шкурки же козлят надела на руки его и на гладкую шею его». — с недельной главой «Ваякгель», Шмот, 35:25–26: «И каждая женщина, мудрая сердцем, пряла своими руками; и приносили пряжу синеты и багряницы, и червленицы, и виссона. И все женщины, побужденные сердцем мудрым, пряли козью шерсть». — с праздником Шавуот. — с 6 сивана — йорцайтом Бешта. — с 18 элуля (12 дней до Рош а‑Шана) — днем рождения Бешта и годовщиной его «раскрытия» и выхода хасидского движения из подполья.

Основные темы: день рождения, вера в силу праведника.

Другие темы: жены, долги, неевреи, покупка‑продажа, рыночная площадь, антисемитизм.

С днем рождения!

У некоего еврея, арендатора графа Потоцкого, как‑то начались серьезные неприятности. Дела шли туго, так что вот уже два года за ним числились недоимки по арендной плате, которую он должен был вносить нетерпеливому и жестокому магнату. Граф грозил, что если еврей не расплатится с долгами до конца месяца, то вместе с женой и детьми окажется в тюрьме, где будет гнить до конца жизни. Бедный еврей ни на секунду не сомневался, что магнат сдержит свое слово.

Но где было взять деньги? Дела по‑прежнему шли плохо, а наш еврей не знал никого, кто мог бы одолжить ему столь значительную сумму. Между тем время уходило. Арендатор не находил себе места, жена и дети пребывали в слезах и страхе, а он так ничего и не мог придумать. Правда, жена посоветовала поехать к чудотворцу — раввину, жившему недалеко от границы, — и попросить у него благословения. Однако к таким советам нельзя было относиться серьезно. Возможно, наивным, невежественным евреям было простительно верить рассказам о Бааль‑Шем‑Тове, но ведь он‑то был богобоязненным знатоком Торы, которому не пристало иметь дело с подобными людьми!

До рокового дня оставалась всего неделя, однако арендатор так и не придумал, что же делать. Жена настаивала, что нужно ехать к Бааль‑Шем‑Тову. Наконец отчаявшись, а скорее, чтобы хоть немного отдохнуть от ее слезных просьб, он согласился на поездку. В конце концов, в том, что он поговорит с этим человеком, беды не будет — ведь это не значит, что он непременно последует его совету.

Арендатор поведал Бааль‑Шем‑Тову историю своих бедствий. Ответ же привел его в изумление: — В воскресенье утром отправляйся в город, на рыночную площадь. Когда к тебе подойдет крестьянин‑нееврей и предложит что‑то купить — сразу же соглашайся. Не думай, что это за вещь, как она выглядит и стоит ли она тех денег, которые он попросит. Просто купи ее, и все. Потом возвращайся сюда, и я скажу тебе, что делать.

Вернувшись домой, арендатор рассказал жене, что сказал ему Бааль‑Шем‑Тов, и возмущенно заявил, что не намерен терять время на всякие глупости. Однако его супруга, верившая в чудеса и чудотворцев, устроила так, чтобы воскресным утром ее муж поехал в город.

Чувствуя всю нелепость ситуации, арендатор мерял шагами пустую площадь. Однако внезапно откуда ни возьмись появился крестьянин, спросил, не хочет ли он купить кое‑что полезное, и показал овечью шкуру, которую держал в руках. Еврей спросил, сколько мужик за нее хочет, и в ответ услышал: один золотой. Это было все, что осталось у него в кармане , — его последние деньги! Удивленный до глубины души чередой совпадений — которые, однако, в точности соответствовали сказанному Бештом! — он не раздумывая отдал золотой крестьянину и стал владельцем косматой шкуры.

«Что же я наделал? — подумал он. — Отдал свои последние деньги за какую‑то баранью шкуру! Может, я сошел с ума? Не могу поверить, что я это сделал!»

С этими мыслями арендатор побежал по улице, чтобы найти нееврея, которому так ловко удалось его обобрать. Но его нигде не было: крестьянин исчез так же таинственно, как и появился.

Вернувшись домой, арендатор обрушился на жену: — Это ты во всем виновата. Это ты меня заставила. Какая польза может быть от этой дурацкой шкуры? Теперь мы остались совсем без гроша!

Жена, однако, сохраняла невозмутимость и отвечала, что вся эта история служит наглядным подтверждением, что раввин‑чудотворец точно знал, о чем говорил. Разве все сказанное им не оказалось правдой? — Перестань упрямиться, — сказала она мужу. — Разве ты не знаешь, что многие известные раввины ездят к Бааль‑Шем‑Тову за советом? Возвращайся к нему и послушай, что нам теперь сделать с этой шкурой.

Выбора у арендатора не было, и он снова отправился к Бешту. Не скрывая горечи, он рассказал ему, что произошло в воскресенье. Ласково улыбнувшись, ребе сказал ему: — Дорогой друг, ты все сделал правильно. А теперь послушай, что делать дальше. Через несколько дней молодой граф будет праздновать день рождения. Он устраивает роскошный прием для своих друзей‑магнатов. Разумеется, каждый из них придет с подарком, соответствующим его статусу. Тебе тоже нужно будет явиться к нему в этот день и вручить свой подарок — овечью шкуру.

Арендатор не верил своим ушам. Может быть, Бааль‑Шем‑Тов его дразнит? Или находит его положение смешным? Вне себя от гнева, он поспешил домой и заявил жене, что ее любимый раввин посоветовал ему совершить самоубийство. — Ты шутишь? — спросила она. — Какие тут могут быть шутки! — ответил муж и, передав жене все, что сказал Бешт, угрюмо добавил: — Ты только представь себе, что будет, если я последую этому безумному совету. Там соберутся все магнаты, и каждый принесет какую‑нибудь дорогую вещь, которую не стыдно подарить графу: отборные вина, редкие фрукты, драгоценности и так далее. И тут вдруг явлюсь я и вручу ему эту драную шкуру. У тебя есть сомнения, что граф сразу же прикажет казнить меня за нанесенное ему оскорбление? Разумеется, именно это он и сделает. Более того, я боюсь, что его гнев обрушится не только на нас, но и на всю еврейскую общину.

Однако жена развеяла его страхи: — Не пытайся понять то, что понять невозможно. Все, что ты должен сделать, это в точности исполнить совет раввина. Не бойся и веруй во Всемогущего Б‑га и Его праведников.

Граф праздновал свой день рождения за несколько дней до окончания срока уплаты долга. Проснувшись, арендатор почувствовал, что от страха у него подводит живот. Однако к полудню жена убедила его отправиться к графу, чтобы вручить ему злосчастную шкуру. Не в силах придумать ничего другого, наш еврей решил, что нужно идти. Он шел медленно, каждый шаг давался ему с трудом, сердце бешено колотилось.

Когда показался замок, арендатор был вне себя от страха. На лбу выступил пот, каждый следующий шаг давался ему с огромным трудом. Подойдя ближе, он увидел множество нарядных карет гостей‑магнатов.

Еврей стоял у ворот замка и не мог заставить себя постучать.

«Я действительно должен это сделать? — лихорадочно рассуждал он. — Или лучше вернуться домой?»

Наконец он решил, что ничего хорошего в замке его не ждет, и повернул к дому.

И в этот момент ворота распахнулись, и появился один из графских гайдуков. Увидев перед собой арендатора, он закричал: — Эй, жид, что ты здесь делаешь?

Еврей не мог ответить. Он открывал рот, но не мог заставить себя сказать, что принес подарок графу. Тем не менее гайдук как‑то догадался, чего он хочет, и сказал: — Может, ты принес подарок моему господину? А ну, покажи, что у тебя в руках?

Все еще не в силах сказать ни слова, еврей протянул шкуру, чтобы гайдук мог ее разглядеть. Естественно, тот не мог скрыть возмущения. Схватив шкуру одной рукой, он другой схватил еврея и потащил его в огромный обеденный зал, где граф принимал своих гостей: — Ваша светлость, вы только взгляните, как оскорбил вас этот мерзкий жид! Эта мерзость — подарок, который он решил вручить вам в столь знаменательный день!

Бросив взгляд на шкуру, граф сначала удивился, однако изумление быстро сменилось гневом: — Отведите его в темницу, пока я не найду времени, чтобы им заняться! — приказал он своим слугам. — Зачем нам портить такой прекрасный праздник!

Граф вернулся к друзьям, чтобы продолжить веселье, однако ему было не по себе. История с овечьей шкурой не выходила у него из головы.

«Разумеется, евреи жадны, хитры и вероломны, — рассуждал он, — это все знают. Но глупость? Нет, они совсем не глупы. Так почему же этот еврей рисковал своей жизнью ради жалкого куска шкуры? Нет, здесь что‑то скрывается».

Граф решил, что ему нужно подумать об этом в одиночестве. Извинившись перед гостями, он уединился в своей комнате, взяв с собой этот странный подарок. Может быть, в нем есть что‑то особенное, а он просто посмотрел не слишком внимательно? И действительно, он заметил, что с одной стороны шерсть свернулась в форме буквы. Рядом с ней была еще одна буква, и еще одна, и еще… Невероятно! Шерсть свернулась так, что на шкуре проступали его имя, отчество, фамилия, а также год, месяц и день рождения!

Граф Потоцкий смотрел и смотрел на чудо, которое держал в руках, и не мог понять, что это. Может быть, это работа искусного ремесленника? Или буквы возникли естественным образом, сами собой?

Придя в прекрасное расположение духа, магнат вернулся в главный зал и стал ходить от стола к столу, восторженно показывая шкуру своим гостям и спрашивая у всех, что они об этом думают. Гости тоже не могли скрыть изумления. Однако вопрос графа не представлял для них трудности: в мире, говорили они, нет и не может быть ремесленника, способного сотворить такое чудо. Значит, это что‑то сверхъестественное — чудо, совершенное свыше. — Но, может быть, мы слишком торопимся? — сказал один из гостей. — Почему бы не спросить самого еврея, который ее принес? — Ну разумеется! — воскликнул граф и хлопнул в ладони. — Именно это мне следовало сделать! — И он немедленно послал слуг привести арендатора из темницы. — Где ты взял эту шкуру? — спросил граф у арендатора.

Бедняга был уверен, что настал его последний час. Он бросился в ноги магнату, умоляя смилостивиться над ним: — Я не виноват! — рыдал он. — Это один раввин, он сказал, чтобы я это сделал! Это жена меня заставила!

Обливаясь слезами, он рассказал графу Потоцкому всю историю. — Успокойся, дорогой друг, — ласково сказал ему граф, — не бойся. Твой раввин — воистину святой человек. Это благословение и мне, и тебе, что он послал тебя сюда. То, что сначала показалось бесполезной шкурой, стало для меня самой драгоценной, самой желанной вещью в мире.

Еврей не верил своим ушам. Тогда граф показал ему невиданное чудо — шерсть, свернувшуюся так, что на шкуре появились имена и дата. — Ты доставил мне такую радость, — сказал он потрясенному арендатору, — что за этот подарок я не только прощаю тебе твой долг, но и сам хочу подарить тебе несколько прелестных вещиц.

Улыбаясь, граф протянул еврею несколько очень дорогих изделий из золота и серебра. Некоторые из богатых гостей также одарили его деньгами и ценными подарками.

Дела арендатора с этого дня пошли так успешно, что он стал одним из первых богачей и навсегда позабыл, что такое бедность.

Остался один вопрос: что делать с чудесной шкурой? Посоветовавшись, магнаты решили, что граф должен сделать из нее шляпу и надевать ее каждый свой день рождения.

Источник: история написана по материалам, опубликованным в книге рабби Шломо‑Йосефа Зевина «Сипурей хасидим» («Рассказы о хасидах»).