[<<Содержание] [Архив]        ЛЕХАИМ  ИЮЛЬ 2005 СИВАН 5765 – 7 (159)

 

Люди, Яхты, самолеты

 

Гарри Рожанский

Свободная охота. Рассказы воздушного стрелка

М.: Мосты культуры; Jerusalem: Gesharim, 2004. – 248 c.

Автор «Рассказов воздушного стрелка» Гарри Рожанский принадлежал к тому поколению советских евреев, которому словосочетание «советский еврей» не казалось ни удивительным, ни противоречивым. Они не забывали о своем еврействе, оставаясь при этом стопроцентно советскими людьми и разделяя со страной победившего социализма все ее тревоги и заботы. Их веру в принципы интернационализма и светлое коммунистическое будущее не смогли по-настоящему поколебать ни война, ни страшная послевоенная действительность. Окончательный перелом во взглядах многих, если не большинства из них, связан с «делом врачей» и сопровождавшей его антикосмополитической кампанией рубежа 1940–1950-х годов.

Судя по всему, именно тогда Рожанский понял, что советская жизнь представляет собой большой театр абсурда. В то время он работал юрисконсультом на одном из ленинградских предприятий, и рассказы его об этой поре с удивительной для непрофессионального писателя яркостью передают сюрреалистичность советской повседневности эпохи позднего сталинизма. Безумие партсобраний, персональных дел, анонимок, бредовых хозяйственных споров, увольнений по пятому пункту – всего этого в «Свободной охоте» в избытке. Есть здесь и описания вещей еще более жутких: фронтовик-авиатор, Рожанский вспоминает гибель товарищей, людоедство в блокадном Ленинграде, рассказывает, как советские штурмовики по ошибке то и дело бомбили своих…

Конечно, за последние годы военная литература далеко ушла и от лакировочного пафоса советского официоза, и от трагической романтики «прозы лейтенантов». Усилиями В. Астафьева, Г. Владимова и других авторов в читательском сознании сформировался новый взгляд на Великую Отечественную войну как на кровавую и зачастую бессмысленную мясорубку, бесконечное сражение на два фронта, где спереди солдата атакует внешний враг, а с тыла караулит враг внутренний, подчас более опасный, – смершевец. В целом воспоминания Рожанского близки этой традиции, дополнительную же ценность им придает именно тот факт, что автор не является профессиональным писателем. Благодаря этому в его «объектив» попадает множество деталей, которые любой профессионал отбросил бы, как ненужный сор: случайные диалоги, незначительные, на первый взгляд, бытовые эпизоды, солдатские прибаутки и т. д.

Удивительно, что, работая со столь «чернушным» материалом, Рожанский создал книгу, вовсе не оставляющую впечатления мрачной безысходности. Веселой ее, конечно, не назовешь, однако даже в самые трагические моменты повествования интерес автора к встретившимся ему людям, к самолетам, яхтам, на которых он плавал после войны, ощутим куда отчетливее, чем ужас или ненависть. Некогда Ирвин Стоун назвал свой биографический роман о Ван Гоге «Жажда жизни». Жаль, что это заглавие уже «занято» – оно, пожалуй, подошло бы мемуарным очеркам Рожанского больше любого другого. Казалось бы, психологическая загадка: откуда взяться такому запасу жизнелюбия у человека, прошедшего едва ли не через все катаклизмы XX столетия, видевшего то, что видел автор «Свободной охоты»? Однако факт остается фактом – Рожанский заражает читателя своим оптимизмом, своей витальной энергией, заставляя его даже в самых страшных местах книги не ужасаться, а скорее поражаться разнообразию жизненных проявлений.

На обложку книги вынесены полные сарказма слова Игоря Губермана: «Тут собраны воспоминания типичного представителя того еврейства, которое, как всем известно, всю войну “пересидело” в Ташкенте». Действительно, Рожанский разрушает стереотипный образ еврея – умного (сниженный вариант – хитрого), но не приспособленного к военному делу и вообще к физическому труду. Разрушают этот стереотип и его герои – все как один похожие на автора, яркие и жизнелюбивые. Перед читателем проходит галерея портретов летчиков, спортсменов, яхтсменов, даже авантюристов – но непременно людей деятельных и смелых. Характерно, что Рожанский и за мемуары взялся только в 80 лет – до этого, пока позволяло здоровье, он предпочитал жить, а не описывать жизнь.

Михаил Эдельштейн

 

<< содержание 

 

ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.

 E-mail:   lechaim@lechaim.ru