Журнал «Сноб» опубликовал серию интервью Ксении Собчак и Антона Красовского «Дорога к храму». Известные журналисты встретились с представителями трех мировых религий. Особый резонанс вызвала беседа с раввином Адольфом Шаевичем, а наиболее дискутируемым оказался вопрос верификации некоторых высказываний раввина Шаевича. «Лехаим» предложил одному из своих колумнистов проанализировать это медийное событие, а также получил комментарий раввина Адольфа Шаевича. Таким образом, мы предлагаем читателю разные точки зрения на обсуждаемое интервью.

[parts style=”clear:both;text-align:center” type=”text” width=”480px”]
[phead]

Как развели раввина

[/phead]
[part]

Серия интервью Красовского и Собчак вызвала ожидаемый резонанс: вместо чинной беседы о духовности читателям был представлен допрос с пристрастием, в котором и та и другая сторона позволяли себе максимально неполиткорректные высказывания. Среди тех, к кому для постижения истины забрели открытый гей и бывшая ведущая «Дома‑2», был и раввин Адольф Шаевич. Интервьюерам удалось невозможное — спровоцировать обычно спокойного и вдумчивого человека на слова типа «сам бы [гомосексуалистов] не вешал, но тех, кто вешает, поддержал бы». Как это могло произойти?

Можно и нужно с уважением относиться к Адольфу Соломоновичу Шаевичу, типичному продукту советского времени. Того времени, когда потемкинские деревни было принято строить таким образом, чтобы их обитатели не испытывали ни малейшего удовольствия от пахнущих лаком изб и румяных кур‑несушек.

В программе школьного обучения должен быть английский? Давайте сделаем так, чтобы его уроки были максимально тоскливыми, с инженером Ивановым фром Москау, зэ кэпитал оф Совьет Юнион… Не всех клерикально настроенных стариков вой­на убила? Давайте назначим в раввины человека настолько случайного, что и через четверть века после перестройки ему не придет в голову углубить свое религиозное образование, полученное в третьестепенной неортодоксальной ешиве соцлагеря.

Печально известное интервью «Снобу» проходило по обкатанным ранее бесшабашными технологиям Собчак и Красовского. Минимум пиетета, максимум лобовых и некорректных вопросов. Мяч летит в ворота ежеминутно, вратарь от очередной конфессии изнемогает от мышечной боли и пота. И «наш» в этом смысле подкачал.

Шаевич, судя по впечатлениям, впечатлениям знакомых и предыдущим появлениям в СМИ, — добрый, вежливый и тихий человек. Но, к сожалению, с иудаизмом знакомый слабо. Отсюда и либерализм в ненужных местах, вроде заявлений о том, что камнями у евреев никого не побивали — вопреки сказанному прямым текстом в книге Йеошуа, 7:24‑25: «И взял Йеошуа Ахана <…> и забросали его все израильтяне камнями». Отсюда и экстремизм, вроде ни на чем не основанной готовности солидаризироваться с властями, прости Г‑споди, Ирана и вешать гомосек­суалистов.

Исходя из буквы и духа закона, которая приведена, в частности, в книге Маймонида «Мишне Тора», в случае с мужеложством для вынесения наказания требуется всего ничего: 1. Наличие Иерусалимского храма. 2. Наличие Синедриона при Храме. 3. Предупреждение, ранее вынесенное гомосексуалистам. 4. Наличие двух свидетелей акта. Не правда ли, сложновато при такой многоуровневой системе, направленной на минимизацию случаев смертной казни, разделять и властвовать, точнее, расстреливать и вешать?

Практически во всех интервью Шаевича отсутствуют цитаты из религиозных книг, которые были бы весьма уместны в устах раввина, аргументирующего свою позицию. Зато всплывают совершенно неожиданные, но укладывающиеся в советскую ментальность штампы типа «у нас сплошное фарисейство». Осознает ли говорящий, что религия, по канонам которой живут он и прихожане Хоральной синагоги, кодифицирована и сохранена именно благодаря тем самым прушим, фарисеям?

Обвинять хорошего и доброго человека, попавшего на умелую разводку гламурных журналистов, можно разве что в громком титуле, который он продолжает носить на протяжении нескольких десятилетий. Советские врачи, попавшие из царства анальгина и супрастина на Запад, переучивались и проходили экзамены на подтверждение диплома. Советские инженеры не почивали на перфокартах, а овладевали новыми технологиями. После окончательного разрушения железного занавеса прошло двадцать пять лет. За это время можно было наверстать упущенное, пройти нормальный курс обучения в настоящей ешиве. На худой конец, поступиться титулом и должностью в пользу более молодых и подкованных сотрудников, благо таких хватает.

[/part]
[phead]

Какие вопросы, такие ответы

[/phead]
[part]

Беседу ведет [author]Маргарита Шварц[/author]

В беседе с нашим корреспондентом раввин Шаевич не опроверг тех высказываний, которые прозвучали в интервью «Снобу», однако он и р. Левин сочли необходимым его прокомментировать.

Р. Адольф Шаевич С самого начала беседы я был настроен говорить исключительно открыто и дружелюбно. Я давал много интервью самым разным журналистам на ту или иную тему. Но, честно говоря, ни разу не слышал, чтобы мне ни с того ни с сего говорили, что «Тора была дана хрен знает кем». Повторюсь, я был настроен на иной разговор. Однако после этой и тому подобных фраз я понял, что конструктивно поговорить вряд ли получится. Если задавать такие вопросы, не стоит удивляться тому, что получаются такие ответы. Сейчас, в более спокойной обстановке, могу разъяснить, что существует однозначный раввинистический запрет на любые телес­ные наказания. Выносить приговоры и вершить суды за тот или иной выбор может только Всевышний. Еврей, даже если он имеет гомосексуальные наклонности, но тянется к соблюдению заповедей, может стать таким же полноправным членом общины, как и женатый человек, отец семейства. Сравнивать иудеев с «ИГИЛ», обвинять в сексизме… Мы готовы разговаривать с каждым, кто готов слушать. Но такие беседы должны проходить, без сомнения, в атмосфере взаимного уважения.

Р. Шимон Левин Мне бы не хотелось думать, что интервьюеры, готовясь к беседе, сознательно рассчитывали выставить всеми уважаемого раввина, пожилого человека нетерпимым шовинистом. Они, конечно, делали свою работу в свойственной им манере и, безусловно, ориентировались на свою целевую аудиторию. Но при всем этом сказать, что сами журналисты были дружелюбны и конструктивны, пытались вникнуть в слова интервьюируемого, я не могу.

Интервью, о котором мы сейчас говорим, в определенный момент зашло в тупик, и по‑хорошему раввину Шаевичу следовало бы прекратить разговор. Такие темы не подходят для блиц‑интервью, на каждую из поднятых в нем тем написаны сотни книг и тысячи комментариев.

Во все времена иудаизм отличался либерализмом и уважением к личности, и сегодня мы остаемся на тех же позициях и будем стремиться донести их до окружающих в удобный момент и на подходящих площадках. Если, конечно, убедимся, что интервьюеры обладают добрыми намерениями…

[/part]
[/parts]