Обновление и День суда
Рош ѓа‑Шана — это день праздника и священного собрания, однако в нем есть и элементы, отличающие его от большинства других праздников. Так, к примеру, если Песах, Шавуот и Суккот — это радостные праздники, дни памяти в честь исторических событий, Рош ѓа‑Шана — более серьезный день, имеющий особое значение. Ведь тогда и небесные, и земные создания предстают на суд своего Творца. Помимо этого, в большинстве культур начало года отмечается как веселый и радостный праздник наступления новой жизни (как говорится, «да сгинет прошлый год и его проклятия» ), знаменующий собой надежду на то, что следующий год будет лучше и счастливее. Казалось бы, два эти аспекта Рош ѓа‑Шана никак не соотносятся друг с другом, однако в действительности между подходами, которые они выражают: оптимизмом в связи с началом нового года и идеей всеобщего суда — существует глубинная связь.
Скользя взглядом по поверхности, можно увидеть в Рош ѓа‑Шана лишь дату, произвольно выбранную отметку на оси времени. Однако иудаизм наделяет этот день и более глубоким значением, связывая его с Творением. Год открывает «день начала Твоих деяний, память о первом дне». Более того, с самой зари бытия каждое следующее Новолетие, являясь началом и основой нового временного интервала, в определенном смысле служит повторением процесса Творения. Вся система мироздания создается заново, и отныне может существовать дополнительный отрезок времени. Хотя, как сказано в молитвеннике, Всевышний каждый день обновляет творение, в Рош ѓа‑Шана этот процесс принимает более широкие масштабы: дальнейшее существование мира оказывается под вопросом.
Таким образом, День суда требует подведения итогов прошлого. Для этого надо в первую очередь понять, оправдал ли мир в минувшем году свое существование, а затем перейти к следующему, еще более острому вопросу: оправдано ли продолжение бытия? Стоит ли продолжать этот «эксперимент» в течение еще одного года? На исходе каждого года мир словно выходит на финишную прямую, и от нас требуется подытожить достигнутое за все время его существования, начиная с творения и вплоть до наших дней. Было много всего: проблемы, падения, взлеты. Что теперь? Заслуживает ли наш мир продолжения? Поэтому Рош ѓа‑Шана — это та точка, в которой сходятся прошлое и будущее; суд и приговор соединяют между собой то, что было, и вывод о том, что будет.
Подведение итогов на личном и общем уровне
Итак, Рош ѓа‑Шана — это великий день подведения итогов прошлого. Разумеется, эта задача не является уделом одного лишь дня: подведение итогов должно осуществляться ежедневно, причем не только на общем уровне, но и применительно к каждой отдельной личности. Однако именно в Рош ѓа‑Шана этот процесс принимает всеобъемлющий характер. В день великого итога особую роль играет объединение индивидуального и общего в самых разных формах.
Этот двойственный подход, учитывающий одновременно и общее, и частное, отличает не только Рош ѓа‑Шана, но и все еврейские праздники, всю систему благословений и молитв. С одной стороны, молитвы носят общий характер, они выражают чаяния всего еврейского народа как единого целого. Однако эта всеобщность отнюдь не означает, что границы индивидуального размываются и личность растворяется в коллективе. Хотя почти все еврейские молитвы произносятся во множественном числе и выражают собой потребности всего народа, каждый человек может произнести свою личную, сугубо индивидуальную молитву во всякое время, когда захочет, и придать ей ту форму, которую сочтет нужным. Более того, многие молитвы создают общие рамки; они не только могут, но и должны быть дополнены индивидуальным обращением к Творцу. То же самое можно сказать и о праздниках. Они отмечаются всем народом, и у них есть постоянная форма празднования. Но эта общая структура оставляет место для самовыражения каждой отдельной личности, дает ей возможность проявить присущие ей особенности в широких рамках общенародного праздника.
Именно поэтому Рош ѓа‑Шана являет собой день подведения итогов и на уровне народа. Множество индивидуальных показателей сводится воедино и подытоживается в национальном балансе. Человеческая личность может быть совершенно уникальной и стоять особняком от всех, но и тогда каждый ее шаг будет иметь не только частное, но и общенациональное значение. На первый взгляд, человек идет своим путем, никак не связанным с проблемами, стоящими перед его народом, однако, анализируя всю совокупность индивидуальных, казалось бы, совершенно произвольных и независимых друг от друга траекторий, мы увидим, что в конечном счете все они взаимосвязаны и все пролегают в одних и тех же общих направлениях.
Когда в один день все люди по отдельности заняты анализом своей жизни, подведение итогов естественным образом принимает национальные масштабы. И наоборот, подведение итогов жизни всего народа не должно быть абстрактным теоретизированием; оно имеет значение лишь постольку, поскольку находит свое выражение в балансе каждого индивидуального бытия.
Быть или не быть?
Во многих историях и аллегориях творимый в Рош ѓа‑Шана суд находит свое отражение в образе весов, на чашах которых взвешиваются добрые и злые дела. Приговор устанавливается в соответствии с тем, чего больше — грехов или заслуг. Однако если глубже рассмотреть значение вершащегося суда, окажется, что выведение среднего арифметического и составление бухгалтерского сальдо являются лишь частью общей картины. Математическое вычисление итогов и определение конечного результата, будь то плюс или минус, как на личном, так и на национальном уровне менее существенны, чем решение фундаментальной экзистенциальной проблемы. В центре великого Суда стоит вопрос: действительно ли оправдано дальнейшее бытие всего сущего? Определение участи каждого человека: «Кто будет жить, а кто умрет, кто в свой срок, а кто до срока» — является лишь частью общего вопроса по поводу всего мироздания: быть или не быть?
В сравнении с этой дилеммой составление сальдо и вычисление соответствия добрых и дурных дел кажутся второстепенными, потому что, даже если баланс прошлого года оказывается положительным, это все равно не отменяет сокровенного, базисного вопроса: действительно ли, в свете итогов прошедшего года, стоит нести эту ношу и мучиться еще один год? Когда на повестку дня выносится вопрос «быть или не быть», выясняется, что некоторые победы прошлого были под стать поражениям, а иные поражения подобны победам. Творимое в прошлом добро и зло должны измеряться не только количественно, но и качественно, с учетом их связи со всем комплексом жизни.
Описывая небесный счет прегрешений и заслуг , в результате которого решается вопрос жизни и смерти человека, представшего пред судом, Рамбам подчеркивает, что мы не всегда можем понять, кто достоин жизни, а кто нет, хотя бы потому, что нам не известно, какой характер в действительности имеют те или иные действия, каково их подлинное значение. Не всегда основной меркой является исполнение важных заповедей; мы не знаем, какие из дурных дел имеют решающее значение перед Небом. Небесная аксиологическая арифметика нам не под силу; она, несомненно, связана с сущностным определением ценности. Этот счет показывает, как в действительности соотносятся отдельные деяния с сущностью человека, народа, страны.
В таком случае великий вопрос Рош ѓа‑Шана заключается не в том, был ли последний год хорошим или плохим, и не в том, что перевешивает — заслуги или прегрешения. Он формулируется иначе: осмысленно ли продолжение, есть ли смысл так жить дальше?
Подсчет в спокойную пору
Разумеется, подобные экзистенциальные вопросы встают перед нами не только в определенную календарную дату. Причем не только одиночки посвящают часы и дни самоанализу и поиску ответа; иногда приходят времена, когда весь народ погружается в раздумья. Как правило, это бывает в тяжелую пору. И все‑таки в Рош ѓа‑Шана эти вопросы приобретают особую окраску.
Вопрос осмысленности нашего существования может быть поставлен гораздо острее и безжалостнее, но он далеко не всегда отражает объективные критерии и принимает нужные масштабы. Нередко человек и даже целый народ в час беды могут задуматься о правильности избранного пути, но это не самое подходящее время для таких размышлений. Зачастую сиюминутные тяготы и страдания заслоняют основные проблемы. Поэтому к их анализу следует приступить в сравнительно спокойное время, когда, казалось бы, можно вздохнуть спокойно. Именно тогда надо проверить, действительно ли оправдано то, во что мы верим, как поступаем, к чему стремимся, — имеет ли смысл само наше существование. Такое подведение итогов и осуществляется в Рош ѓа‑Шана, в этом его особенность.
Такой анализ находит свое выражение в молитвах праздника и, в частности, в особой вставке, состоящей из трех частей: утверждение Божьего царства — память — глас шофара. В произносимых благословениях и в явной, и в косвенной форме ставятся эти вопросы и предлагается определенный ответ.
Свидетельство Царствия
В центре первого благословения стоит тема Царства Творца в мире. Она содержит в себе двойной вопрос. С одной стороны, мы задумываемся над тем, жаждем ли мы установления Царства Б‑жьего, хотим ли, чтобы весь мир и мы сами продолжили существовать. С другой стороны, Творец словно вопрошает Себя: «Хочу ли Я быть властелином данного мира? Достойно ли это Царство продолжения? Каков смысл его существования, какое значение оно имеет?»
Мудрецы предлагают следующую радикальную интерпретацию слов пророка: «И вы свидетели Мне — речение Г‑спода — и Я Б‑г» : «Если вы будете Мне свидетелями, то Я — Б‑г, если вы не будете Мне свидетелями, то Я — не Б‑г» . С помощью столь острой формулировки мудрецы стремятся передать идею особой связи между Творцом и народом Израиля, подчеркнуть неизменную задачу последнего и смысл его бытия. Евреи — «свидетели Г‑спода»; их существование свидетельствует о Его бытии перед всеми народами, является вечным проявлением Его власти в мире.
Концепция свидетельства в своей поверхностной форме отражается в трудах разнообразных мыслителей и историков, как евреев, так и неевреев; она связана с самим фактом длительного существования еврейского народа на протяжении истории. То обстоятельство, что этот народ, будучи «одной овцой среди семидесяти волков» , несмотря на все трудности и преследования, не сошел с исторической сцены, представляет собой не просто исторический курьез. О еврейском народе, сохранившемся с древнейших времен, пережив взлеты и падения многих великих цивилизаций и империй, можно сказать, что он пребывает в особом, метаисторическом измерении. Кажется, что на него не распространяются общие законы истории, что он живет и действует в рамках иной, собственной системы законов. В этом смысле еврейский народ являет собой наглядное свидетельство существования иной реальности, более высокого строя бытия.
Осознанное свидетельство на практике
Представление о том, что само физическое существование народа Израиля на протяжении всех поколений играет роль свидетельства, является выражением поверхностного подхода, взгляда со стороны. Для самого народа Израиля в рамках его самоощущения и самовосприятия свидетельство принимает иную, более глубокую форму. Физическое существование народа имеет смысл лишь постольку, поскольку он сам его осознает, понимает, что его задача свидетельствовать. Существование избранного народа имеет смысл лишь тогда, когда и народ делает свой выбор. В Талмуде эта идея иллюстрируется образными описаниями того, как Всевышний словно надевает тфилин , и если наши тфилин содержат в себе стих Торы: «Слушай, Израиль! Г‑сподь — наш Б‑г, Г‑сподь — один» , «небесные тфилин» таят в себе риторический вопрос Давида: «Кто подобен Твоему народу, Израилю, народу единственному на земле?» .
Существование народа Израиля осмысленно; самое его бытие имеет огромное значение. Однако оно связано с тем, в какой мере он осознает себя «свидетелем Г‑спода», стремится стать тем народом, о котором сказано: «Ты раб Мой, Израиль, в котором прославлюсь» . Тот принцип, согласно которому евреи должны быть «светочем народов», не раз выдвигался в ходе истории; крах этой программы был вызван тем, что народ Израиля в целом и отдельные мыслители из его среды всячески стремились обучать и наставлять других. Однако маяк выполняет свою роль не тем, что озаряет море и освещает бескрайние водные просторы. Он, по сути, является вехой, указывает путь. Особые качества, отдельная индивидуальность, свободный выбор не должны провозглашать о себе во всеуслышание и не нуждаются в широкой известности; им следует воплощать себя в самой жизни.
Существование народа Израиля, таким образом, оправдывается не теми или иными его достижениями, а его уникальной сущностью. Существуя и свидетельствуя тем самым о Б‑ге и Его Царстве, еврейский народ стоит на страже вселенной. Бытие народа Израиля возвещает, что мир может стать другим, обрести смысл и значение; оно связано с его свидетельством и с его избранничеством.
Впрочем, отдельные евреи, а иногда и весь народ порой устают от бремени свидетельства. Привычки, стремление к подражанию чужим нравам, маленькие и большие страсти, суетные идеи и неразумные порывы — все эти факторы влекут еврейский народ в сторону усреднения, к уподоблению другим народам. Однако ради его существования и ради бытия всего сущего он вновь оттесняется на свое особое место. Исторические процессы вынуждают его сохранять свою специфику даже тогда, когда ему кажется, что он хочет совсем иного. Ведомый высшей волей, еврейский народ готов прикладывать гораздо больше усилий, чем иные народы, ради того, чтобы сохраниться в качестве отдельной единицы, утверждая тем самым Его царство.
Память прошлого и шофар будущего
Провозглашение Царства Творца — это общие рамки и конечная цель; оно ставит проблему нашего бытия и предлагает ответ. Последующие части особой молитвы Рош ѓа‑Шана словно намечают конкретные очертания этой структуры: память о событиях прошлого и звук шофара, обращенный в будущее.
Воспоминания, как и сама сущность праздника, двояки, словно они относятся не только к нам, но и к Самому Творцу. Память вновь подчеркивает аспект непрерывности. Охватывая взглядом все дни, прошедшие со времени создания мира, мы тем самым укрепляем собственное Я, получаем поддержку и извлекаем уроки для продолжения нашего пути. Подытоживая пройденное, память несет в себе свидетельство прошлого о том, что, несмотря на все отклонения и ошибки, в целом мы выполняем ту роль, ради которой были созданы, и, несмотря ни на что, продолжим это делать.
Голос рога указывает на наш путь в будущем. Каждый звук шофара несет весть об откровении Г‑спода, о проявлении Б‑жественного присутствия в мире — начиная от горы Синай и кончая мессианской эпохой. Откровение само по себе связано с памятью и с утверждением Его Царства, ибо оно указывает на ту вершину, к которой устремлено наше настоящее со всеми его недостатками, падениями и неудачами. Шофар — это и путевая веха, и завет на будущее; его звуки указывают нам направление пути.
Рош ѓа‑Шана — это время суда и подведения итогов, но этот процесс не завершается в один день. Кульминацией подведения итогов является День искупления, который отделяют от Рош ѓа‑Шана десять дней покаяния («грозных дней»). Подвергнув свою душу тщательному анализу и выявив все прошлые промахи и пробелы, мы не можем остановиться и должны идти дальше. После осуществленного анализа настает время исправления: десять дней покаяния и День искупления, Йом Кипур. В Рош ѓа‑Шана мы можем лишь обозреть пройденный путь и составить общее представление о том, в каком направлении нам следует идти.
Теперь начинается сам путь: нам предстоит исправить то, что мы когда‑то испортили, раскаяться в своих грехах и в том, что, совершая добрые дела, приписывали их себе. Мы должны начать новый год с трезвого взгляда на прошлое и с желания сделать будущее более достойным.
Cуть еврейских праздников. Оправдано ли творение?
Cуть еврейских праздников. К истокам царства