[<<Содержание] [Архив] ЛЕХАИМ АВГУСТ 2008 АВ 5768 – 8(196)
ОЛИМПИЙСКОЕ СПОКОЙСТВИЕ
Леонид Радзиховский
«Наука и нравственность» – статейки с такими постно-правильными названиями были в ходу при советской власти. Мол, где наука – там уж и нравственность, а как же… «Гений и злодейство» – все знают.
Недавно мне представился любопытный случай экспериментально проверить – так ли это. Выражаясь более строго: как обстоит дело у ученых высшего класса с такими понятиями, как конформизм/нонконформизм, чувство личного (и профессионального) достоинства, порядочность, политическая ответственность и т. д.
30 января 1933 года президент Германии назначил Гитлера рейхсканцлером.
К этому счастливому моменту немецкая наука по праву считалась сильнейшей в мире – например, в Германии было 18 нобелевских лауреатов, больше, чем в любой другой стране. И каких! Эйнштейн, Планк, Гейзенберг – не хватает превосходных степеней, чтобы описать вклад каждого из этих безусловных гениев в умственную историю человечества. Сейчас в мире нет ни единого ученого, хотя бы отдаленно сравнимого с ними.
Как положено, лучшие ученые Германии входили в Прусскую академию наук в Берлине. В начале 1933 года 124 члена (действительных, почетных, члена-корреспондента) Академии жили и работали в Германии.
«Возрождение германского духа» для них началось с того, что 28 марта из членов Академии был как «предатель» исключен Эйнштейн! Он тогда находился в США.
К сожалению, я не знаю подробностей этого заседания. Но несколько вещей очевидны. Во-первых, все, конечно, знали, что Эйнштейн – создатель современной физики. Во-вторых, среди членов Академии (все они были избраны до прихода Гитлера к власти) было ничтожно мало членов нацистской партии. В-третьих, надо сказать, что едва ли немецкие ученые боялись физических репрессий, если бы они отказались выполнить требование «фюрера». Тем не менее, очевидно, большинство проголосовало за исключение Эйнштейна.
Немецкие ученые вели себя по-разному. Академик Бибербак величал Эйнштейна «иностранным шарлатаном», нобелевский лауреат Ленард создавал «арийскую физику» в противоположность «дегенеративной еврейской физике». (В 1945–1946 годах те же академики исключили из своей среды уже Ленарда и Бибербака.) Макс Планк – академик-секретарь отделения физико-математических наук Академии – пытался убедить Гитлера в безумии преследования еврейских ученых. Великий математик Гильберт сказал нацистскому министру, что с изгнанием ученых евреев немецкая математика «больше не существует». Нобелевский лауреат М. фон Лауэ публично сравнивал преследования Эйнштейна с гонениями инквизиции на Галилея и говорил, что публичное сожжение книг – «позор Германии». Причем Лауэ не отправили в концлагерь, даже с работы не сняли. Но и сам он при этом не уехал из Германии, не вышел из состава опозоренной Академии.
Впрочем, о чем я!
Из состава прусской Академии не вышел в знак протеста ни один ученый-немец. Гораздо интереснее, что из состава Академии не вышел в знак протеста ни один ученый-еврей, в том числе те, кто эмигрировал из Германии, – все они смирно дожидались, когда их исключат. Из состава Академии не вышел ни один иностранный член – хотя все они отлично знали, что творят в Германии с их коллегами, знали и об общей политике Третьего рейха. А ведь среди иностранных членов Прусской академии были такие ученые, как Нильс Бор (кстати, сам полуеврей), Д.Д. Томсон и другие, известные помимо прочего как высоко порядочные люди (среди них и великий гуманист А. Швейцер). Не вышли они из Академии даже после «Хрустальной ночи» и исключения всех ученых-евреев. Кстати, тогда в знак протеста из Академии вышел лишь один иностранный член-корреспондент – А.Ф. Иоффе. И хотя это, конечно, был искренний жест, но, боюсь, он был, как минимум, «согласован» с ЦК ВКП (б), помимо которого, понятно, ни одно политическое движение гражданина СССР в 1938 году было невозможно.
Кстати, об СССР.
Ни процессы 1937 года, ни пакт с Гитлером, ни захват Прибалтики, ни – уже после войны – антисемитская кампания, включая «дело врачей», ни вообще ВСЯ политика Сталина не помешали тем же Эйнштейну, Бору, Ферми, Дираку и другим оставаться иностранными членами АН СССР! Не вышел в знак протеста НИКТО. Больше того. После безумной «сессии ВАСХНИЛ» 1948 года, на которой была предана анафеме генетика, из состава АН СССР вышел иностранный член, знаменитый генетик Г. Меллер, объявленный на этой сессии «шарлатаном», «лжеученым». И опять – НИ ОДИН из коллег не последовал его примеру…
В чем секрет этого академического спокойствия? Кто знает?
ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.