Материал любезно предоставлен Jewish Review of Books

Спросите ешиботника, кто величайший талмудический гений ХХ века, и с большой вероятностью он ответит: Рогачевер. Спросите его, кто был самым необычным талмудическим гением в то время, и получите тот же ответ. Рогачевер — это рабби Йосеф Розин (1858–1936), духовный раввин хасидской общины Двинска. Как и многие другие раввины, он известен больше не под своим именем, а под прозвищем, в данном случае образованным не от названия написанной им знаменитой книги, а от названия города, где он родился.

Гениальность и необычность мышления Рогачевера сразу же становятся очевидны каждому, кто начнет просматривать его труды, которые в своей совокупности известны под названием «Цафнат панеах» (это египетское имя библейского Иосифа). Однако мало кто способен на большее, чем просто просмотреть эти тексты, поскольку Рогачевер выражал свои мысли чрезвычайно лапидарно и сложно для понимания.

Возьмем, для примера, его респонсы. Как правило, респонсы устроены следующим образом: сначала цитируется вопрос, затем идет алахический ответ со ссылками на ключевые в этом вопросе авторитетные источники. Но рогачеверские респонсы устроены иначе: «см.» и длинный список ссылок на раввинистические труды. Он написал тысячи таких писем талмудистам со всего мира. Никто другой таких респонсов не писал. И нужно быть крупным ученым‑талмудистом, чтобы хотя бы начать понимать, как все эти ссылки соотносятся с обсуждаемым вопросом.

Рассказывали, что Рогачевер, никогда не выказывавший особого уважения своим менее талантливым современникам, однажды отправил такое письмо одному не слишком выдающемуся ученому. Удивительным образом, приведенные им в этом письме ссылки совсем никак не соотносились с вопросами, заданными его корреспондентом. Так никто и не мог понять, в чем тут дело, пока наконец не заметили, что во всех цитируемых источниках идет речь об ам аарец, то есть неучах.

Поражает своеобычность и независимость Рогачевера как алахиста. Возьмем вопрос об алахическом статусе гражданского брака, один из основных в раввинских дебатах ХХ века (позднее стал обсуждаться также статус реформистской и консервативной хупы). Порождает ли неалахический брак супружеские узы, для расторжения которых требуется алахический развод (гет)? Алахические авторитеты давали противоположные ответы на этот вопрос, и только Рогачевер выбрал третью, уникальную позицию. Коротко говоря, он утверждал следующее: вопрос не в том, нужен или нет гет, а в том, какой гет здесь требуется. Рогачевер считал, что неалахические супружеские узы зиждятся на досинайских законах Ноя, где понятие брака уже существовало. Пара, заключившая брак не по алахе, а гражданский брак, таким образом жената в соответствии с законами Ноя, и в случае евреев такой брак может быть расторгнут только через гет, только составляется он не так, как типичный гет.

Другая, менее значительная, но не менее оригинальная идея Рогачевера касается тфилат а‑дерех, дорожной молитвы, то есть благословения, которое человек произносит, отправляясь в путешествие, потенциально опасное. Возник вопрос, следует ли произносить эту молитву перед полетом на самолете. Для большинства раввинов ответ на этот вопрос был очевиден: если благословение произносят, даже отправляясь в короткую поездку за пределами города, то разумеется, его следует произносить, собираясь пролететь тысячи километров. Рогачевер подошел к этому вопросу совсем с другой стороны, отталкиваясь от на первый взгляд совершенно не связанного с этой темой талмудического пассажа (Хулин, 139б), где обсуждается предписание отогнать птицу‑мать от гнезда, прежде чем забрать ее птенцов (или ее яйца). В этой дискуссии говорится о значимости слова «дерех» («дорога») в библейском стихе, где содержится эта заповедь: «Если попадется тебе на дороге (дерех) птичье гнездо на каком‑либо дереве или на земле, с птенцами или яйцами, и мать сидит на птенцах или на яйцах, то не бери матери вместе с детьми» (Втор., 22:6). Поскольку в другом месте в Библии (Ис., 43:16) слово «дерех» обозначает море, Талмуд делает вывод, что, найдя гнездо в море, нужно отогнать птицу‑мать, прежде чем забрать птенцов. А также, утверждает Талмуд, если вы увидите птичье гнездо, находясь в воздухе (к примеру, если вас несет летящая птица), то к вам эта заповедь не относится, поскольку слово «дерех» не применяется по отношению к небу. Из этого Рогачевер делает вывод, что летящий самолетом не должен читать тфилат а‑дерех, поскольку путь по небу не считается дерех.

Гений Рогачевера неотделим от его неординарности. Рогачевер, безусловно, отличался от своих современников — взять хоть его нетипичную для раввина прическу — длинные волосы (точно неизвестно, почему он позволял им так отрастать, и хотя зачастую утверждается, что он объявил себя назореем, нет доказательств этому) или же тот факт, что он порвал с раввинистической конвенцией, отказавшись иметь дело с алахическими источниками, написанными позже Средневековья. В то время как другие алахисты XIX–XX веков видели в «Шульхан арух» базовый свод еврейского права и заглядывали в него в первую очередь, Рогачевер редко его использовал. Свои алахические решения он обосновывал ссылками на Вавилонский или Иерусалимский Талмуды, на Маймонида и — в случае необходимости — на другие средневековые источники.

На самом деле это еще вопрос, всегда ли поведение Рогачевера можно считать соответствующим алахе. Я имею в виду тот известный факт, что он учил Тору и 9 ава, и в дни траура, хотя это запрещено еврейским законом. Когда его об этом спросили, Рогачевер, как рассказывается, ответил, что он будет рад наказанию за изучение Торы, потому что Тора стоит этого. Образ Рогачевера также дополняют рассказы о том, как он относился к другим еврейским ученым — своим современникам и предшественникам. Мнения таких выдающихся алахистов, как рабби Моше Софер или рабби Ицхак Эльханан Спектор, он отметал взмахом руки. Как будет видно из публикуемого ниже текста, даже Виленский гаон не избежал его острого языка.

Рогачевер очень любил и почитал Маймонида, ставя его выше всех прочих средневековых мудрецов, что хорошо видно как из его алахических писаний, так и из многотомного комментария на «Мишне Тора» Маймонида. Он также много времени посвятил изучению «Путеводителя растерянных» — что было совсем нетипично для его современников, — и сохранилась часть его записей на эту тему. В этих записях он резко критикует жившего в XIII веке комментатора Моше из Нарбонны, которого считает еретиком. Ряд философских умозаключений из «Путеводителя растерянных» Рогачевер оригинальным образом применил в своих алахических трудах.

После смерти Рогачевера в 1936 году его дочь Рахель Цитрон вернулась в Латвию, чтобы помочь его ученику Исроэлу Алтеру Саферн‑Фуксу собрать и сохранить рукописи Рогачевера, которые они перефотографировали и отослали в Нью‑Йорк. Некоторые из этих материалов впоследствии были опубликованы рабби Менахемом Кашером, но большая их часть по‑прежнему остается в рукописном виде. Цитрон и Саферн‑Фукс были убиты во время Холокоста.

11 декабря 1933 года нью‑йоркская идишская газета «Дер морген журнал» опубликовала заметку о Рогачевере и интервью с ним, взятое рижским корреспондентом. Насколько мне известно, это интервью никогда ранее не оказывалось в поле внимания исследователей. Я благодарю Шимона Шимоновича за первоначальный перевод текста, который я, в свою очередь, отредактировал.

Беседа с Рогачевским гаоном о мирских вещах

От нашего рижского корреспондента М. Гурца

Рогачевский гаон живет в латвийском областном городе Двинск. Иногда он приезжает в Ригу — либо по причине своего слабого здоровья, либо чтобы председательствовать на важном заседании дин Тора, либо по какой другой причине.

В эти дни, когда Рогачевер приезжает в Ригу, он вполне дружелюбен с людьми и с ним можно поговорить. Когда же он находится в Двинске, это совершенно невозможно, потому что гаон этот по своей природе не любит принимать посетителей и вести пустые беседы. Короче говоря, Рогачевский гаон — человек необщительный. Он не обращает внимания на людей. Никто ему не дорог, ему дорога только одна вещь — Тора. Гаон так занят изучением Торы, что у него даже нет времени быть фрум [благочестивым]… [многоточия здесь и далее — как в оригинале]. Его молитвы занимают всего несколько минут. Он даже не снимает свой тфилин. Грех тратить так много времени — ведь ему нужно учить Тору!

Следует знать, что Рогачевер считается гаоном не только в наши невежественные времена. Он бы считался гаоном и в предыдущих поколениях, когда евреи все еще считали Тору большой ценностью.

Лучшую характеристику Рогачеверу дал Х.‑Н. Бялик. Рогачевер, сказал Бялик, самый блистательный талмудист, которого он когда‑либо встречал: «Из одного Рогачевера можно сделать двух Эйнштейнов. В наши дни Рогачевер — уникальное явление, единственный экземпляр редкого механизма. Рогачевера нужно считать великим духовным национальным достоянием. Если бы мы могли перевести огромные талмудические познания Рогачевского гаона в научное знание, науки обогатились бы великими новыми трудами. Из его талмудического багажа можно было бы построить целую культурную историю. Вкратце, мнение величайшего еврейского поэта о Рогачевере таково: из одного Рогачевера можно сделать двух Эйнштейнов».

С таким евреем говорить интересно и увлекательно. В особенности если удастся вовлечь его в беседу о современных материях — о еврейских страданиях, гитлеризме и других проблемах.

Верно, что Рогачевер, будучи необычайно сведущ в талмудических предметах, в мирских темах не большой специалист. И тем не менее все равно интересно услышать его мнение о современных реалиях. Нужно при этом учитывать, что, дабы поговорить с Рогачевером даже о мирских вещах, нужно быть ламданом [талмудически образованным]. Даже в самом простом разговоре гаон упоминает разнообразные тосефты, мехильты, сифре и другие книги, совершенно затуманивая мозг собеседника. С точки зрения гаона, любой вопрос в жизни может быть решен, стоит лишь открыть Иерусалимский Талмуд…

Чтобы передать беседу, проведенную с Рогачевером, нужно убрать оттуда все талмудические пассажи и комментарии, которые он цитирует, чтобы стала ясна собственно его позиция. Мы попытаемся так и сделать. Послушаем, что же он, величайший еврейский гаон нашего времени, говорит о том, о чем мы все так беспокоимся.

«Положение евреев прямо сейчас не хорошее, — говорит гаон. — Новая война неизбежна. Я просто не вижу другого пути… Когда все [народы] так обособлены и так враждебны друг к другу… С одной стороны — Россия, Италия, Япония, с другой — все остальные. Сейчас проблемы в Австрии… и все из‑за Германии. И это немало!» Далее гаон рассуждает о Германии, цитируя гемару, и сообщает, что нынешние немцы — не настоящие арийцы.

«Рамбам пишет в своем комментарии на Мишну, — говорит Рогачевер, — что само слово “Германия” происходит от ивритского слова “герем” — “кость”. Немцы тверды, как кость, и поэтому их дикие поступки не должны никого удивлять. Но по правде говоря, нынешние немцы, населяющие Германию, не истинные арийцы. Настоящие немцы эмигрировали в Англию сотни лет назад, а нынешние жители Германии — это древние словаки и швабы… Винить во всей нынешней ситуации надо англичан… Лучше не говорить…» Гаон машет рукой и переходит к другим темам.

Но я не даю гаону уйти от темы и задаю ему глупый вопрос: «Ребе, что случится в конце? Когда придет Избавление? Еврейские страдания невозможно более выносить! Гитлер…»

Гаон сердится: «Верно, ситуация для нас не очень хорошая, но когда она была лучше? Сейчас наш гонитель — Гитлер, когда‑то был Аман, фараон, Торквемада, Пуришкевич. Лишь имена меняются, а страдания остаются те же. Возможно, в прошлом беды были больше. Если сравнить нынешнее положение евреев во всем мире с другими периодами в еврейской истории, выяснится, что сейчас евреям живется гораздо лучше, чем раньше. Нет причин отчаиваться».

Это в сухом остатке мнение Рогачевера, если очистить его слова от многочисленных цитат из гемары и комментариев. Быть может, он и прав… И вот он отвязался от политических тем и вернулся в свою епархию:

«Нет ни одного человека, который бы мог понять, как важен кусочек гемары. Даже в России, где так много евреев и где живут многие знаменитые раввины — у них тоже нет простейшего понимания текста гемары».

Что это значит, хотелось бы знать. В России сейчас запрещено изучать Тору. Кто в России сегодня учит Тору?

Гаон сердится: «В России они учат Тору сегодня так же, как прежде. Есть те, кто учит, и есть те, кто не учит. Всегда было так. Девять лет назад я был в России и я учил Тору столько, сколько хотел. Никто мне не мешал. И тем евреям, с которыми я учил Тору, тоже никто не мешал. Это зависит от того, где ты находишься…»

«Но ведь иудаизм, — встревает кто‑то с замечанием, — идет на спад в Советской России. Как же вы такое говорите?»

Гаон немного раздражается и высмеивает спрашивающего: «С каких это пор вы так волнуетесь о судьбе иудаизма, о религии? Разве у вас не осталось других забот? Сколько я помню, всегда говорят, что иудаизм гибнет, и слава Б‑гу!»

Мы возвращаемся к замечанию гаона о том, что никто не знает, как правильно учить гемару. Что это значит? А как же Виленский гаон, или рабби Акива Эйгер, или другие гдолим?

Рогачевер только отмахивается и говорит: «Виленский гаон был всесторонне знающим человеком, он все впитывал в себя. Но этого недостаточно для того, чтобы понимать гемару. В штетле по соседству со мной жил один меламед, маленький ребеле. Он носил потрепанную шляпу и умел учить гемару куда лучше, чем Виленский гаон. В тысячу раз лучше! Видите ли, Рамбам знал, как учить гемару, он действительно умел это очень хорошо».

И по этой причине Рогачевер считает Рамбама своим учителем…

Ребецн, сопровождавшая гаона в дороге, сообщает людям, что ему не разрешается так много говорить. Уже два часа дня, а рабби до сих пор не завтракал. И люди уходят и оставляют гаона в покое. 

Оригинальная публикация: The Rogochover Speaks His Mind