[<<Содержание] [Архив] ЛЕХАИМ СЕНТЯБРЬ 2010 ЭЛУЛ 5770 – 9(221)
Меняется направление ветра?
Елена Римон
Современная израильская поэзия переживает кризис. «Вакансия поэта» – в смысле, национального поэта, такого, какими были в свое время Хаим-Нахман Бялик и Натан Альтерман, – пуста. Модернистский поэтический истеблишмент (Натан Зах, Йеуда Амихай, Далия Равикович, Йона Волах и т. д.) приучил читателей к мысли, что «национальное» – чуть ли не ругательное слово.
Руководитель журнала «Мешив а-руах» Элиаз Коен
В этом контексте кризиса исполнилось пятнадцать лет поэтическому журналу «Мешив а-руах»[1] – и вдруг все заметили, что вот надо же, в израильской поэзии, оказывается, существует оригинальное течение. Ну, «все» – это, наверное, преувеличение. Но появились, например, толковые публикации в газетах «Маарив» и «А-арец», от которых, казалось, трудно было ожидать благосклонного внимания к такому явлению – по причинам, которые я изложу ниже.
Подзаголовок «Мешив а-руах»: «журнал еврейской израильской поэзии» («шира йеудит исраэлит»). Внимательный читатель различит здесь необычное словоупотребление: речь идет не о ивритской поэзии («шира иврит»), а именно о еврейской – то есть о поэзии, связанной с еврейской традицией. В двух последних поколениях эта связь обмелела: в стихах упоминавшихся выше Амихая и Заха встречаются переклички с Танахом, иногда со средневековой еврейской поэзией, но почти нет того живого контакта с необъятной сокровищницей текстов Устной Торы, с Талмудом и мидрашами, который отличал ивритскую поэзию еще в XIX веке, а в XX-м стал достоянием обособленного круга студентов ешив, весьма мало интересующихся современной литературой.
История ивритской литературы складывалась так, что с самого начала Нового времени она оказалась в оппозиции традиционному еврейскому укладу жизни и образования. Сложившийся со времен Хаскалы «имидж» еврейского поэта: светский человек, который то бунтует против традиционной культуры, то тоскует по ней, то вообще ничего о ней не знает, но, во всяком случае, не живет в ней, то есть она не является для него источником жизненных сил, фантазии и вдохновения. «Мешив а-руах» (а это название можно перевести и как «изменяющий направление ветра») как раз идет наперекор такому положению вещей. Почти все его участники – выпускники или преподаватели ешив и колледжей национально-религиозного направления, жители поселений Иудеи и Самарии.
В какой мере их религиозное мировоззрение может сочетаться с интересом к современной поэзии, театру, живописи и скульптуре? Этот нерешенный вопрос как раз и составляет направление журнала, его «нерв». Один из редакторов «Мешив а-руах», Шмуэль Кляйн, в полемике с оппонентами объяснил, что для него границы приемлемого одновременно эстетические и этические: журнал не публикует не только слабые в поэтическом отношении, но также нескромные и оскорбляющие еврейские религиозные и национальные чувства тексты. И того и другого в современной ивритской поэзии предостаточно, так что принцип «скромности» в «Мешив а-руах» выглядит весьма свежо и «молодо». В этом отношении, мне кажется, «Мешив а-руах» постепенно превращается из журнала во что-то вроде молодежного движения, которое вырабатывает собственный стиль во всем, включая манеру одеваться и вести себя. С каждым годом их фестивали, вечера, поэтические студии становятся все более популярными.
Среди авторов журнала – известные поэты Йосеф Озер, Таня-Ривка Гадар, Хава Пинхас-Коен, Хамуталь Бар-Йосеф, Мирон Изаксон, Элиаз Коен, а также совсем молодые Ба-Коль Ольман, Йорам Нисинович, Наама Шакед, Сиван Хаар-Шефи, Шор Энтеббе. Все они совершенно разные поэты, с разным поэтическим темпераментом, с разной интонацией. Тем не менее у журнала «Мешив а-руах» есть свой особенный голос – голос, в который вплетаются интонации Талмуда, ежедневной и праздничной литургии, пиютов и хасидских комментариев. Авторы этих текстов для поэтов «Мешив а-руах» обладают, кажется, не меньшей реальностью и актуальностью, чем друзья или родственники. Прямой и искренний диалог с еврейскими источниками – одна из основных особенностей этого журнала. Уже поэтому он совершенно не вписывается в израильский «политически корректный» мейнстрим. Другая характерная черта «Мешив а-руах» заключается в том, что публикуемые здесь стихи зачастую очень живо откликаются на современную израильскую историю (один из самых интересных выпусков журнала был посвящен реакции на трагедию разрушения поселений в Гуш-Катиф в 2005 году).
Трудно говорить о поэзии, не приводя примеры, – но на русский язык никого из поэтов «Мешив а-руах» пока не переводили. Попробую сделать это сама.
Первая разлука
я называю по имени то что проходит
фисон гихон тигр евфрат
движется меняется течет летит
душа живая тигр соловей
я нарекаю имя тому что уходит
фисон гихон тигр евфрат
чирикает ревет рычит поет
душа живая корова лебедь
я называю по имени то что поит и облекает
фисон гихон тигр евфрат
в ее устах оливка в ее грудях молоко
душа живая голубка воркует
проходит улетает движется как
воспоминание
улетает отделяется как птица от земли
ее не хватает она тут окутывает кормит
уходит как река как птенец
вылетает из моей грудной клетки
удаляется и я зову:
– Жена
Сиван Хаар-Шефи
Это стихотворение – современный мидраш на тему сотворения человека. Сказано в книге Берешит, что человек, как только был создан, получил от Всевышнего задание – дать имена всем живым существам в Райском саду. Так возник язык. Возникновение языка было связано с некоторой нехваткой и проблемой: «И сказал Б‑г: Нехорошо человеку быть одному. Сделаю ему помощника, соответственного ему» (Берешит, 2:18). Но среди всех существ, названных им по имени, Адам не нашел «помощника, соответственного ему» (Берешит, 2:20). Раши со ссылкой на трактат Йевамот (а также многие другие источники) утверждает, что первый человек был двуполым существом, андрогином, но после «первой серии» дарования имен Всевышний разделил это первозданное существо пополам и развернул половинки лицом друг к другу. Так появилась первая женщина, чему Адам очень обрадовался (в отличие, кстати сказать, от несчастных платоновских андрогинов). Процитированное стихотворение молодой поэтессы Сиван Хаар-Шефи как раз об этом, о том, что разлука – это условие встречи. Чтобы назвать человека по имени, нужно от него отделиться и повернуться к нему лицом.
Красота несовершенного
представьте себе источник
который ждет отражения жаждущего
того кто нагнется преклонит колени
припадет устами к устам отражения
будет пить свой образ струящийся по воде
сказавши это
я посмотрел на своих учеников
что я хотел сказать?
они улыбнулись и сказали
мы любим тебя
я повернулся к доске
и стер все, что написал
Йосеф Озер
ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.