[<<Содержание] [Архив] ЛЕХАИМ ЯНВАРЬ 2014 ТЕВЕТ 5774 – 1(261)
Смиха, выданная Аврааму Йоне Хаимом-Йосефом-Давидом Азулаем.
Венеция. 1776 год
СМИХА ДЛЯ МОЕГО МАЛЬЧИКА
Александр Фейгин
Раввинский диплом по-еврейски называется «смиха». Для еврейской мамы это повод для гордости, почти как диплом дантиста.
А поначалу, три тысячелетия назад, слово «смиха» означало «возложение рук». Речь идет о том самом моменте, когда учитель осознает, что ученик достиг должного уровня, и тогда учитель объявляет его самостоятельным ученым или судьей: «И сделал Моше, как повелел ему Г-сподь, и взял он Йеошуа, и поставил его пред Эльазаром-священнослужителем и пред всей общиной. И возложил он на него свои руки, и дал ему повеление… А Йеошуа, сын Нуна, исполнился духа мудрости, ибо Моше возложил на него свои руки; и слушали его сыны Израиля…»[1]
И семьдесят старейшин, представлявшие весь народ Израиля, получили свои раввинские, сказали бы мы сегодня, полномочия, подобно Йеошуа[2]. Непрерывная цепь рукоположений от учителя к ученику, от Моше и далее, была знаком преемственности передачи знаний, понимания, навыков, лидерства, ответственности. Сангедрин может и должен рассматривать имущественные, гражданские, семейные, уголовные дела, вплоть до вынесения смертных приговоров.
Иными словами, Сангедрин, в отличие от судов низшей инстанции, имел право не только толковать существующие, но и, в случае отсутствия прецедента, устанавливать новые законы. Кроме того — и это главное, — любое его постановление автоматически становилось частью Торы (Устной Торы), т. е. заповедью, исполнение которой было обязательным для всех.
Со временем ритуал рукоположения был сведен к присвоению достойным звания рабби («мой учитель», точнее, «мой господин»)[3]: «А как присваивали смиху в последующих поколениях? Не возлагали руки на голову старца[4], но называли его рабби и говорили: вот, ты рукоположен…» Во времена великого Рабби, р. Йеуды а-Наси[5], было принято решение допускать к любым религиозным и правовым решениям только рукоположенных ученых[6]. Рукоположение было многоуровневым, при этом оговаривалось, какие именно дела может рассматривать получающий смиху. Низшим был уровень ритуальных вопросов, затем судебных.
Так появилась полная формула смихи[7]:
«Йоре, йоре» — «может учить, может учить»
«Ядин, ядин» — «может судить, может судить»
«Ятир, ятир» — «может разрешать, первенцев[8], может разрешать».
Чтобы не потеряться в древности, скажем, что современные раввины имеют смиху типа «йоре, йоре», а судьи раввинских судов — «ядин, ядин».
После подавления восстания Бар-Кохбы[9] римский император Адриан железной рукой ограничил остатки еврейской независимости, в том числе и власть Сангедрина. Рукоположение также было запрещено[10]: «Рукополагающий и рукоположенный да будут казнены, город, в котором это было, будет разрушен». С этого времени раввины из априорных носителей Б-жественной мудрости превратились просто в грамотных людей, и их постановления авторитетны лишь в той мере, в какой их признаёт община.
К чему это привело, описано уже в Талмуде, где Раба, прославленный вавилонский мудрец, считает допустимым и легитимным, когда в одном городе действуют два еврейских суда, выносящих разные постановления (Йевамот, 14а). Иными словами, в отсутствие Сангедрина, чьи решения обязательны для всех, еврейская религиозная практика неизбежно утратила единообразие.
Великий Сангедрин. Эдуар Мойс. 1867 год. Музей искусства и истории иудаизма, Париж
Впрочем, утрата смихи не означала, что духовная и судебная власти стали общедоступными: в эпоху гаонов сам эксиларх[11] выдавал достойным «решут», то есть право «искать компромисс между истцами, расследовать тяжбы, совершать арбитраж, утверждать юридические документы»[12]. Гаоны также назначали учителей и судей. Сохранился документ XII века, выданный р. Шмуэлем бен Эли: «Мы назначаем его главой суда и академии для принятия решений в денежных и ритуальных вопросах, учить Торе публично»[13].
В средневековых Франции и Германии появляется «ашкеназская смиха», то есть послания известных раввинов о профессиональной пригодности коллеги-ученика. И на само ее появление, и на форму большое влияние оказали средневековые университеты с их дипломами. Сефарды-современники посмеивались над этими документами, усматривая в них элемент гордыни и влияние христианского окружения. Но и сефарды не остались в стороне от истории смихи. Они-то и разбудили «спящую» тему.
Рамбам в комментарии на Мишну упомянул теоретическую возможность возобновить оборванную традицию рукоположения[14] и завершил свой текст словами: «…и это требует решения». Спустя столетия эти слова отозвались бурей, нешуточный характер которой виден и сквозь сдержанный стиль изложения р. Яакова Бей-Рава: «А в году 5298 от сотворения мира[15] пробудил Всевышний дух мудрецов в Стране Израиля, почти всех. Не осталось во всей Стране Израиля более одного или двух, ничтожных в своем меньшинстве, по знаниям и числу их учеников, которые усомнились и запутались в словах Рамбама “и это требует решения”».
Р. Яаков Бей-Рав собрал совет из двадцати пяти раввинов, которые избрали его своим главой. Он рукоположил р. Йосефа Каро и р. Моше ди-Тирани. Р. Йосеф Каро рукоположил р. Моше Алшейха, а тот — р. Хаима Виталя. Однако вся эта революция происходила в Цфате, важном центре учености, священном, но провинциальном городе. А в Иерусалиме р. Леви Ибн-Хабиб (Ральбах) собрал оппозицию, ту самую, которую Бей-Рав презрительно называл малой в знаниях и числе. Ральбах полагал, что в Мишне Тора Рамбам отказался от своего прежнего мнения и не нашел пути возобновления смихи[16].
Из лучших побуждений р. Леви Ибн-Хабиб зацепил завуалированной инвективой всю общину цфатских ученых, сложившуюся вокруг р. Яакова Бей-Рава, намекая на их происхождение из марранов[17]: «Кто я такой, чтобы спорить с ними, ведь “святая” вода не смыкалась над моей головой». Академические разногласия ученых быстро вылились в неприглядный скандал с доносами и оговорами.
Впрочем, на этом эпизоде попытки возродить смиху не завершились.
Следующий «Сангедрин» был созван в 1807 году. Почему мы заключили это название в кавычки? Потому что собрание это было созвано не кем иным, как Наполеоном Бонапартом, и преследовало одну цель: узаконить юридическую ассимиляцию евреев во Франции. Согласно постановлению этого странного собрания, евреи Франции перестали подчиняться еврейскому праву в административных и уголовных вопросах, оставив себе лишь ритуальное право, «заповеди между человеком и Всевышним». Неудивительно, что Ребе Шнеур-Залман из Ляд, Алтер Ребе, так резко выступил против Наполеона, видя в нем самую большую опасность для российского еврейства. До сих пор отношения французских евреев и французских властей регулируются тем давним постановлением наполеоновского Сангедрина.
В еврейской традиции есть несколько мнений, каким образом можно восстановить Сангедрин. Рамбам считал, что для этого необходимо согласие всех раввинов Земли Израиля (этим мнением руководствовался упомянутый выше р. Бей-Рав), а рабби Давид бен Зимра (Радбаз) полагал обязательным согласие большей части колен Израиля, включая десять потерянных колен. Эту теорию взял на вооружение р. Исраэль из Шклова, ученик Виленского гаона. В 1830 году, приехав в Страну Израиля, он разослал письма десяти потерянным коленам, чтобы получить их согласие на возрождение высшего еврейского суда. Ответа он, увы, не дождался, а раввин и врач Барух из Пинска, отправившийся по его поручению на поиски десяти колен, трагически погиб в Йемене, где он был личным врачом правителя[18].
В 1901 году р. Аарон-Мендель а-Коен, бывший тогда в Каире, попытался возродить смиху, но также безуспешно.
Но уже в наши дни, 13 октября 2004 года, группа ортодоксальных раввинов встретилась в Тверии и объявила о восстановлении Сангедрина. Выборы были проведены в соответствии с требованиями алахи: 700 раввинов высказали согласие возобновить рукоположение. Первым получил смиху р. Моше Гальберштам[19], его кандидатуру поддержали р. Овадья Йосеф и р. Йосеф-Шалом Эльяшив. Он, в свою очередь, рукоположил р. Дова Леванони, а тот еще нескольких. Заметим, что р. Овадья Йосеф и р. Йосеф-Шалом Эльяшив не пожелали получить возобновленную смиху.
Сангедрин, отчасти виртуальный, возглавляет р. Адин Эвен-Исраэль (Штейнзальц), который, похоже, относится к этому факту с изрядной долей иронии.
На этом можно было бы и завершить историю прерванной смихи. Но позвольте, что же за документ приносит молодой раввин гордой еврейской маме? Разве это не смиха?
С особым изяществом «Энциклопедия Иудаика» называет этот документ, украшающий стену моего кабинета и кабинетов моих лучших друзей «неосмихой». Как его только не называли: «атарат ораа» — «разрешение учить», «игерет решут» — «разрешающее письмо», «питка де-даянута» — «записка о судействе».
Вот пример такого документа IX века:
«Мы назначаем Имярек, сына Имярек, судьей в городе… и наделяем его полномочиями по осуществлению гражданского права и контролем надо всем, что касается заповедей Торы, запрещенным и разрешенным»[20].
Уже к XIII веку неосмиха выглядела так же, как в наше время. Вот, к примеру, текст соответствующего рекомендательного документа, выданный прославленным литовским талмудистом р. Ицхаком-Эльхананом Спектором: «Великий и ученый раввин, многоуважаемый учитель Цви-Йеуда, сын р. Моше из Слободки, был у меня, и я имел возможность побеседовать с ним. Я нашел, что он хорошо знает Талмуд и Поским (труды алахических авторитетов), и достоин разбирать гражданские и ритуальные вопросы в соответствии с Торой и алахой и толковать законы истинно и как подобает. Поэтому я готов свидетельствовать, что он достоин того, чтобы быть раввином или даяном… 1886, Ковно»[21].
Носитель подобного документа в ашкеназских общинах назывался раввином, а в сефардских — хахамом[22], звания «рав» и «рабби» сефарды сохранили лишь для особо выдающихся мудрецов.
Есть тонкое различие между «разрешением на работу» времен гаонов и современной неосмихой. В первом случае письмо давало не только статус, но и власть над общиной, которая безоговорочно принимала «командированного специалиста». Современному раввину нео-смиха не дает никаких прав на должность и, если некая община не пожелает его пригласить, он может только украсить этим документом в рамке стены родительского дома.
Хотя сегодня большинство работающих в общинах раввинов имеют неосмиху, это совершенно не требуется алахой. Большинство серьезных общин проверят знания кандидата и его личные качества, и редко где спросят о дипломе. Многие известнейшие авторитеты еврейского мира никогда не экзаменовались и не нашли времени и желания получить формальный диплом. К примеру, один из крупнейших ученых последних поколений р. Исраэль-Меир а-Коен Пупко, более известный как Хафец Хаим, по названию одного из своих трудов, не имел никакого диплома, а потом получил смиху от р. Хаима-Ойзера Гродзинского без всяких экзаменов, по телеграфу. Раввин Элияу бен Шломо-Залман из Вильно, более известный как Виленский гаон, просто отказался ее получать.
С другой стороны, многие получившие диплом обрели его на основе минимальных знаний и не в состоянии самостоятельно решать серьезные алахические вопросы, чего, впрочем, от них никто и не ждет. Критика таких легковесных дипломов раздается с начала ХХ века, по слухам, сам Рогачевер[23] в качестве протеста предлагал выдать смиху каждому, кто заплатит 1 копейку серебром (хотя порой и он давал смиху «на полном серьезе»).
В качестве курьеза, не более, упомяну, что в Великобритании не имеющий смихи глава официальной общины не может титуловаться раввином и называется без затей — «преподобным»[24].
ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.
[1]. Бемидбар, 27:22-23; Дварим, 34:9.
[2]. Бемидбар, 11:16-17, 24-25.
[3]. Мишне Тора, Сангедрин, 4:3.
[4]. Так называют мудрого человека вне зависимости от возраста.
[5]. Титул главы народа.
[6]. Сангедрин, 5б.
[7]. Там же, 5а.
[8]. Оставим первенцев без объяснения, дабы не потерять нить рассказа о раввинской смихе.
[9]. 132–135 годы н. э.
[10]. Сангедрин, 14а.
[11]. Титул руководителя еврейской общины Вавилонии, эллинизированная калька с арамейского «реш галута», букв. «глава изгнания». Пост просуществовал вплоть до XII века.
[12]. Респонсы гаонов.
[13]. Респонсы гаонов.
[14]. Мишне Тора, Сангедрин, 4:1, 11.
[15]. 1538 год.
[16]. Кто мы, чтобы вмешиваться в споры великих древних? И все же р. Леви Ибн-Хабиб был не прав в отношении Рамбама.
[17]. Жертвы насильственного крещения в Испании и Португалии (конец XIV — XV века) и их потомки, втайне сохранявшие верность иудаизму (полностью или частично). Первоначально — прозвище неясного происхождения (видимо, презрительное; ср. со староиспанским marrano — «свинья»), которым христианское население этих стран называло евреев — новых христиан, независимо от степени добровольности обращения.
[18]. О Барухе из Пинска см.: Ф. Кандель. В поисках пропавших колен Израиля. Мосты культуры / Гешарим, 2009.
[19]. «Эда харедит», Иерусалим.
[20]. А. Гаркави. Ла-зикарон Ришоним ве-гам Ахароним, 4, 1887.
[21]. Исаак Левитац. Еврейская община в России (1772–1917) (The Jewish community in Russia [1772–1917]). М.: Книжники: Текст, 2013.
[22]. Мудрец.
[23]. Р. Йосеф Розин, «гений из Рогачева».
[24]. Reverend.