Пламенные инвективы Нордау оставались черными буквами на белой бумаге и сотрясанием воздуха в интеллектуальных дискуссиях рубежа XIX–XX веков. Пророк без народа, политик без партии, гражданин без государства — так характеризует его один из биографов. И тут произошла встреча Нордау с Герцлем. Союз этих двух лидеров сравнивают с библейской парой братьев — Моисеем и Аароном. Ни одна акция, никакая полемика по сколько‑нибудь важному вопросу не обходилась без Нордау, остававшегося неофициальным лидером сионизма до самой своей кончины.

В год 150-летия со дня рождения Бялика, когда идейный и эстетический контекст совершенно другой, мы можем взглянуть иначе и на творчество Бялика. В последние свои годы он работал над книгой «И было однажды» — сборником историй и легенд, прозаических и рифмованных, европейских и восточных. Это было свидетельством противостояния Бялика литературному мейнстриму, попыткой создать еврейский текст, а не европейский текст на иврите.

100 лет назад, 16 декабря 1922 года, в Иерусалиме скончался Элиэзер Бен-Йеуда, которого называют отцом современного иврита. Выходивший тогда в Берлине еженедельник «Рассвет» — орган Федерации русско-украинских сионистов — опубликовал репортаж о похоронах великого лексикографа. Этой публикацией «Лехаим» открывает серию материалов, представляющих сегодняшнему читателю страницы легендарного еврейского издания, выходившего в нескольких версиях на русском языке на рубеже XIX–XX столетий.

Журнал «Трибуна еврейской советской общественности» начал выходить в Москве в 1927 году. Еврейское землеустройство и переселение в Биробиджан были важнейшими темами издания, однако не менее интенсивно на его страницах освещалась общественная жизнь и «культурное строительство» евреев в различных регионах СССР, публиковались материалы о положении евреев в других странах, а также сообщения о случаях антисемитизма.

«Еврейская неделя» радуется новым формам национальной жизни: землячествам еврейских беженцев в Москве, первой выставке еврейских художников, живущих в России, и другим явлениям, демонстрирующим «причастность и солидарность». Солидарность наблюдается и среди русского окружения: юнкера в новой резолюции порицают протестующих против принятия евреев в офицерскую среду, а «революционный народ», отворачиваясь от черносотенцев и погромщиков, проявляет теперь «самые братские отношения» к евреям.

Еврейская публика между революциями 1917 года сравнивала свою концепцию «еврейской национальности» с самосознанием французско‑еврейской интеллигенции, с любопытством следила за судебными делами и антисемитскими инцидентами в провинции и с интересом и сочувствием читала о бурной национальной общественной жизни, о митингах, съездах и собраниях граждан‑евреев, жаждущих поддержать Временное правительство и создание в России демократической республики.

«Лехаим» продолжает читать еврейскую прессу столетней давности. Из нее мы узнаем, что еврейская общественная жизнь в межреволюционной России, наряду с нееврейской, продолжает активизироваться. Петроградская еврейская община дебатирует вопросы отношения к социализму и сионизму, создаются различные общества, занимающиеся просвещением, здравоохранением, опекой беженцев, противостоянием антисемитизму.

«Еврейская неделя» призывает забыть про милую сердцу большевиков классовую борьбу и бросить все силы на защиту родины и свободы, полученной благодаря революции, доносит новости из жизни многочисленных сообществ, общин и партий, сокрушается о тяжелом положении евреев, живущих в Палестине, которые буквально умирают с голоду, и осуждает черносотенных дам, плюющих в лицо еврейским докторшам.

Московский еженедельник «Еврейская неделя» в апреле 1917 года ликует по поводу свершившейся революции, приравнивая ее и к празднику «избавления от Амана», и к празднику «исхода из плена египетского». Публикуется мартовское постановление Временного правительства об отмене вероисповедных и национальных ограничений, которое именуется «великим рубежом, бесповоротно отделяющим былое от грядущего». Прогрессивное еврейство собирается жить активной политической жизнью, проходят съезды еврейских партий и общин, готовится созыв всероссийского еврейского съезда.

Еврейская эмансипация в странах Западной Европы создала еврейского гражданина. Но в то же время она уничтожила еврея как такового. Признав в еврее полноправного гражданина, государственный закон при этом не признавал в еврействе, частью которого был этот еврейский гражданин, национальную группу, равную другим национальным группам. Еврей как отдельный гражданин эмансипировался, а еврей как член национальной группы — нет.

«Еврейская жизнь» накануне праздника Песах радуется «освободительным революциям» и падению «последнего оплота темных сил», то есть царизма, призывает поддерживать Совет рабочих депутатов и стремиться к «организованному народовластию» и перепечатывает Гельсингфорсскую программу российских сионистов.

Февральская революция и первые шаги Временного правительства, ведущие к отмене национальных и вероисповедных ограничений и установлению гражданского равноправия, вызвали ликование этой части еврейского общества. Авторы «Недели» пытаются «настроить свое перо на новый лад», дабы приветствовать «новый свет счастливой эры возрождения к счастью и свободе».