Ури Орбах. «Смеетесь над шуткой? прекрасно: ведь она о вас»

Людмила Крупицкая 22 февраля 2015
Поделиться

16 февраля в Иерусалиме, не дожив до 55 лет, скончался Ури Орбах — писатель, журналист, член кнессета от партии «Еврейский дом».

Может ли политик быть сатириком и даже в какой‑то мере шутом? Где это видано, чтобы глава правительства на похоронах министра, позабыв про официоз, сорок минут подряд вспоминал остроты покойного, его умение разрядить тяжелую обстановку и поразительную личную скромность?

Оказывается, может! Ури Орбах никогда не вписывался в окаменевшие израильские стереотипы. Ну, в самом деле, если ты сионист, да еще и религиозный, что тебе делать в журналистике, святая святых левых постсионистов? А коли уж ты стал министром, веди себя соответственно: не трави байки с трибуны и ни в коем случае не трогай священных коров. Но в том‑то все и дело, что таковых для Орбаха попросту не существовало.

Однажды я позвонила ему, чтобы пригласить выступить на Иеру­салимской книжной ярмарке. В московском издательстве «Книжники» вышла по‑русски его детская книжка «И сотворил Б‑г… мороженое». Что может привлечь министра на скромном детском утреннике? К моему удивлению, Ури Орбах согласился. Он пришел один — без свиты, не поставив в известность прессу. И не обращая внимания на отключенный микрофон, читал детям забавные отрывки из своих книг: «И сотворил Б‑г… мороженое», «Мой дедушка был раввином», «Жили‑были мудрецы», «Не тормошите крокодила по субботам» и др. В начале выступления Орбах шутливо посетовал на жизнь: «Раньше жил себе Ури‑рассказчик. Теперь же, в кнессете, его сменил Ури‑крикун и Ури‑горлопан. По правде, я страшно опасаюсь за Ури‑рассказчика. Не пропал ли он совсем? Вот сейчас и проверим».

Орбаха очень занимала проблема взаимопонимания между религиозными и светскими евреями. «Да поймите же вы, — горячился он, обращаясь к нигилистам всех родов и мастей, — Танах принадлежит вам, а не только моей бабушке, хотя, бесспорно, и ей тоже. Владейте им, читайте его…»

Ури‑журналист не желал оставаться в тесных рамках секторальной религиозно‑сионистской публицистики, очень быстро он стал частью мейнстрима. На радиостанции  «Галей ЦАХАЛ» он вел острую актуальную передачу «Последнее слово» («Мила ахрона»), публиковал еженедельную колонку в субботнем приложении к газете  «Йедиот ахаронот». Орбах выражал взгляды правого лагеря и поначалу, конечно, безмерно раздражал людей с иной идеологией, зачас­тую агрессивных и нетерпимых, каковых в израильской журналистике большинство. Но на удивление всем, он прижился, стал своим даже в этой компании. Это был один из секретов Ури — ему симпатизировали все, даже политические противники.

Ури Орбах, человек в вязаной кипе, никогда не скрывал своих политических убеждений. В 2008 году он решил заняться политикой и даже стал членом кнессета. Именно он привлек в партию «Еврейский дом» ее нынешнего руководителя Нафтали Бенета. Выступая в парламенте, Ури нередко сознательно надевал маску шута и бесстрашно говорил то, о чем другие подумать не решались.

У рабби Нахмана из Брацлава есть притча о том, как однажды все люди на Земле поели отравленного зерна и сошли с ума. Царь и его любимый министр держались до последнего, но жить в сумасшедшем мире, оставаясь здравомыслящим, невозможно. Тогда и они решили отведать плодов того урожая, но перед этим написали на лбах друг у друга, что безумны. Кажется, задача Ури Орбаха в этом мире состояла в том, чтобы служить памяткой всем нам: «Друзья, этот мир лишился рассудка, так давайте шутить, смеяться над собой, только это поможет нам остаться людьми».

КОММЕНТАРИИ
Поделиться

«Пусть ваши строки не попирают европейской почвы»

Настал черед выступать Эммануэлю Литвинову, поэту‑еврею, неизвестному широкой публике. Публика обрадовалась, услышав, что Литвинов прочтет оду Т. С. Элиоту, свежеиспеченному нобелевскому лауреату, самому известному поэту лондонской сцены. В эту самую минуту в зал вошел великий человек собственной персоной. Литвинов обратился к Элиоту и таким же, как он, христианам‑антисемитам: слишком у многих из них следом за политическими заявлениями о том, как их возмущает нацистское скотство, с губ готово сорваться «но»...

Пятый пункт: БЕШТ, Агнон, друг Кафки, Шехтер, майсы с шаржем

Сегодня мы поговорим о жанре, который изменил сознание, вдохновил тысячи, стал голосом народа — хасидском рассказе. Это не просто истории о праведниках. Это — дыхание. Искра. Память, переданная словом. Перед вами — пять книг. Пять попыток удержать ускользающую искру. Мы пройдем этот путь от 1815 года — до сегодняшней книжной полки. От Копыси — до Тель-Авива. От легенды — к литературе

Как антисионизм стал западным обрядом

Cлияние исламизма и марксизма направлено на «полное искоренение западной цивилизации». Почему столь важен Израиль? Потому что он воплощает не только западные достижения, но и условия, делающие их возможными: национальную гордость, свободный рынок, крепкие общественные связи. Эти условия представляют угрозу для глобалистов, социалистов и джихадистов, стремящихся к единой власти. Израиль мешает им — и потому должен быть стерт