[<<Возрождение] [Архив]        ЛЕХАИМ  ИЮЛЬ 2005 СИВАН 5765 – 7 (159)     

Однорукий Философ

У испанского писателя Мигеля Сервантеса де Сааведра было прозвище Манко де Лепанто – Однорукий из Лепанто. В морском сражении у этого города будущий писатель потерял руку. Мигеля Сервантеса знают все. Константина Эйдельмана – в основном только в челябинской синагоге. Именно здесь мы познакомились с этим удивительным человеком и мыслителем – Одноруким Философом из Челябинска.

Константин Рувимович цитирует, как хороший раввин. Но тот «на острие иглы» знает Тору, а Константин Эйдельман – историю, философию, политологию… И, конечно, логику. На стыке гуманитарных наук он создал свою собственную теорию – «логическое структурирование информации». Она крайне важна для теории познания в целом, приложима ко многим дисциплинам и по большому счету необходима всем, кто занимается научной деятельностью. Но о ней никто не знает.

Впрочем, с ней знакомы бывшие ученики Константина Рувимовича и некоторые специалисты. Однако наилучшее представление о ней имеют члены челябинской еврейской общины. Здесь, в синагоге, Константин Эйдельман регулярно, изо дня в день, проводит свои «политинформации». Этот политический ликбез – «просвещение нормативными актами» – он также логически структурировал, ввел три уровня: во-первых, информация федеральная, во-вторых, региональная, в-третьих, муниципальная («горе-администрации и горе-думы»). И подкрепляет свою просветительскую работу соответствующими источниками – в основном газетами, которые приносит с собой и раздает таким же, как и он, старикам. Остальные источники носить с собой не надо – они в голове. Цитирует Эйдельман феноменально, с точностью до запятой.

Вообще-то стариком Константина Эйдельмана назвать язык не поворачивается. На 80-м году жизни он не выглядит и на 70: невысокого роста, худощав, одет очень опрятно, хотя скромно. Правой руки нет. Удивительная ясность глаз и невероятная стройность мысли. В переводе с немецкого (и с идиша) «эйдельман» – «благородный человек». Истинно так.

Он родился в 1926 году в Бердичеве Житомирской области. После начала войны семью эвакуировали сначала на Кубань, где Константин работал в колхозе, а затем в Сталинград, где с 15 лет он начал работать на металлургическом заводе «Красный Октябрь». На завод брать не хотели, у несовершеннолетних – сокращенный рабочий день. Но он заявил, что будет работать по 12 часов, как все. Тогда ему выдвинули второе условие – работать на долбежном станке. Это были старые немецкие конструкции, у которых не было автомата – «самохода», и 12 часов кряду он вручную подавал стол на резец. Работа была адова: «С ума можно было сойти, с тех пор у меня ноги больные», – вспоминает он. Когда немцы подошли к Сталинграду, ему не было и 16-ти.

Рассказывает Константин Эйдельман:

– Как всегда, у нас было типичное для России безобразие: Джугашвили собрал все войска под Москвой, и танковые колонны фашистов 23 августа 1942 года прошли от Дона до Волги за несколько часов. Не только никто не организовал сопротивления – никто ничего не знал! В штабе фронта за Волгой об этом узнали раньше, чем в штабе 62-й армии, которая защищала город. Страшно что творилось, голову нельзя было поднять весь день! Всё пространство, вся переправа через Волгу простреливались всеми видами оружия – и с земли, и с воздуха. Одни отбомбились, уходят – другие заходят на цель. Дело не только в страхе, дело в обиде: почему они над нами летают безнаказанно? Где же наша авиация?

Я уже тогда понимал, что Джугашвили – сволочь. Ведь по условиям Версальского мира от 28 июня 1919 года Германии за то, что она развязала первую мировую войну, было запрещено иметь танковую и воздушную армии. Так они у нас в Липецке готовили летчиков, а в Казани – танкистов. Там они подготовили всю ударную силу! Зато Сталин уничтожил весь комсостав Красной Армии…

Счастье для Сталинграда, что, когда 23 августа 1942 года фашисты прорвались к Волге, командующий группировкой не рискнул пройти весь город. Они понимали, что танки в городе могут поджечь, и остановились на сутки. Это и спасло Сталинград. За ночь заместитель председателя Совнаркома Малышев, который прилетел из Москвы, организовал оборону. Рабочие Сталинградского тракторного завода сами делали танки. Они сели на них и закрыли фашистам путь. А те могли пройти весь Сталинград с севера на юг – 65 километров – буквально за несколько часов. Уже после войны начальник германского штаба сухопутных войск Гальдер в своих мемуарах писал, что они увидели за рычагами танков людей не в военной форме, а в спецовках. Это были наши рабочие. Там погибло страшно много народу…

В конце 1942 года с семьей – отцом, матерью и сестрой – Константин был эвакуирован из Сталинграда в Челябинск. По его словам, на Челябинском металлургическом заводе погибло страшно много людей: «Завод строили на костях. Задача была – дать качественную сталь, без которой воевать невозможно. А на людей было наплевать».

В первом электросталеплавильном цехе этого завода погиб его отец… В железнодорожном цехе стала инвалидом и вскоре умерла сестра… Здесь же 8 марта 1945 года 18-летний Константин Эйдельман лишился правой руки…

Однако даже после того, как ему оторвало руку, Константина не отпустили с завода. Открыли ФЗО №5, где он учил ребят, своих сверстников. Здесь же, на Челябинском металлургическом, ему пришлось учить немецких военнопленных работать на их же станках XIX века, 90-летней «древности».

Константин Эйдельман вспоминает:

– Немцы – самая культурная нация. Солдаты вели дневники, чего у нас даже генералы не делали! Но Гитлер их оболванил еще до войны, за шесть лет… Когда я им говорил, что наша армия вышла на границу СССР, они не верили, говорили: «Это всё ваша пропаганда!» Я, пацан, всё думал: чем же их пронять? Хотя Гегель, Кант оттуда вышли, а логики у них никакой! Раз логике не поддаются, надо обратиться к эмоциональной сфере. Я знал, что их воспитывали на пословицах (до Гитлера, конечно!). И вспомнил эквивалентную нашей немецкую пословицу: «Ви дер шнихт ист файн гешпонен, ист эр эндлих ин ди зонен» («Как тонко ни пряди нить, она всё равно окажется на солнце» или «Сколько веревочку ни вить, а кончику быть»). Я им рубанул. И они были совершенно потрясены тем, что за Уралом я привел им пословицу их детских лет, про которую они уже забыли. И тогда они поверили…

Со стороны кажется, что потерять руку, да еще в такие лета – страх и ужас, ни с чем не сопоставимый. Но, по словам Эйдельмана, потеря правой руки в 18-летнем возрасте – это ничто по сравнению с тем, что ему пришлось пережить в 1942-м, в Сталинграде, где он был заживо погребен.

Константин Рувимович рассказывает:

– Меня в Сталинграде живым похоронило. Такая была жуткая бомбежка, – накрыло щель, где я прятался, и выбраться было невозможно. Но мне повезло – немцы перенесли огонь в другой сектор. Меня откопали. Я от страха был весь мокрый. И потом, когда я преподавал, студенты всегда кричали: «Сейчас будет философия – открывайте окна!» Жарко мне теперь всё время, душно после этой живой могилы. В Сталинграде смерть была явлением обыденным. Но так умереть – закопанным заживо, задыхаться постепенно, пока не помрешь, и никто не узнает, где ты похоронен… Я ребятам с «Курска» больше всех, думаю, сочувствовал…

После войны он учился в Челябинском педагогическом институте на историческом факультете. Был единственным отличником на курсе. Но в январе 1949 года началась борьба с «космополитами». Студента второго курса Константина Эйдельмана обвинили во «вредных политических убеждениях». Начали таскать по инстанциям – комитет комсомола, райком, горком, обком… У него, еще полностью не пришедшего в себя после потери руки, испытывающего сильнейшие фантомные боли (когда болит кисть руки, которой нет), на фоне переживаний начинается туберкулез в открытой форме…

Ему тогда сказали: «Уезжай, пока тебя не посадили». Он поехал в Днепропетровск, поступил на историко-филологический факультет тамошнего университета. В 1953 году окончил, вернулся в Челябинск. А после научного доклада, прочитанного в Москве, его пригласили работать в МГУ. Но без партбилета и с «пятой графой» это было невозможно, ведь философия и политэкономия в те времена были дисциплинами идеологическими. Поскольку дорога в высшие учебные заведения для него была заказана, Эйдельман преподавал обществоведение в выпускных классах вечерней школы, в Институте усовершенствования учителей, редактировал учебники… И разрабатывал свою научную теорию.

Итак, Константин Эйдельман занимается логическим структурированием информации. Что это такое? Простой пример: известный еженедельник «Аргументы и факты», согласно теории Эйдельмана, правильно должен называться по-другому: «Факты и аргументы». Впрочем, если вдуматься, в соответствии со здравым смыслом – тоже. С помощью своей системологии Эйдельман, к примеру, может объяснить основные философские категории ребятишкам в детском саду на кубиках!

Мысли челябинского философа – не только о науке и не только о прошлом. О современности он думает не меньше. Константин Рувимович объясняет: научно-технический прогресс высвобождает время, силы и средства человека. Причем как для хорошего, так и для плохого. К сожалению, современное человечество использует эти преимущества не во благо. В настоящее время, по мнению Эйдельмана, происходит тотальная дегуманизация общества. К чему это приведет? Увы, перспективы не радужны…

Константин Эйдельман – Однорукий Философ из Челябинска. В сражении с тем временем и этим городом он потерял не только руку – он потерял здоровье, родных, возможность полноценно работать и делиться своими замечательными идеями с широкой аудиторией. Но он сохранил себя – свое благородное сердце, свое достоинство и глубокий аналитический ум.

Илья Карпенко

[ << Назад ]  [ Содержание ]

ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.

E-mail:   lechaim@lechaim.ru