«Это какая‑то русская рулетка»
«Не принимай все близко к сердцу, и оно не будет болеть», — сказал мне врач, бывший сотрудник Дафны Меир, работавший с нею в одной больнице. Но как не принимать, когда здесь у нас все так близко. Ближе некуда. И каждое сообщение о теракте — это о ком‑то, кого знаешь, если не лично, то через близких друзей.
Как только сообщили об убийстве Дафны Меир в Отниэле, сердце тут же ухнуло и начало пропускать удары. Да, я тоже живу в поселении, только не в горах возле Хеврона, а в Иудейской пустыне, возле Иерусалима. От меня до Отниэля без пробок — час на машине.
На высоком холме, парящем над серпантином дороги, на фоне бархатной зелени садов и полей приветливые белые домики с красными крышами, а над ними, на самой высокой горе, парит огромным каменным цветком главный корпус здешней ешивы. Отниэльская ешива относится к системе армейских хесдер‑ешив, в которых юноши в вязаных кипах учатся пять лет, два года посвящая срочной службе в ЦАХАЛе. Эта система, совмещающая изучение Торы, еврейской философии и истории с защитой Земли Израиля, — квинтэссенция религиозного сионизма, учения р. Цви‑Ицхака Кука, и многие поселенцы последовательно воплощают его идеи. Отниэль не чужой мне: здесь живут мои друзья. И не чужая ешива: здесь учился мой старший сын. Поэтому, стоит только припарковать машину на центральной круглой площади, как тут же встретишь давних друзей — моих или сына.

Отниэльская ешива. Фото Мириам Гуровой
Я не понаслышке знаю, что именно чувствует муж Дафны и ее дети. Они еще не могут поверить, что это случилось. Им еще кажется, что все это страшный сон и что стоит проснуться — и Дафна будет улыбаться и шутить, и обнимет, и приготовит обед, и докрасит эту злополучную дверь. Именно этим занималась Дафна в свой выходной день — красила дверь на крыльце дома, когда к ней подкрался убийца и нанес первый удар в спину. За дверью, на нижнем этаже, играли младшие дети под присмотром старшей дочки. Дафна, истекая кровью, стала сопротивляться, голыми руками против ножа, заслонила собою вход в дом, не дала убийце проникнуть к детям. Он наносил ей все новые удары, пока нож не застрял. И тут из дома выбежала 17‑летняя Ренана и застыла с телефоном в руках. Убийца попытался вытащить нож из тела матери, чтобы ударить дочь, но не смог. Ренана в ужасе заголосила: «Помогите! Мою маму! Убивают…» Убийца бросился бежать и сгинул.
Ренана не помнит, как прибежал сосед, как вызвал отца девочки и «скорую помощь». Как пытались они остановить кровь, Ренана тоже не помнит, потому что ей велели увести в дом рыдающих младших детей… Потом весь Израиль заливался слезами, слушая ее слова на похоронах: «Мамочка, прекрасная моя. Ты была мне лучшей подругой. Я все могла тебе рассказать. Как же ты не будешь со мною… Не поведешь меня под хупу. Не будешь со мною в родильной палате никогда… Ты всегда мне помогала. Как же я не смогла тебе помочь, когда тебе было больно и страшно?» И вся страна услышала голос Натана, мужа Дафны, отца ее детей: «Я благодарю тебя за каждую секунду, что ты была со мной…»
Раввин Бени Калманзон, глава ешивы и учитель моего сына, рассказал, что Натан Меир учился у него 20 лет назад, он был одним из первых выпускников хесдера. Поселение тогда было моложе и малочисленней, ешиботники жили в вагончиках‑«караванах», а рейсовые автобусы ходили всего три раза в день, но Натан мечтал построить свой дом именно здесь. Во время армейской службы на границе с Ливаном Натан встретил юную Дафну. Они с первого взгляда влюбились и очень быстро стали лучшими друзьями. Как водится у религиозных, не стали тянуть со свадьбой. И он привез молодую жену в колель (общежитие для семейных студентов) своей ешивы. Дафна сперва думала, что поживут здесь годик‑другой, пока он не закончит учебу. Но родилась дочка, потом сын, Натан построил дом, как мечтал, и они остались насовсем.

Дафна и Натан Меир. Из семейного архива
— В детстве Дафна хлебнула горя, родители разошлись, я не знаю, кто они были, но факт: не смогли нормально воспитывать ребенка, других родственников не было, и Дафна оказалась в интернате. Ей пришлось помыкаться по разным интернатам, пока в 13 лет она не оказалась в приемной семье Атары, которую Дафна и назвала своей мамой. Ты же знаешь, что у меня в семье помимо родных есть и приемные дети, — продолжает Яффи. — И вот я помню, когда привезла этих малышей домой, Дафна мне рассказала, что она тоже из приемных детей. И что давно мечтает усыновить малыша. А еще Дафна призналась, что, когда Натан сделал ей предложение, она выдвинула ему единственное условие: «Сколько бы ни дал нам Б‑г детей, мы еще обязательно возьмем к себе приемных, ты согласен?» Он с радостью согласился. Б‑г дал Дафне и Натану трех дочерей и сына. А еще двоих малышей они усыновили.
В сегодняшнем Израиле предпочитают не отдавать детей в приюты. Осиротевших детей, как правило, воспитывают родственники. Если же таковых нет, то в Министерстве соцобеспечения записаны в очередь сотни семей, жаждущих усыновить ребенка. Религиозные семьи считают особенно важным усыновлять тяжелобольных малышей и даже инвалидов, впрочем, так у нас не говорят, у нас принято их называть «дети с особыми потребностями». Один из приемных детей Дафны и Натана — такой особенный ребенок, на момент усыновления ему было полтора года, а вместе с ним усыновили и его трехлетнего брата, чтобы не разлучать.
По профессии Дафна была дипломированной медсестрой. В Израиле это очень уважаемая специальность, по статусу она ближе к тем, кого в России называют «фельдшер». Дафна работала в нейрохирургическом отделении больницы «Сорока» в Беэр‑Шеве, воспитывала детей и вела большой дом. На общественных началах консультировала невест по вопросам Алахи, помогала юным будущим мамам в подготовке к родам. Вела блог в интернете на собственном сайте. Ей задавали вопросы сотни женщин со всей страны, а она старалась всем отвечать, бывало, с ней консультировались по сложным «женским» вопросам даже уважаемые раввины. Этот сайт не закрыт, сегодня его читает еще больше людей, и с фотографии по‑прежнему улыбается Дафна. Вот только теперь там не появятся новые ответы на вопросы в неповторимом Дафнином стиле: с ее верой, с ее мягким юмором и с пониманием чужой боли как собственной. С ее поистине сестринским, материнским теплом, которым она так щедро оделяла всех, кто в ней нуждался.
Одна юная девушка вызвала Дафну во время подготовки к родам. Девочка умирала от страха. И Дафна приехала к ней в другой город, вошла в родильную палату и сказала: «Дорогая, ты должна помнить, что есть у нас Отец Небесный. Он наш Босс и Хозяин Вселенной. Он руководит всем, и Он тебя любит. Так что не бойся, ведь Он уже обо всем позаботился, и все будет хорошо». Девочка благополучно разрешилась двойней. А теперь она плачет о Дафне: «Почему же Отец наш Небесный позволил убийце приблизиться к ней и отнять ее у нас?»
Яффи Глик рассказывает, что в последние годы у Дафны появилось еще одно любимое детище — клиника, где она совместила традиционную помощь по вопросам женского здоровья с методами альтернативной (на иврите ее называют «дополняющей») и народной медицины. Снимала офис в Иерусалиме, консультировала женщин, в том числе по поводу лечения бесплодия, ну и, конечно, по вопросам семейной Алахи, помогала молодым парам готовиться к родам. Так ее блог из интернет‑пространства перешел в реальную жизнь. Дафна порой жаловалась подругам, что ее захватил поток, трудно всем отвечать.
Искрятся юмором и ее статьи в местной газете. Дафна пишет о повседневной жизни поселения так, что понимаешь: при других условиях она могла бы стать незаурядным писателем. Дафну невозможно представить без улыбки, ее статьи удивительно оптимистичны. Казалось, именно так она считала нужным противостоять волне террора, захлестнувшей страну в последние месяцы: оберегать детей, не думать о страшном, лечить людей, поддерживать друг друга… Но за несколько дней до гибели она написала в своем блоге, что ее тревожит: «Ситуация непростая, и иной раз кажется, что это какая‑то русская рулетка».
Дафна не замыкалась в своей счастливой семье, она говорила и писала о том, что женщина не должна стесняться и оправдываться из‑за того факта, что ей хочется работать и приносить пользу обществу, что сегодня ей просто нужно больше обращаться за помощью: ведь для работающей мамы естественно нанять уборщицу или попросить помощи у родственников, пригласить няню на несколько часов, — но ни в коем случае не чувствовать себя рабыней на галерах. Дафна еще многое могла бы нам сказать. Ей было всего 38 лет.

Семья Меир. Агентство «Рейтер»
Убийца раньше работал в Отниэле вместе с другими арабами, своими родственниками. Он смог пройти в поселение таким образом, что камеры слежения его не зафиксировали. Когда сотни военнослужащих, полицейских, солдат погранохраны и элитного спецназа «Дувдеван» прочесывали местность в поисках убийцы, он мирно спал в своей постели, в отчем доме, в деревне, которая находится в трех километрах от Отниэля. После того как его схватили, отец юного «борца за свободу Палестины» дал два интервью. Второму каналу ИТВ он сказал, что его сын невиновен, а телекомпании ПА заявил, что гордится сыном и что «каждый, кто убивает евреев, — святой борец за свободу». Он ничего не знал о Дафне Меир? Вряд ли. Ведь в больнице «Сорока» она лечила всех — и горожан, и поселенцев, и бедуинов, и арабов из соседних деревень.
P. S. Пока готовился материал, еще в два поселения проникли террористы и напали с ножами на трех женщин. Две из них ранены. Одна — 23‑летняя Шломит Кригман — скончалась от полученных ранений…

Развитие отношений Сирии и Турции может повлиять на безопасность Израиля

Когда Яш отправился в путь
