В «Свободном марксистском издательстве» вышел сборник статей «Евреи и капитализм». Он включает классические и современные работы американских и британских историков, «рассматривающие стерео­типные представления о взаимосвязи еврейства и буржуазной системы с марксистской точки зрения». Выступивший составителем и переводчиком главный редактор издательства поэт Кирилл Медведев обосновал актуальность этого сборника.

Лиза Новикова Почему для сборника были выбраны именно эти статьи?

Кирилл Медведев Это небольшой, полностью переводной сборник из трех статей. Переводной — потому что в России практически нет серьезных современных марксистских авторов, пишущих на эту тему, почти нет людей, сочетающих еврейскую и левую идентификацию. На Западе же это по‑прежнему сильная традиция. Например, Исаак Дойчер очень серьезно занимался этой темой, собственно, «Послание нееврейского еврея» (название статьи, вошедшей в сборник «Евреи и капитализм». — Л. Н.) — название сборника его статей. Хол Дрейпер — известный американский марксист и активист движения за свободу слова, он до сих пор не издавался в России. Нам было важно для начала задать саму тему, ее диапазон, собираемся работать с ней и дальше.

ЛН Работы Исаака Дойчера и Хола Дрейпера были написаны в 1960–1970‑х, статья Джона Роуза — в 2008‑м. Появились ли с тех пор другие заметные статьи или монографии по теме?

КМ Из современных непереведенных работ назову книгу Энцо Траверсо «Марксисты и еврейский вопрос» или недавно вышедшее исследование Джерри З. Мюллера с таким же названием — «Capitalism and the Jews».

ЛН Каков контекст, в котором появился сборник?

КМ Контекст этот существует в России с начала 1990‑х годов, когда для массы людей, в том числе интеллигенции, совершенно обоснованно недовольных радикальными рыночными реформами, единственным возможным политическим представителем была КПРФ с ее православным социализмом, а единственной идейной альтернативой новой власти — газета «Завтра» с бесконечными Дугиными, Прохановыми, навязчивым сталинизмом и антисемитизмом.

К сожалению, все это распространено до сих пор, но просвещение, на наш взгляд, не должно вестись с тех позиций, что богатство одних и бедность других — это нормально, с этим нужно просто смириться, просто перестать завидовать, ибо все, что противостоит свободе рынка, по определению отстало и регрессивно — ведь именно так критиковалась советская ностальгия в последние 20 лет.

Для марксистов все иначе: с одной стороны, капитализм несет прогресс, об этом очень красочно писал Маркс в «Коммунистическом манифесте», с другой стороны, реакция людей на неравенство, унижение, которые гарантирует ничем не контролируемый рынок, реакция, часто выраженная в чудовищно извращенной идеологической форме, — это темная изнанка прогресса. Эту диалектику мы наблюдаем на новом витке сегодня: с одной стороны, неостановимая глобализация, невиданное развитие технологий, с другой стороны, человечество проваливается в какое‑то новое фундаменталистское варварство. Это главный волнующий сюжет для современного марксизма, очень связанный в том числе и с еврейской темой.

ЛН Для авторов сборника было важнее «отстоять известную работу Маркса “К еврейскому вопросу” от обвинений в антисемитизме» или высказаться о современности?

КМ Ну, конечно, нам важно отстаивать Маркса от самых разных сомнительных или откровенно вздорных обвинений, будь то антисемитизм, служба сатане или причастность к «жидомасонскому заговору» (бытуют и такие мнения). А сам марксизм для нас важен прежде всего тем, что дает, если, конечно, пользоваться им недогматично, очень действенный инструмент — возможность анализа социальных, классовых противоречий, того, как они определяют современный мир. Марксистский анализ дает общечеловеческую, гуманистическую перс­пективу, которую человечество все больше утрачивает: происходит повальное сведение всего и вся к противоречиям культурным, религиозным, этническим, цивилизационным.

ЛН Какие идеи, представленные в статьях, вы считаете основными?

КМ В трех статьях, вошедших в книгу, на мой взгляд, убедительно показывается две главные вещи. Во‑первых, что антисемитизм — это ложная реакция на порой достаточно видное присутствие евреев в сфере капитала, этакий, как сказал Бебель, «социализм для дураков». Во‑вторых, то, что при капитализме, в классовом обществе эта реакция в том или ином виде, к сожалению, неизбывна, как и многие другие виды расизма.

Очень актуально, на мой взгляд, упоминание о генеалогии антисемитизма в Украине. Ведь современный антисемитизм — это в огромной степени российско‑украинское детище. Есть мнение, что российский антисемитизм принципиально повлиял на становление нацизма через белогвардейскую эмиграцию, — это доказывает американский исследователь Майкл Келлогг в книге «Русские корни нацизма: Белая эмиграция и становление национал‑социализма». Антисемитизм на территории Украины — это и дело Бейлиса, и большая часть погромов начала века — во многом уходил в историю взаимоотношений украинских крестьян, польских помещиков и еврейских управляющих, о чем идет речь в книге. Но этот взрыв антисемитизма конца XIX — начала XX века происходил на территории Российской империи, подпитывался великорусским шовинизмом, не говоря уже о прямых указаниях из Петербурга по поводу погромов, что происходило в рамках политтехнологических схем того времени. И, на мой взгляд, рефлексия над общим антисемитским наследием могла бы заново объединить здоровые силы в России и в Украине, стала бы альтернативой националистическому конструированию и бесконечным взаимным обвинениям в Голодоморе и бандеровщине (которые тоже, конечно, нуждаются в независимом изучении).

ЛН Сейчас многие левые критикуют Израиль, вплоть до поддержки Палестины. Например, «Pink Floyd» призывали к бойкоту Израиля. Насколько такие выпады можно считать антисемитизмом?

КМ Кто угодно может призывать к бойкоту любого государства и участвовать в нем, если политика этого государства кажется ему антигуманной. Можно выступать против политики Израиля, против политики России, Ирана, США и т. д. Вопрос в другом.

Леонард Коэн, объясняя однажды смысл своей песни «The Law», сказал, перенося ветхозаветный закон причинной связи на историю, что в основании любого государства лежит преступление. Отвечать за него приходится его гражданам. Создание Израиля было по‑своему обоснованной, справедливой реакцией на историю антисемитизма и Холокоста. Но в нем был и огромный опасный вызов, как в любом силовом очерчивании границ, тем более апеллирующем к древнему праву на территорию и т. п. И лично я воспринимаю сегодняшних израильтян и палестинцев как заложников этой старой мрачной истории, сочувствую им в одинаковой степени.

Но повторяю, Израиль в этом смысле не исключение. Мы видим сейчас новый парад сепаратизмов и создания национальных государств. Например, стоит вопрос о государстве курдов, и многие считают отсутствие курдского государства гигантской несправедливостью, такой же, как отсутствие еврейского государства когда‑то. И так же очевидно, что его гипотетическое создание, если представить, что оно будет одобрено в какой‑то момент крупными мировыми игроками, также станет гигантской несправедливостью, вызовет новые раздоры. Национальное государство — это вечно возвращающийся анахронизм, и только эгалитарный интернационалистский проект по‑прежнему дает возможность помыслить выход из этого замкнутого круга. Об этом говорят и авторы книги.

ЛН Какая еще тема для сборника «Марксизм и…», по‑вашему, была бы интересна?

КМ В нашем издательстве выходили книги «Марксизм и национальный вопрос», «Марксизм и кинематограф», «Марксизм и литературная критика»…

ЛН В статье Исаака Дойчера говорится: «Все эти люди, от Спинозы до Фрейда, верили в то, что человечество в итоге обретет солидарность; и это было тесно связано с их отношением к иудаизму. Мы оглядываемся сегодня на этих мыслителей сквозь кровавый туман нашего времени. Мы оглядываемся на них через дым газовых камер, дым, который не сможет рассеять ни один ветер. Эти “нееврейские евреи” были по существу оптимистами; и их оптимизм достигал высот, труднодоступных в наше время». Кто, по‑вашему, сейчас поддерживает эту веру в «солидарность» — из философов, политиков, писателей?

КМ Я бы вспомнил Ицхака Лаора, Ноама Хомского, Наоми Кляйн, Михаэля Леви, Зигмунта Баумана — людей еврейского происхождения, для которых борьба за универсалистскую точку зрения, при всех ее сложностях и рисках, остается целью жизни. Или такой пример: на днях 90‑летняя американка Хеди Эпстайн, пережившая Холокост, выступила в поддержку семьи афроамериканца Майкла Брауна, убитого полицейским в Фергюсоне. Такие случаи радуют, вселяют надежду не меньше, чем высказывания известных писателей и ученых.